Валерий Воскобойников - Татуировка

• Название: Татуировка
• Автор: Валерий Воскобойников
• Жанр: Детектив

В Париже, едва начав пресс-конференцию, умирает знаменитый художник Антон Шолохов; а потом из морга исчезает его тело. Скоро в Петербурге один за другим начинают пропадать юноши, которым он сделал татуировки. Одновременно колумбийские службы безопасности заказывают знаменитому международному суперкиллеру Брамсу тайно переправить из России в Латинскую Америку человека, называющего себя то Чеченцем, то Иваном Ивановичем. Этот человек возродил прерванные было пути распространения колумбийского героина. Загадочную личность ищут и люди «Эгиды-плюс». Далекие, казалось бы, друг от друга преступления неожиданно переплетаются и находят отражение в судьбах многих людей.

---

— Ну тогда я не знаю.

— Нет, Ника, парням грозит настоящая опасность. Мы, сами понимаете, люди серьезные и впустую время не тратим. А я вон сколько с вами уже беседую, и все для того, чтобы парней оградить. Мне, Ника, нужны их адреса. И та групповая фотография, которую вы сделали.

Вот тут впервые что-то ее укололо.

— Откуда мне знать, эти ребята приходили и уходили. Я даже имен их не помню. Одного вроде бы звали Василием.

— Василий — это уже интересно, — сказал Иван Иванович. — А фамилия? Дайте хоть какую-нибудь зацепку.

— Не помню. — Ника и в самом деле забыла фамилию, которая значилась на визитной карточке этого подонка. — А фотографии я действительно делала, но их же все взял Шолохов. Мне-то они зачем?

— Я забыл вам сказать, Ника. Эта встреча у нас не последняя. И наша контора… Вы, конечно, понимаете какая? — спросил он многозначительно.

— Понимаю, — уныло ответила Ника.

— Короче, мы в последние годы стали хорошо оплачивать работу информаторов. За одну фамилию и адрес заплатим тысячу долларов. А за двенадцать адресов — двадцать тысяч долларов, аккордно. Групповая фотография — еще десять тысяч. Повспоминайте, может у вас одна фотка все же завалялась — все-таки живые деньги. И ребятам поможем. — Он поднялся. — Ну, о нашей беседе нигде и никому — жизнь парней под угрозой. Хотя для меня главная задача — спасти от опасности вас.

На том они и расстались.

Вечером у Ники было время подумать, а подумав, она поняла, что, даже если этого человека в самом деле зовут Иван Иванович, то все равно никакой он не сотрудник органов. Скорее всего, он и есть та опасная личность, которой для какой-то цели понадобились двенадцать татуированных парней. В его словах была единственная правда — моделям Шолохова грозила опасность. И тут она допустила ошибку: решила отомстить подонку Василию.

— Здравствуйте, Ника, — услышала она недели через две в вагоне метро, и Иван Иванович уселся рядом с ней на освободившееся место.

— Мне сейчас выходить, — заторопилась она.

— Прошу вас, проедем несколько остановок. Хорошее у них в Париже метро! Очень разумное. Нашли то, о чем мы вас просили?

— Да. Одна визитка у меня в самом деле завалялась. — Она вытащила из сумочки визитку Василия.

— «Красавец»? — с удивлением прочитал Иван Иванович. — Удачную профессию выбрал молодой человек. Есть что-нибудь еще?

— Нет, эту — и то случайно нашла.

— Ну что же, и на том спасибо. Как мы и договаривались, расчет на месте. Ничего, что в долларах, а не евро? — И он вынул из кармана конверт. — Загляните, но пересчитывать сейчас не советую, чтобы не привлекать внимание. Там вся сумма полностью, мы ведь не берем налогов, — пошутил он. — Спасибо, Ника. Вы настоящий патриот своей родины. По крайней мере, жизнь одного человека теперь вне опасности.

Так прошла вторая встреча. А потом были третья, четвертая, пятая.

К ней стал подходить пошловатый молодой мужчина. И всякий раз это происходило в самом неожиданном месте.

— Здравствуй, малышка, — говорил он, делая шаг от стены. — Иван Иванович просил передать привет.

Уже при первой встрече он вынул фотографию одного из татуированных парней.

— Узнаешь?

Что ей оставалось делать? Сказать «нет»? Пришлось согласно кивнуть.

— Умница. Хорошая память. Но это мы сами нашли, а надо, чтобы ты помогала. Нехорошо, малышка, Иван Иванович может обидеться!

Ника возненавидела его сразу. Еще больше она возненавидела его, когда он показал второго парня, потом третьего. Именно в том порядке, в каком эти парни когда-то приводили друг друга к Антону. «Неужели каждый выдает следующего?!», — думала Ника с ужасом.

Но что она могла сделать? Заявить во французскую полицию? В российское посольство? В Интерпол? К ней нигде бы не отнеслись всерьез. Отказаться смотреть на фотографию или заявить в следующий раз, что этого человека она не видела? Тоже бесполезно.

И все же у нее еще сохранились иллюзии. Быть может, ничего страшного и не происходило, может, она просто себя накручивает. В Париже наоткрывалась тьма всяких салончиков «Боди-арта», там татуировались тысячи парней и девиц. Ну скопируют с двенадцати тел петербургских юношей то, что сделал Антон, продадут копии в салоны как образцы для размножения, и отстанут.

