Константин Чернецов - Крым бандитский

• Название: Крым бандитский
• Автор: Константин Чернецов
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 1999
• ISBN: 5-227-00132-4

 Между криминальным и легальным миром не существовало никаких жестких барьеров, хотя крымские гангстеры и являли впечатляющие образцы беспощадности и беспредела. Многие из них погибли, так и не вкусив прелестей неба в клеточку. В книге обрисованы и другие яркие и неповторимые черты и картины из жизни братвы Крыма за последнее десятилетие.

---

Цифра эта на первый взгляд кажется неправдоподобной: население города в ту пору составляло всего четверть миллиона, и в обычных сферах жизни и деятельности (транспорт, места отдыха, торговли и т. д.) почти каждый знал в лицо всех, слухи и вести распространялись быстро. Так что какие там тридцать, три бригады скоро засветились бы и не смогли работать!

Но не надо забывать, что через Симферополь, главный транспортный узел Крыма, в те годы проезжало по четыре-пять миллионов человек, и очень многие задерживались, кто на несколько часов, а кто и подольше.

Тридцать — сорок тысяч человек в сезон вообще останавливались в Симферополе, отправляясь на пляжи электричками, троллейбусами и автобусами.

В не меньшем количестве в город приезжали из ближних и дальних пригородов: кто работать, кто торговать, кто развлекаться и отдыхать. Все они и обрабатывались в первую очередь игровыми, для которых в сезон работы было более чем достаточно, как и преступного заработка, — хватало на всю бандитскую структуру.

Тогда же организованные преступные группировки начали взимать свой бандитский, или, как еще говорили у нас, «абиссинский», налог с владельцев частного автотранспорта, подрабатывающих извозом у вокзалов и аэропорта. Здесь, как и во многом другом, впрочем, они были провозвестниками.

Взяла бригада Гуни под крыло и несколько мобильных игровых бригад катал, которые за считанные минуты ухитрялись до ниточки обыгрывать излишне азартных и неосторожных курортников — мастерам-шулерам обычно хватало получасовой дороги от аэропорта до вокзала.

Удовольствие растягивалось на пару часов по трассе Симферополь — Ялта, если у «лоха» оказывалось слишком много денег или же если особенности поведения и социальный статус предвещали скандал и его следовало высадить не в городской черте, а вышвырнуть где-то в горном лесу…

Но сказывалась резкая сезонность жизни в Крыму. От первых до последних заморозков стаи «лохов» редели и исчезали. Ряд санаториев Южного Берега хотя и работал в круглогодичном режиме, но приезжих было значительно меньше. А бандитам было нужно много денег, и нужно постоянно.

Тогда же, как это принято говорить, «на заре перестройки», бригада Гуни взяла под свою опеку некоторые первые кооперативы. Не только и не столько в форме вульгарного рэкета (хотя этот простейший метод гангстерской деятельности встречается и сейчас и, увы, не лишен шансов развития и в дальнейшем), но и в виде «крыши», т. е. охраны, причем не условной, а реальной. Наезды мелких диких группировок, залетных и просто шпаны и в самом деле были очень нередки. Бригада оказывала помощь во взыскании долгов, обеспечивала гарантии взаиморасчетов, даже содействовала, хотя и незначительно, в прямой коммерческой деятельности.

С 1987 года сам Гуня и еще один член его разрастающейся группировки, боксер Сергей Оразмурадов (кличка Сокура), работали в кооперативе «Новинка» ответственными за сохранность кооперативной собственности. Зарабатывали по тем временам весьма недурно, и только официально, согласно справке, выданной администрацией кооператива, за 1988 год Гужев получил 6560 рублей.

Поскольку кооператив с самого начала вел двойную бухгалтерию и большую часть средств не засвечивал перед фискальными службами, реальный заработок Гуни, Сокуры и прочих был значительно больше. Во всяком случае, основной состав бригады уже раскатывал на «восьмерках» и «девятках» (иномарки в то время еще были не в ходу), переоделся в специфический бандитский «прикид», который на многие годы стал как бы униформой братвы: днем, в «рабочее время», — фирмовые спортивные костюмы, а по вечерам, на точках отдыха и «расслабона», — толстые золотые цепи и перстни, кожаные и кашемировые пиджаки, крутые шузы с наворотами и т. п.

Приобреталось и оружие, в ту пору еще не армейское, а в основном старое, оставшееся со времен войны.

Тогда же устанавливались и укреплялись неформальные связи с представителями правоохранительных органов и формировались принципы отношений с другими группировками, которые при неизбежном кризисе системы появлялись в Крыму.

