Джинн Калогридис - Договор с вампиром

• Название: Договор с вампиром
• Автор: Джинн Калогридис
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-17937-2

Новая интригующая версия легенды о таинственном трансильванском князе Дракуле.

Середина XIX века. В родовой замок, затерявшийся в одном из самых глухих уголков Карпатских гор, возвращается после смерти отца Аркадий Цепеш – племянник старого графа. С первых же дней пребывания в замке он становится не только свидетелем, но и участником странных, мистических, а подчас и поистине жутких событий, которые едва не сводят молодого человека с ума. Лишь благодаря тому, что Аркадию наконец открывается истина, ему удается сохранить рассудок.

Однако эта истина гораздо ужаснее всего, что способно нарисовать воспаленное воображение.

---

В. церемонно кивнул.

– Пока ты верен условиям договора, я верен своим обещаниям.

Я принял его правила игры исключительно ради Мери. И в то же время я понимал опасность появления новых стригоев. Я не сумел спасти чету Мюллеров, даже не успевших насладиться своим медовым месяцем. Теперь я хотя бы уберегу их от участи, худшей, нежели смерть.

Я взял молоток и кол. В. перевернул тело герра Мюллера лицом вверх. Остекленевшие, безжизненные глаза немца уставились в темный потолок. Вампир внимательно следил за мной. Его глаза полыхали злобным торжеством.

Трясущимися руками я упер острие кола в грудь покойника, выбрав место чуть выше сердца. Затем я замахнулся молотком и одним сильным, звонким ударом вогнал кол в тело.

Тело Мюллера колыхнулось, будто мешок, и вдруг... ожило. Из посеревших губ вырвался душераздирающий вопль. Я выронил молоток и отскочил.

– Он жив! – в ужасе воскликнул я.

– Не волнуйся, ему осталось недолго.

В. поднял молоток и указал им на несчастную жертву экзекуции. От первого удара кол вошел в сердце Мюллера больше чем на дюйм. Такая рана должна была бы вызвать практически мгновенную смерть. Но Мюллер жил! Все его тело корчилось в судорогах.

– Посмотри, как он страдает! Не мешкай, избавь его от боли!

Я оцепенел и только всхлипывал. Мне одинаково невыносимо было видеть страдания жертвы и добивать ее собственными руками.

Еще один вопль Мюллера не оставил бы равнодушным даже самое черствое сердце.

– Давай! – велел В., перебросив мне молоток. – Быстро! И бей сильнее!

Я схватил молоток, поточнее прицелился и ударил вторично. Мюллер содрогнулся, будто крупная умирающая рыба, и взвыл.

Я ударил снова, потом еще несколько раз, пока кол не пробил его грудь насквозь. Слезы градом катились по моим щекам. Из нанесенной мной ужасной раны не вытекло ни капли крови. Глядя на искаженное ужасом лицо немца, я постоянно вспоминал Джеффриса. Сейчас мне предстояло сделать то, что здесь, на этом столе, проделали с несчастным англичанином. Я взял самый крупный тесак и в несколько приемов отсек голову от туловища.

Это было жуткое и тошнотворное действо, и я не позволю себе описывать его здесь. Но самым тошнотворным для меня оказался безумный огонь в глазах В., следящего за тем, как я исполняю роль палача.

Потом настал черед фрау Мюллер. Мне было неловко глядеть на ее обнаженную грудь, и я наставил кол почти ощупью. Я молил Бога лишь об одном – чтобы немка была окончательно мертва и не изведала той жуткой боли, которая стала чудовищной пыткой для ее мужа. И потом, разве В. не остановил Жужанну, сказав, что кровь мертвых пить уже нельзя?

Мысленно подбадривая себя, я ударил молотком... Кошмар повторился: фрау Мюллер тоже оказалась жива. Я думал, что упаду в обморок от ее криков и стонов.

Значит, В. намеренно меня обманул, заставив убить живых людей? Но ради какой гнусной цели он это сделал? И зачем разыграл изумление?

– Как такое могло случиться? – вопрошал В., когда оба трупа были обезглавлены. – Я был абсолютно уверен, что они мертвы, по крайней мере женщина.

Я ответил ему взглядом, полным ненависти. Может, он хотел уничтожить мою "свободную" волю и заставить меня беспрекословно ему подчиняться?

– Я сделал все, о чем вы просили, – глухо сказал я. – Теперь отведите меня к Мери.

– Конечно, – ответил он и жестом велел следовать за ним.

За троном находилась еще одна, совершенно незаметная дверь. Мы прошли по узкому темному коридору и остановились перед тяжелой дубовой дверью. За нею слышались слабые стоны моей жены. В. взялся за ручку, помедлил, потом обернулся ко мне. Он умело прятал свое торжество, позволив лишь полуулыбку.

– Ты восхитительно справился, Аркадий. Правда, осталась еще одна мелочь. Объявился гость, которого я не приглашал. Я получил от него письмо.

Он сообщил, что утром прибывает в Бистриц, и просит прислать за ним коляску. Я собирался отправить Ласло, но он что-то занемог... ну а теперь... сам понимаешь.

В. снова улыбнулся, уже шире.

– Не согласишься ли ты...

– Я не могу оставить Мери! И потом, я провел несколько бессонных ночей.

В. картинно всплеснул руками.

– Что ты! Я не прошу тебя ехать прямо сейчас. А утром, когда ты хорошенько выспишься? Окажи мне эту маленькую услугу, а потом оставайся с Мери, сколько душе угодно.

Он не настаивал, он просил, однако благодушный тон лишь подчеркивал звучавшие в его словах угрожающие нотки. Мне было невыносимо стоять в темном коридоре, слушать стоны жены и сознавать, что нас разделяет лишь дверь. Мне захотелось поскорее увидеть Мери, и я устало сказал:

– Хорошо, но только утром. Утром я поеду.

– Вот и прекрасно.

В. улыбнулся во весь рот, обнажив острые зубы, затем толкнул дверь.

Комната была небольшой, без окон, с тяжелым, застоявшимся воздухом. Тление, коснувшееся владельца замка, тронуло и ее великолепие. По углам висела паутина, густо припорошенная пылью. Все это плохо вязалось с роскошными золотыми канделябрами, хрусталем и широкой кроватью под балдахином из золотой парчи. Рядом с кроватью на мягком стуле сидела Дуня. Едва Влад переступил порог комнаты, как глаза горничной сделались пустыми, а взгляд – отсутствующим.

Я вздрогнул, не в силах скрыть своего омерзения. И вновь я задался вопросом: как давно он заставил эту девчонку шпионить за нами? В. догадался о моих мыслях, а потому иронично улыбнулся.

– Не смею мешать вашему уединению накануне столь знаменательного события, – церемонно произнес он и удалился.

На постели, терзаемая предродовыми муками, лежала моя жена. Ее волосы были влажными от пота, лицо покраснело от боли. Я подбежал к Мери, взял ее руку, и мы оба заплакали.

– Ей нельзя доверять, – по-английски прошептала мне Мери. – Ее шея... Я видела ее шею.

Мери даже не взглянула на Дуню, а та сидела с невинным видом, даже не понимая, что речь идет о ней.

– Так он и ее укусил? – спросил я.

Мери горестно кивнула.

Вскоре у нее возобновились схватки. Я всем сердцем хотел хоть чем-нибудь ей помочь, но эти тяготы невозможно разделить на двоих. Я чувствовал: Мери неприятно, что я вижу ее в таком состоянии. Чтобы не добавлять ей ненужных волнений, я взял стул, открыл дверь и сел в коридоре. Мери знала, что я совсем рядом, и мое присутствие ободряло ее, и при этом мрак, царивший за пределами комнаты, скрывал мое лицо, искаженное невыносимыми душевными страданиями, на которые отныне обрек меня В.

Когда схватки усилились, Мери стало не до меня, а Дуня принялась хлопотать вокруг своей хозяйки, я незаметно спустился вниз и проверил двери. Как я и ожидал, все выходы из замка были заперты снаружи.

Мне не оставалось ничего иного, как вернуться в эту роскошную темницу, где я остаюсь и по сей момент, сидя за пыльным столом и водя пером по надушенной бумаге, которую я здесь обнаружил.

Боже, помоги мне! Я – дважды убийца. Мы с Мери – узники, лишенные всякой надежды вырваться отсюда.

Глава 13

ДНЕВНИК АРКАДИЯ ЦЕПЕША

21 апреля (написано на отдельных листах)

Усталость все-таки одолела меня, и я заснул, уронив голову на листы своего импровизированного дневника. Разбудил меня какой-то внутренний толчок: я почувствовал, что уже утро. Именно почувствовал, поскольку комната, в которой мы с Мери оказались по воле В., не имеет окон. На меня сразу же нахлынули вспоминания событий минувшей ночи, я быстро вскочил на ноги, протирая сонные глаза.

Мне почему-то показалось, что ребенок уже родился и Мери спокойно спит... Увы, роды не начинались. Мери была бледна и измучена, даже губы ее приобрели серовато-землистый оттенок. Я сразу же предложил перевезти жену из этого склепа в наш дом, где достаточно света и воздуха. Дуня озабоченно покачала головой. По ее словам, всякое движение только повредит моей жене и может вызвать смертельно опасное кровотечение. Вряд ли В. внушил Дуне эти мысли. Достаточно взглянуть на Мери, чтобы понять справедливость слов горничной.

Я спросил Дуню, сколько может длиться это мучение, но не успела она мне ответить, как Мери вновь начала громко стонать. Слезы навернулись у меня на глаза; в ее стонах мне слышался упрек – ведь это я привез ее сюда, в дикую глушь и кромешный ад. Видя, как я терзаюсь, Дуня (бедная девочка! Я не сомневаюсь в ее искренности и добросердечности. Она даже не подозревает, что с ней произошло!) велела мне идти на кухню за болеутоляющими травами.

Я боялся отлучиться от Мери, но потом вспомнил: утром и днем В. всегда спит и пробуждается только к вечеру. Поэтому сейчас Мери ничто не угрожало.

Довольный, что хоть чем-то смогу помочь жене, я спустился вниз. По пути на кухню я проверил главный вход. За то время, что я спал, кто-то успел открыть двери. Я вышел во двор. Серое утреннее небо было затянуто хмурыми облаками. Чувствовалось, что скоро пойдет дождь. У крыльца стояла коляска, запряженная парой лошадей. Увидев ее, я обрадовался. У нас появился шанс бежать отсюда!.. Следом я вспомнил обещание, данное вчера В.: с утра поехать в Бистриц за незваным гостем.