Питер Гринуэй - Золото

• Название: Золото
• Автор: Питер Гринуэй
• Жанр: Современная проза

Книга "Золото" задумана автором как часть масштабного артпроекта, в центре которого кинотрилогия "Чемоданы Тульса Люпера". Это череда коротких рассказов о происхождении девяноста двух золотых слитков, выплавленных из ценностей, когда-то принадлежавших жертвам Третьего рейха. Трагические истории множества персонажей будто бы сошлись воедино: фамильные реликвии, обручальные кольца, зубные коронки, драгоценные монеты и трогательные безделушки стали одинаковыми золотыми брусочками, собранными в один чемодан. И все они объединены чисто гринуэевским сюжетным ходом о человеке, которому предстоит сначала чудом обрести, а потом волею случая утратить загадочное сокровище. Перевод с английского Сергея Таска

---

Гусопаска

На одной ферме в Лорренне жило стадо – сорок гусей. Из их печенок можно было приготовить паштет – изысканный деликатес в мире, который, кажется, начал терять вкус к тонким материям. Эти гуси могли бы нести золотые яйца, но на беду хозяйки у нее были друзья евреи, и она захотела им помочь. Вот что эта гусопаска придумала. Она решила скормить нескольким гусыням золотые безделицы своих друзей. Зажав птицу между толстыми ляжками, она засовывала поглубже в клюв длинную воронку и всыпала в глотку орехи вперемешку с обручальными кольцами, тоненькими цепочками и детскими сережками в золотой оправе, при этом поглаживая длинную шею своими толстыми белыми пальцами, дабы облегчить процесс глотания. Розовато-красная печень пернатых раздулась. Глядя на них, нетрудно было нарисовать в своем воображении картинку: на белоснежной тарелке лежит ломтик гусиной розовой печенки, украшенной веточкой петрушки и изящной цепочкой, которая извивается по тарелке золотой змейкой.

Какой-то завистливый сосед стукнул в полицию. Гусей зарезали прямо во дворе и извлекли из них несъедобные, но любезные сердцу драгоценности.

Побитая плачущая девица еще долго лежала на траве, а вокруг летали белые перья. Белое, зеленое. К Рождеству девица выкрасила гусиные перья в золотой цвет, но это ее не спасло от голодной и холодной смерти – кому нужны золотые перья, когда есть золотые яйца! Белое, зеленое, золотое.

После переплавки гусиное золото в виде блестящего слитка долетело-таки до баден-баденского отделения Дойчебанка. Лейтенант Густав Харпш реквизировал его вместе с остальными слитками и повез в чемоданах на заднем сиденье черного «Мерседеса» в Больцано, надеясь выкупить свою дочь из санатория швейцарского Красного креста. Белое, зеленое, золотое, красное.

Даная

Розамунда Бласко, парикмахерша еврейско-португальских кровей из салона «Кармен Миранда» в Лиссабоне, спала со своими драгоценностями. Она зажимала золото между ног или клала его себе на живот. Ее бойфренд Эдуардо Тедеско Болинар называл ее своей Данаей по имени мифологической гречанки, которая понесла от Зевса, пролившегося на нее золотым дождем.

Розамунда с ее развитым воображением была киноманкой. Она смотрела все стоящие фильмы. А еще она боялась домушников, которые могут влезть по водосточной трубе, бесшумно открыть окно в кухню, на цыпочках зайти в спальню и похитить все ее драгоценности, а она даже ничего не услышит и только утром обнаружит пропажу. Нет, этого она не допустит! Сначала грабителю придется ее разбудить, а уж без борьбы она своего не отдаст! Она хотела увидеть лицо преступника. У Розамунды были золотые четки, золотая цепочка на запястье с амулетами Таро, золотые сережки в виде прыгающих рыбок. Мать также подарила ей три обручальных колечка в память о трех мужьях (с последним она не была зарегистрирована), все кольца лежали в замшевом мешочке. А еще у Розамунды были два золотых ожерелья, часики с золотым браслетом и золотая статуэтка Девы Марии на узком обломке камня с Голгофы, проданного в Лурде и благословленного епископом из Армаги. От Голгофы Пречистую Деву можно было при необходимости отвинтить. По ночам Розамунда прижимала Матерь Божию к себе, а камень клала в пепельницу на тумбочке.

Однажды – дело было в мае 1940 года – Розамунду пригласила на ланч богатая англичанка, желавшая, чтобы ее постригли под Мерль Оберон в фильме «Грозовой перевал». Розамунде очень понравился запах духов богатой англичанки. В ресторане ей также понравился майонез из авокадо и взбитого желтка под названием «Изумрудная змея», названный так из-за конфигурации на тарелке. Розамунда стала частой гостьей в машине богатой англичанки и в ее апартаментах в летнем саду на крыше отеля «Капра». Розамунде нравилось, сидя в специальной радиокомнате, слушать рассказы Сомерсета Моэма и Ивора Новелло о жизни англичан в Рангуне и на Лазурном берегу. Она не имела понятия, что это за люди и где находятся эти экзотические места. Она с наслаждением принимала ванну в доме богатой англичанки, а потом голая вытягивалась на кровати богатой англичанки. А еще она любила ходить на дневные сеансы в кинотеатр на Сансет-бульваре, где билеты стоили недешево и где показывали американские любовные мелодрамы. Розамундин босс Эрмионе Пикаро, владелец салона-парикмахерской «Кармен Миранда», всячески поощрял ее в этих забавах, ведь богатая англичанка была женой министра в правительстве Салазара и от нее перепадали щедрые чаевые и неслыханные подарки. К примеру, новомодная штуковина под названием «Холодильник», такой большой ледник, только с дверцей вместо крышки, а внутри особые лотки с перегородками, чтобы делать кубики льда для джина, и лампочкой, которая зажигалась всякий раз, когда ты открывал дверцу. По всей видимости, тут действовал какой-то магнитный принцип. Или вот портативное радио: поставил его в машину и слушай себе американскую музыку хоть целый день, только под мостом или в тоннеле она куда-то пропадает. Здесь тоже наверняка не обошлось без магнита. По просьбе богатой англичанки Розамунда рисовала себе тушью усики над верхней губой, точь-в-точь как у Лоренса Оливье в роли Хитклиффа, или осветляла себе лицо и темнила губы, чтобы быть похожей на Мерль Оберон в роли Кэти в известном черно-белом фильме. Так она ублажала богатую англичанку, которая гладила Розамундины волосы и грудь и целовала ее коленки. Она подарила Розамунде набор для коктейля (шесть рюмочек, шесть бокалов), бутылку рома, бутылку абсента, бутылку перно, два шейкера из алюминия с красными пластмассовыми завинчивающимися крышечками, бутылку вишневого ликера «Мараскино», ведерко для льда и десять соломинок для коктейля в форме миниатюрных зонтиков, которые, ко всему прочему, открывались и закрывались.

Эдуардо Тедеско Болинар возревновал не на шутку. Он украл деньги из кассы салона-парикмахерской «Кармен Миранда» и перевел стрелки на Розамунду. Девушку арестовали и обвинили в противоестественном поведении – какая роль вменялась ей в вину, Мерль Оберон или Лоренса Оливье, осталось неизвестным. Дядя Эдуардо, Фернандо Белиз, служил в полицейской канцелярии, то есть имел возможность сфабриковать любое письменное показание, что он, кстати, и сделал с чистым сердцем, поскольку грезил карьерой сценариста в Голливуде. Он очень надеялся, что в один прекрасный день какой-нибудь кинопродюсер прочтет его неординарные полицейские отчеты и пригласит написать что-нибудь этакое. Двое полицейских, посланные дядей Эдуардо на квартиру к Розамунде, не сумели проникнуть внутрь через входную дверь, настолько мощной была система защиты от воров, поэтому, помогая друг другу, они залезли по водосточной трубе, с грохотом выбили три окна и через кухню, заставленную бог знает чем, проникли в спальню, где в конце концов и нашли драгоценности под одеялом. Будь Розамунда в постели, она бы уж, конечно, проснулась от этого тарарама и разглядела эти мерзкие потные рожи.

Золотые украшения приобщили к делу в качестве косвенных улик, якобы доказывавших получение Розамундой взяток или «подарков» в ответ на сексуальный шантаж с ее стороны. Была составлена подробная опись на тот случай, если бы богатая англичанка проявила интерес к делу Розамунды и захотела внести за нее залог.

В полицейском участке Розамунда от скуки предложила постричь всех сотрудников. Посыпались заказы: «под Рамона Наварро», «под Эррола Флинна», «под Джона Гилберта» и сразу несколько заявок на «Рудольфа Валентино» и «Белу Лугоши». Ей пришлось полистать журналы о кино, прежде чем она нашла приличную фотографию Дракулы, с которой можно было «срисовать» его прическу. Одного стража порядка она даже постригла под Адольфа Гитлера; правда, никто так и не смог припомнить фюрера ни в одной американской любовной мелодраме. Хотя… Адольф в роли Дракулы, наверное, выглядел бы совсем неплохо.

Драгоценности Розамунды кочевали из одного полицейского участка Лиссабона в другой. Статую Девы Марии на три дня одолжила супруга начальника полиции, желавшая произвести впечатление на прибывшего в город епископа из Ирландии. Обручальные кольца словно корова языком слизнула. Эдуардо достался замшевый мешочек, из которого он себе соорудил чудный гульфик. Он теперь встречался с богатой англичанкой, ходил на дневные сеансы в кинотеатр на Сансет-бульваре, где билеты стоили недешево, и курил одну за другой длинные черные сигариллы, заходясь от кашля и смахивая слезы с ресниц. Его дядя получил четырнадцать тысяч эскудо замусоленными до неузнаваемости банкнотами от секретаря судьи – по всей видимости, за золотые четки.

Не дожидаясь инспекционной проверки и обвинений в злоупотреблениях и, разумеется, желая побольше на этом наварить, остаток Розамундиной коллекции вместе с другими драгоценностями лиссабонская полиция переправила через границу в Мадрид. Оттуда золотые безделицы проследовали в Саламанку, где их на удивление легко похитил прямо из полицейского фургона спекулянт Энрико Солстис для пополнения своего достаточно внушительного золотого запаса с целью приобретения раннего Хуана Миро, которого ему продали с черного хода Португальской национальной галереи с благородной целью отремонтировать систему поддержания температурного режима. Эта картина, запечатлевшая кролика и трех рыб, сделалась популярной после того, как ее воспроизвели на обложке меню в ресторане при музее Хуана Миро в Барселоне. Энрико был человеком нетерпеливым. Так, он рассчитывал приобрести у того же источника небольшого Эль Греко, предположительно, чтобы усовершенствовать в галерее систему безопасности, но для этого ему понадобилось бы раз в пять больше золота.