Максим Есаулов - Попытка к бегству

• Название: Попытка к бегству
• Автор: Максим Есаулов
• Издательство: Нева, Олма-Пресс
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 2003
• ISBN: 5-7654-2242-Х, 5-224-03968-1

Майор Александр Ледогоров должен в пятидневный срок найти преступника, сбежавшего из-за его оплошности, иначе его уволят. Теперь Ледогоров не знает, за что ему хвататься и что искать — преступника, место на гражданке или смысл жизни. Ведь без работы в милиции он жизни не мыслит. Но и в органах работать тоже сил больше нет…

---

— Где он?

— Не знаю.

— Врешь!

— Я не знаю.

— Чей пистолет?

— Я его никогда не видела.

— Ты чего? Ты в Зою Космодемьянскую решила поиграть?

— Я ничего не знаю.

— Ты понимаешь, что пойдешь в тюрьму?

— Воля ваша.

— Это тебе кажется, что все это просто так. Ты будешь сидеть! Ясно? Сидеть!

— Не кричите на меня.

— Что?! Ты чего? Обалдела, сучка?!

— Я не сучка.

— Сучка! Где он?!

— Я не сучка.

Ведомый Полянским Ледогоров отошел и сел на топчан. Серж слегка подмигнул и вернулся к столу, напротив которого все так же сжимая сумку в руках, сидела вытянувшаяся в струнку Муратова.

— Мой коллега излишне эмоционален, — начал он, — но его можно понять…

Было очень жарко. Воздух в кабинете жег лицо. Ледогоров думал о том, кто придумал вариант работы «хороший-плохой». Все знают, но фактически все покупаются. В той, или иной степени. Психология. Муратова смотрела прямо перед собой. Казалось, что, несмотря на жару, она превратилась в ледяную статую.

— Нам было бы неприятно держать вас под стражей за оружие, которое вы не…

Ледогоров уже понял, что Муратова — крепкий орешек. Потому что она не боится Зураба. Потому что она не прикрывает его дела. Потому что она просто.его любит. Ледогоров специально употребил несколько выражений, типа «ублюдок» и «черная тварь», чтобы заметить, как страдальчески дергалось ее лицо и почувствовать исходящую от нее мощную волну ненависти. Он был уверен, что она готова выцарапать ему глаза.

— …готов забыть об оказанном сопротивлении, — Полянский потрогал ссадину на щеке.

— Извините, я была не в себе.

— Точнее, вы находились в состоянии наркотического опьянения.

— Нет. Я.просто…

— В вашем мусорном ведре мы нашли и жгут и шприц пустой. Вас отвезти на экспертизу?

Ледогоров решил подогреть ситуацию.

— Чего ты с ней цацкаешься? Ты на руки этой твари посмотри!

Муратова сверкнула глазами, лицо ее приобрело яростное выражение.

— Да! — выкрикнула она, роняя с колен сумку. — Я колюсь! Я больной человек! Вы меня за это посадите?!

— Подожди, Саша! — Полянский снова пе реключил внимание задержанной на себя. — Вера Васильевна, мы можем арестовать вас за укрывательство преступника и хранение оружия.

— Но я не знаю…

— Мы изъяли договор аренды квартиры на ваше имя. Значит, за все обнаруженное ответственность…

Ледогоров сидел, прикрыв глаза, и думал, что, если она запрется, то максимум у них будет сорок восемь часов. Арестовать ее отказалась бы даже прокуратура. Чего уж говорить о нашем самом гуманном суде в мире. Закон спокойно и безнаказанно разрешал обманывать себя, врать и укрывать преступников. Ледогоров думал, что он очень устал придумывать, как ради справедливости бороться и с Муратовыми, и с зурабами, и с законом.

— Я ничего не знаю! Ничего говорить не буду!

Он почувствовал, что сейчас ударит ее. Сильно и с удовольствием. Чтобы хоть как-то достучаться до заклиненных мозгов влюбленной наркоманки-партизанки. Чтобы удержаться, пришлось встать и выйти в коридор. Катька сидела на скамье и дымила сигаретой. Возле нее стояли Олег Армишев и Егор Сонин — молодые ребята, отработавшие в отделе по году.

— … только туфли на два метра отлетели!

Все расхохотались. Катька захабарила сигарету.

— В камере пригодится! А вот еще анекдот…

Ледогоров подошел ближе.

— Братцы! Шли бы вы работать! И не мешали девушке думать о ее грустной судьбе.

— Веселая «соска»! — ухмыльнулся круглоголовый лопоухий Сонин. — Саня! Закончишь, дай мы ее на что-нибудь поколем!

— Сам ты сосунок! — неожиданно возмутилась Лукьянова. — Иди давай!

— Че-го?! — Сонин угрожающе повернулся.

Ледогоров слегка свистнул.

— Брэк! Я сказал — займись своими делами!

Сонин остыл. Несмотря на свою «быковатость» и накачанные бицепсы, он понимал, что с Ледогоровым у них, во всех смыслах, разные весовые категории. Было странно, что объединяет его с абсолютно иным, изящным во всем, Армишевым.

— Пошли, Олежа.

Дверь кабинета за ними захлопнулась.

— Суки! — заключила Катька и, поймав сердитый взгляд Ледогорова, дернула плечами. — Что я им, проститутка, что ли? «Соску» нашли!

