Денис Юрин - Самый сердитый гном

• Название: Самый сердитый гном
• Автор: Денис Юрин
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-23477-6

Только самые смелые и сильные гномы сопровождают караваны купцов, направляющихся к воротам во внешний мир, где живут люди, эльфы, орки и другие мифические существа. Караванщик Пархавиэль Зингершульцо не мог даже предположить, что судьба забросит его в эту волшебную страну, где ярко светит солнце и вместо рева подземных чудовищ раздается пение птиц. Однако действительность внешнего мира оказалась далеко не такой привлекательной. Пытаясь выручить попавших в беду товарищей, гном столкнулся с предательством, подлостью и жестокостью. В погоне за властью местные церковники объединились с вампирами и развязали большую смуту. Объединившись с могущественным магом Мартином и легендарным драконом Мортасом, Пархавиэль вступает в битву с вампирами, похитившими Книгу, которая может даровать им беспредельное могущество, а людей обречь на вечное рабство.

---

– Моника?! – удивленно пропела незнакомка, плотно прижавшись к гному всем телом и ласково гладя мускулистую, волосатую грудь. – Нет никакой Моники. Она тебя недостойна. Капризная, глупая девчонка не смогла оценить такого мужчину! Забудь о ней, как о кошмарном сне! Больше не будет ни скандалов, ни упреков, ни истерик. У тебя есть мы, мы не позволим расстраивать тебя по мелочам!

– Кто «мы»? – едва слышно прошептал Пархавиэль, бессильно качаясь на волнах наслаждения.

– Мы это мы, а ты – самый лучший, самый красивый, ты – наш господин!

Снова послышался тихий плеск. К несказанному удивлению и радости гнома, в бассейне появились еще две обнаженные женщины. Они смеялись, шептали нежные слова, приводящие на грань исступления и потери рассудка, холили его маленькое, крепкое тело, залечивая ласками глубокие душевные раны и зудящую боль растянутых мышц.

Как прогорклый огурец портит самое изысканное яство и заставляет гурмана недовольно морщиться, так и блаженство Пархавиэля было внезапно испорчено раздражающими обоняние запахами протухшей капусты и 1 прогнивших пищевых отходов недельной давности. Гном чертыхнулся и открыл глаза.

Красавиц в бассейне не было, а на поверхности воды нежно-голубого цвета плавали грязные тряпки, щепки, бумажные коробки и безошибочно узнанные носом гнома испорченные продукты. Завершал картину сюрреалистического абсурда неизвестно откуда появившийся возле бассейна обрюзгший рыжий гном в протертой до дыр холщовой рубахе, грязных штанах и остроконечном красном колпаке. Толстяк стоял, облокотившись о каменный бортик бассейна, и, абсолютно не обращая внимания на присутствие Пархавиэля, чистил огромную рыбу. Чешуйки, ошметки и мелкие кости сбрасывались любителем сырой рыбы прямо в воду.

– Эй, чего творишь, балбес?! – выкрикнул Пархавиэль в надежде, что незнакомец одумается и прекратит свинячить. – Здесь, между прочим, порядочные гномы купаются!

Чудак среагировал на гневное замечание своеобразно: покосился через плечо на голого Пархавиэля, смачно сплюнул в бассейн и невозмутимо продолжил увлекательное занятие по загрязнению искусственного водоема.

– Эй, к тебе обращаюсь, колпак заскорузлый! – настойчиво продолжал взывать к порядку Пархавиэль, обдав на этот раз нахала фонтаном грязных брызг.

Незнакомец решил ответить и, развернувшись вполоборота, одарил Пархавиэля чарующей улыбкой щербатого рта.

– Чего шумишь, рыбка?! Сейчас с севрюжкой разберусь и тобой займусь! – прохрипел незнакомец и еще раз оросил и без того уже грязные воды бассейна своей слюной.

– Что значит «разберусь»?! Я тебе разберусь! – злобно процедил сквозь сжатые зубы Пархавиэль, собираясь вылезти из бассейна и задать хаму крепкую взбучку. – Ишь, слюнодел, расплевался, сейчас как врежу по башке!

– Попробуй! – ответил толстяк и откинул с головы колпак.

Там, где у порядочных гномов растут волосы или гордо сверкает лысина, у незнакомца возвышалась добрая дюжина мелких роговых отростков, витиеватых, зазубренных и покрытых какой-то пористой массой наподобие плесени.

– Кто, кто ты такой?! – заикаясь от страха, пролепетал Зингершульцо, ежесекундно моргая большими как сливы глазами.

– Не узнал, ты меня не узнал! – весело заверещал омерзительный тип, покатываясь со смеху и истерично долбя полуразделанной рыбиной о бортик бассейна. – Вот потеха, вот умора, он меня не узнал!!!

– Пасть закрой! – выкрикнул Пархавиэль, которому наконец-то удалось побороть испуг и взять себя в руки. – И отвечай, когда тебя спрашивают!

– А ты сам подумай, – загадочно подмигнул заплесневевший гном и перегнулся через бортик так далеко, что его толстые, лоснящиеся от жира щеки оказались почти вплотную с лицом недоумевающего Пархавиэля. – Подумай хорошенько, дурачок, ты меня знаешь. Не моргай глазищами, не вру! Даю подсказку: «Охватит злость, испуг иль страх и имя это на устах!» – проговорил скороговоркой шалопай и быстро отпрянул назад, ловко вывернувшись из рук пытавшегося схватить его за уши Пархавиэля. – Ну и кто же я таков, мой волосатый друг?

– Не знаю, – буркнул в ответ Зингершульцо, будучи явно не в настроении разгадывать головоломки, ребусы и прочие загадки.

– Фуууу!!! – Весельчак печально закачал головой. – Ты огорчил меня, Твоя Волосатость, нельзя же быть таким тугодумом! – произнес толстяк, а затем быстро схватил рыбину за хвост и с силой запустил ее в торчащую из воды голову Пархавиэля.

– Ты что творишь, акхр тебя раздери! – воскликнул Зингершульцо, с отвращением отдирая с носа и глаз липучую массу рыбьих потрохов.

– Браво, бравусеньки! Всего со второй попытки и точно в цель! – радостно заверещал толстяк, с неожиданным для его веса проворством вскочив на высокий бортик и пустившись в безудержный пляс.

Пархавиэль тихо ойкнул и принялся тереть слипшиеся от рыбьего жира глаза. Ему показалось, что из широких штанин весельчака торчали не сапоги и не голые пятки, а огромные конские копыта.

– Не три глазки, малыш, грязюку занесешь, болеть будет! – прогнусавило существо, не прекращая пляску. – Тем более это действительно копыта… подкованные лучшими мастерами и по последней моде, между прочим, – добавил толстяк, наконец-то остановившись и гордо подняв толстый палец с загнутым когтем вверх. – Ну что, Пархавиэль Зингершульцо, бывший караванщик и неудавшийся муж, давай знакомкаться, что ли?!

– Ты акхр?! – прошептали губы гнома.

– Угу-гу-гу. – Гномий черт быстро закивал плесневеющей головой и забавно сложил толстые губы буквой «о». – Акхр-мучитель первой категории, Оме Амбр, прошу жаловать, можно не любить… – пробормотал толстяк и весело захихикал. – Кстати, я твой личный душеприказчик и истязатель.

– Но… – протянул Зингершульцо.

– О, хорошо, что напомнил, – перебил его акхр и дважды хлопнул в ладоши, – у тебя сейчас как раз время процедур. Помучайся хорошенько ради меня! – подмигнул толстяк и хлопнул руками в третий раз.

Пархавиэль внезапно почувствовал, как уже почти совсем остывшая вода в бассейне становилась с каждой секундой теплее и теплее. Ровная гладь затряслась, и на ней образовались пузырьки. Жгучая боль охватила тело и прожигала насквозь раскрасневшуюся, как панцирь рака, кожу. «Я сварюсь, сварюсь заживо!» – мелькнула страшная мысль в голове гнома, судорожно барахтающегося в кипятке и безуспешно пытающегося выбраться наружу. Истошные крики боли и безудержный хохот акхра слились воедино-душераздирающий вопль гнома встревожил обитателей чащи и нарушил первозданную тишину леса. Сойки, коноплянки и даже обычно невозмутимые галки испуганно вспорхнули с веток и бойко защебетали, наверное, пытаясь обсудить со своими пернатыми товарищами причину возникновения такого страшного звука. Вторя птичьему гомону, неподалеку в кустах недовольно хрюкнул кабан и послышался треск ломающихся веток, это лось принял крик за вой вожака волчьей стаи и стремглав кинулся наутек, спасая свои аппетитные мясные бока от знакомства с зубами хищников. Что и говорить, крик гнома был внезапен, свиреп и могуч. Он застал врасплох всех в округе, даже сидевшего невдалеке на пне голого по пояс мужчину.

Тальберт, а это был именно он, быстро вскочил на ноги и, по привычке схватив лежавший поблизости меч, развернулся к источнику шума, уже стоя в отточенной годами оборонительной стойке. Однако, увидев, что послужило причиной возмущения спокойствия, мужчина грубо выругался и небрежно отбросил оружие в сторону.

Полностью обнаженный, перепачканный с ног до головы грязью Пархавиэль сидел на траве, широко раскинув ноги, и орал. Глаза гнома были закрыты, тело содрогалось в конвульсиях бугристых мышц, а руки судорожно цеплялись за траву, вырывая ее с корнями из земли и раздирая на части тонкие, неокрепшие стебли. Вывалившаяся из костра головешка случайно коснулась пятки гнома, вызвав тем самым несказанный переполох в лесу, однако не сумев разбудить кричавшего во сне.

Тальберт подошел ближе, носком сапога закинул обугленную деревяшку обратно в костер и, удрученно покачав головой, вернулся на прежнее место. Крики мгновенно стихли, и старый вояка спокойно продолжил прерванное занятие: потрошение недавно подстреленной им куропатки.

Некоторое время Пархавиэль что-то тихо бурчал себе под нос, мерно покачиваясь из стороны в сторону. А когда его телу окончательно удалось принять вертикальное положение, гном проснулся и огорошил Тальберта самым что ни на есть банальным вопросом.

– Мужик, ты кто?! – с трудом прохрипел Зингершульцо, уставившись на человека узкими щелочками красных, натертых ладонями глаз.

– За такой откровенный вопрос у нас в Филании и болт в башку схлопотать можно, – невозмутимо ответил Гальберт, даже не повернув головы в сторону отошедшего от долгого сна гнома. – Но лично для тебя я как отец родной, так что называй меня просто: «спаситель»!