Александр Мазин - Право на месть

• Название: Право на месть
• Автор: Александр Мазин
• Жанр: Ужасы и Мистика

Он – выше понятий и выше закона. Он сам вершит закон, отвечая ударом – на удар, пулей – на пулю, силой – против силы. Он – не из тех, кто готов отдать жизнь, защищая Правду. Он тот, кто способен ее защитить!

---

– Ты… ты пришел,– отодвигаясь, чтобы еще раз посмотреть на любимого, прошептала Наташа.– Я знала… знала…

И поцеловала Андрея в мокрые от ее собственных слез губы.

Отец Егорий громко откашлялся. Напомнил о себе.

Наташа отстранилась от Андрея (тот уронил голову на подушку и счастливо улыбнулся), посмотрела, приподнявшись на локте, на бородатого незнакомца.

«Странно,– подумала,– почему я так испугалась?»

Человек этот не был ни мрачным, ни страшным, наоборот, добрым и очень-очень печальным. Только теперь девушка сообразила, кто он.

– Добрый вечер, отец Егорий!

– Добрый вечер, дочь моя! – ответил иеромонах. Наташа перевела взгляд на Андрея… и едва не вскрикнула. Тот лежал неподвижно. Белое лицо, запавшие, плотно сомкнутые веки…

– Ничего страшного,– раздался рокочущий бас Потмакова.– Спит. Ему, знаешь, досталось.

– Можно, я обниму его? – спросила Наташа. Словно от отца Егория зависело: что им можно, а что нельзя.

– Обними,– согласился Потмаков.

Наташа мигом юркнула из-под своего одеяла под Андреево, прижалась к нему (какой горячий!), уткнулась носом в колючую щеку и уснула счастливая.

Отец Егорий прикрыл глаза… и вновь оказался под мутно-зеленой водой, внутри железной коробки, уносящей его в мглистую студеную глубину…

Глава третья

Шквал ледяной воды не оглушил Игоря Саввича, а, наоборот, привел в чувство. Вода всю жизнь была ему другом: теплая, холодная – какая разница? Потмаков приучил свое тело к любой. Дело было не в воде, а в том, что воздух уже вытеснился из машины через разбитое окно, вытеснился и ушел огромным пузырем к радужной от нефтепродуктов поверхности.

Отец Егорий расслабился и прикрыл глаза: он успел увидеть все, что хотел: мелькнувшие вверху дергающиеся ноги Андрея, безжизненное тело Пети и желто-зеленую муть, поднимающуюся вверх.

«Тонем,– подумал отец Егорий без всякого волнения. И тут же поправился: – Я тону!»

Сарычев уже ушел из суетного мира.

Отцу Егорию не было холодно. Помогала закалка. И одежда. И то, что грудь его была полна воздуха. Игорь Саввич, опытный ныряльщик, успел сделать полный вдох.

Машина мягко ударилась о дно реки, закачалась, как лодка, и остановилась. Ледяная вода струилась мимо и сквозь, через выбитые окна. Игорь Саввич приоткрыл глаза. Стало темней, но можно было различить и смутный силуэт тела Сарычева, и продавленную сверху рамку переднего окна. Мысли отца Егория были такими же спокойными, как мягкие движения его тела. Тело же помнило, каким ему следует быть в ледяной воде. Игорь Саввич слегка толкнулся ногами, толкнул головой труп Сарычева и, как огромный черный тюлень, выплыл, разворачиваясь набок, из мятого железного панциря «Волги». А Петр Сарычев остался внутри. Ни могучий двигатель, ни дисковые вентилируемые тормоза, ни переделанная подвеска не уберегли его. Зато сохранили жизни тем, кого Сарычев вез. Может, это станет утешением ему на том свете?

Отец Егорий медленно поднимался вверх, иногда помогая себе руками. Тело его оставалось совершенно расслабленным. Он ни о чем не думал, даже не молился – всплывал, как всплывает обрубок соснового ствола… И, когда поверхность уже заблестела над головой, увидел нечто темное, движущееся ему навстречу. Так же, не задумываясь, он схватил то, что опускалось в глубину, потом перехватил удобнее, под мышку, потому что пальцы совершенно онемели, и дважды гребанул свободной рукой, преодолевая оставшиеся метры. Шумно, бородатым тюленем, отец Егорий вынырнул из воды, выдохнул отравленный углекислотой воздух и тут же набрал полную грудь, чтобы не увлекло на дно.

Гранитный берег стеной уходил вверх. Крупинки кварца искрами взблескивали на солнце.

Правой рукой Потмаков поддерживал на поверхности голову Андрея. Ласковину повезло. Но везение это было относительным. Потому что он не дышал.

«Господи, помилуй, Господи, помилуй…» – зазвучало в мозгу отца Егория, будто обнимая каждую мысль. Мысли же были конкретные: как выбраться?

Мимо проплыла ноздреватая круглая льдина в метр шириной.

Слегка отталкиваясь ногами, Игорь Саввович позволил Неве нести их вдоль берега, неприступного, как крепостной бастион. Изредка сапоги Потмакова задевали дно, но толку от этого не было. Слишком высоко.

