Мария Семенова - Дядя Лёша

• Название: Дядя Лёша
• Автор: Мария Семенова
• Издательство: АСТ, Азбука
• Жанр: Детектив
• Год: 2000
• ISBN: 5-7684-0370-1, 5-237-05317-3

Он — давний, заклятый недруг секретной службы по неконституционному искоренению особо одиозных преступных авторитетов «Эгида-плюс». Он — суперпреступник, который неуклонно следует своему собственному кодексу чести. Он — киллер-легенда, киллер-миф. Короче, он — Скунс. Комментарии излишни. Но на этот раз, как ни странно, «Эгида-плюс» и Скунс выступают на одной стороне. Каждый по-своему, они ведут борьбу с жестокой мафиозной группировкой и пытаются спасти молодого спортсмена, запутавшегося в криминальных цепях. Кто успеет победить в смертельно опасной игре?

---

Впоследствии, вспоминая эту сцену, Кристина удивлялась, кто и как надоумил ее поступать так, а не иначе. В ней проснулась хитрость преследуемого животного, которое не рассуждает и не раздумывает, что Делать в следующую секунду, а инстинктивно принимает правильное решение, повинуясь заложенной в нем изначально мудрости предков.

Антон настиг ее на выходе и схватил за рукав. Кристина рванулась и громко крикнула почему-то: «Отойди, Убьет!!» — и ее крик эхом прокатился по широкой мрачной лестнице. Антон на миг отпустил ее, и она с силой захлопнула за собой дверь, а затем, сняв туфли, побежала, но не вниз, а вверх и, дойдя до последнего, седьмого этажа, юркнула в темную нишу перед самой дальней дверью и замерла, почти не дыша.

Внизу хлопнула дверь и раздались мужские голоса — их было несколько, но среди них отчетливо слышался дискант Лидии, умолявшей отпустить ее, то есть Кристину. И когда кто-то сказал: «Надо посмотреть наверху», Лидия вдруг громко крикнула, что внизу промелькнула какая-то тень. И тогда все (сколько их было?) бросились вниз. Через некоторое время они вернулись; мужские голоса ворчали, что вокруг столько подворотен, что все парадняки не обшаришь, а Лидия сказала, что хватит привлекать внимание соседей («У Поросенковых племянница в милиции работает!»).

Все это Кристина запомнила.

И все-таки еще не пять и не десять минут она простояла, прислонившись к чужой двери в чужой парадной, и только потом с возможной осторожностью решилась наконец спуститься вниз — ступая по грязным ступеням по-прежнему в тонких носках, она мышкой прошмыгнула мимо двери, за которой скрылся Антон, но и после этого вовсе не торопилась надевать туфли и без оглядки выбегать из парадной. Звериная память предков напомнила ей о «мерседесе», где также могла таиться опасность. Поэтому, спустившись до первого этажа, Кристина, вместо того чтобы спокойно выйти на улицу, вылезла через окно во двор-колодец, откуда можно было пройти в другой, сообщающийся с ним двор, и дальше на Гороховую.

Было уже поздно, и на Сенной в метро никого не пускали, поэтому Кристина вышла на Московский и двинулась по направлению к дому, продолжая быть настороже и ощетинив все свои шесть чувств, в том Числе и чувство чужого взгляда.

И только когда она очутилась у собственной двери, звериный инстинкт предков покинул ее. Войдя в прихожую и закрыв за собой дверь, она уселась на выложенный шашечками линолеума пол и горько зарыдала.

Внезапно в комнате раздался шорох: Кристина подняла голову и увидела, что, держась за косяк двери, стоит бабушка. При свете тусклой сорокаваттной лампочки ее лицо казалось мертвенно-желтым.

— Христя, что с тобой? — спросила бабушка. — Что случилось? Где ты была? Я уж не знала, что и думать…

В ответ Кристина только зарыдала еще горше.

— Тебя кто-то обидел? — спросила Антонина Станиславовна.

Кристина кивнула. Бабушка охнула и стала медленно сползать по стене.

Девушка не нашего круга

Нонна Анатольевна разлила чай по чашкам, одну поставила перед сыном, другую — перед собой, но делала это без души, машинально. Видно было, что какая-то забота отвлекает ее от чаепития.

— Вадим, пойми меня, я не хочу выступать в роли матери, которая вмешивается в дела взрослого сына. Твоя жизнь, и тебе решать. Но все-таки хочу тебя спросить: ты сам уверен в том, что не ошибаешься?

Вадим постарался перевести разговор в шутку:

— Ну вот, мама, тебе не угодишь. То вы с отцом меня пилите: «Когда же угомонишься, пора жениться», а теперь, когда ваша мечта вот-вот исполнится, ты опять беспокоишься…

Нонна Анатольевна невольно улыбнулась:

— Что поделаешь, матери вечно беспокоятся за детей, так уж мы устроены. Но дело не только в этом. Ведь вы с Валерией знакомы не очень давно…

— Мама, этого времени вполне достаточно, чтобы узнать человека, — нетерпеливо ответил Вадим. — Она замечательная, и я ее люблю.

— А она тебя? — спросила мать. От этого простого вопроса Вадим вдруг опешил и не сразу нашелся что сказать.

— Ну… Любит, конечно, — убежденно произнес он наконец.

