Константин Чернецов - Крым бандитский

• Название: Крым бандитский
• Автор: Константин Чернецов
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 1999
• ISBN: 5-227-00132-4

 Между криминальным и легальным миром не существовало никаких жестких барьеров, хотя крымские гангстеры и являли впечатляющие образцы беспощадности и беспредела. Многие из них погибли, так и не вкусив прелестей неба в клеточку. В книге обрисованы и другие яркие и неповторимые черты и картины из жизни братвы Крыма за последнее десятилетие.

---

«И зачем было судьбе кинуть меня в мирный круг честных контрабандистов?» — писал Михаил Лермонтов.

Откуда в русском человеке это сочувствие? У Лермонтова — окрашенное цветом вины. У Куприна (вспомним его листригонов) — романтизация рыбацкого мирка Балаклавы. И не только потому, что там этот человек находил грубое подобострастие собутыльников, материал для своей поэзии. Наверняка он знал, даже был посвящен в то, что потомки херсрнесских греков промышляли не только рыбой, но и контрабандой. А сколько романтического любования и сочувствия, вроде бы даже вопреки разуму, у Александра Грина, у Багрицкого, у Паустовского…

Быть может, потому в нас эта склонность к идеализации, что контрабанда испокон для нашего человека — дитя дефицита, что контрабандист всегда снабжал народ если не запретными, то наверняка недоступными плодами цивилизации?

И все-таки мы лукавим, выставляя на авансцену нашего театра рискового и даже чем-то благородного контрабандиста.

Под стать ему у нас и мытарь.

Чаще всего в произведениях искусства это нечто в большей или меньшей мере смахивающее на великолепного Верещагина в луспекаевской трактовке, хотя в быту фраза «таможня берет добро» была не менее распространена, чем «таможня дает добро» киношного Абдуллы.

Почти каждый из нас хоть раз да столкнулся в житейском море с реальным стражем и вывоза пошлин, акцизов, и прочих сборов. Истинный этот таможенник зачастую столь резко отличается от симпатичного киногероя, которому «за державу обидно», что нам ничего не остается, как в очередной раз попенять на застойное время, когда были воспитаны таможенники, которые, аки псы лютые, потрошили бедного нашего туриста перед железным занавесом.

Правда, многие, наверное, хорошо помнят и то, как моряки торгового флота и прочие другие, ходившие в «загранку», привозили оттуда ковры и хрусталь, дубленки и плащи «болонья», видеоаппаратуру и прочее. Да в таких количествах, что товары эти заполняли толкучки, барахолки и другие черные рынки. Конечно, же это была та самая настоящая контрабанда, которая просачивалась, а в канун перестройки буквально валом хлынула в отечество, за которое никому уже не было обидно.

Нет, то были еще не челноки. Но там, в недрах черного рынка, уже пузырились соки, уже занимались корни и нового корчемника, и нового мытаря.

Никогда не забуду чернокожего московского студента, снятого с поезда «Москва-Берлин» в Бресте только за то, что тот не задекларировал карманные доллары. Он плохо понимал русский язык скорее всего по двум причинам. Пьяный хам в униформе таможенника неправильно ставил ударения и столь обильно оснащал свою речь матерщиной, что позеленевший от страха и ничего не понимающий африканец лишь беспомощно размазывал слезы по щекам цвета ваксы…

А вот впечатление нового времени. В Казачьей Лопан и под Харьковом двое изящных молодых людей в погонах украинской мытницы после недолгого препирательства со своим ровесником — проводником фирменного поезда «Москва-Симферополь» — взяли 1,5 миллиона русскими рублями (до деноминации) за то, что тот — разумеется, без декларации — вез в Джанкой десятка два оверлоков.

Они разные — нынешние как таможенники, так и контрабандисты. И назвать этот круг мирным — язык, увы, не поворачивается.

Демократизация общества сказалась на морали. Дурно понятая свобода внесла в нравственный реестр независимой Украины в первую очередь пункт наркотической зависимости. И похоже, становясь самостийной, наше отечество приобретает все заморские проблемы, хотя крымские специалисты как с одной, так и с другой стороны закона единодушно утверждают, что потребление «тяжелых» наркотиков здесь еще мало, прежде всего потому, что у потенциальных клиентов для этого нет денег. Пользуются доморощенными средствами и дешевой химией. «Тяжелые» дорогие наркотики идут в основном на транзит, и их хозяева уповают, что местные таможенные органы недостаточно состоятельны. Возможно, пока что нам до продвинутых стран далеко, однако навыки растут адекватно количественному и качественному опыту борьбы с таким пограничным явлением, как контрабанда одного из самых ядовитых плодов цивилизации. Уже сейчас достижений у наших борцов в этой весовой категории хоть отбавляй.

