Валерий Рощин - Масштабная операция

• Название: Масштабная операция
• Автор: Валерий Рощин
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Боевик
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-13589-8

Нет врага страшнее предателя. Потому что предатель всегда стреляет в спину... Отправляясь на секретную боевую операцию в логово чеченских боевиков, командир отряда спецназа капитан Станислав Торбин по прозвищу Гроссмейстер не подозревал, что за спиной у него затаился оборотень. И он уже выдал бандитам не только цель операции, но даже маршрут отряда. Недаром на этом маршруте бесследно исчезли две боевые группы. Но спецназ потому и спецназ, что никогда не отступает и не сдается. И хотя бойцы его гибнут один за другим, а шансов вернуться живыми становится все меньше, Гроссмейстер решает любой ценой довести операцию до конца. Ведь теперь он точно знает — кто предатель...

---

— Неплохо, Сайдали! — похлопал по плечу инструктора эмир. — А говорил, никто из нынешнего пополнения не способен стать воином!..

— Ясаевой еще далеко до настоящего воина, но она — одна из немногих, кого бы я взялся всерьез обучать искусству борьбы. Есть в ней бойцовский стержень.

— Если бы мы позволили девчонке заниматься каким-нибудь единоборством, ты бы смог сделать из нее чемпионку? — то ли в шутку, то ли всерьез справился Беслан Магомедович.

Помедлив, тот согласился:

— Пожалуй, за пару лет… В своей весовой категории она, несомненно, превзошла бы всех.

Когда довольное начальство удалилось, а гудящая толпа рассеялась по обширной территории базы, Татаев со своей ученицей вновь уединились возле палатки. Оба были довольны своей работой: щеки юной победительницы горели алым румянцем, сама она беспрестанно ерзала на месте, стреляя по сторонам счастливыми глазами и, не знала, как отблагодарить учителя; он же в глубине души, сам благодарил это наивное создание…

— Большое спасибо, Сайдали. Ведь с вашей помощью у меня стало неплохо получатся, правда?

— Правда. Но работать нужно по двенадцать часов в день, тогда будет еще лучше.

— Я готова, — без затей ответила она, но тут же добавила: — да вряд ли вы станете со мной столько заниматься.

— Расскажи мне лучше о себе, — сменил тему разговора Татаев, решив, что настало время узнать о ней побольше.

— А что вас интересует? — немного удивилась Анжела, — мне и рассказывать нечего.

— Село, в котором ты жила, большое?

— Не особо… Обычный аул — отделение бывшего колхоза. Правда, по соседству с райцентром — Урус-Мартаном.

— Ну а как же тебя сюда угораздило? Каким образом эмир района до вас добрался? — спросил он, достав из кармана заветную монетку.

— А он и не добирался, — запросто объяснила она, — его люди раздают старейшинам тейпов разнарядки, а те уж сами решают — кому и когда идти воевать.

— Стало быть, если бы не старейшина рода, тебя здесь могло и не быть?

— Я сама попросилась и нисколько об этом не жалею, — твердо отвечала та, заворожено наблюдая за мелькавшей меж пальцев наставника монетой. — Во-первых, вас встретила и чему-то научилась. Во-вторых, окончив обучение, обязательно приму участие в каком-нибудь важном походе на федералов…

То ли с жалостью, то ли насмешливо Татаев посмотрел на весьма привлекательную девчонку, вероятно, впервые за свою короткую жизнь, попавшую за пределы крохотного района и оказавшуюся в цепких лапах Медведя. Она жаждала дальнейших авантюр и приключений, не понимая, что именно таковые глупые марионетки и нужны были Шахабову…

— Ты тоже осваивала азы грамотности под руководством муллы или шейха? — с едва приметным налетом грустной иронии справился он.

— Нет, — улыбнулась Ясаева, и на щеках ее обозначились ямочки. — Я ведь говорила: райцентр от села расположен совсем близко — минут двадцать пять ходьбы… Вот и окончила почти все одиннадцать классов в Урус-Мартане.

Тем более странным Сайдали показался факт присутствия здесь этой девушки…

— Почему «почти»?

— Во время одного из недавних артобстрелов снаряд попал в здание школы, и рухнула часть перекрытий. Хорошо, что выходной день был — кроме сторожа, никто не пострадал. С тех пор школа закрыта…

— А как отнеслись родители к твоему намерению взять в руки оружие?

Лицо ее моментально изменилось. Она немного помолчала, затем негромко призналась:

— Отца давно убили…

— На войне? — словно не замечая в собеседнице скорбной перемены, продолжал он задавать вопросы.

— Нет… Доу.

— ?

— Обычай такой — доу. То есть — кровная месть. Он был чеченцем…

— А мать?..

— Мама погибла около четырех лет назад…

Простота, точность, да и смысл ответов Анжелы обезоружили его. Вместе с тем Татаев все же почувствовал неловкость за неуместное любопытство и притих. Но девушка сама прервала натянутую паузу — не желая видеть его смущения, грустным и уставшим голосом поведала:

— Мама у меня была русской. Изредка ездила в Аргун — к родственникам отца. Возвращаясь однажды, попала под бомбу русского самолета — федералы в тот день штурмовали дом нашего эмира Аслана Дукузова. Спецназ, авиация, бэтээры… Несколько домов разрушили бомбежкой, но, слава Аллаху, хоть без артиллерии и ракет обошлось, иначе бы и мы могли погибнуть. Почти всех его людей перебили, и мирные жители пострадали, включая мою маму. Теперь нас в семье осталось трое — кроме меня, еще две сестренки подрастают. А я, став взрослой, должна отомстить хотя бы за смерть матери.