За себя-то отец Егорий не беспокоился. В шерстяной одежде, голова снаружи (волосы даже ледком не прихватило: тепло, солнце), он мог хоть полчаса проплавать без малейшего для организма вреда. Но Андрей…

– Смотри,– сказал молодой парень своей подруге.– Первые купальщики! – и засмеялся.

Девушка, перегнувшись через перила моста, посмотрела, куда он показывал.

– Да они же тонут! – закричала она.– Витька, что ты стоишь, дурак!

– А что я могу? – огрызнулся парень.

Бог позаботился о них. Отец Егорий увидел впереди широкие ступени, сходящие к реке и исчезающие под ее поверхностью. Кое-как он выбрался на площадку и вытащил из воды Андрея…

– Во, видишь? – сказал парень, глядя, как «купальщики», словно подмокшие насекомые, выкарабкались из воды.– Сами управились, нормально! Че ты панику гонишь!

– Давай беги к ним, я сказала! – закричала девушка, пихнув его в бок.

Парень нехотя двинулся… и остановился.

– Ну? – победоносно заявил он.– Сказал, без нас обойдутся!

Напротив спуска притормозила машина. Из нее выскочил человек и, прыгая через две ступеньки, сбежал вниз.

– Чурбан ты! – сказала девушка и попыталась отстраниться, когда парень притянул ее к себе. Но сердиться ей было лень: больно день хороший.

Руки и ноги отца Егория плохо повиновались ему. К тому же, понимая, что Андрею срочно нужна помощь, он совершенно не представлял, как за несколько минут добраться до места, где ее могли оказать.

Топот ног заставил Потмакова поднять голову. Какой-то мужчина бежал к ним. Человек этот был отцу Егорию незнаком, и потому иеромонах инстинктивно прикрыл собой тело Андрея. Человек довольно грубо отпихнул отца Егория и, подхватив Ласковина под мышки, поволок наверх.

– Стой! – закричал отец Егорий и, поднявшись, попробовал догнать незнакомца. Но за то время, за какое незнакомец с ношей поднимался на три ступеньки, Потмаков, с трудом переставляющий ноги, одолевал одну. Когда, оставив за собой мокрую полосу на граните, отец Егорий выбрался на набережную, незнакомец уже затолкал Андрея в машину. Уложив на правое, опущенное, сиденье, он стаскивал с Ласковина куртку.

– Ты что делаешь! – невнятно, одеревеневшими от холода губами крикнул Игорь Саввич.

Незнакомец проигнорировал его крик. Содрав куртку, он не стал возиться с рубашкой, попросту рванув ее в стороны так, что посыпались пуговицы. Отец Егорий увидел, как незнакомец замахнулся, но помешать ему не успел.

Резкий удар – деревянное «бум»! – и на обескровленной коже проступило фиолетовое пятно.

– Не тронь его! – закричал отец Егорий и вцепился в руку незнакомца.

Тот, даже не взглянув на иеромонаха, шевельнул плечом – и Игорь Саввич отлетел назад, не упав только потому, что успел ухватиться за дверцу машины.

– Бум! Бум! Бум!

Целая серия ударов обрушилась на грудь Андрея. Тело его сотрясалось, а голова, дергаясь, стукалась затылком о подушку заднего сиденья.

– Хо! – громко сказал незнакомец и перестал лупить по грудной клетке Ласковина.

– Ну-ка, отец, посторонись! – произнес он, поворачиваясь к Потмакову. И, рывком приподняв тело Андрея, бросил его животом на свое колено.

Игорь Саввич увидел, что спина Ласковина исполосована неглубокими порезами. Кровь из этих ран не шла. Очень плохо.

Звонкий шлепок, от которого отец Егорий вздрогнул. Это незнакомец с силой хлопнул ладонью по пояснице Андрея. И тут же изо рта Ласковина хлынула на асфальт вонючая жижа. Незнакомец выждал с полминуты, потом приподнял Андрея и встряхнул, как мешок, из которого вытряхивают остатки содержимого, затем вытер платком лицо Ласковина и опрокинул того обратно на сиденье.

– Надо… искусственное дыхание,– проговорил отец Егорий.

С опозданием он сообразил, что незнакомец, хотя и не совсем обычными методами, оказывает Андрею первую помощь.

– Шо такое? – резко поворачиваясь к нему, рявкнул незнакомец.– Цирк тебе тут? Сгинь с глаз моих, пока я не встал!

Отец Егорий опешил, но, как оказалось, фраза была обращена не к нему, а к мужику, с любопытством заглядывающему сбоку.

– Да я… может, помочь? – пробормотал мужик, пятясь.

– Искусственное дыхание,– напомнил отец Егорий.

Незнакомец дернул себя за ус, покосился на Потмакова.

– Может, я? – предложил Игорь Саввович.

– Стой где стоишь,– отрезал незнакомец. Но без агрессивности в голосе. И ткнул Андрея пальцем под ребро.

Эффекта не было. По крайней мере, выражение удовлетворенности исчезло с лица усатого мужчины.

Он повторил свой прием, нахмурился еще больше и довольно ловко (учитывая тесное пространство салона) перевернул Андрея на живот. Положив руки на изодранную спину Ласковина, он напрягся так, что длинное лицо побагровело, налившись кровью. Спустя примерно минуту, тяжело дыша, незнакомец опять перекинул Андрея навзничь.