Со своими, местными, принцип отношений был один: или подчинение, или уничтожение. С залетными, в основном северо-кавказскими группами вообще не устанавливалось никакое сотрудничество, с самого начала позиция была очень жесткой.

Это ни в коей мере не носило национального характера, просто защищались свои пастбища, территория своего промысла. Роль играл не национальный момент, а место проживания; характерно, что наиболее тесные отношения, вплоть до криминальной взаимопомощи, у Гуни сложились с небольшим национальным кланом — группой братьев Бестаевых.

Три брата Бестаевых, Эльбрус, Артур и Алан (средний брат, Артур, к тому времени был трижды судим за грабежи и разбой), поселились в недальнем пригороде Симферополя селе Перово и совершали регулярные выезды в город и на Южный Берег. Репертуар их деятельности был широкий — от валютных афер до вымогательства и грабежей, от квартирных краж до содержания кафе с восточной кухней. Дела шли достаточно успешно, так что осетинский клан вскоре призвал подкрепление из Орджоникидзе и Баку братьев Манафовых, Эльхана и только что «откинувшегося» из колонии Рауля, весьма авторитетного уголовника.

На контакт, сотрудничество и координацию действий с Гуней, пожалуй, самым весомым криминальным авторитетом, осетинский клан охотно пошел.

Таким образом, к 1988 году из своеобразного сочетания брутальных уголовников, мошенников игровых и экс-спортсменов сложилась совершенно типичная, ранее заявившая о себе во всех развитых странах модель гангстерского, или, как принято чаще говорить на постсоветском пространстве, бандитского сообщества.

Банда, или группировка, или ганг, Гужева-Гуни представляла собой устойчивую иерархию с внутренним распределением обязанностей. У ганга были постоянные места дислокации и подконтрольные территории. Доходы банда получала от незаконных видов деятельности (азартные игры) или откровенно преступным путем (вымогательство, рэкет, просто грабеж и разбой). Часть членов банды имела легальное прикрытие — место работы и официальный источник доходов, причем зачастую это была форма отступного, которое предприниматели были вынуждены платить бандитам.

И конечно же существовала связь с правоохранительными и, возможно, административными органами: без этого ни такой размах, ни такая устойчивость были бы невозможны. Правда, эти связи еще не были сильны и глубоки и сводились, по-видимому, к налаживанию «неформальных отношений», к прямому и косвенному подкупу некоторых офицеров и некрупных чиновников в соответствующих райотделах и райисполкомах.

Банда росла, набирала силу, но в конце восьмидесятых в банде начались внутренние расколы.

Три ближайших помощника Гуни — Юрий Иванов, Сергей Тимофеев (Джон) и Сергей Лапкин — создали свои собственные бригады, которые на первых порах открыто не враждовали с Гуней, но действовали самостоятельно. Банда Иванова исчезла только в средине девяностых, когда ее лидер был убит в очередной междуусобице.

Четвертый, Виктор Приходьков (Макаленок), не просто откололся, но сразу стал непримиримым врагом Гуни и в свое время, что называется, не пощадил живота своего ради расправы с бывшим шефом.

Но решающую, роковую роль в судьбе Гуни, равно как многих других авторитетов, сыграл Олег Дзюба, человек, которого называют «главным беспредельщиком Крыма».

СОПЕРНИКИ

Олег Николаевич (Алик) Дзюба родился 31 октября 1952 года в селе Пробуждение Генического района Херсонской области, вырос в Крыму, был женат, неоднократно нарушал закон (был осужден по статьям 81 и 140 У К УССР).

По отзывам тех, кто его знал, Дзюба был человек чрезвычайно решительный и бесстрашный, дерзкий и мстительный, наделенный сильной волей, взрывным темпераментом, неплохими организаторскими способностями… и придерживающийся принципа вседозволенности. Он легко, ни на мгновение не задумываясь, играючи мог переступить через что угодно и кого угодно, не знал удержу ни в алкоголе, ни в наркотиках, ни в игре, ни в драке. Когда Дзюба «включался», то оказывал подавляющее, почти гипнотическое воздействие на партнера.

Как утверждают многие, с младых лет была у него заветная цель-стать самым главным в Крыму, подмять всех авторитетов, стать единоличным хозяином, пусть «черным», но королем.

Но самая большая дорога, как известно, начинается с одного маленького шага.

В конце 1987 года, когда в симферопольском криминалитете уже стало трудно обходиться без санкции Гуни, Олег Дзюба, опирающийся на серьезную и крепкую, но небольшую команду (поначалу это только два напарника, Сахан и Шпан, оба ранее судимые и столь же зрелые, как сам Дзюба), попросил «работы» у Гужева.

Тот согласился, не предполагая, естественно, что тем самым подписывает себе приговор.