Оскар Йегер - Всемирная история. Том 1. Древний мир

• Название: Всемирная история. Том 1. Древний мир
• Автор: Оскар Йегер
• Жанр: История

Первый том уникального издания Оскара Йегера «Всемирная история» — «Древний мир» — охватывает ход истории человеческого общества с четвертого тысячелетия до нашей эры до падения Западной Римской империи в 476 г. н. э.

---

Полагают, что поводом к основанию Карфагена на том удивительно благоприятном месте, какое он занимал, послужил внутренний переворот в финикийском городе Тире. Некоторое число беглецов из Тира, предводительствуемых царственной женой Дидоной, купило небольшой клочок земли (в низовьях реки Баград) у ливийского племени, владевшего северным берегом Африки, основало здесь поселение и дало ему весьма многозначительное в данном случае название Карт-Хадашт — Новый Город. Колонии финикийцев в древние времена не были особенно прочными и устойчивыми — это были скорее торжки, фактории с немногими постройками для торговых целей, с храмом Астарты и товарными амбарами. Но в этом новом поселении соединились многие условия, вследствие которых оно вскоре приобрело выдающееся политическое значение. Прежде всего его несравненное положение, одинаково благоприятное и для торговли, и для земледелия, почти на самой середине длинной и бесплодной линии североафриканского берега, как раз напротив Сицилии, между восточной и западной частями Средиземного моря — вот что вскоре сделало Карфаген центром всех финикийских факторий в западном Средиземноморьи. Город, однако, довольно долгое время смиренно на финикийский лад платил туземному населению небольшую подать за землю.

Карфагенская серебряная монета.

АВЕРС. Голова нимфы Аретузы.

РЕВЕРС. Пегас. Пуническая надпись «БАРАТ» или, может быть, «Би АРАТ», «к Арату» — пуническое название Сиракуз, где находился знаменитый источник Аретуза. Безусловно, отчеканена в Сицилии и, вероятно, в Сиракузах.

Карфагенская монета из электрума.

АВЕРС. Голова нимфы Аретузы.

РЕВЕРС. Лошадь, на заднем плане — пальма, типично карфагенский сюжет. Монета меньшего достоинства, чем верхняя.

Однако нападения туземцев и могущественная конкуренция греков в западных водах Средиземного моря вынудило карфагенян взяться за меч или же нанять тех, кто за них и по их приказу взялись за мечи. При помощи такой наемной силы они покорили ливийские селения, окружавшие Карфаген, защитились от кочевников пустыни, и их город стал столицей царства, которое включало в свои пределы в самой Африке все финикийские поселения (кроме Утики, все это были неукрепленные места) и всю полосу покоренной Карфагеном земли до самых границ великой пустыни, а также и вне Африки лежащие колонии, разбросанные по берегам Андалузии и Гранады, на Балеарских и Питиусских островах, в Сардинии и Сицилии. В Сицилии греки оттеснили древнефиникийский элемент. Но Карфаген здесь вступил с ними в борьбу, которая длилась из поколения в поколение, постоянно меняясь в своих проявлениях, и то пунийские войска являлись под стенами Сиракуз, то мощные правители Сиракуз, вроде Агафокла, переправлялись на ливийский берег и водили свои победоносные войска к стенам Карфагена. Среди постоянной борьбы в пунийском городе развился и политический смысл, и чувство господства. Когда в 332 г. до н. э. на метрополию Карфагена — древний Тир — обрушилась страшная катастрофа и несколько знатных семей переселились оттуда в Карфаген, новый город почувствовал себя преемником славного имени финикийской нации, хотя, конечно, это гордое сознание не могло здесь вызвать того государственного настроения и того патриотизма, какой был в больших греческих городах или какой вырос и развивался в Риме. Весьма важно и то, что государственное устройство в Карфагене было основано на началах, совершенно противоположных государственным началам Рима. Римляне как бы срослись со своей почвой; большинство римского народа состояло из земледельцев, их благородное сословие — из небогатых землевладельцев. В Карфагене же, наоборот, вся жизнь держалась на торговле и промышленности (и семиты, и карфагеняне и слышать не хотели о земледелии), и только богатейшие из карфагенян-торговцев, обрабатывая свои обширные земельные владения при посредстве многочисленных рабов, занимались земледелием, как и всяким другим крупным оборотом, ради получаемой от него ренты. Риму его господство в Италии досталось путем долгих и тяжких усилий, но навсегда, и правил он народами Италии строго, но не произвольно, не жестоко, и его правление было для них благодетельным. Пунийцы же, наоборот, оставались чужаками на ливийской почве, и местное население ненавидело их и боялось, как господ жестоких и жадных. Государственное устройство Карфагена не в такой степени известно и ясно, как римское. Несомненно только, что там могущество обусловливалось богатством и что совет старейшин, по семитскому обычаю (нечто вроде олигархической герусии или правительственной коллегии), стоял во главе правления. Исполнительная власть и командование войсками на войне сосредотачивалось в руках двух суфетов, ежегодно избираемых царей или судей, которые были обязаны отдавать отчет в своих действиях перед советом старейшин и за успех отвечали головой. Вследствие внутренней борьбы с одной из знатных фамилий, главы которой некоторое время руководили политикой Карфагена, пользуясь почти царственной властью, явилось еще одно учреждение — «корпорация ста четырех», на которую все смотрели как на главный оплот аристократии и которая всюду вмешивалась со своими аристократическими притязаниями. Масса народа обладала политическими правами, но т. к. подкуп был в большом ходу, то эти права ни к чему не приводили. О духовной жизни карфагенян известно очень немногое. Из их литературы, служившей отражением этой жизни, не дошло ничего, кроме немногих надписей и известия о каком-то сочинении по сельскому хозяйству, настолько важном, что оно было переведено на греческий язык, а по приказу римского сената — и на латинский. Но об этой духовной жизни не получить благоприятного мнения уже потому, что этот могущественный, богатый, широко раскинувшийся народ все же не оказал глубокого влияния на другие народы, да и сам не воспринял ничего ниоткуда, а тот же культ Астарты и Баала, который пунийцы принесли из своей ханаанейской отчизны, укоренился и в новом городе со всеми ужасами сладострастия и жестокости его обрядовой стороны. При больших народных бедствиях приносились даже громадные человеческие жертвоприношения всепожирающему, беспощадному Молоху.

Руины храма Ваала Хаммона в Карфагене

Те благородные доблести, которые служат лучшим украшением народов арийского племени, у семитов-пунийцев не пользовались почетом. Никто среди них и понятия не имел о той общей воинской повинности граждан, которая была распространена у греков, римлян и италийцев, вошедших в состав союзнического государства римлян. Карфагеняне и утверждали, и распространяли свое могущество посредством продажных наемников, которые и расплодились-то главным образом из-за того, что спрос на них в Карфагене постоянно был очень велик. Громадная денежная сила, которой обладали карфагеняне, — а Карфаген, несомненно, был богатейшим городом древности, — давала возможность карфагенскому правительству в любое время собрать нужное ему количество войск. Для вооружения в самом Карфагене, защищенном от любого нападения неприступными укреплениями, всегда были готовы огромные склады всяких военных материалов. Кроме того, у подошвы Бирсы — холма, увенчанного цитаделью, с которого открывается вид на оживленный город, на богатый ландшафт окрестностей, на гавани и залив, — были устроены помещения для многих сотен военных слонов. И, несмотря на все эти громадные средства, сила карфагенян была не в их сухопутном войске: более всего вынуждал опасаться их соседства тот мощный военный флот, которым они обладали. Этим прирожденным морякам, испокон веков занимавшимся торговлей и добиравшимся в своих странствиях до берегов Британии, их знанию морского дела и умению строить прекрасные корабли могли позавидовать даже греки.

Носовые фигуры с карфагенских кораблей.

Можно предположить, что Карфаген следовал обычаям Тира и Сидона, помещавших на носу кораблей уродливых карликов.

Римляне же страшились их тем более, что даже тот небольшой флот, который они имели, был запущенным. Только в 311 г. до н. э. в Риме было установлено постоянное морское ведомство в виде двух чиновников (duumviri navales), и даже после тарентской войны флот у римлян развивался очень туго. Не без основания хвалились карфагеняне тем, что без их разрешения римлянам «нельзя и рук в море умыть».

Астарта.

Финикийская статуэтка. Богиня богато одета, на лбу — роскошная повязка. Волосы, заплетенные в множество кос, лежат на спине и плечах. На шее — два символических ожерелья: обруч, замкнутый драгоценным кулоном, и тройная нитка жемчужин. Обнаженная по предплечье правая рука украшена незамкнутыми браслетами, завершающимися головками антилоп. Верхнее платье сделано из мягкой и тонкой ткани, открыто спереди и образует по бокам многочисленные складки. Рукава с аграфами закрывают верх рук. Нижнее платье, ниспадающее спереди только до подъема ног, закрывает пятки и имеет шлейф, который держит и натягивает левая рука. На ногах — ременные сандалии.