— Дурное воспитание, — Ледогоров присел рядом. — Надо тебя в травму свозить. Вдруг сломано чего?

Она махнула рукой.

— Забей! Заживет. И не так получала. Как там Верка?

— Едет в камеру.

Она даже в лице изменилась.

— Ты чего, сдурел?! Ее нельзя… Она же там не выдержит!

Ледогоров прикурил.

— Будешь?

— У меня хапец остался.

— А что я могу сделать? Она его выгораживает. Ствол однозначно зависает на ней.

Катька возбужденно заерзала.

— Погоди-погоди. Но ты же знаешь, что это не ее?

— Знаю! — он тоже повернулся к ней. — Но что толку! Она молчит!

Пистолет найден в ее квартире!

— Черт! Черт! Идиотка! — Катька нервно выпускала дым. — Ей в тюрьме — звиздец! Она чем думает!

Ледогоров ухмыльнулся.

— Не головой — это точно! Она втюрилась в этого «гурзошника». Вот и разыгрывает Джульетту.

— Дура! — простонала Лукьянова и запустила пальцы в свои волосы. — Я его видела! У него таких как она — на каждом углу. Вот безмозглая! Это на нее похоже — любовь до гроба! Сгинет ведь! А он и не вспомнит!

Ледогоров молчал. Дым попал в глаза, которые теперь противно щипало. В закуток заглянул Югов.

— Ты чего тут?

— Любовное свидание!

— Извини.

Было тихо и душно. За дверью что-то бубнил в телефон Сонин.

—Давай ее сюда! — неожиданно сказала Катька.

—Чего?

—Не боись. Ради этой дуры побуду «ментовской наседкой». Дай нам поговорить минут десять.

Ледогоров пристально взглянул в ее темные глаза.

— Да не протыкай ты меня взглядом. Давай, пока я не передумала!

В кабинете все было по-прежнему.

— Я понимаю ваши чувства, Вера Васильевна, но у меня есть служебные…

Ледогоров посочувствовал Полянскому. По себе знал, как тяжело разговаривать, когда нет контакта. Как со стеной.

— Серж! Хорэ метать бисер перед свиньями! Следак будет готов через десять минут. Пристегни ее пока в коридоре. Пусть с подругой попрощается.

Она не дрогнула лицом.

Солнце продолжало заливать кабинет.

* * *

Потолок весь испещрен сетью трещин. Хорошо лежать на топчане и смотреть как уплывают вверх призрачные, сизые кольца дыма. Серж раскачивается на стуле. Когда он наклонятся вперед, ножки противно цокают о линолеум.

— Думаешь, убедит?

— Не знаю.

— Ты ей доверяешь?

— Не знаю.

— Это обнадеживает.

— А у нас есть выход?

— Согласен.

Кто-то идет по коридору. В самом конце хрустит замок.

— Артур приехал.

— Я счастлив.

— Будет доволен. Ствол-то изъяли.

— А мы?

— Что?

— Мы будем этим довольны?

— Не смеши.

Солнце потихоньку смещается вбок и кажется, что по стене ползет неведомое черное чудовище. Под окном лениво ругаются «пэпээсники».

— Думаешь, убедит?

— Не знаю.

— Ты ей доверяешь?

— Не знаю. Жара.

— 

* * *

— … только сказал, что у него проблемы. Рука перевязана. Пистолет положил сразу в комод и больше не брал.

— Больше ничего не говорил?

— Нет.

— А раньше часто пистолет забирал?

— Точно не помню. Ну раз пять-шесть. — Муратова мялась. Лицо ее порозовело. — Вы извините. Я просто раньше боялась.

Ледогоров улыбнулся.

— Не страшно. Вы тоже меня извините. Нервы.

— Что вы, что вы. Можно воды?

Полянский протянул девушке стакан.

— Может, чай или кофе?

— Нет, спасибо! Жарко.

— Когда он ночевал последний раз?

— В воскресенье.

— Где он сейчас?

— Я адрес не знаю. Могу показать. Мы новую квартиру сняли. Здесь, недалеко, на Саперном переулке.

— Серж! Звякни следаку! Скажи, заминка маленькая. Мы сейчас сгоняем — адрес посмотрим.

Ледогоров вышел в коридор. Катька сидела на скамье, уронив голову на руки.

— Как тебе это удалось?

Она подняла на него усталое, какое-то погасшее лицо.

— Просто.

Он сел.

— Как?

— Какая разница?

— Интересно.

— Дай лучше сигарету.

Он смотрел, как она выпускает дым через нос.

— Я сказала, что он меня трахнул. Несколько раз, когда ее дома не было. И что звал меня в Турцию. Она мне не говорила, но я слышала, что он ей предлагал.

Ледогоров усмехнулся.

— А по-настоящему?

Она отмахнулась.

— Ты что? Рехнулся? Она — самый близкий мне человек.

— Ну, ты даешь!

— А что делать было? Она по-другому бы не поверила. Уже в камеру бы ехала, дуреха. И так заставила жизнью матери поклясться.

Ледогоров встал.

— Не боишься за мать?

— Да пусть сдохнет быстрее, потаскуха!

— Спасибо!

— Отстань! Не для тебя старалась. Выпускай уже. Водки хочется.

У дверей кабинета окликнул Вышегородский.

— Как дела?

— Работаем.

— Нашли что?

— Так, по мелочи.