Он слушал ее тяжелую исповедь о своих бедствиях и потерях, самых страшных потерях, которые только может испытать семнадцатилетняя девушка, и не обвинение за ее решение отомстить за близких людей шевельнулось в его душе, а стыд и унизительное чувство человека, считающего себя виновным в зле, которого он не совершал. Только что она рассказала о той самой операции, ставшей для тогдашнего старшего лейтенанта Торбина боевым крещением в «Шторме». Он помнил тот день от начала и до конца, но помнил увиденное глазами карающей силы. Теперь же ему пришлось выслушать и потерпевшую сторону, не помышлявшую с тех пор ни о чем, кроме священного возмездия…

— Отправляя меня сюда, старейшина объяснил, что по законам кровной мести я обязана за смерть матери лишить жизни как минимум двух неверных, — с едва заметной безысходностью прошептала Ясаева.

— Она тоже была мусульманка?

— Конечно, иначе бы ее не приняли здесь…

— Что же будет с твоими сестрами? — подавленно спросил инструктор.

— Перед моим отъездом их забрали к себе родственники папы в Аргун. Я за них спокойна.

От отца, несомненно, она унаследовала твердый мужской характер, а мягкие и приятные черты внешности, выгодно отличавшие Анжелу от большинства чистокровных чеченок, вероятно, достались от матери. Сайдали успел разглядеть ее пышные темно-каштановые волосы, до того как она упрятала их под кепку. И сейчас, из-под головного убора упрямо выбивалась их тоненькая волнующаяся прядка. На щеках девушки обитали чуть заметные ямочки, придававшие лицу обаятельную, лукавую простоту. В моменты ее редких улыбок ямки становились выразительнее. Но, пожалуй, более всего остального удивляли и поражали глаза Ясаевой. Зеленовато-карие и по-детски большие, они являли собой прекрасное отраженье творившихся в душе переживаний рано потерявшей родителей и совсем еще юной девчонки. Заглянув в них, можно было легко увидеть многое: безысходность и желание мстить, немую тоску и решительность, отчаяние и невозможность до конца осмыслить происходящее вокруг.

Наставник медленно отвел от девушки взгляд…

— Здорово! — кивнула на монету Анжела, — это тоже тренировка?

Не останавливаясь ни на миг, денежка с обычными — не заточенными краями мелькала то в правой, то в левой его ладони…

— Да. Разрабатывает и делает более гибкими суставы кистей. На, попробуй…

Ученица попыталась медленно повторить упражнение, но монетка тут же соскользнула с ее тонких пальцев и юркнула в траву. Инструктор с трудом отыскал ее в сгустившихся сумерках, поднял и вложил в ладонь Ясаевой со словами:

— Оставь себе. Настойчивость у тебя есть, а значит, когда-нибудь обязательно получится.

— Спасибо… — она с трепетом приняла от него подарок и вдруг приглушенно, но очень серьезно спросила: — вы слышали о готовящейся операции?

— Нет, — так же вполголоса отвечал он, мимолетно оглянувшись на соседние палатки, возле которых ужинали коллеги инструкторы и прочие обитатели лагеря.

— Говорят, Беслан Магомедович готовит двадцать человек для отправки в тыл врага.

— Куда? — не понял Татаев.

— Ну, на юг России — за пределы нашей республики, — с жаром пояснила Анжела.

— Вот как!? — чуть было не удивился он, однако, вовремя спохватившись, холодно и с безразличием пожал плечами: — что ж, на то воля Аллаха… Значит так нужно.

Больше никаких вопросов малознакомой девице бывший офицер «Шторма» задавать не стал.

«Мало ли у тебя способностей… — подумал Сайдали, — Альберт Губаев службу безопасности тащит исправно, как бы не навлечь лишних подозрений».

— Поздно уже, Анжела… Иди, отдыхай, — легонько пожал он ее ладонь. — Ты сегодня славно поработала — молодчина. До завтра.

Чтобы поскорее скрыть смущение и радость, она проворно встала и направилась к себе. Татаев же минут пять посидел у затухавшего кострища и скрылся внутри своей палатки.

Запалив маленький фонарь, прицепленный к брезентовому своду, он разделся, аккуратно сложил в углу форму и прилег, не выключая тусклого источника света. Фонарь освещал только пространство перед пологом, образуя на самом пологе дрожащий полукруг; в остальной же части тесного жилища царил полумрак. В нем с трудом можно было различить потрепанный снайперский коврик; теплую ватную куртку, служившую сейчас подушкой; старое залатанное одеяло. У изголовья «постели» лежала тельняшка, а поверх нее какая-то книга с арабской вязью на обложке. В ногах стояла цветастая хозяйственная сумка, наполовину наполненная овощами и фруктами.