Денис Луженский - Сны чужие

• Название: Сны чужие
• Автор: Денис Луженский
• Жанр: Фэнтези

Несколько необычный вариант "наших – там". Между ГГ, обычным парнем в нашем мире и принцем в другом мире образуется Связь. Сначала она проявляется только в снах, но потом крепнет, и дело кончается тем, что сознание ГГ переселяется в тело принца в том мире и делит его с принцем. А тут еще тело, оставшееся на Земле, убивают "засланцы" из того мира, чтобы помешать этой Связи. Между тем, в магическом мире назревают и уже происходят мрачные события, переворот, убийства и т.д. За всем этим стоят некие Древние, преследующие свои, далеко не благовидные цели

---

- Бой окончен! - громко произнес хорошо знакомый Раске голос. В центр площадки вышел не очень высокий, но жилистый и стройный сэй-гор, которому можно было дать по возрасту не более сорока. На самом деле ему скоро должно было "стукнуть" семьдесят пять и в его длинную черную шевелюру уже давно вплелись серебристые проволочки седых волос. Это был Кин-Тат, главный учащий кевор Речного арда, ближайший друг и Первый ученик самого Отшельника.

- Ты уложил одного, Парелл, - он окинул темноволосого суровым взглядом глубоко посаженных желтых глаз; тот стоял на одном колене, прижимая ладони к левому боку и жадно хватал ртом холодный вечерний воздух, - но и сам погиб. В итоге - толку от твоей единственной удачи тебе никакого. Тебе так же безразличен твой успех, как и твоему мертвому противнику.

Кин-Тат перевел взгляд на потирающего шею коренастого.

- Скажи мне, в чем твоя ошибка?

- Я выдохся, - пробормотал темноволосый Парелл. Он уже отдышался и встал. Немного ниже левой подмышки у него, должно быть, образовался внушительный синяк, но боль парень умел контролировать, ничем не выдавая своих чувств.

- Это только следствие, - возразил ему кевор, - а ошибка твоя заключается в том, что ты слишком затянул схватку, слишком много потерял сил и дал возможность своим противникам привыкнуть к тебе, приспособиться к стилю твоего боя. Понимаешь?

- Это так, наставник, - не выдержал Парелл, - но ведь ребята знают мои возможности слишком хорошо. Они не дали мне шанса…

Сэй-гор некоторое время пристально смотрел на своего ученика. Потом кивнул.

- Хорошо. Мои возможности вы должны знать не хуже, так ведь?

Парелл неуверенно пожал плечами, молча переглянулся со своими недавними противниками, кивнул.

- Тогда начали, - Кин-Тат вытянул из заплечных ножен мечи, - нападайте все четверо.

- Может, оденете наручи, георт? - осторожно предложил "убитый" Пареллом коренастый кальир.

- Вперед!

Они окружили кевора, начали осторожно подступать к нему, спокойно ожидавшему их атаку. Потом коренастый и Парелл бросились на него с двух сторон, в то время как двое других плавно перемещались, выбирая лучшую позицию для атаки… Кин-Тат крутанулся на месте, с виду очень плавно, почти медленно, но ни один из нападающих не успел ничего предпринять, чтобы остановить его. Левый клинок чуть зацепил меч коренастого, высекая бледные искры, отвел его в сторону и, продолжая движение, скользнул вдоль узкой гарды, легко коснувшись острием груди парня чуть пониже сердца. Правый хлестко, как стальная плеть, отбил верхний рубящий удар Парелла; метнувшись вниз, встретил второй - колющий, и полетел по дуге, чтобы уступить место своему левому брату. Тот прошел под самым наручем, на миг прижался к предплечью парня и помчался дальше, а Раска очень живо представил себе что стало бы с рукой барска, вздумай кевор не обозначить, но до конца завершить свой страшный удар…

- Светлый день.

Так и не успев досмотреть как Кин-Тат "разделывает" оставшихся двух противников, Раска обернулся и встретился взглядом с темными провалами ничего не выражающих глаз.

- Светлый день, георт, - он коротко, без излишней поспешности, но с должным почтением поклонился Отшельнику.

Нолк-лан был уже немолод, даже по меркам своего народа. Никак не меньше полутора сотен лет оставил за спиной эндра-ши, из которых последние сорок его знали как кош-кевора самого сильного Темного арда в восточной части Долины… Впрочем, за пределами самих Ардов слава эта не больно-то распространялсь.

Худой и высокий, как большинство нолк-ланов, в свободного покроя черном одеянии, традиционном для всех кош-кеворов Отшельник почему-то казался еще более тощим и высоким. Его головное оперение сохраняло лишь остатки былой пышности - было заметно, что знаменитый эндра-ши теряет с годами больше, нежели успевает отрастить. На лбу и висках беспощадное время свело растительность почти на нет, обозначив будущие обширные проплешины. Телом Отшельник все еще оставался силен; гибкий и опасный, в схватке неожиданно взрывающийся градом быстрых и точных ударов, он все еще мог дать фору молодым бойцам, даже самым обученным.

