Роман Злотников - И пришел многоликий...

• Название: И пришел многоликий...
• Автор: Роман Злотников
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9922-0010-2

Подчинив себе множество разумных видов и создав мощную поливидовую цивилизацию, Алые князья не останавливаются. Их цель — порабощение человечества. Но поведение людей не подчиняется тем закономерностям, которые рассчитали и вывели Могущественные после тщательного их изучения. Поэтому они создают расу воинов-мутантов для ведения боевых действий. Аббат Ноэль (он же Ив Счастливчик, он же мистер Корн, он же Черный Ярл и Вечный) разрабатывает план спасения человеческой цивилизации. Необходимо похитить детей-мутантов, поместить их на отдаленную планету и передать под опеку церкви. Таким способом Вечный предлагает сразу убить двух зайцев: избавить разумные существа от появления сильной расы и заманить Алых князей в ловушку…

---

Насколько велики — связи аббата, выяснилось, когда они сели на военной базе «Кул-ан-алар», где базировалась личная эскадра самого султана. И хотя им отвели для посадки самую дальнюю карту посадочного поля, а единственными встречающими оказались двое чахванжи, из которых один являлся представителем таможенной службы, а другой представился сопровождающим из состава комендантской роты, сам факт того, что их посадили на этой базе, говорил за себя. Похоже, аббат Ноэль решил окончательно сбросить маску скромного провинциального священнослужителя.

Сразу после проверки судовой роли и документов экипажа, которая заняла едва ли полчаса, к их карте подкатило некое средство наземного передвижения — длинный, лакированный, давяще обтекаемый корпус из черного материала с вытянутым носом и легким горбом сзади, опирающийся на четыре колеса, от которого в полуденной жаре исходил что-то смутно напоминающий запах. Брат Томил, выбравшийся из шлюзовой камеры сразу после разрешения выходить из корабля якобы подышать свежим воздухом, а на деле для того, чтобы не дать возможности аббату отправиться в город в одиночку, удивленно уставился на это чудо. Странный экипаж с какой-то щемящей неуклюжей грациозностью, присущей детям, только освоившим пеший способ передвижения, развернулся и остановился в пяти шагах от трапа. Задняя дверь экипажа распахнулась, дохнув на монаха прохладой, насыщенной благородными запахами натуральной кожи, древесного лака и еще чего-то, что как бы не имело названия, но брат Томил осторожно определил это как запах старины, а затем из сумрачных недр на раскаленный бетон посадочного поля выкарабкался дородный монах, который сопровождал аббата Ноэля на начальном этапе их путешествия.

— Приветствую, брат мой, — прогудел он густым басом, заодно изобразив своей мощной дланью нечто вроде братского благословения. Но времени на ответный жест у брата Томила не осталось. За спиной раздался голос аббата:

— Вы уже здесь, фра Так? Означает ли это, что аятолла Бахар готов принять нас?

Лицо дородного монаха слегка исказилось, и брат Томил понял, что тот как бы испрашивает разрешения сообщить аббату некую конфиденциальную информацию, намекая на то, что присутствие посторонних лиц при ее оглашении не особо желательно. Аббат еле заметно кивнул и, повернувшись к брату Томилу, указал подбородком в сторону необычного экипажа и произнес нежно-нейтральным тоном:

— Любуетесь?

Монах напрягся, ожидая подвоха и лихорадочно подбирая слова, чтобы предотвратить грядущее неминуемое выключение из разговора. Но аббат не дал ему времени:

— Это автомобиль. Древнее земное средство передвижения. Если не ошибаюсь, марки «Роллс-Ройс». Модель «Сильвер сераф», вариант «Парк У орд»… — Аббат восхищенно цокнул языком. — Как мне представляется, сегодня его стоимость вполне сравнима с годовым бюджетом какой-нибудь «устойчивой» колонии.

Брат Томил невольно ахнул. «Устойчивой» считалась колония численностью не менее четверти миллиона человек, имеющая как минимум три экспортно привлекательные отрасли. Аббат шагнул вперед и, любовно проведя рукой по изгибу задней стойки, произнес:

— Эта вещь хранит тепло рук тех, чьи кости давно уже рассыпались в прах, — Он повернулся к брату Томилу: — Кстати, вы раньше уже ездили на автомобилях?

Монах отрицательно мотнул головой.

— В таком случае вам следует обязательно совершить пробную поездку. Я читал, что некоторых при движении автомобиля сильно укачивало. Ведь здесь нет гироскопов и стабилизирующего поля. А нам ехать… — Аббат бросил вопросительный взгляд в сторону того, кого назвал фра Так, и тот быстро закончил:

— Не меньше часа.

— Ну вот, — кивнул аббат, — покатайтесь несколько минут. Если вам станет не по себе, я вызову для вас глидер. — И он уставился на монаха своим ласково-невинным взглядом, за которым, однако, брат Томил уже научился различать непреклонность. А потому, слегка подосадовав на собственную нерасторопность, он покорно влез в тесноватые, но утонченно-уютные недра автомобиля, и спустя мгновение массивная дверь, с легким шлепком влипнувшая в изящно вырисованный древним художником-дизайнером дверной проем, наглухо отгородила его от аббата и от всего внешнего мира. Монаха обволокло волной необычного запаха. Экипаж мягко качнулся и скользнул вперед. И брат Томил вдруг почувствовал, что его досада тут же куда-то улетучилась…

Спустя два часа они подкатили к высоким чугунным кованым воротам, навешенным на столбы из красного кирпича, увитые плетями дикого винограда. Аббат, развлекавший спутников занимательными историями об автомобилях, имевших, как оказалось, в древние времена на Земле не меньшее распространение, чем нынче глидеры, при подъезде к воротам замолчал и быстро обменялся взглядами со своим духовником. Отчего брат Томил сделал вывод, что они не очень-то уверены, что их предприятие, каким бы подготовленным оно ни казалось на первый взгляд, стопроцентно обречено на успех. На несколько мгновений, пока массивные створки ворот, едва заметно вздрогнув, не начали медленно расходиться в стороны, в салоне повисла напряженная тишина, но наконец фра Так откинулся на спинку сиденья и облегченно выдохнул, выпустив воздух через свои крупные мясистые ноздри. На брата Томила повеяло таким ощущением опасности, что он почувствовал, как подрясник между лопатками мгновенно пропитался потом. Однако проем между створками уже стал таким большим, что автомобиль вновь тронулся вперед, мягко прижав пассажиров к роскошной кожаной спинке дивана.

Когда они подкатили к дому, брат Томил уже настолько оправился, что, не опасаясь выдать своего страха, повернулся к аббату и, придав голосу толику вежливого удивления, спросил:

— Не думал, что аятолла Бахар такой поклонник классического английского стиля.

Аббат растянул губы в привычной кроткой улыбке и отрицательно качнул головой:

— Аятолла Бахар примет нас несколько позже. Он чрезвычайно щепетильный человек, и ничто в мире, кроме разве что нового пришествия Мохаммеда, не может принудить его прервать послеобеденный отдых. А хозяин этого дома действительно большой поклонник классического английского стиля… — Он сделал паузу, по расширившимся глазам монаха уловив, что тот понял, о ком именно идет речь, а затем закончил: — Не волнуйтесь, брат Томил. Наша встреча с принцем Абделем одобрена султаном.

Но вместо того чтобы успокоить, эта фраза только подлила масла в огонь. Теперь стало понятно то напряжение, которое охватило его спутников при подъезде к воротам. Еще бы, если и существовал в султанате Регул более удачный способ навлечь на себя неудовольствие султана, чем встреча с его племянником, сыном покойного султана и единственным прямым наследником правящей династии по мужской линии, то брат Томил его не знал. И сильно сомневался, что какой-то иной ответ на этот вопрос вообще существует в природе. А это означало, что они только что с энтузиазмом засунули свои глупые головы в пасть льву. Но делать что-то было уже поздно. Двери дома распахнулись, и на пороге появились рослые, затянутые в черные с золотым шитьем мундиры иничари. А следом за ними — стройный молодой человек, одетый в легкие брюки и роскошный шелковый халат. Он на мгновение остановился, дожидаясь, пока слуга распахнет двери автомобиля, а затем широко улыбнулся и, разведя руки в стороны, шагнул вперед:

— Рад видеть, что вы благополучно добрались. Подобное приветствие означало, что хозяин дома и сам был не очень-то уверен в благополучном прибытии гостей. Но, судя по немалому облегчению, отразившемуся на его лице, либо он был слишком хорошим актером, либо им теперь действительно ничто не угрожало. Хозяин дома по восточному обычаю прижал каждого из гостей к левому плечу, а потом сделал приглашающий жест:

— Прошу, мой повар сегодня превзошел самого себя.

Пока они шли через просторный холл, брат Томил украдкой огляделся. Внутри дома любовь к английскому стилю была выражена в гораздо меньшей степени. Во внутреннем убранстве скорее присутствовало довольно сложное смешение восточного и западного стилей, с некоторым уклоном в восточную сторону. Впрочем, этого следовало ожидать. Аналитикам Канцелярии Священной конгрегации давно уже стало ясно, что весь этот подчеркнуто демонстративный западный уклон был всего лишь следствием обыкновенного фрондерства и желания показать опасному дядюшке, что столь одиозная личность, открыто бравирующая пренебрежением традиционными ценностями, не может являться ему достойным конкурентом. По-видимому, пока эта игра стоила свеч. Впрочем, всем, в том числе и гостеприимному хозяину, было понятно, что все эти причуды имеют смысл только до того момента, пока у султана не появится собственный наследник мужского пола. Либо (если слухи о радиактивном поражении генов, вроде бы произошедшем во время аварии на флагмане как раз во время путча, стоившего жизни его августейшему брату, имели под собой основание) того, кого ведено будет считать таковым.