Кэролайн Черри - Иноземец

• Название: Иноземец
• Автор: Кэролайн Черри
• Жанр: Научная Фантастика

---

Это письмо для Банитчи, пусть возьмет с собой, когда следующий раз поедет в аэропорт и, можно предположить, на почту.

А потом, на случай, если это письмо не дойдет, он написал копию.

Вернулся Джинана, доложил, что доставил свиток, и спросил, нужна ли ещё пайдхи сургучница.

- Мне надо написать ещё пару писем, - ответил Брен. - А потом я задую фитиль и почитаю немного, нади, благодарю вас. Не думаю, что мне что-то понадобится. Что служитель вдовы, ушел?

- Да, нанд' пайдхи, дверь заперта на ночь.

- У Банитчи есть ключ.

- Да, есть. А также у нади Чжейго. Но они скорее всего воспользуются кухонным входом.

Кухонный вход. Ну конечно, должен тут быть такой. Пищу-то приносят не со стороны парадной лестницы, а из задних коридоров, через помещения слуг, через спальню и гостиную - и только тогда она попадает на обеденный стол.

- Ну хорошо, я тут сам справлюсь. Доброй ночи, нади Джинана. Благодарю вас. Вы мне очень помогли.

- Доброй ночи, нанд' пайдхи.

Джинана ушел к себе, а Брен закончил переписывать письмо и добавил:

"Если эта копия будет найдена, а письмо аналогичного содержания не дойдет до Вас прежде, Табини-айчжи, обратите подозрения на лицо, который должно было доставить первое сообщение. После полученной от вдовы чашки отравленного чая я не доверяю никому в Мальгури, даже своему собственному персоналу".

Он положил копию в книгу записи гостей, рассчитывая, что её найдет следующий обитатель этих апартаментов, если он сам не выймет раньше. Это не та книга, которую Банитчи пожелает прочесть в обязательном порядке.

И, как он только что написал в письме, Брен в этот вечер был весьма далек от того, чтобы доверять кому-нибудь или чему-нибудь в Мальгури.

* * *

Снаружи рокотал гром, молния словно поджигала дождевые капли на оконном стекле, темном уже по-ночному, на миг высвечивала цвета в янтарно-голубой стеклянной кайме.

Брен читал - он совершенно не был настроен ни спать, ни делить ложе со своими болезненно-жуткими мыслями. Когда слова начинали утомлять зрение или исчерпывали его способность воспринимать атевийский взгляд на мир, он разглядывал картинки. Читал он о давних войнах. О предательствах. Об отравлениях.

Вместе с очередным раскатом грома появился Банитчи, вошел в кабинет и остановился у огня. На черной, отделанной серебром униформе поблескивали мелкие капли тумана, и вид у Банитчи был, кажется, недовольный.

- Нади Брен, я предпочел бы, чтобы вы со мной посоветовались, прежде чем принимать решение.

В комнате повисла тишина. Брен смотрел на Банитчи, не говоря ни слова, без всякого выражения на лице и думал, что надо бы сказать: "Нади Банитчи, я предпочел бы, чтобы вы со мной посоветовались, прежде чем уезжать".

Но плевать, пускай Банитчи сам догадывается, о чем я думаю - он-то оставляет мне самому гадать, что у него в мозгах, или куда девалась Чжейго, или почему так называемые слуги, которых они привезли для меня из Города, либо отсутствуют, либо их найти невозможно.

Но, может быть, я сержусь несправедливо, может, поездка Банитчи в аэропорт - или где там он был - имела очень серьезные основания и была слишком секретна, чтобы рассказывать мне... но - черт побери! - я все равно сержусь, злюсь, это особая, обидная злость... вон, стоит там... я и сам не понимал, до какой степени обижен, совершенно непрофессиональной, глупой и чисто человеческой обидой, которая началась с Табини и распространилась на единственных двух атеви, кроме самого Табини, которых я понимал... думал, что понимаю!

Наверное, в этом как-то замешаны регулярно подступающие волны тошноты или чего-то такого внутри. Может, баланс минеральных солей. Может, нехватка витаминов. Может, непривычная пища, которая не поставляет организму питательные вещества, а вымывает их, или химически связывает то, что мне нужно... Можно придумать хоть десяток абсолютно убедительных оправданий для умышленно саморазрушительного поведения, половину - из области диетологической, вторую половину сыскать в том, что, черт побери, мое собственное устройство мозгов или моя собственная культура требуют, чтобы я любил хоть кого-то одного из этого народа, я ведь всю жизнь посвятил тому, чтобы им помочь...

- Мне не обязательно было становиться пайдхи, - наконец заговорил он, поскольку Банитчи упорно молчал. - Мне не обязательно было покидать свою семью и свой народ и жить там, где девять десятых населения вовсе не желает меня видеть.

- А как же вас выбрали? - спросил Банитчи.

- Дело в обучении. Ты в чем-то специализируешься. Если ты лучше всех, а пайдхи покидает свой пост, ты берешься за эту работу. Вот так оно делается. Ты делаешь это, чтобы был мир.

- Вы в своем деле самый лучший.

- Стараюсь быть самым лучшим, - резко ответил он. - Очень стараюсь, Банитчи. Но, очевидно, я что-то прозевал. Возможно, я оскорбил вдовствующую айчжи. Возможно, поставил себя в опасное положение. Не знаю. Нельзя исключить возможность ошибки, она всегда есть. Я не знаю. Но вас не было здесь, чтобы спросить. И Чжейго не было. И Алгини я не смог найти. А Тано не дежурил. А потому я спросил у Джинаны, который не знал, что могли сказать мне вы. Если бы были здесь.

Банитчи мрачно свел брови.

- Так где же вы были, Банитчи? И имею ли я право спрашивать? Если вы собирались отвечать на мои вопросы, вы должны были сказать мне, что уезжаете, а если не хотели, чтобы я тревожился, вы не стали бы скрывать от меня доказательства и отказываться отвечать на мои разумные вопросы, когда я надеялся получить от вас защиту, которую Договор мне не позволяет обеспечить самому.

Банитчи ничего не сказал и не шелохнулся. Потом снял локоть с кладки камина и пошел в сторону спальни.

Брен громко захлопнул книгу. Банитчи дернулся и оглянулся - ага, и тебя проняло! Значит, и у Банитчи нервы на пределе.

- Где Чжейго? - спросил Брен.

- Снаружи. Она тоже отказывается отвечать на ваши разумные вопросы.

- Банитчи, черт побери! - Брен вскочил на ноги - а что толку, все равно ему приходилось глядеть на Банитчи снизу вверх, даже на таком расстоянии. - Если я нахожусь под арестом и заключен здесь - так прямо и скажите! И где моя почта? Что, рейсовые самолеты не летают в Майдинги по расписанию? Мне показалось, что там есть аэропорт.

- Из Шечидана - раз в неделю. Большая часть страны живет на другой скорости, нади. Сохраняйте спокойствие. Любуйтесь озером. Радуйтесь более медленному темпу жизни.

- Более медленному темпу? Мне нужно зарядное устройство на солнечных батареях! Мне нужно позвонить по телефону! И не рассказывайте, что тут нет телефонов!

- Если уж на то пошло, то телефонов тут действительно нет. Это исторический памятник. Провода нарушили бы...

- Подземные кабели, Банитчи. Трубы над головой. В этом месте полно проводов.

- Ну, сюда ещё надо протянуть...

- Тут есть газ. Есть освещение. А почему нет розеток? Почему не может кто-нибудь поехать в город, зайти в магазин электротоваров и купить мне дурацкий шнур-удлинитель с переходником, который можно ввернуть в патрон вместо лампочки? Так и быть, я сумею обойтись без верхнего света. Исторические стены не пострадают и не будут обезображены.

- Там нет магазина электротоваров. Майдинги - очень маленький городок, нади Брен.

- Господи...

Голова снова резко разболелась. Опять подскочило кровяное давление, все поплыло перед глазами; тепло от камина, свет, треск огня - все вдруг потопом хлынуло на органы чувств, он вцепился в каменное обрамление камина.

- Банитчи, зачем Табини это делает?

- Что делает, нади? Не думаю, чтобы айчжи-чжи занимался лавками в Майдинги.

Не смешно. Он оперся спиной на камни, сложил руки на груди и пригвоздил Банитчи гневным взглядом, твердо решив так или иначе выбить из него правду.

- Вы прекрасно понимаете, о чем я говорю. Мне было бы куда легче, если бы я мог считать, что тут замешана политика. А так мне совсем не легко приходится думать, что это я что-то сделал или как-то вызвал неприятности для Табини - он нравится мне, Банитчи. Я не хочу быть причиной какого-то вреда для него, или для вас, или для Чжейго. Это мой ман'тчи. Вот такие мы, люди. У нас есть неразумная, ни на чем не основанная верность тем, кто нам нравится, а мое отношение к вам намного глубже поверхностной вежливости, Банитчи.

- Ясно.

- Ничего вам не ясно! Но все равно вы мне нравитесь, черт бы вас побрал. От нас не так просто отделаться, наше доброе отношение нельзя отвергнуть жестом руки - только потому, что ваш ман'тчи вам так велит, - от нас нельзя избавиться, если уж нам кто-то нравится. Банитчи, вам от меня не отвязаться, так что терпите.

В языке атеви не было точного перевода для слова "нравиться". Самое близкое годилось, чтобы сказать "мне нравятся для салата такие-то овощи" или "мне нравятся охлажденные напитки". Но "любить" было ещё хуже. Такого слова Банитчи ему никогда не простил бы.

У Банитчи раздулись ноздри - раз, другой. Он проговорил на мосфейском языке с сильным акцентом: