Георгий Эфрон - Дневники

• Название: Дневники
• Автор: Георгий Эфрон
• Жанр: Книги

---

Дневник N 7 15 июля 1940 года

Георгий Эфрон 10-го июля сего года мать попросила принять передачу отцу (в НКВД). Человек, который принимает передачу, ответил ей, что передать нельзя и что он примет передачу 26-го. На следующий день мать пошла в "Вопросы и ответы" запросить о причинах отказа принять передачу отцу. Ей ответили, что 15-го она это узнает.

Сегодня мы туда пошли и, простояв в очереди к "ответам" полтора часа, наконец были туда впущены. Матери сказали, что отец не был зачислен на передаче ("не получил, значит не был зачислен на передаче"). "А теперь - вносите (внесите хоть сейчас)". Мать тогда пошла со мной к окошечку, где принимают передачу. Тот же человек, который 10-го сказал, чтобы зайти 26-го, сказал: "У него денег больше чем достаточно, зайдите, как я говорил, 26-го". На что мать ответила, что денег у Эфрона-Андреева не может быть, так как последняя передача была 25-го июня. На что человек ответил, что "Эфрон-Андреев получил перевод" (денежный).

Мать сказала: "Но я же никакого перевода не посылала". - "Не вы, так кто-нибудь другой. Денег у него больше чем достаточно. Придите 26-го, тогда я приму передачу. Поняли, гражданочка?" Мать "поняла", и мы ушли. Что это за история?

Может быть две версии: 1-ая, что отец действительно получил денежный перевод (откуда?), что денег у него достаточно и что оттого не принимают передачи. Но тогда почему же в "Вопросах и ответах" говорят, что отец не числился на передаче, а теперь "вносите хоть сейчас", а человек, принимающий передачу, говорит, что отец числится на передаче и говорит о переводе? Эти противоречия можно объяснить тем, что "Вопросы и ответы" плохо осведомлены, или административными неувязками. 2-ая версия: история с "переводом" - способ не принять передачи до 26-го (в виде репрессии).

Но почему до 26-го? Почему именно до 26-го? Конечно, вопрос, примут ли передачу 26-го, но двоекратно "передатник" об этом заявлял. Правда ли история с переводом или способ лишить человека передачи? На это невозможно ответить. Человек, который говорил нам о переводе, говорил с симпатичным и добродушным видом.

Правду ли он говорил? Или вообще "перевод" - трюк? Но если это правда, то абсолютно не видно, кто мог послать этот перевод. Кто? Разве что тетя Нютя из Ленинграда? Но это маловероятно. Интересно, что об этом случае подумают Муля и Лиля. Действительно, кто мог послать перевод? - Неизвестно. Но если это репрессия, то почему точно 26-го она прекращается? 26-го будет месяц со времени последней передачи. "Денег у него больше, чем нужно". Хотелось бы верить, но история с переводом очень темна. Кто в тюрьму отправит перевод? Может быть, Нютя?

"Не вы, так кто-нибудь другой". Мучительная неуверенность! Может быть, какой-нибудь бывший папин "патрон"? - Но это столь неправдоподобно! Может быть, кто-нибудь из санатории НКВД, где папа был в 37-м году (или 38-м), - неизвестно. Очень все-таки любопытная штука. Во всяком случае, мы никогда не слышали, чтобы говорили о переводах. Странная штука. Это так же может быть правда, как и трюк. Надеюсь, сегодня или завтра зайдет Муля, мы ему расскажем. Пойду в читальный зал. Но кто мог послать отцу перевод?

Дневник N 7 16 июля 1940 года

Георгий Эфрон Вчера мы были у Барского. Барскому удалось всучить иск судье (о вещах). Суд насчет вещей назначен на 25-ое. Повестки вручаются: НКВД (судья отправит), домоуправлению, где жила Аля (сестра) и московской таможне. Значит, суд 25-го.

Это интересно. Мать должна составить опись вещей и получить справку из Гослитиздата, что ей нужны рукописи и книги для литработы: эта справка поможет делу. Барский - наш адвокат. Очевидно, что вещи мы получим. Тем более что у нас есть ключи - это очень убедительно. Привлекается НКВД и мостаможня (как ответчики). Мать сейчас пошла на Мерзляковский вручать повестку домкому, которые дадут справку, что Аля у них жила. Был вчера Муля. Он абсолютно убежден: 1) что денежный перевод ни в коем случае не мог прийти "снаружи"; 2) что этот перевод исходит от "начальства" отца и что это очень благоприятно. Это не может никак быть враньем. Муля очень обрадовался этой штуке. В сущности, человек, который сидел у передачи, не имеет права говорить о переводе, но очевидно, что это так необычно (перевод), что он не вытерпел и сказал. Барский высказался тоже в таком смысле, что перевод не вранье и что он может исходить только от учреждения, а не от частного лица. Совершенно ясно, по-моему, что этот перевод исходит от начальников отца, как, быть может, обнадеживание. С начала всего этого дела можно различить три очень нам благоприятные обстоятельства: передача Але денег, заработанных ею до своего ареста в "Ревю де Моску". Туда для этого специально явились из НКВД. 2-ое - высылка Алеши на 8 лет и заявление его Ирине (жена его), что "Аля доставила ему неприятности". 3-е - перевод денег отцу (каковой перевод непременно прошел через наркома, который его утвердил). Ирина, жена Алеши, поехала туда в лагерь (привезти ему какие-то вещи). Бесспорно, что Алеша что-нибудь ей расскажет, и это-то и будет очень интересно, если удастся узнать. И Муля, и я воспринимаем эту историю с переводом как исключительно благоприятное обстоятельство, бесспорно, выходящее из пределов обыденного, раз даже человек из передачи об этом сказал (когда мог ничего не сказать). Возможно, что отец и сестра сидят теперь в качестве свидетелей, а обвиняемые - Львовы. Все возможно.

