Галина Романова - Черт из тихого омута

• Название: Черт из тихого омута
• Автор: Галина Романова
• Жанр: Детектив
• Год: 2004
• ISBN: 5-699-08864-4

Разве могла предположить Соня Перова, девушка из хорошей семьи, что ее скромная персона привлечет к себе внимание неведомого врага? А такой враг у Сони явно имеется: сначала кто-то навязывает ей коробку, в которой оказались наркотики, а затем… девушка попадает в тюрьму! Ее обвиняют в убийстве неизвестного ей человека. Милый привычный мир рушится… К тому же возлюбленный Сони ведет себя так странно, что все больше становится очевидным — он участник или даже инициатор этих криминальных событий. В дело вмешивается таинственный незнакомец, оказавшийся наемным убийцей. Чем старательнее пытается Соня понять, что же происходит, тем сильнее запутывается. Неужели ей так и не доведется узнать, кто все это подстроил?..

---

— Успокойся, Саша! — Ей вдруг сделалось так жаль его, что она заставила себя слезть с кресла и, подойдя к кровати, обхватила его голову руками. — Успокойся, Саша… Тебе не с кем меня больше делить… Потому что… Потому что тот человек мертв…

— Как мертв?! — Саша поймал ее руки и сильно сжал ее ледяные ладони в своих. — Что ты говоришь? Он что, болел?

— Нет, наверное… Не знаю… — Ольга позволила ему усадить себя рядом с собой, не воспротивилась, когда он обнял ее и силой прижал к своему надежному и крепкому плечу. — Может, и болен он был… Скорее всего, на голову… Его убили, Сашка!

— Убили?! — эхом повторил он, и она почувствовала, как сильно напряглась его нога, о которую она опиралась левой рукой. — Как — убили?!

— Окончательно и бесповоротно… Я не хочу больше говорить об этом… Ты… — Ольга подняла на мужа заплаканное лицо и с надеждой посмотрела на него: — Ты ведь поможешь мне, Сашка? Ты ведь не оставишь меня? Один на один с моим горем?

Это было бессердечно по отношению к нему, она это знала. Это усугубляло его боль, которую она и без того ему причинила. Но от его ответа сейчас зависела вся ее дальнейшая жизнь. Если… Если и он оттолкнет ее, то ее жизни больше нет…

— Оленька, — Саша осторожно поцеловал ее в лоб. — Я никогда, слышишь, никогда не оставлю тебя… И в радости, и в горе… Помнишь нашу клятву?

— Помню…

Ничего она не помнила. Многое из того, что обещала ему и не исполнила. Но это не было важным сейчас. Важно было то, что он ее муж и он защитит ее. Защитит и никогда, никогда не предаст, не то что…

— Сашка, — позвала она его тихо, почувствовав вдруг сильную необходимость произнести его имя и услышать в ответ свое.

— Да, Оленька, — тут же откликнулся он, продолжая целовать ее в лоб и висок.

— Пойдем пить чай. Ребята что-то притихли. Они вообще-то дома?

— Все дома, милая, — он рассмеялся с облегчением. — Все дома и ждут, пока их мамочка переоденется к чаю.

— Как это?

— У нас все давно готово. Все ждут тебя, родная. Давай быстренько приводи себя в порядок и к столу.

Саша деликатно вышел из спальни. А Ольга встала и подошла к фамильному трюмо красного дерева, доставшемуся Саше от его бабки.

Господи! Как можно так загонять себя в угол?! Волосы растрепаны. Глаза опухли от слез. Вокруг рта — непозволительно глубокие складки. Так же нельзя, в самом деле! Она еще достаточно молода, красива, у нее прекрасная семья. И ей совершенно плевать на то, как закончил свою жизнь этот человек.

Как она могла так вляпаться?! Зачем ей было это нужно? Ведь все в нем было порочным и запретным. И красота, которой наградил его всевышний. И удовольствие, которым он так пленил ее. И сама смерть, которую он принял на взлете, тоже была запретной…

Но думать теперь об этом ей совсем необязательно. Ведь его больше нет, все, что у нее теперь осталось, — это ее семья. Надо постараться сохранить хотя бы это…

Глава 7

Частые капли бойко отстукивали по старой оцинковке подоконника.

Дождь…

Татьяна Ребрикова высунула нос из-под одеяла, зябко поежилась и снова нырнула в спасительное тепло постели. Воскресный день все-таки, имеет она право поспать чуть подольше или нет? А дождь пусть себе идет. Она вчера вместе с мужем предусмотрительно вывесила белье на чердаке. Раскрыла оба слуховых окна так, чтобы был сквозняк. Ничего, при таком ветре все должно быстро просохнуть. И ее ребята завтра поедут в школу в свежевыстиранных и отутюженных брючках. Ее рабочий халат тоже наверняка просохнет, и эта неженка — Сонька Перова — не будет морщить свой аккуратный носик в ее сторону. Ах да, Соньки завтра и быть не должно! Это очень кстати. Хорошо, что додумалась отправить ее в командировку. И знать не знала, что все так кстати придется…

За тонкой перегородкой послышались шорох и следом — сдавленный смешок. Так, сорванцы проснулись. Сейчас начнут просить есть. Ничего, на сей раз она окажется подготовленной. Ей есть чем удивить их этим пасмурным воскресным утром. И пирог успела испечь, когда их лохматые головы уже давно покоились на подушках. Картошка начищена. Котлеты осталось только обжарить. А помидоры с огурцами нарезать на салат — дело трех минут.

