Дмитрий Емец - Таня Гроттер и проклятие некромага

• Название: Таня Гроттер и проклятие некромага
• Автор: Дмитрий Емец
• Жанр: Детская фантастика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-21923-0

Жидкое зеркало некромага Тантала… Отвратительный темный артефакт, который наделяет даром особого оборотничества. Жизни двух людей – твоя и того, чей облик ты примешь хотя бы раз – с этой минуты сливаются воедино. Уколется один – кровь у обоих. Постепенно их сознание тоже начинает объединяться. Тот из двоих, кто нравственно сильнее, будет влиять на более слабого…

Таня мучительно пытается понять, для чего жидкое зеркало Тантала могло понадобиться Бейборсову? Зачем он похитил его из хранилища для особо опасных артефактов? Теперь Магщество разыскивает некромага как преступника. А Глеб скрывается где-то на Буяне. Вскоре Тане и ее друзьям становится известно, что в темнице Чумы-дель-Торт заточен дух Тантала. Все это очень странно. А тут еще на носу драконбольный матч между сборной мира и сборной вечности…

---

– И что вы собираетесь сделать, чтобы помешать ему выродиться? – спросила она.

Соловей грустно усмехнулся.

– Я уже предпринял то немногое, что было в моих силах, – произнес он после долгого молчания.

– Что именно?

– Сегодня утром я вызвал сборную вечности. Матч со сборной вечности – это всегда страница истории. Его помнят долго. Это тот эталонный драконбол, который не забывается. Я скромно надеюсь, что это хоть что-то изменит, – сказал он просто, будто сообщал о совершенном пустяке.

– Вы вызвали сборную вечности? Вот так вот просто? – спросила Таня недоверчиво.

Она знала, что ритуал вызова сборной вечности чудовищно сложен. В нем должно участвовать не менее семи магов, сменяющих друг друга, и длится он примерно неделю. Обычно вызов сборной вечности происходит торжественно, в центральном зале Магщества. Магзеты начинают писать о нем за полгода, зудильники верещат не переставая. А тут раз! – так быстро и просто. Таня не верила.

Соловей коснулся ее руки.

– Ты плохо знакома с высшими формами магии, девочка моя. Да, ритуал сложен, но только если это парадный ритуал. Глобально же он лишен смысла, как лишена смысла армия циклопов с дубинами в век пепелометов, ковров-самолетов и заклинаний всеобщего уничтожения. Есть и более краткие формы вызова. Правда, они обычно связаны с необходимостью жертвы. Предполагается, что если маг готов оплатить вызов собственной кровью, такие заявки рассматриваются загробной канцелярией в первую очередь…

– То есть нужно порезать себе ладонь, чтобы вытекло несколько капель крови? – наивно спросила Таня.

Старый тренер усмехнулся.

– Примерно так, – сказал он и показал ей левую руку. Таня с ужасом увидела, что мизинец на ней отрублен, а рана завязана окровавленной тряпкой.

Таня задохнулась.

– В сущности, мизинец мы используем не так уж и часто. Самый пустой и ничтожный палец, – равнодушно пояснил Соловей.

– Вы отрубили себе палец, чтобы принести жертву?

– Назвать жалкий палец достойной жертвой – громко сказано. Я лишь добился того, что мой вызов услышали. Через двадцать дней, ровно в одиннадцать утра, сборная вечности материализуется на драконбольном поле Тибидохса. Но не хочу тебя обнадеживать, Таня. Леопольда среди игроков не будет. И ты знаешь, почему, – сказал Соловей.

Таня наклонилась и подняла фотографию, выпавшую из руки тренера. Хорошо, что у нее была короткая пауза, чтобы не смотреть на Соловья. Хотя бы потому, что она знала: Соловей тоже будет избегать ее взгляда. Самые глубокие сердечные раны лучше зарастают в одиночестве. Любой друг, любой близкий человек лишь способен наклеить на них кусок лейкопластыря, не более.

– Он позволил мне забросить мяч. Сборная вечности не прощает таких вещей. Даже один пропущенный мяч – пятно на их репутации, – сказала она.

Сквозняк раскачивал металлическую дверцу пустого шкафчика. Соловей, не любивший скрипа, захлопывал его, но дверца вновь открывалась. Звук повторялся.

– Я разослал приглашения в Магфорд, бабаям, гандхарвам, много кому. У всех тренеров я прошу прислать их лучших игроков. Сборная мира против сборной вечности. Не думаю, что найдется тренер или просто любитель драконбола, у которого не дрогнет сердце, когда он услышит о таком матче, – сказал Соловей.

– И Пуппер будет? – спросила Таня, пытаясь сообразить, кто конкретно может собраться, чтобы противостоять сборной вечности.

Соловей пожал плечами.

– Не знаю. В идеале хорошо бы, а там, если магфордский тренер отпустит.

– А может не отпустить?

– Слишком большой риск. По общей статистике игр со сборной вечности, за последние двести лет тридцать процентов игроков получали инвалидность, а еще десять отправились на кладбище. Правда, последние несколько матчей жертв удавалось избежать, но кто его знает? Сборная вечности ни с кем церемониться не станет. Для тебя принципиально, будет ли Гурий в сборной мира?

