Галина Романова - Большие проблемы маленькой блондинки

• Название: Большие проблемы маленькой блондинки
• Автор: Галина Романова
• Жанр: Детектив
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-2124

Жанна Масютина давно поняла, что муж ей изменяет. Обманывать себя не имело смысла. Чего стоили его поздние, а точнее ранние — под утро, — приходы домой, его вечное равнодушие и холодность? Чего стоили фотографии, на которых ее супруг целовал и обнимал другую — хрупкую белокурую девочку?.. И вот теперь эта малышка убита. Все указывало на то, что в преступлении замешан Масютин. Не потерпел измены юной любовницы — и отомстил. Так думали его приятели, так считала милиция, так казалось и Жанне. И только где-то в глубине души ее терзали сомнения: не мог Масютин убить. Но достоин ли блудный супруг того, чтобы обманутая жена принялась доказывать это?…

---

— Дома, где же еще! — фыркнул тот с непривычным для него и для времени суток возмущением.

Что вообще он делал дома в такое-то время? В то самое, когда все преступные элементы только-только повылазили из своих нор с намерением нарушить уголовное отечественное законодательство. В то самое, когда…

О чем это она?! Теперь-то ей все известно. Теперь-то ее просветили, с кем и чем ее законный супруг занимал свой досуг, которого почти никогда не существовало для семьи. Мало того, даже представили документальное подтверждение.

— Они поели? — Жанна увидела на стоянке свободное такси и отчаянно ему замахала.

— Да уж не сидят голодными, когда их мать мотается непонятно где. — Женька немного помолчал, собираясь с наглостью и силами, потом спросил с обидой: — Где была все время, жена? Пацаны в слезы — мать пропала. Сейчас ты где вообще?

— Я? Я на вокзале. — ответила она, хотя совсем не собиралась перед ним оправдываться. Ей все еще не давал покоя вопрос: что Масютин делает дома, тогда как покинул их, кажется, еще днем?

— На вокзале?! — прошипел Женька с возмущением, выругался едва слышно, а потом пристал: — Ты чего, мать, оборзела совсем, да?! Ты какого черта там отираешься? Деньги, что ли, собралась там зарабатывать?! Целый день мотается непонятно где! Пацаны ревут, как в раннем детстве, а она, елки, на вокзале! Живо домой, поняла!!!

Усаживаясь в такси, Жанна не знала, плакать ей или смеяться от счастья. То, что Женька проявлял такую заботу, тронуло бы ее еще вчера. Нет, даже сегодня утром тронуло бы, когда он вернулся с работы таким пьяным, таким растерзанным. Но потом…

Потом все изменилось.

Начал Масютин, Виталик продолжил.

И ей сразу стал понятен и мотив его неурочного запоя, и растерзанность душевная тоже. Причина-то объективная — любовница в огне погибла, да не одна, а в объятиях соперника. Это повод выпить, еще какой повод! И повод ей по лицу надавать за то, что…

Здесь Жанна растерялась, потому что так и не смогла придумать, за что ее Женька ударил. Ну да это не так и важно. Важно, что она теперь про него все, все знает…

От того, с каким сумасшедшим усердием Масютин пытался изобразить любящего заботливого отца, ну и мужа в придачу, Жанну буквально с души воротило.

Вернувшись домой, она застала его в собственном переднике, с половником наизготовку и стопкой тарелок на обеденном столе.

— Привет, — буркнул он и посмотрел как-то очень долго и даже с нежностью как будто.

Нет, это все притворство и не более, решила Жанна, переобуваясь в домашние тапочки. Он не может и не должен смотреть на нее так. Она же знает. Она же видела.

— Мой руки, — вдруг скомандовал Масютин ей из кухни. — Сейчас будем ужинать. Я тут это… Картошки с мясом натушил.

Скажите, что делается! Чтобы Масютин хлопотал на кухне! Приготовил картошку, которую перед этим еще и начистил!..

Видимо, и в самом деле прижало.

Жанна достала из шкафа домашний шелковый костюм и ушла с ним в ванную. Переодеваться в спальне, на двери которой отсутствовал шпингалет, она поостереглась. Не дай бог зайдет Масютин и дотронется до нее…

Она заперлась в ванной и открыла воду. С минуту смотрела на мощный поток, стремительно исчезающий в водостоке, вздохнула и снова полезла под воду. Сколько раз за сегодняшний день она уже приняла душ? Сосчитать трудно. Можно подумать, что водой и пеной можно отмыть душу, ага, как же. Для этого потребуется что-то другое, что-то более радикальное, типа реинкарнации. Масютина ее душа в образе деревянной скамейки или цветочного горшка вполне бы устроила. Или кошки, которую можно пнуть в любое время, когда она уж очень назойливо трется об ноги и мешает ступать.

Но она же ему никогда не мешала! Никогда!!! И верила, и верила любой его чуши, и проглатывала вместе с глупыми объяснениями, скормленными ей скороговоркой.

Вода оглушительно стегала по шапочке для душа, била по лицу, заставляла крепко жмуриться и хватать ртом воздух, которого опять не стало хватать.

— Эй, Жанка! — Масютин громко стукнул в дверь кулаком. — Ты чего там?

— Ничего, — ответила она, как ей показалось, громко ответила. На самом деле еле прошептала.