Вот один из недавних случаев. При досмотре легковой машины, следовавшей из Голландии в Россию транзитом через Крым (разумеется, не ближний свет, что не могло не вызвать подозрения!), сумели обнаружить довольно солидную партию наркотиков; до этого «голландцы» преодолели полдюжины границ — и прокололись только на полуострове.

Приведу и пример новаторского метода досмотра. По информации, поступившей из Одессы, работники Симферопольской региональной таможни задержали большую партию (более 165 тонн) томатной пасты, расфасованной в двухстах металлических бочках. Три отдела таможни и три собаки, задействованные в столь объемном досмотре, результатов не принесли, поскольку груз этот имел, если так можно выразиться, трехслойную защиту: собственно бочка и герметически закупоренный фольго-полиэтиленовый мешок. Пробиться сквозь такую броню, как оказалось, было не под силу даже утонченному обонянию кокер-спаниеля. Пришлось обратиться к умельцам на завод «Фотон», где очень быстро изготовили специальные приспособления: средства для разукупоривания фольго-полиэтиленового мешка, а также универсальный щуп, обеспечивающий сразу три параметра досмотра. С его помощью определялись наличие второго дна, присутствие инородного предмета в упаковке с пастой и взятие пробы для теста на содержание наркотических веществ в самом продукте.

Рассказывать подробности того, как была обнаружена та или иная контрабанда, не всегда разрешается. Поэтому я поведал об учебном моменте, то есть непримененном способе, своего рода домашнем задании. Возможно, когда-нибудь он пригодится на практике.

И ВЗЯТКА ВОШЛА В ИСТОРИЮ

Мать городов крымских-Феодосия, история которой начинается в середине VI века до н. э., была и первым таможенным постом на полуострове. Однажды к ее золотым пляжам пристали триеры из Милета, и, как это у них, колонизаторов, водится, без проволочек чужеземцы застолбили кусок побережья, где по-быстрому заложили факторию, которая вскоре из обычного торгового поселения превратилась в город-государство. Полис этот, не без причины, казался предприимчивым грекам, особенно купцам, даром богов. Потому они и назвали его Феодосией.

В связи с этим в средиземноморском бассейне появилась еще одна река. Широкая, никогда не пересыхающая река крымского зерна.

Царь Левкон, правивший здесь в IV веке до н. э., дабы выказать свое богатство и привлечь купцов тогдашней ойкумены, отправил в метрополию 200 тысяч медимов (каждый равнялся 52 литрам) пшеницы и написал, что освобождает от пошлины всех, кто станет его постоянным партнером, то есть за товаром будет обращаться только к нему. Так выглядела в античные времена взятка и борьба за монополию рынка.

Позже Крым кормил римлян. В средневековой Кафе «паслась» Генуэзская республика. А начиная с XIII века тут воцаряются татары, а затем и турки.

Русский путешественник Василий Зуев, побывавший на полуострове в 1781–1782 годах, писал: «Хан сделал сей город своей резиденцией, перенес из Бахчисарая монетный двор… Здесь имеется таможенный дом, который отдается на откуп…»

Уже после присоединения Крыма к России писатель П. И. Сумароков (1799 год) о Феодосии сообщал следующее:

«… город пользуется преимуществом порто-франко, каковое право имели в нем в отдаленные века также афиняне. Цареградские и анатолийские купцы привозят сюда вина, изюм, финики, винные ягоды, корицу, гвоздику, хлопчатую бумагу и разные из оной ткани. Отсюда же берут пшеницу, сыромятные кожи, овечью шерсть, коровье масло и тому подобное».

Начиная с 1809 года Феодосия возрождается как один из главных торговых городов Крыма. И основной статьей, пополняющей ее казну, становятся таможенные доходы. В 1817 году принимается первый генеральный план развития города-порта, которым и определяется местоположение присутственных мест, гарнизонной казармы, карантинной службы и таможни. И по настоящее время двухэтажное здание последней, выстроенное в стиле классик по проекту архитектора Каравицына, остается в хорошем состоянии.

Из Манифеста Александра I от 24 июня 1811 года: «… в Новороссийском крае учреждается четыре таможенных округа, в том числе и Феодосийский, состоящий из таможен Феодосийской, Евпаторийской, Еникальской, Балаклавской, Керченской и Богазской…»

Из книги профессора И. М. Саркизова-Саркизини «Старая Феодосия»:

«В порту тихо. На иностранных судах еще спят. У пароходов прогуливаются портовые таможенные стражники с портупеей на боку, тихо переговариваются одиночные рыболовы, приютившиеся с удочкой на оконечности мола; к пристаням съезжаются экипажи, сходятся носильщики…»