Они в самом деле через некоторое время перестали напоминать о себе, и Ника быстро забыла эту неприятную историю. И не вспоминала до тех пор, пока ей в руки не попал журнал «Тату-ревю».

САМОЕ ДОРОГОЕ, ЧТО У НАС ЕСТЬ

В Петербурге шла тысяча первая проверка на дорогах и зачистка рядов. Усиленные наряды останавливали на каждом перекрестке несколько автомобилей одновременно и проверяли не только содержимое багажников, но и документы у каждого пассажира. Такие же наряды зорко всматривались в пассажиропотоки на станциях метро. Ловили то ли сбежавших из сизо уголовников, то ли дезертиров, прихвативших с собой оружие, то ли террористов с Кавказских гор, а может быть, и всех сразу Замызганную «восьмерку» Олега Глебовича останавливали уже третий раз подряд.

— Куда едем? — спросил милицейский чин в бронежилете и при свисающем с плеча, стволом вниз, автомате.

— Извините, мы очень спешим, — нервно попытался втолковать Олег Глебович.

— Это и плохо, что спешите.

— Тем более уже третий раз за одну поездку…

— Что — третий раз? — От милицейского чина исходил приятный коньячный душок. — Бог вообще-то, говорят, троицу любит. Слыхали?

— Слыхали, — безнадежно подтвердил Олег Глебович. У чина именно в эту минуту появилось желание пофилософствовать, и прерывать его — себе дороже.

— Так куда торопимся? — доброжелательно поинтересовался милиционер.

— Сука рожает. Редкостная сука! — не сдержал волнения Олег Глебович.

Милицейский чин замер от удивления и всмотрелся в лицо остановленного водителя. Лицо было трезвое, абсолютно славянского типа и вызывало симпатию. Типичный Доктор Айболит из сказки со старомодной интеллигентной бородкой клинышком.

— Это вы о жене так? Или… дочь, любовница? Они, конечно, все суки…

— Извините, это я о собаке. Сенбернар, дочь чемпионов мира. Закуплена в Швейцарии для усиления породы…

Милицейскому чину это сообщение не понравилось — он не любил выглядеть идиотом и нахмурился.

— Тогда придется пойти пешком. Сейчас составим протокол, отправим ваш автомобиль на штрафную стоянку… На два месяца техосмотр просрочили. Что ж вы так: покупаете собак в Швейцарии, а техосмотр не прошли? И пассажир пусть документы предъявит.

Тощий, очень длинный узколицый мужчина нескладно выбрался из машины, поправил свою чудаковатую черную шляпу, встал рядом и посмотрел на милицейского чина.

— Я вот и думаю, — задумчиво проговорил тот, возвращая права и техпаспорт Олегу Глебовичу, — зачем я вас остановил? Документы у вас в порядке, ехали вы по правилам. Доброго пути вам, Олег Глебович. — Он козырнул и сделал несколько шагов в сторону, чтобы высматривать в потоке автомобилей новую жертву.

Олег Глебович, не теряя впустую время, поспешил сесть за руль, мужчина в шляпе поместился рядом, и «восьмерка» быстро тронулась с места.

— Уж сколько с вами вместе, Савва Тимофеевич, а не могу привыкнуть к этим вашим психологическим опытам. Вы сами-то в состоянии проанализировать, как вам удается подобное воздействие?

— Очень просто, я ведь вам несколько раз объяснял, Олег Глебович. Стоит на мгновение вчувствоваться в душу и тело человека или животного, даже дерева, — и все…

— Но ведь это очень опасно! Так можно внушить что угодно — послать на убийство, грабить банки!

— Нет, никогда. Остановить убийцу я могу. А послать убивать — никогда!

— Вы так уверенно говорите, потому что пробовали?

— Не пробовал и не смогу попробовать.

— Откуда же вы тогда знаете, если не пробовали?

— Я не знаю, я чувствую. Мой учитель, тот самый старик, рассказывал, что во время войны, спасая женщину, убил фашиста — солдата или офицера, не имеет значения. Главное, что он убил человека. В результате он утратил все, что умел. А умел он намного больше, чем я. И только спустя годы к нему вернулись эти способности.

На вызовы Савва ездил с Олегом Глебовичем, когда случай был тяжелым и малопонятным, а диагноз требовалось поставить немедленно. Нужный дом и квартиру они нашли быстро. В дверях их встретил молодой мужчина. Вид у него был как у смертельно больного.

— Где роженица? — спросил Олег Глебович, подавая хозяину куртку.

— Там, в комнате… Она почти без сознания. Всю ночь вместе мучались.

Савва снял обувь, шляпу, повесил куртку и вместе с ветеринаром прошел по длинному коридору мимо нескольких дверей в стиле «евростандарт». В последней комнате их встретила жена хозяина. Она сидела в углу комнаты на корточках возле собаки и что-то ей наговаривала. Огромная сенбернариха, закатив красные глаза, вытянулась на полу рядом с дорогой постелью на низких ножках и тяжко, прерывисто дышала, высунув мокрый язык. Вокруг ее морды натекла немалая лужа из слюны и слизи.