Однако от Нонны Анатольевны не ускользнуло секундное колебание перед тем, как он ответил.

— Вадим, я, разумеется, мало знаю Валерию, но мне кажется, вы с ней… слишком разные люди… Я имею в виду и профессию, и образование…

— Мама, ну о чем ты говоришь? — усмехнулся Вадим. — Я прекрасно знаю, что ты думаешь. Валерия — девушка не нашего круга. Так ведь? И только из-за того, что она работает в казино. Пойми, жизнь изменилась. Все смешалось, как говаривал классик. Научные работники сидят в ларьках или подрабатывают извозом, а мальчики, не кончившие школу, работают брокерами на биржах и делают большие деньги. Нет ее больше, вашей интеллигенции.

— Все так, конечно, — вздохнула Нонна Анатольевна. — Когда-то мы с твоим отцом мечтали о другом: мы надеялись, что ты будешь, как отец, преподавать, займешься наукой…

— Не волнуйся, мама, теннис в наше время отнюдь не худший способ зарабатывать на жизнь. А что касается Валерии, можешь не переживать. Она со следующей недели уходит из казино.

— А где же она будет работать? — с интересом спросила Нонна Анатольевна, которая не допускала мысли, что здоровая молодая женщина без детей станет сидеть дома.

— Что-нибудь придумаем. Куда торопиться? Да ты не волнуйся, — добавил Вадим, заметив озабоченное выражение на лице матери, — мы вас с отцом обременять не будем.

— Да что ты, Вадим, — расстроенным голосом произнесла мать. — Наоборот, пока вы только начинаете совместную жизнь, нам будет приятно, если мы сможем вам помочь. И жить вы вполне можете здесь, места хватает.

Вадим подошел к матери, обнял ее и чмокнул в щеку.

— Спасибо, ма. Я знаю, что на тебя всегда можно рассчитывать. Но мы с Лерой твердо решили, что будем жить отдельно. Кстати, насчет квартиры вчера договорились окончательно.

— Это на Петроградской? Так вы все-таки решили? Не дороговато ли?

— Да не волнуйся, мама, — засмеялся Вадим. — Пора тебе привыкнуть к тому, что твой отпрыск сам может устраивать свою жизнь. Ты лучше проверь, всем ли ты отправила приглашения.

— Хорошо, что напомнил. Я сегодня как раз собиралась позвонить тете Зине. Вот она будет рада. — Нонна Анатольевна о чем-то задумалась и нерешительно сказала:

— Вадим, а та девочка, художница, Кристина, как у нее дела?

Вадим недовольно поморщился:

— Мама, мы не виделись уже не знаю сколько времени. По-моему, у нее все в порядке, но вообще это уже старая история. Ты не вздумай при Валерии такие вопросы задавать, она у меня ревнивая.

— Ну уж на это у меня сообразительности хватит, — ответила Нонна Анатольевна и пошла к себе в комнату, но выражение лица у нее было по-прежнему задумчивым и немного грустным.

Разумеется, даже вопроса не вставало о том, чтобы пригласить на их свадьбу Антона. Мудрая Валерия ни разу даже не упомянула этого имени. Ни к чему. Она прекрасно знала, что мужчины имеют очень глупую привычку ревновать не только к настоящему, но и к прошлому.

Поэтому не стоит распространяться по поводу своих прошлых романов, да и их число лучше держать в секрете. Поскольку выдать себя за девственницу все же трудновато, приходится признать наличие в прошлом романа. Но желательно одного и обязательно неудачного.

Валерия знала, что Вадим видел Антона и догадывается, что между ними в прошлом была вовсе не платоническая любовь, но в подробности не вдавалась, а Вадим, даже если его и интересовала прошлая жизнь его невесты, а теперь жены, никогда не высказывал этого интереса вслух. Это было бы ниже его достоинства. Сама же Валерия также не заговаривала о своем прошлом, как и не расспрашивала Вадима о его первой влюбленности и первом поцелуе.

Само собой разумелось, что ни Антона, ни Кристины на их свадьбе не будет, хотя в глубине души Валерия была бы вовсе не против того, чтобы они воочию увидели ее успех, и, любуясь своим отражением в большом зеркале Дворца бракосочетания, Валерия втайне досадовала на то, что сейчас ее не видит Антон. «Пожалел бы, что так со мной обходился, — думала Валерия. — А ведь на месте Вадима мог бы быть и он. Но оказался такой скотиной… И все-таки жаль, что он не узнает…»

Она была даже готова позвонить ему и сообщить о готовящемся событии, но телефон Антона молчал, а как найти его, она не знала. Удивительно, но только сейчас ей вдруг показалось странным, что она не имеет представления о том, где он живет, кто его родители, и даже не знает его фамилии.

«Жаль, — вздохнула она. — Ну и фиг с ним».

* * *

Меж тем Антон прекрасно знал о свадьбе Валерии и Вадима и был осведомлен, где и когда будет проходить это торжество.

Как известно, все на свете подвержено сезонным колебаниям. И на смену холодам приходит теплое лето. То же самое касается и человеческих отношений, поссорились — помирились. Заклятые враги превращаются в друзей, и наоборот, впрочем, второе происходит, пожалуй, чаще.