— Ты чего, ревешь там, что ли?! — Снова стук кулаком в дверь. — Открой, я войду!

Она дернулась, словно на голую спину ей только что вылили кастрюлю кипятка. Еще крепче зажмурилась и отчаянно замотала головой.

Его?! Впустить?! Нет!!! Такого больше не будет никогда! Бывало раньше, но теперь…

— Жанна, ты меня слышишь или нет?! Открой дверь!

Упорство, с которым он пытался попасть к ней в ванную, пленило бы ее еще вчера, даже утром сегодня. Но после того, что она видела…

Еще один удар кулаком в дверь.

— Жанка, прекрати дурить! У нас с тобой все нормально, слышишь?!

Ага! Это он ей дает понять, что ничего между ними не произошло. Что все нормально. Что его дневной псих с пощечиной и сбором вещей на выход не более чем псих, и только. Он теперь успокоился. Принял решение. Интересно было бы знать, где конкретно он его принимал, уж не на пепелище ли.

А ей как со всем этим скарбом из его подлости, измен и лжи, жить теперь?! Как притворяться?! Как делать вид, что ничего не произошло?!

Да, она умная женщина. Почти всегда считала себя таковой, отсюда и терпимость долгих лет. Но предел всему и всегда имеется. Она больше не может! Она все видела! Она все знает! И прикрыться теперь своим неведением даже перед самой собой уже не получится.

Жанна вылезла из ванны и тут же принялась плескать себе в лицо ледяной водой. Нельзя, чтобы мальчишки видели ее зареванной. Им на сегодня хватило испытаний.

Натянула на себя шелковый костюм, сдернула с головы шапочку для душа, расчесалась и повернула ручку двери.

Женька не ушел. Стоял, опершись спиной о стенку напротив ванной, и смотрел на нее. Теперь смотрел совсем по-другому, нежели в кухне. Требовательно и с подозрением.

— Где мальчишки? — Жанна сразу опустила взгляд, смотреть на него было невозможно.

— Побежали в школу. Что-то там с отправлением на отдых происходит.

— Что? — Стараясь не задеть его даже краем штанины, Жанна прошла мимо мужа на кухню.

— Сроки сдвигаются вроде. — Он пошел за ней следом, сверля взглядом затылок. — Они тебя искали. Где ты была?

— Гуляла. — Жанна сразу отошла к плите, подняла тяжелую крышку утятницы и потянула носом. — Вкусно пахнет. Как это ты решился?

— А что было делать? Жена пропала… — Он громыхнул за ее спиной табуреткой, усаживаясь к столу. — Наложишь, или мне самому?

Она молча взяла половник и тарелку и, по привычке черпнув ему побольше мяса, поставила перед ним. И снова отвернулась, уставившись в окно.

— А ты не будешь, что ли?

— Пока не хочу. Ребят подожду.

— Они поели. Жан… Слушай… — Он с шумом уронил ложку на стол. — Я хотел бы внести ясность…

— Ну-ну. — Она мысленно усмехнулась, сразу догадавшись, о чем пойдет речь. — Давай вноси.

— То, что произошло днем, — это так… Не бери в голову, ладно? Ну, психанул я, с кем не бывает. Ночь была тяжелая. Выпил потом, нервы… Ты извини, хорошо?

Во дворе возле самого подъезда скулила соседская собака. Она уже неделю там скулила, на ступеньках прямо возле подъездной двери. Никто не знал, что с этим делать. Неделю назад умер ее хозяин. Старичок ветеран, вечно хмурый, вечно неулыбчивый. Теперь в его квартире обосновался кто-то из родственников. Народ был шумный, мордастый и наглый. Собаку они выгнали почти сразу, объяснив всем соседям, что воет и покоя в квартире никому не дает. Теперь покой потерял весь дом сразу. Ее сыновья собаку жалели и потихоньку таскали из дома котлеты и колбасу. Жанна не ругалась. Ей тоже было жаль псину, оставшуюся на старости собачьих лет никому не нужной. Жанна тоже ее прикармливала, вполголоса уговаривая не печалиться. Смотрела в огромные тоскливые глаза, гладила свалявшуюся лохматую холку и уговаривала…

— Женька, давай собаку себе заберем, — зачем-то вдруг сказала она.

— Что? Собаку? Какую собаку? Жан, ты это… Ты хотя бы слышала, что я тебе сейчас говорил? — Он снова звякнул ложкой по столу, следом загремела табуретка, и через мгновение он уже дышал ей в затылок. — Какую собаку? Ну при чем тут собака, Жан?!

Он развернул ее к себе и, приподняв ее лицо за подбородок, дунул ей в глаза. Так он раньше делал, когда пытался убедиться, спит она или притворяется. И если она нечаянно моргнет, то тут же принимался приставать.

— Ей плохо, Жень!

Женькино лицо вдруг задрожало и поплыло куда-то в сторону. Пришлось даже зажмуриться, чтобы не видеть, как страшно искажают его слезы.

— Ей плохо, Жень! — снова повторила она едва слышно. — У нее умер хозяин. И она тоскует без него. Тоскует и воет. Она может умереть.

Он помолчал недолго и эхом повторил:

— Может.

— А ты?.. Ты, Жень, не умрешь без нее, а?!