Сергей Лукьяненко - Eurocon 2008. Спасти чужого

• Название: Eurocon 2008. Спасти чужого
• Автор: Сергей Лукьяненко
• Издательство: АСТ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-05106

«Еврокон» — традиционная конференция профессионалов и любителей фантастики всей Европы. В 2008 году этот престижный форум впервые пройдет в России. Тринадцать самых популярных русских фантастов приняли предложение участвовать в проекте, посвященном этому уникальному событию. Сначала каждый из них написал рассказ на любимую читателями тему — «Убить чужого». После чего создал отповедь одному из ксенофобских текстов, со всей толерантностью пытаясь «Спасти чужого». В результате творческого соревнования авторов появился двухтомник. Одну из книг мы предлагаем вашему вниманию. Роман Валерьевич Злотников, Владимир Дмитриевич Михайлов, Евгений Юрьевич Лукин, Александр Николаевич Громов, Александр Зорич, Ирина Сергеевна Андронати, Владимир Николаевич Васильев, Алексей Юрьевич Пехов, Леонид Александрович Каганов, Олег Игоревич Дивов, Андрей Геннадьевич Лазарчук, Вадим Юрьевич Панов, Василий Головачев, Сергей Васильевич Лукьяненко

---

— Ну что, братья, отпустим гостью? — ухмыльнулся Орвар.

— Давай отпустим, — согласился Расмус, тяжело глядя на нигири. — Пусть идет.

Злоба, полыхнувшая из-под черных бровей, не сулила Гарусе ничего хорошего.

Теперь женщина четко понимала расклад сил: сейчас она на кладбище, во владениях Орвара, который почему-то не склонен причинять ей вред. Или хочет поиздеваться, поглумиться над попавшей в ловушку Отига Гарусой, но, судя по всему, готов предоставить ей шанс. А вот стоит шагнуть за ограду, как рядом появится Расмус, сумасшедший угольщик, большой любитель перетереть добычу в черную пыль. И все знали, что нигири чернобородый ненавидит больше человеков. Потому что…

— Хочешь со мной встретиться, Углежог?

— Позабавиться, — уточнил Расмус.

Его рыжая подружка скорчила гримасу, показывая, что ей забава тоже доставит удовольствие.

— И не боишься? — холодно осведомилась женщина.

— Боюсь? — Чернобородый расхохотался. — Я прихлопну тебя, как муху, татуированная дрянь.

— Можешь прихлопнуть. — Гаруса усмехнулась. — Но станешь ли?

— Ты не первая нигири, из которой я сделаю полмешка угля.

— Но я первая нигири, которая способна пережечь на уголь тебя. — Женщина с вызовом посмотрела на Расмуса. — Ты ведь знаешь, кто я.

Бразар угрожающе фыркнул, напоминая, что драться грязной твари придется не только с хозяйкой.

— Колдунья. — Углежог сплюнул. — Тем лучше. — Сжал кулаки. — К тому же ты слаба и трясешься в лихорадке.

— Это тебя особенно радует, не так ли, Расмус Грязный Трус? Ты ведь не нападаешь на сильных колдунов нигири, которые плевать хотели на Отиг. Обходишь их стороной.

Чернобородый зарычал.

— Смелая, — коротко высказался Охотник.

— Глупая, — презрительно бросила Дагни Два Сапога.

— Отчаянная, — угрюмо произнес Орвар, обгладывая очередную кость. — Она будет драться до последнего. И козел ее — тоже. А когда закончится магия, она станет рвать когтями и зубами. — Рыгнул и закончил: — Я бы на твоем месте поостерегся трогать мою гостью, Расмус.

— Ты издеваешься? — Чернобородый задохнулся от ярости. — Да я ее…

— А ты загляни в будущее, грязнуля, — издевательским тоном предложила Гаруса. — Посмотри, чем закончится наша схватка.

Предсказания не давались ночным тварям. Они знали все, что было раньше, знали все, что было сейчас, но грядущее… Смотреть вперед им не разрешалось.

— Она ворожила! — тревожно воскликнул Углежог.

И кто знает, что увидела? Уж не потому ли колдунья ведет себя столь нагло, что уверена в победе? Что предсказание показало гибель знаменитого Расмуса? Нигири кажется слабой, но кто знает, на что способна татуированная дрянь? Опять же — козел. Таращится из-за спины хозяйки да рогами поводит. А в два витых кинжала наверняка вплетены магические нити…

Размышления Углежога столь явно отразились на его физиономии, что Охотник не выдержал — беззвучно заржал, повалившись на оленью шкуру. Заулыбались псы, вывалив из пастей языки. Хихикнул Орвар, но тут же закашлялся, подавившись очередным куском. Даже мечник, что до сих пор играл в статую, и тот шевельнулся.

Покрасневшая Два Сапога вскочила на ноги:

— Расмус, выдери эту дрянь! Брюхо не посмеет вступиться! В конце концов, сейчас Отиг, мы в своем праве!

— Да, Расмус, будь мужчиной, победи едва живую женщину, — немедленно встрял толстяк. — Убей ее. Тебе ведь нетрудно.

— Я сам решу… — начал было чернобородый.

— Ты будешь решать в угольной яме! — рявкнул Орвар так, что с окружающих кладбище осин посыпался снег. — А сейчас ты у меня в гостях!

Расмус втянул голову в плечи. Два Сапога, ожидавшая от приятеля большего героизма, с независимым видом уставилась на холеные ногти.

— Я же просил — потише! — Охотник обеспокоено посмотрел на заворочавшуюся Сив. — Невеста проснется — приставать начнет. Оно вам надо?

Оно оказалось никому не надо.

Дагни на цыпочках подкралась к спящей и умело просвистела ей в ухо мелодичную колыбельную. Девушка неразборчиво пробормотала несколько слов, перевернулась на другой бок и затихла.

Дальнейший разговор продолжали громким шепотом.

— Ты специально ее привел! — Углежог ткнул грязным указательным пальцем в Брюхо.

— Ага, — подтвердил тот, объедаясь свиными ушами.

— Я бы с удовольствием прошла мимо, — вставила Гаруса. — Охота была в Отиг по гостям шляться. Да еще с ребенком.

— И попала бы к братцу Расмусу. — Орвар ответил чернобородому его же жестом: направил на Углежога толстый указательный палец, с которого капал жир. — Который и ребенком бы не поперхнулся.

— Решил надо мной поиздеваться? — угрожающе проскрипел Углежог.

— Поиграть, — уточнил Большое Брюхо. — Хотел повеселиться.

— Я тебе покажу «поиграть»!

— И что же ты мне покажешь?

— Толстый братец забывает, что нас двое, — вкрадчиво произнесла Два Сапога.

Расмус приободрился. Но ненадолго.

— Орвар не один, — подал голос мечник.

Углежог поскучнел. Дагни выругалась. Гаруса поняла, что чего-то не поняла. Бразар шумно выдохнул, без колебаний принимая в ряды еще одного бойца. Большое Брюхо улыбнулся, вгрызаясь в аппетитнейший окорок. Охотник удивленно поднял брови, но промолчал, зато принялся рассеянно ерошить шерсть лежащей рядом суки.

— Зачем тебе, Ингольф? — осведомилась Два Сапога.

— Мое дело, — коротко отозвался мечник, по-прежнему глядя на огонь. И повторил: — Орвар не один.

Гаруса тихонько перевела дух.

«Что все это значит?»

— Колдунья моя, — злобно сказал Расмус. — Она шла ко мне.

— Ошибаешься, братец, она шла ко мне, — вздохнул Большое Брюхо, которого еще называли Повелителем Кладбищ, и пристально посмотрел на женщину: — Не так ли?

— Смотря что ты имеешь в виду, — тихо отозвалась нигири.

— Ты знаешь, что я имею в виду.

— Все идут к тебе, братец, — грубовато бросил Расмус. — Все попадают на кладбища.

— Но никто не торопится, не лезет без очереди, а когда приходит время, всеми силами старается избежать участи. И вот… — Орвар замолчал, не спуская глаз с женщины, которая машинально положила руку на меховой сверток. То ли пыталась защитить, то ли набраться сил. Продолжать невысказанную мысль Большое Брюхо не стал. Жестко заявил: — Я сожру твою плоть и обглодаю кости, колдунья.

— Я знаю.

— Не останется ничего.

— Я знаю.

— И тебе будет очень больно. Ведь смерть — только начало, потом прихожу я.

— Вечноголодное пузо.

Орвар так посмотрел на Расмуса, что тот прикусил язык. Углежог надеялся, что толстяк вернется к разговору с нигири, но Большое Брюхо решил приструнить вякнувшего грязнулю:

— Ты забываешь, братец, что я буду есть до тех пор, пока будет кого есть, — медленно протянул Орвар. — Рано или поздно у меня в зубах окажутся все. Даже те, чья плоть существует только в Отиг.

— А потом пожрешь себя? — осведомилась Два Сапога.

— «Потом» для тебя не будет, так что какая тебе разница?

— Почему ты ей помог?! — не выдержал Расмус. — Зачем привел сюда?

Гаруса с интересом посмотрела на толстяка. Тот невозмутимо почесал объемистый живот, икнул, принимая из воздуха жареную курицу, и снисходительно объяснил:

— Потому что ты бы ее убил, Расмус. И тем самым помог бы наемнику.

— Наемника убила бы я, — усмехнулась Два Сапога. — У мужлана горячая кровь.

Губы Дагни налились бордовым, в зеленых глазах мелькнуло безумие… безумная жажда. Гаруса презрительно скривилась.

— Собачками этих тварей, — рассеяно пробормотал Охотник. — На снегу догонят, покатятся, кровь во все стороны брызжет, красота!

И сжал кулак, прихватив шкуру суки. Та заскулила.

— Скучно, — вздохнул толстяк. — Из года в год одно и тоже, никакой фантазии. Чем же вы отличаетесь от тех безмозглых созданий, что носятся сейчас по миру?

— Мы среди них главные, — напомнила Два Сапога.

Орвар саркастически хмыкнул и перевел взгляд на нигири:

— Кстати, твоя шутка удалась, женщина: наемник потерял коня и теперь тащится по лесу на лыжах.

— Я рада, — ровно ответила Гаруса.

— Не торопись, — предостерег ее Большое Брюхо и вернулся к любимым родственникам: — Чего решили?

Расмус переглянулся с Дагни. В их взглядах читалась бессильная злоба: они не имели власти на территории Повелителя Кладбищ и были вынуждены принять его условия.

— Как мы будем играть? — выдавил из себя чернобородый. Словно гноем сплюнул.

— У них гонка, — спокойно начал Орвар, с наслаждением дробя зубами птичьи косточки. — Гаруса торопится к Мышиным горам, Леннарт пытается ее перехватить.

— Леннарт Изгой? — перебил его внимательно слушавший разговор Охотник. — Наемник из Гренграса?