Хорошо, что вчера все успела. Сегодня можно будет побаловать себя ничегонеделаньем. Понежиться с книгой, а то и просто так посидеть у раскрытой настежь печки и послушать треск поленьев, она это любила. Сегодня Татьяна могла себе это позволить. Вчера — нет. Вчера ей нужно было непременно что-то делать. Нужно было хоть чем-то занять себя, чтобы не позволить чувствам вырваться наружу. Она очень опасалась, что ее семья что-то заподозрит. Начнет приставать, расспрашивать. Врать им она не могла. Как не могла и сказать им правды. Это бы сломило их, разрушило бы их привычный уклад жизни, который она так долго и тщательно оберегала. Сегодня ей уже чуть легче…

— Тань, — сонным шепотом пробормотал муж и привлек ее к себе теснее. — Ребята спят?

— Не-а, — ответила Татьяна и догадливо улыбнулась. — Ты опоздал…

Последовал разочарованный тяжелый вздох и следом вновь — ровное сонное сопение супруга.

Татьяна выбралась из его объятий, натянула теплый спортивный костюм, из которого не вылезала дома, и, потягиваясь, прошлась по их крохотной спаленке. Три шага от окна до хлипкой двери. Два — от кровати до шкафа. Не велик простор, но Татьяна была и этому рада. На двери защелка, и никто не мог войти в тот момент, когда она переодевается, например. Или не мог застать их, когда муж воровато и жадно целовал ее…

Нет, она любила свой крохотный домик, который многим напоминал избушку на курьих ножках. Татьяна так не думала. Стены есть. Крыша над головой добротная. Печка огромная. Если ее натопить посильнее, то тепла хватало почти на всю ночь. И опять же — не это тепло ее всегда заботило. А то, которое источали любящие сердца ее домашних. Они не могли друг без друга. И им было так хорошо вместе, все равно где, но только вместе.

Неожиданно она остановилась, словно наткнулась на невидимую преграду. Сердце надсадно заныло и затрепыхалось пойманной птицей. Ноги мгновенно сделались ватными, а ладони начало покалывать, что случалось всегда, когда на нее накатывал страх.

Почему она не подумала об этом? Господи! Вдруг ее кто-то видел, когда она выходила из его квартиры?! Нет… Кажется, никого не было. Или был?..

Татьяна подошла к окну, отодвинула штору и уставилась на перекопанную клумбу. Огромные комья чернозема масляно поблескивали, казалось, они плавятся под проливным дождем. Старая ива уныло свесила голые ветви почти до самой земли. Дверь сарая распахнуло ветром, и она теперь неприкаянно покачивалась, скрипя ржавыми петлями.

«Надо было закрыть вчера на дощечку…» — вяло подумала Татьяна, неспешно переводя взгляд с одного предмета на другой. Скамеечку для ног ребята забыли в дом затащить, тоже вымокла теперь…

Что-то будет с ними, если ее не будет в их жизни?! Они же пропадут! Пропадут на второй же день. Муж — ласковый, сердечный — просто большой ребенок. Сыновья — точная его копия. Все держится на ней, как на трех слонах… Нет, она не позволит никакой беде ворваться в этот дом! Она сама защитит эти хлипкие стены от вторжения извне любого горя.

Она непременно что-нибудь придумает. Не зря ее считают хорошим программистом. Свою жизнь она тоже сумеет настроить под программу. Все пойдет по тем виткам, которые она задаст. Ничто не должно начать сбоить. Пока ей это удавалось. Медленно, не такими темпами, как ей бы того хотелось. Но все пока удавалось. От клейма неудачницы и замарашки она избавится. Каких бы сил ей это ни стоило, Татьяна не уступит никому прав на свое собственное счастье. Она его по праву заслужила…

Глава 8

Субботнее утро началось, как всегда, с неповторимого аромата пекущегося пирога и жужжания миксера. Мама взбивала омлет. Она всегда его взбивала миксером, не доверяя никаким другим подручным средствам вроде вилки и их пружинного венчика. И омлет у нее получался необыкновенно пышным, ноздреватым, с аппетитной румяной корочкой. Потом на завтрак должен быть подан еще какой-нибудь легкий салат. Неизменный свежеотжатый сок. Кофе, чай, какао, причем все сразу, потому что каждый член их семьи предпочитал что-то свое. И, конечно же, мамин пирог с ароматной антоновкой и пышной шапкой взбитого белка сверху.

— М-м-м, — промурлыкала блаженно Сонечка и сладко потянулась в своей кровати с накрахмаленным французским постельным комплектом. — Как славно, что сегодня суббота…

Прошедшая неделя была для нее сущим наказанием. Все словно сговорились извести ее именно в канун ее двадцатипятилетия.

Татьяна Ребрикова явилась во вторник на работу туча-тучей и не расцветала уже потом всю оставшуюся неделю. Соню загоняла по пустяковым заданиям, выполнять которые ей было совсем необязательно. Всякий раз, когда Соню требовало к себе начальство, Ребрикова и вовсе странно себя вела. Принималась кричать на нее при посторонних, чего не случалось прежде никогда, и вменяла ей в вину какие-то проступки, о которых Соня и представления не имела.