Но эти три благоприятных обстоятельства, о которых я пишу выше, дают повод надеяться на наилучший исход всего этого дела. Действительно, где это слыхано, чтобы делали перевод человеку в тюрьме? Да, конечно, не частное лицо (это абсурд), а кто-нибудь из НКВД - кто, не знаю. Барский высказал предположение, что это может быть МОПР или Коминтерн, но было ясно, что он думал об начальниках отца.

Опять оптимизм взошел в мое сердце. Опять я абсолютно уверен в благополучном исходе дела. Если нам удастся получить вещи, вот нос будет Митька, который недавно злорадничал, говоря о том, что "Ah! mon vieux, ce que je suis content, c'est qu'vous aurez pas vos bagages, ah зa! tu peux t'sйcher"1. Если мы их получим, зa va lui faire les pieds1. Должен позвонить Муля. Эта жульничиха вновь заговорила о комнате на Сретенке и опять предложила даже ее посмотреть, но, может быть, это брехня. Муля сегодня пойдет с матерью всучить повестку о суде на таможню. Да, теперь горячие денечки! 25-го суд, 26го несем передачу отцу. Прочел веселую и остроумную комедию "Страшный суд" Шкваркина. Верно то, что у меня еще много времени впереди и что будут времена, когда я, чорт возьми, буду обнимать и целовать (и т.п.) девушек; и не так долго придется ждать этих сладких времен, oui, monsieur2. А немцы все еще не напали на Англию. Может, совсем не нападут?

Бомбардировки и топление кораблей продолжаются, а кроме этого ничего. Да, горячие денечки.

Дневник N 7 17 июля 1940 года

Георгий Эфрон Вчера Муля вручил повестку на таможню и дал объявление в "Вечерке". Вечером нам позвонили - по этой штуке в газете - и мы пошли смотреть комнату. Ну и повезло же нам в "первый раз"! Мы попали на сумасшедшую, которая, очевидно, помешалась на инженерстве и на вопрос матери, сколько она думает отвести метров на комнату, ответила, что "она видит, что мать разговаривает по-женски". Потом она сказала (когда мать опять спросила конкретные указания), что она инженер-строитель, что не любит бабьи разговоры и что, очевидно, с матерью не сговориться и лучше это дело бросить. Сама в какой-то хламиде голубой и с длинными косами Офелии. Вот тоже напасть с первого раза на сумасшедшую. Недаром никто с ней не говорит о комнате.

Чорт с ней. Возможно, что сегодня еще будут звонить по поводу объявления.

Вильмонты и Рябинина обещали нас устроить, но пока они на даче. Впрочем, к августу они вернутся, и я на них надеюсь, потому что они отлично относятся к матери. Кроме того, объявление может принести свои плоды. Пока единственный плод - сумасшедшая "инженер-строитель" (sic). Читал вчера два майских номера "Канар Эншэнэ". Все то же легкомыслие, те же шутки и тот же симпатичный оптимизм (иногда претендующий на "простую" философию). Лаваль объявил, что он запретит (правительство запретит) забастовки и локауты, сместит всех назначенных бывшим правительством Блюма, организует печать в "дружественном для правительства духе". В общем, диктатура. Конечно, французское правительство - сволочное правительство. Немцы и англичане продолжают говорить о "предстоящем нападении на Англию" и бомбардировать друг друга. Интересно знать, где же мы будем жить этой зимой?

Неужели придется ехать в Голицыно… или в Сокольники (потому что Муля все еще не порвал с этой жульничихой). Но все-таки я думаю (судя по их заявлениям неоднократным), что друзья матери этого не допустят. Насчет справки о том, что матери нужны рукописи и книги для литературной работы, мать вчера пошла к Гольцеву (с которым она много раз имела дело по поводу переводов с грузинского).

Гольцев обещал сегодня же поговорить с Павленко (Союз писателей) насчет этого дела. Возможно, что такую справку дадут, но возможно также, что и не дадут.