Ирина Боброва - Гульчатай, закрой личико!

• Название: Гульчатай, закрой личико!
• Автор: Ирина Боброва
• Издательство: «Издательство АЛЬФА-КНИГА»
• Жанр: Юмористическая фантастика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9922-0057-7

Не прекращаются всеиномирские страсти! Зацелованная насмерть лягушка никак не хочет превращаться в царевну. Тентогль, единственный на все Иномирье элодей, похитил дочь короля Полухайкина, а Бенедикт влюбился, да так, что окаменел от одного взгляда на прекрасную незнакомку. И все бы обошлось, если бы на сцену не вышел папа Тентогля – отшельник Аминат, а мать злодея – старая склочная ведьма Гризелла не сменила прическу. Сам отшельник стал министром путей сообщения, а его башня перестала бегать, предлагая невиданное могущество каждому, кто рискнет ее приручить. И это еще не все! Черт Чингачгук хоть и проиграл бой в обезьяннике, но все же избавил мир от людоеда. Король Полухайкин выбил вампирам зубы, а ангел Бенедикт с большим трудом достал паранджу для любимой…

А загулявшая башня Амината таит в себе еще очень много секретов.

---

– Это я знаю, ты про башню дедушки Амината говоришь! – воскликнула Мексика и потребовала: – Рассказывай дальше, Тыгдын!

– Так вот, живут в той башне волшебники, которым надоела суета людей и они ушли на пенсию. Когда ты подрастешь, мы обязательно найдем башню.

– А почему нельзя поехать сейчас? – снова спросила малышка, хотя точно знала, что ответит наставник.

– Башня пропала. Никто не может ее найти, – сказал Тыгдын, видя, что озорная девчонка уже сейчас готова отправиться на поиски.

Конь давно жил на этом свете и не зря считался самым умным существом в Иномирье. Он знал, что если суждено чему-то случиться, то никакие предосторожности не помогут избежать этого. Он много чего знал и многое мог бы рассказать людям, но не делал этого, потому что понимал – жизнь, рассказанная заранее, расписанная вся, до мельчайших подробностей, теряет смысл. Она становится неинтересной, из распланированной жизни исчезает то чудо, которое люди называют случайностью. И предсказывать будущее – самое неблагодарное занятие. Потому-то предсказания и не имеют силы в Иномирье. Человек – странное существо, он всегда стремится противоречить любому указанию, даже если такое указание помогает избежать неприятностей. Вот уж воистину это о людях сказано: на чужих ошибках не научишься!

Тыгдынский конь вздохнул, подумав о том, что когда-то он вот так же будет рассказывать эту же сказку малышке Океане, дочери ангела Бенедикта и Медузы. Океана будет красивым ребенком, только очень хрупким и маленьким. От этого девочка будет казаться скорее дитятей эльфов, нежели человека. Хотя… ни Бенедикт, ни Горгона человеческими существами не являются. Океана унаследует всю красоту души Бенедикта и невероятную верность любви, отличающую Горгону Медузу. Девочка будет романтична, как ее отец – ангел Бенедикт. От него же девочка унаследует и белые локоны, и голубые глаза. Точнее, ее глаза будут менять цвет в зависимости от настроения – от нежно-голубого до темно-серого цвета грозовой тучи. В остальном она будет точной копией матери – Медузы. Такая же миниатюрная, хрупкая и пугливая.

А еще у девочки будет верный спутник на всю ее жизнь – Орфик, наполовину оборотень, наполовину вор. Дети станут неразлучны с того дня, как Океана появится на свет. Что увидит в огромных сияющих глазах малышки трехлетний Орфик, не знал никто, но с тех пор он ни на минуту не соглашался расстаться с девочкой. Две семьи будут вынуждены сделать выбор – или Бенедикт с Горгоной воспитывают Орфика, или Самсон и Акава берут на воспитание малышку Океану.

Мальчик, в отличие от своей миниатюрной подружки, в десять лет будет уже на голову выше своего отца, Самсона, но еще не догонит по росту мать – Акаву, королеву оборотней. Он унаследует разноцветные глаза своего отца и деда. Один глаз у парнишки будет черный, словно ночь, а другой – изумрудно-зеленый. Впрочем, унаследует он не только цвет глаз – природа щедро наградит мальчика! Он получит в дар и талант вора, и цыганскую способность видеть невидимое, и умение менять облик, как его родня со стороны матери – королевы оборотней. А еще мальчик будет бегать так быстро, что его невозможно будет догнать. Единственное, чему будут рады оба родителя, – то, что мальчик пошел цветом волос в деда – цыганского барона. По непонятной причине он не сможет изменять цвет, перекидываясь в животное, и родители, представляя, как по лесу будет бегать пес ярко-зеленого цвета или летать возмутительно оранжевый ворон, не раз поблагодарят судьбу за то, что волосы у парнишки жгуче-черные, как у Барона. Кроме волка и ворона, мальчик ни в кого превращаться не будет, наверное, скажется то, что он наполовину человек. Но и в цыганском таборе, и в Зачарованном лесу парнишку будут любить за его легкий нрав и готовность помочь. И судьба этих детей ему, мудрому Тыгдыну, известна. И они тоже будут его воспитанниками, так же как Мексика и Аполлоша.

– Ну чего ты замолчал?! – воскликнула Мексика, теребя длинную гриву Тыгдына.

– Ну хорошо, – вздохнул старый конь и хотя бы для того, чтобы отвлечься от тяжелых мыслей, продолжил: – В том месте, где ужасные гарпии устроили гнездовье, стоит статуя прекрасного юноши. Когда-то он был живым человеком, но сердце у него было каменным. И он отправился в башню к Василиску, чтобы окаменеть окончательно.

– И это я знаю! – воскликнула Мексика. Малышка встала на ножки, от нетерпения подпрыгивая на седле. Аполлоша обнял девочку за талию – просить эту вертушку спокойно посидеть хотя бы минутку было бесполезно, это юноша знал по собственному опыту – Мексика всегда делала только то, что хотела. – Ну и что, у него это получилось?

– Да, он попал под взгляд Василиска и окаменел. Только на этот раз получилось наоборот – сердце его осталось живым. Теперь он стоит на одном месте и не может ни ходить, ни бегать, но сердце его бьется и чувствует. Оно сжимается от боли, и прекрасный каменный юноша со странным именем Бельведерский страдает. Молча страдает. Но если бы он мог говорить, то вы бы услышали грустную повесть о том, что он ждет принцессу с добрым сердцем, которая поцелует его, и он снова станет живым.

– И сможет бегать? – уточнила девочка.

– И бегать, и прыгать, – ответил наставник.

– И в догонялки? – не унималась Мексика.

– И в догонялки. – Тыгдынский конь тяжело вздохнул, подумав, что случится это очень не скоро.

– Аполлоша, а у меня сердце доброе? – поинтересовалась юная принцесса Полухайкина.

– Конечно, – ответил юноша, улыбаясь. Он искренне любил малышку – так, как любят только младших сестренок.

– Значит, у меня получится оживить его? – Девочка хитро блеснула глазками.

– Если ты сможешь добраться до башни, то, наверное, получится, – ответил Тыгдын.

– Забиваешь ребенку голову разной ерундой, – вмешалась в беседу Гризелла.

Она тоже знала, что ждет этих детей. И о долгой разлуке, которая им предстоит, она могла бы рассказать куда больше, чем Тыгдынский конь. Но, так же как и Тыгдын, она не стала этого делать. Она не будет обесценивать их юные и чистые порывы, не будет предсказывать беды. Ведь что такое беды? Это просто невыученные уроки, которые предстоит повторять и повторять, пока не усвоятся. И хотя она любила и Аполлошу, и Мексику, беречь их, укрывая от жизни, она не собиралась. Ведьма посмотрела вперед – туда, где во главе отряда ехал Господин Смерть, и сжала бока Тыгдына коленями.

– Может, тебе стоит узду приобрести? – ехидно поинтересовался Тыгдынский конь, но желание Гризеллы все же выполнил. Он поскакал вперед и перешел на быстрый шаг рядом с конем человека в черном. Он знал, что эта парочка – Гризелла и Мафусаил – еще не раз повеселит Иномирье.

Мексика посмотрела им вслед и, обняв Аполлошу, зашептала ему на ухо:

– Аполлошечка, я знаю, что надо сделать! Я поцелую прекрасного каменного юношу – и он оживет.

– Вот глупая! – рассмеялся Аполлоша, сверкнув белоснежной улыбкой. – Ты что, не слышала, что он у гарпий в курятнике стоит!

– И что? – Малышка надула губки и шлепнула друга по плечу. – Что здесь смешного?

– А то, что его невозможно поцеловать! – ответил парень, снисходительно улыбаясь.

– Почему это? – не отставала малышка, ей просто необходимо было все выяснить.

– Вот смотри: в Рубельштадте памятник Бенедикту на площади установили. Ты видела?

– Да, – кивнула девочка, ей эта статуя очень нравилась, даже несмотря на то что несколько пальцев у изваяния были отбиты.

– А как голуби ему на голову гадят, видела? – спросил Аполлоша и рассмеялся, заметив, что подруга как-то сразу скисла.

– Видела, мама даже отдала приказ каждое утро мыть памятник с мылом.

– А представь, сколько за это время нагадили на голову прекрасному юноше гарпии?

Аполлоша думал, что этого обстоятельства будет достаточно, чтобы чистюля Мексика навсегда позабыла о Бельведерском. Иначе, с ее-то упрямством, беды не миновать. Еще, чего доброго, отправится спасать гордеца, который сразу из спальни его родителей попал в курятник гарпий.

– Ой! – Девочка округлила глаза, обдумывая что-то. Она прижала ладошки к щекам и тихо, даже как-то загадочно произнесла: – Это какое же надо иметь доброе сердце, чтобы поцеловать его!

– Вот и нечего целоваться с кем попало! – Аполлоша улыбнулся и, поддразнивая Мексику, надвинул ей на глаза красную панамку. – Вырастешь, я тебя поцелую!

– Ты вредный и сломал мою игрушку, – возмутилась малышка, вспомнив какую-то давнюю обиду. – Я не буду тебя целовать!

– Зато у меня голова чистая, и уши вчера вымыл, – привел аргумент в свою пользу Аполлоша.

– Фи, как неромантично! – надула губки маленькая кокетка.

– Зато я всегда рядом и защищаю тебя, а будешь вредничать, я вон с Гризеллой целоваться буду. Она похорошела.

– Она старая! – воскликнула девочка и, прищурившись, посмотрела на рослого друга сверху вниз – для этого ей пришлось встать на цыпочки, рискуя свалиться с коня. – Впрочем, если хочешь, можешь целоваться. Только учти – я тебе такую сцену ревности закачу, что не рад будешь.