Таня, помедлив, покачала головой. В сравнении с тем, что сегодня в полночь она увидит Ваньку, остальное действительно мелочи.

– Гурий несчастный, – сказала она.

– Кто несчастный? Пуппер? – удивился тренер.

– Да, но вам не понять. Ни один мужчина не способен поверить, что богатый и успешный человек может быть глубоко несчастен, – укоризненно сказала Таня.

Соловей усмехнулся.

– Если ты такая добрая, отправляйся в человеческий мир и жалей бомжей. Это будет хотя бы последовательно.

– Почему?

– Ты не задумывалась, почему жалеть успешных Гуриков выстраивается очередь, а на бомжей, стариков и сирот, которые действительно нуждаются в жалости, всем плевать? В лучшем случае обойдут их метров за десять и не пнут ногой. И вообще осторожнее с жалостью, девочка. Поверь моему скромному многовековому опыту: жалость разбила в этом мире больше судеб, чем все стрелы и мечи вместе взятые. Со временем любые раны затягиваются сами, жалельщики же их только растравливают. Опять же те, кого жалеют, подсаживаются на жалость, как на иглу, и сознательно начинают создавать поводы для жалости. Замкнутый круг – любимая геометрическая фигура идиотов, – насмешливо сказал Соловей.

Таня ничего не ответила, однако подумала, что ее вновь поняли неправильно. То, что Гурик несчастный, вовсе не означает, что конкретно она, Гроттер Татьяна Леопольдовна, собирается записываться в очередь дамочек, стоящих с носовыми платками и одноразовыми салфетками.

– Выбрось все лишнее из головы и готовься! С сегодняшнего дня у тебя начинается тяжелая жизнь. Две тренировки в день плюс вечером занятия по индивидуальной программе. Экзамены, болезни, личная жизнь – все это меня не интересует. Любую уважительную причину заведомо объявляю неуважительной. Хотя бы тебе пришлось вытаскивать Сарданапала из пропасти на веревке. Видишь, что опаздываешь, – обрезай веревку, ноги в руки и марш сюда!

Таня улыбнулась. Другого она не ожидала. В своей страсти к драконболу старый тренер не брал пленных.

– Вы очень добры, – сказала она.

– Те, кого я грабил когда-то на прямоезжей дорожке, тоже так считали. Подозреваю, именно тогда и возникло выражение «просвистеть денежки», – согласился одноглазый тренер. – Погода меня тоже не волнует. Хоть дождь с градом, хоть ураган – ты должна быть на поле. Лучше если ты сейчас умрешь от насморка или перегрузок, чем через двадцать дней от драконьего пламени. Вопросы есть?

– Только один.

– По существу?

– Надеюсь. Кто будет десятым игроком сборной вечности вместо папы?

Единственный глаз тренера вскинулся на нее. Таня ощутила ожог. Соловей был сильным магом.

– Почему ты спросила именно об этом? – подавшись вперед, хрипло произнес тренер.

– А что тут такого? Я только хочу понять, против кого придется играть.

Тренер некоторое время пристально смотрел на Таню, затем моргнул и отвернулся.

– Прости… Ты сама не представляешь, о чем сейчас спросила. От того, кто будет десятым игроком, зависит не только судьба матча. И это все, что я тебе сейчас могу сказать. Прости! – буркнул он.

В раздевалку просунулась румяная физиономия Маши Феклищевой. Два верных пажа из третьекурсников тащили за ней щелкавшее зубами чучело крокодила.

– Привет! А я думала, тут никого! Здрасьте, Соловей Одихмантьич! Привет, Тань! – сказала она зашкаливающе бодрым уличным голосом.

Таким голосом говорят только молодые радостные люди, когда, запыхавшись от бега, появляются на пороге. Это их визитная карточка.

Соловей оглянулся на Таню и быстро поднес палец к губам. Таня поняла, что о матче со сборной вечности он расскажет команде сам и в другое время.

Без особой цели, просто желая занять руки, Таня сунула ладонь в карман и ощутила скомканный бумажный лист. Интересно все же, как он оказался на поле? Джинны читали?

– А некромаги когда-нибудь играли в драконбол? Я имею в виду – на профессиональном уровне? – спросила она просто так, из озорства.

Металлическая дверца шкафчика, которую Соловей собирался захлопнуть, внезапно оторвалась и осталась у него в руке. Некоторое время тренер с недоумением разглядывал ее, затем отбросил и вышел.

Глава 2 Серый камень

Всякое чувство и всякое удовольствие нужно прекращать на пике. Тогда оно запомнится. От крошечного кусочка торта удовольствия всемеро больше, чем от целого торта, который тебя заставят съесть под ружьем.

Личные записиСарданапала Черноморова

Когда после тренировки Таня прилетела в Тибидохс, по коридорам школы на дрожащих паучьих лапках бродили слухи. Они вползали во все двери, забегали в путаные проходы и поднимались по лестницам, на ходу обрастая паутиной подробностей.

Все уже знали, что Магщество доставило в Тибидохс нечто чудовищно важное и что преподаватели совещаются в кабинете Сарданапала. Склепы Магщества находились пока на прежнем месте – у подъемного моста. Из главного, бронированного, склепа так никто и не вышел. Сглаздаматчики окружали его четырехугольником, никого не подпуская. По углам четырехугольника они установили пепелометы.