Марина Серова - Удавка для жрицы любви

• Название: Удавка для жрицы любви
• Автор: Марина Серова
• Жанр: Детектив

Тане Ивановой было очень некомфортно в обличье уличной жрицы любви. А возвращение в притон, именуемый массажным салоном, где ей пришлось вчера устроить стриптиз-шоу для Люцифера и его Мадам, вообше пугало до дрожи в коленках. Но на что только не приходится идти частному детективу в интересах следствия! Ведь она сейчас расследует дело об убийстве молоденькой девушки Ирины Гришиной. По рассказам подруг, было в ней что-то такое, что вызывало у мужчин желание взять ее под защиту. И даже негодяй Люцифер относился к ней трепетно и нежно… Так что же произошло? Таня копала все глубже и глубже, а дело от этого обрастало, как снежный ком, все новыми жуткими подробностями…

---

— Только этого мне не хватало, — возмутилась я, изо всех сил стараясь преодолеть желание посмотреть вниз.

На этот раз выпало следующее сочетание: 14+25+1. «Кажется, на вашем пути есть препятствие, но непредвиденная задержка в достижении цели пойдет лишь на пользу. Не следует слишком рваться вперед», — гласила расшифровка этой комбинации.

— Ну, вот! По-моему, я начинаю понимать, почему твои предыдущие хозяева хотели выкинуть тебя на улицу: счастья ты, увы, не приносишь.

Мне показалось, кот понял мои слова и тут же обиделся: склонил голову набок и с недовольным ворчанием удалился под диван. Но дело было сделано, поэтому теперь оставалось только подождать исполнения предсказаний. Правда, мои мечты о приятном отдыхе не оправдались: стоило мне положить голову на подушку, как в дверь раздался звонок.

— Только не еще один рыжий кот, — жалостно простонала я, приготовившись дать отпор любому, кто предложит мне на постой еще какую-нибудь живность.

Открыв дверь, я увидела на пороге красивую женщину лет сорока. Огромные карие глаза и короткие каштановые кудри — первое, что бросилось мне в глаза.

— Здравствуйте… Вы Татьяна Иванова? — робко поинтересовалась новая гостья.

— Да, проходите. — И я без лишних слов пригласила ее в квартиру.

Терпеть не могу держать людей на лестничной клетке, да еще под пристальным глазом соседей. К тому же совершенно незнакомые люди всегда приходили ко мне только по делу. Честно говоря, особой надобности в работе у меня сейчас не было: гонорар за предыдущую я еще не потратила. Оставался лишь один вариант. Если будет что-нибудь интересное — возьмусь за дело, а если нет… «Ну, на „нет“ и суда нет», — подумала я и закрыла дверь.

Женщина прошла в коридор и в нерешительности остановилась:

— Я, может быть, не вовремя?

В глазах незнакомки читались глубокая печаль и боль. Я удивилась:

— С чего вы взяли?

— У вас усталый вид. Наверное… — женщина заколебалась, — мне стоило бы прийти в другой день. Но я сегодня уезжаю, понимаете, я не местная.

Женщина говорила, словно стыдясь своих слов.

— Не стоит смущаться, — отмахнулась я, понимая, что отказать ей в помощи уже не смогу. — Проходите, — пригласила я ее в комнату.

Маркиз невозмутимо посмотрел на посетительницу взглядом хозяина и, лениво зевнув, обошел меня, направляясь к кухне. «Смылся, значит, будет жарко», — неожиданно подумала я, чувствуя себя так, словно меня предали. Чтобы заполнить паузу, я налила гостье стакан сока. В последнее время эта процедура стала почти ритуальной, потому что посетители мне попадались все больше нервные и издерганные. Ожидания меня не обманули и на этот раз: дело обещало быть серьезным и трудным, потому что сидевшая напротив меня женщина долго собиралась с силами, прежде чем начать свой рассказ.

— Знаете, мне стыдно признаться в этом даже самой себе…

— Подождите, если вам трудно, давайте, я буду задавать вопросы. Потом вы немного успокоитесь и расскажете все по порядку.

— Я даже не представилась, — извиняющимся тоном перебила меня посетительница. — Меня зовут Татьяна Михайловна Верещагина. Понимаете, кажется, убили мою племянницу…

— То есть как это «кажется»? — не поняла я.

— Ну, не знаю… — замялась Татьяна Михайловна. — Лучше начну с того, что мы — я, мой муж и еще несколько родственников — приезжали в Тарасов на похороны дочери моей родной сестры, Нины, которая живет здесь, в городе.

— Как это произошло? — попыталась уточнить я.

— Дело в том, что все мы чувствуем на себе ответственность за все случившееся, — словно не слыша вопроса, продолжала Татьяна Михайловна. — Ведь все родственники, включая мать убитой и брата с женой, были в этот момент в Хвалынске, на свадьбе у другой моей племянницы.

— У вас очень большая семья, — прервала я женщину. — Не могли бы вы мне подробнее рассказать о всех ее членах?

— Хорошо. Нас в семье четверо детей: Валя, Нина, Витя, я — младшая. Родители поженились в послевоенное время, а тогда, вы, наверное, знаете, все семьи были немаленькие. Так вот, все мы живем в Хвалынске, только одна Нина здесь. Она в молодости вышла тут замуж и осталась в Тарасове. А когда поняла, что муж — алкоголик, было уже поздно. Уже родился первенец, Мишка, а потом и Иринка, покойная теперь. Так и коротает с ним жизнь до сих пор. То дети маленькие были, куда уйдешь? Сейчас дети выросли, так квартиру жалко оставлять мужу. Он ведь пропьет ее за месяц. В общем, все так, но не нам судить. Каждый свое выбирает.

— Понятно. Тогда скажите, а почему все находились в Хвалынске, а погибшая Ирина была здесь?

— Дело в том, что Ирина была девочкой не совсем благополучной. В том смысле, что она нигде не училась, еле-еле мать заставила ее школу закончить. Она все больше с друзьями общалась, с подругами какими-то странными… Курила, пила не в меру. Скорее всего со многими парнями, так сказать, близкие отношения поддерживала. Чего стоит тот ее приезд в Хвалынск летом…

— Ну и что? Это ведь не преступление…

— Да, теперь мы уже и сами так думаем. Но когда всех приглашали на свадьбу, не хотелось, чтобы она позорила нашу семью… Нас ведь все знают в городе. Он небольшой. А еще мне кажется, Нине самой не очень хотелось, чтобы видели, какая у нее дочь.

— Ладно, так что все-таки произошло?

— Мы сидели ужинали, когда раздался телефонный звонок. Нина взяла трубку, звонила соседка по лестничной клетке, тетя Катя. Потом вдруг сестра выронила трубку и упала. Мы ничего не могли понять. А когда я сама взяла трубку, соседка сообщила, что Ирина повесилась на лестнице, ведущей на чердак.

— Что было дальше? — спросила я Татьяну Михайловну.

— Мы собрались и ночью выехали сюда. Винили себя. Знаете, говорят, у каждой семьи есть свой скелет в шкафу, который однажды, в самый неподходящий момент, с грохотом вываливается…

— Соседка рассказывала, как она обнаружила тело?

— Да, сначала она слышала шум на лестнице, но, выглянув, никого не увидела.

— Стоп, как она выглянула? Открыла дверь?

— Нет, она уже старушка и все время подсматривает в «глазок».

— Значит, она услышала шум и, посмотрев в «глазок», никого не обнаружила?

— Да, похоже, Иринка кого-то в квартиру впустила.

— Так, а что было потом?

— По словам соседки, через некоторое время она опять выглянула в «глазок» и увидела Ирину, стоящую в неестественной позе. Голова склонена набок, как она рассказывала. Она открыла дверь со словами: «Ирина, ты что здесь делаешь?» А когда присмотрелась, то увидела, что та висела всего в паре сантиметров от пола. Вообще-то, до этого в подъезде шум был какой-то, возня, но старушка как раз что-то интересное по телевизору смотрела и к двери уже позже подошла. У них в доме на это внимания не обращают, потому как пьяниц и дебоширов с лихвой хватает.

— А в милицию о происшествии с Ириной вы сообщали?

— Конечно, но там определили факт самоубийства! — На глазах женщины показались слезы. — О господи, грех-то какой!

— Почему они сделали такое заключение, они что, нашли какие-то улики?

— Я в этом не очень понимаю, но, наверное, из-за того, что моток такой же веревки, на которой висела Ира, и ножницы были найдены в их квартире. Все это лежало в шкафу. Собственно, мы и не сомневались сначала, потому как решили, что отец сказал ей, что ее все родственники бросили, и она от горя…

— В тот вечер она была в квартире с отцом?

— Да, как потом выяснилось, они с ним пили вдвоем. Но тот ничегошеньки не помнит. Перепил. Даже когда мы приехали — а это было через четыре часа после того, как нам сообщили, — он лыка не вязал.

— А почему вы потом решили, что это не самоубийство?

— Честно говоря, сомнения меня лично стали одолевать еще во время похорон. Меня смутил вид мужчин, которые подходили к гробу прощаться.

— Расскажите подробнее. Что именно привлекло ваше внимание?

— Ну вот, например, странным мне показался седовласый высокий мужчина лет сорока пяти или пятидесяти. Он пришел и плакал, плакал. Как будто это его дочь. Потом приходила целая свора накачанных парней, большинство, правда, дворовые. И был один неприятный субъект, весь в цепях золотых. Крест большой на груди. Он поцеловал ее в лоб.

— Кстати, сколько лет было Ирине?

— Восемнадцать лет ей исполнилось бы тринадцатого декабря.

— А что еще натолкнуло вас на мысль об убийстве?

— Дело в том, что, когда мы приехали сюда, избили моего мужа и брата.

— Расскажите по порядку.

— Если честно, я еще толком сама не знаю. Но могу передать то, что муж мне рассказал. Они съездили, договорились насчет похорон, машина там, гроб, венки, обычные в этих случаях атрибуты. А вечером решили заночевать прямо в машине около подъезда…

«Странно, что в квартире не нашлось места даже для близких родственников», — подумала я и тут же услышала объяснение клиентки по этому поводу.