Раска с сожалением подумал, что еще десяток-другой лет и кош-кевор начнет слабеть, медленно, но неуклонно сползая с горных вершин "чистого мастерства" в тихие и угрюмые ущелья старческой немощи. Благословенны те, кто уходят раньше, отдавая жизнь в честной схватке с достойным противником. Многие из великих стариков прошлого предпочли быструю и красивую смерть во время ритуального поединка "гийор" медленному угасанию. Раска считал, что они были правы. Он слышал о тех, кто умер в своих покоях, не в силах приподнять с ложа высохшего обессилевшего тела. Ничего, кроме брезгливой жалости, эти несчастные не вызывали. Уж лучше пасть под клинками четверки лучших учеников, чем так…

Глядя на прямую фигуру Отшельника, прямо-таки излучающую уверенность и силу, Раска подумал: "Нет, этот не уйдет незамеченным. Он заставит слагать о своей смерти витары, и я сам, если буду тогда еще жив, спою их у его погребального костра."

- Пойдем, - нолк-лан повернулся и двинулся по густо посыпанной белым речным песком дорожке к единственному каменному строению в крепости - трехуровневому форту, казавшемуся продолжением скалы, вплотную к которой он был построен. В подвалах таких массивных фортов обычно устраивались склады арда, а на верхнем этаже располагались покои кош-кевора и учащих кеворов высшей ступени. Нижние этажи занимали десять избранных учеников, исполняющих роль охраны при главе арда. Все считали это скорее данью традициям, чем насущной необходимостью, ибо кош-кевор был последним из обитателей крепости, кому требовалась дополнительная охрана… Правда, однажды кош-кевора арда Холмов, прятавшегося где-то в непроходимых лесах северной части Долины, не спасло ни его мастерство, ни охранный десяток, которым тот попросту пренебрег. После того случая старый обычай начали соблюдать строже.

Вот и сейчас, едва лишь они вошли в темный и тесный холл первого этажа, как на Раску немедленно уставились две пары хмурых глаз - сторожа не дремали, бдительно оберегая покой дома и запасы под ним.

На верхней площадке, перед всходом, дежурили еще двое.

- Эвир, - обратился Отшельник к одному из них, - проследи, чтобы нас никто не беспокоил.

- Будет исполнено, георт, - склонил голову Эвир, кальир лет тридцати, мускулистый и гибкий как все его собратья по арду, независимо от их происхождения. Раска мельком взглянул на другого стража и невольно вздрогнул - тот был точной копией Эвира. Даже одинаковая одежда на них сидела одинаково аккуратно и блеск в глазах был одинаково настороженным. Только оружие у близнецов оказалось разным - над покатыми плечами Эвира торчали длинные рукояти парных шисс, а его брат (в том, что второй страж был его братом Раска не усомнился ни на мгновение) многозначительно поглаживал лезвие короткой секиры.

Заметив, как Раска с откровенным любопытством рассматривает своеобразную парочку его охранников, кош-кевор неопределенно фыркнул и распахнул дверь своих покоев, сопроводив свое действие приглашающим жестом. Гость коротко поклонился и, несколько сконфуженный, переступил порог святая святых каменного форта - покоев Отшельника.

Комната, в которой он очутился, целиком и полностью соответствовала прозвищу своего хозяина. Здесь не было ничего лишнего - ложе в углу, представляющее из себя, судя по "пышности" постели, простую циновку, прикрытую единственным тонким одеялом. Небольшой камин, выпирающий из глухой несущей стены, украшали разложенные в художественном беспорядке метательные ножи и лезвия самых разнообразных форм и размеров. Значительная часть этого арсенала торчала в основательно изрубленном деревянном манекене, подпирающем дальний угол комнаты. Рядом с манекеном возвышался на железной треноге керамический таз для умывания. Холодный каменный пол покрывала огромная мохнатая шкура урда. Последней деталью интерьера был массивный сундук, в котором Отшельник, очевидно, хранил свои личные вещи.

Без лишних церемоний кош-кевор запер дверь, прошел в центр комнаты и опустился прямо на шкуру, поджав под себя голенастые ноги.

- Садись, - коротко бросил Отшельник, указывая место перед собой. Раска послушно уселся напротив хозяина, внутренне готовясь к долгой и непростой беседе.

- Говори, - так же коротко приказал нолк-лан, едва лишь гость закончил устраиваться на довольно-таки жесткой для сидения, несмотря на толстый мех, поверхности.

- Кош-кевор Каменного арда, достойный Неврут передает приветствия кош-кевору Речного арда, достойному Отшельнику, - произнес Раска следуя традиции. Отшельник кивнул, соглашаясь со словами посланника, принимая их и отвечая равнозначной…

…Все это Раска додумывал сам, ибо на самом деле нолк-лан не ответил ему ничего. Немногословность главы Речного арда давно уже стала легендарной. А еще Отшельник любил переходить к делу, минуя долгие обмены любезностями - что также было известно всем. Раска вспомнил об этом, едва лишь заглянул в черные бусины глаз нолк-лана; тогда он проглотил заготовленные заранее вступительные фразы, вдохнул побольше воздуха и начал рассказывать: