Дмитрий Казаков - Пойте, струны!

• Название: Пойте, струны!
• Автор: Дмитрий Казаков
• Жанр: Научная Фантастика

И зачем только я взялся за это дело?..

---

– Многопочтенные аэды! – голос прогремел над посадочным полем, сильный, хорошо поставленный. Давая мне миг справиться со злостью. – Через час вас ждут в Изумрудном Дворце для проведения жеребьевки…

– Ну ладно, Орфей, – на лице Гистольфа – уверенность в собственной победе. И не напрасная. Это в разговоре голос у него хрипит, а когда поет – звенит. Не хочешь – заслушаешься. – Желаю тебе удачного жребия. Может, хоть не опозоришься, как на Тенеболе…

* * *

Из Большой Метагалактической Энциклопедии:

Тенебола: иначе – праздник Тысячи Звезд. Проводится на Канопусе-8. Включает большой спортивный фестиваль, состязания аэдов. Посвящен божествам – покровителям Галактики.

* * *

Да, уел меня Тощий. По делу. Плохо тогда получилось, ой плохо…

Песню я сочинил, а как петь начал – слова забыл. Начисто. Тухлыми яйцами птицы Рух закидали. А уж они воняют! Позорище!

Ладно, чего теперь переживать. Поздно.

А мы уже во дворце, в Изумрудном Дворце, точнее. Все здесь зеленое, от пола до потолка. Для глаз приятно. Но голова болеть даже больше стала. Странно.

У каждой двери – стража. Почетная. Рожи – красные и широкие, как подносы, плечи – впору великанам. Сами – в панцирях золоченых, на поясе – мечи в серебряных ножнах. Да не лазерные, обычные.

Пусть по космосу летаем, Галактику от края до края прошли – старину все равно чтить надо. Вот мы, аэды, кто с лирой, кто с гитарой, кто с бализетом. И ничего. Прекрасно звучим!

Для жеребьевки принесли здоровенный котел. Высыпали в него сто семнадцать стальных пластинок с номерами. Подходи – выбирай. Пробуй удачу певца.

Вот и мой черед.

Рука скрывается в утробе котла, словно в брюхе беззубой исполинской жабы. Пахнет медью, чуть кисло.

Жребий ткнулся в ладонь слепым кутенком. Ну что, посмотрим?

– Сто семнадцать, – объявляю, а сам глазам не верю. Последний – ничего себе! Последнего точно запомнят, и о его успехе (или провале?) будет помнить каждый. Да, вот повезло! Другой бы радовался, а мне плакать впору.

– Многопочтенные аэды! – а это глашатай. Высок, собой красив, в багряных одеждах. И голосище – ого-го! – С завтрашнего утра вы будете чествовать Его Мощь и Красоту хвалебными песнями. Кто победит – получит награду, кто оскорбит сиятельный слух – будет брошен прожорам…

Ну и титул у местного правителя. Дурацкий! Или это только мне так кажется?

* * *

Из Большой Метагалактической Энциклопедии:

Прожора: хищный зверь, обитает на Хирее. Семейство – двоякожрущие, род – проглоты. Имеет две пасти по разным концам тела, которые одновременно служат отверстиями для выброса фекалий. Отличается толстой шкурой и крупными размерами. Его мясо и яйца считаются деликатесами. Служит объектом приручения.

* * *

А правитель-то местный плюгав и мелок.

Даже отсюда, с дальнего конца зала видно. Сидит на троне, Его Мощь и Красота, пыжится. Трон большой, красивый, из черненого золота. А принц – малоросл да толст. Прямо планетка на ножках. Ходит, наверное, смешно. Жаль, я этого не видел.

А перед троном, стоя на полу, малахитовыми плитами выложенном, очередной аэд разоряется, струны дерет. Сто шестнадцатый. Следующая – моя очередь.

Ох, болит моя голова. А поджилки – дрожат. Песни так сочинить и не удалось. Некогда было.

Поселили нас в отдельное крыло дворца, и к каждому на ночь по рабыне прислали. Гостеприимцы. Чтоб их…

Поспать-то толком не удалось с утехами ночными, не то что слова хвалебные приготовить. Те, кто посдержанней, может и отказались, ночь провели в творчестве. Да куда уж мне…

Ничего, как-нибудь. Сымпровизирую.

Мелодичный звук гонга прокатился по залу. Место перед троном опустело. Аэда увели в неприметную дверь. К славе? К прожорам?

Моя очередь.

Медленно и торжественно шествую по залу. Хорошо, что он длинный. А мысли мечутся мелкими рыбешками, снуют туда-сюда. Как петь, о чем петь?

О величии нового правителя? Споешь об этом, правильно споешь – и будет всю жизнь Его Мощь и Красота к величию стремиться…

Сложишь настоящую песню о победах и воинской славе – проведет правление в войнах с соседями.

Упомянешь богатство и изобилие – будет новый владыка Хирейский только о деньгах и думать…

О чем петь? И как? Чтобы правильно!

Жаль, что не каждый из правителей Галактики при восшествии на престол песен требует.

Вот и трон. И плюгавец на нем.

Что петь?

Что-то дернулось в груди. Поднялась из глубин души паника, и тут же сгинула, растворилась в серебристой волне спокойствия. В глазах моих родился взгляд, острый, сильный. Словно кто-то другой смотрел из глазниц бесталанного аэда Орфея. И голова болеть перестала. Словно исчезла.

Ожили руки, огладили струны. Поплыл по залу напев моей лиры. И ответил ей – голос. Мой, и не мой. Сильный. Чужой.

– У меня нет слов, чтобы достойно спеть про нового владыку Хиреи, – сказал я, дивясь произнесенному. – Все слова бессильны. Поэтому я просто сыграю.

Заструились струны, запели. Пальцы мои шевелились сами по себе, рождая странный, чудовищный по красоте мотив. Ознобом отдавался он в позвоночнике, и холод порождал в сердце.

Они смолчали, хотя я нарушал правила. Я должен был петь. А пели – струны.

В один момент я понял, что слышу всех вокруг. Громко сопело тщеславие в груди сидящего на троне, выла сворой голодных волков алчность в сердцах аэдов за стеной, мерзко хихикали мелкие мыслишки в головах придворных, толпящихся у стен…

В чем дар аэда – в том, чтобы петь? Или в том, чтобы слышать?

Мои струны пели. Нет, не мои. Просто струны. Заглушая сопение, вытье и хихиканье, вкладывая в души людей – свое звучание. И менялись лица, становясь строже, спокойнее. Люди во дворце начинали прислушиваться к происходящему внутри, и это делало их ДРУГИМИ…

И я знал: у них в сердце этот мотив будет теперь звучать – всегда.

Взвизгнули струны и лопнули…

Никто не пошевелился, пока я шел к выходу. Никто не остановил меня, пока я добирался до звездолета. А награда – зачем она мне, теперь?

* * *

Из Большой Метагалактической Энциклопедии:

Орфея синдром (новая запись): необъясненный случай массового помешательства. Произошел на Хирее во время певческого фестиваля при восшествии на престол нового правителя. Помешательство спровоцировала музыка аэда по имени Орфей. Услышавшие ее перестали понимать обычных людей. Вскоре после этого правитель Хиреи сделал ее закрытым миром. О дальнейшей судьбе самого Орфея ничего не известно.

* * *

Внутри меня пусто. Как в склепе. Как в разграбленной могиле.

Все. Я сделал то, что должен. Дальше незачем.

Впервые нуль-шишига, которого я зову смешным именем Ерофеич, молчит, придя ко мне. Он все знает, и он со мной согласен. Да, сделал. Да, незачем.

Мой корабль нацелен точно в сердце сверхновой звезды со странным именем Менада. Лететь мне осталось недолго. А дальше – смертоносное пламя. Ведь зачем жить, если я больше не смогу петь? Так, как пел перед троном из черненого золота.

Лира стоит на подставке, и струны ее порваны. Все. Ей тоже суждена гибель.

Я не могу больше петь, но дар слышать остался. Но в космосе – совсем иные звуки. Нежно шептала мне вслед Хирея, плакали светом золотые, серебряные и зеленые звезды, пели модницы-кометы, выставив распушенные хвосты. Яростно ревела Менада, готовясь ко встрече со мной.

А нуль-шишиги шуршали в черных дырах, сетуя на падение скорости света…