Крис Бекетт - Периметр

• Название: Периметр
• Автор: Крис Бекетт
• Жанр: Киберпанк
• Год: 2007

Переступать эту черту настрого запрещено, ведь она разделяет законный виртуальный мир и почти нелегальный физический.

---

- Не смотрите на меня так! - огрызалась Кларисса на виртуаль-цев, когда они указывали на нее пальцем и смеялись. - Вы продали свои тела за иллюзию молодости и изобилия, но я-то настоящая!

Иногда посреди такой тирады она демонстративно отключала имплантант, чтобы люди и машины исчезли. Дома тогда превращались в голые остовы, а витрины магазинов с их разноцветьем товаров - в черные провалы.

- Я вас даже не вижу! - кричала она, зная, что виртуальцы все равно ее видят, так как размещенные повсюду сенсоры улавливают изображение, звук и текстуру физических объектов и включают их в матрицу, внутри которой существует консенсусный город. Они вынуждены ее видеть, у них просто нет выбора. - Я в реальном мире и совершенно вас не вижу. Поняли теперь, что вы такое?! Вас можно просто выключить!

Но хотя она с удовольствием сообщала виртуальцам, что их не существует, их мнение было для нее отчаянно важно, и она не могла устоять перед искушением снова включить имплантант, чтобы посмотреть, как подействовал ее крик (я никогда не встречал человека, который бы так часто включал и выключал имплантанты, как Кларисса). Но виртуальцы почти всегда ее старательно игнорировали.

И вот, когда, закатив истерику, она обнаруживала, что никто на нее не реагирует, ситуация выходила из-под контроля. Однажды, за месяц до своего путешествия на Пиккадилли-серкус, она почувствовала, что не может завладеть вниманием прохожих возле станции подземки Уолтхэмстоу. Не желая признавать своего поражения, она, невзирая на артрит и общую слабость, заковыляла вниз по лестницам, чтобы на платформе дождаться поезда на юг. Платформа вокруг нее опустела, так как все виртуальцы сгрудились на другом конце.

А после, когда подошел поезд, она решительно попыталась в него войти. Естественно, она упала на рельсы, ведь поезд-то был виртуальным, частью Поля, способного выдерживать не физический вес, а лишь абстрактный вес виртуальных проекций. Она сломала косточку в колене. Ей было очень больно, но она встала и принялась ковылять взад-вперед по рельсам, ожидая, что кто-нибудь поможет ей забраться на платформу. Законы Поля не позволяли поезду тронуться, пока она внизу. А ведь Кларисса сама нарушила эти правила. Пассажирам оставалось только с ужасом смотреть, как старуха с трудом ходит по пояс в полу вагона, как она, запрокинув голову, обвиняюще буравит их взглядом и упрекает в недостатке сочувствия:

- Разве в Лондоне не осталось никого, кто помог бы пожилой женщине? Вы что, не только тела, но и сердца потеряли?

Сломанные кости и вообще физические травмы совершенно выходили за рамки разумения виртуальцев, поэтому они могли бы и не сочувствовать ей, но действительно хотели помочь, если не из чистого альтруизма, то хотя бы в собственных интересах, ведь она задерживала их поезд (не говоря уже про те, которые шли за ним) и всех выводила из равновесия. Виртуальцы, если, конечно, они не обнищали до крайности, однообразно красивы, и, хотя рано или поздно умирают, но не старятся, как мы. Изо рта у них никогда не вылетают капельки слюны. Под носом никогда не блестит капля. Их макияж не размазывается. Наверное, поистине ужасно смотреть, как по вагону бродит грязное и страшное морщинистое существо, голова которого едва достает им до колен: ни дать ни взять - гоблин из сказки. Но что они могли сделать? Своими виртуальными руками они так же не сумели бы втянуть Клариссу на платформу, как ее не удержал пол виртуального вагона.

Поэтому кто-то позвонил в Сердцевину, а из Сердцевины дали знать сообществу физических, что один из нас попал в беду.

В наших домах надрывались телефоны. Физические Лондона похожи на членов старой перессорившейся семьи, которые давно уже глухи к недугам ближних, которые знают все их мелкие и мучительные слабости. Подобное равнодушное оцепенение способна нарушить лишь общая беда.

- Проклятая Кларисса. Вы слышали?

- Кларисса снова взялась за старое.

- Конечно, нельзя привлекать Агентов. Реальные люди должны сами решать своих проблемы.

- Проклятая Кларисса! Как она смеет ставить нас в такое положение?

В конечном итоге делегировали нас с Ричардом Говардом. Мы пересекли весь Лондон и, поскольку не могли воспользоваться виртуальными эскалаторами, тоже медленно и неловко сползли по гулкой бетонной лестнице на платформу. Кларисса сидела на рельсах. Она опять отключила имплантант - отчасти демонстративно, отчасти чтобы не нервничать при виде сотен возбужденных виртуальцев. Но в результате она оставила себя и без света ламп, который накладывало на заброшенную и неосвещенную станцию Поле. Последний час она, спотыкаясь, завывая и плача, бродила в кромешной темноте - видя одних лишь крыс и слыша только стук водяных капель, доносящийся откуда-то из глубины туннеля.

Мы с Ричардом включили имплантанты, чтобы видеть, что делаем, и потому нам пришлось сносить холодные взгляды виртуальцев. Они сидели в поезде, наблюдая, как мы неуклюже втаскиваем Клариссу наверх; они стояли на платформе, глядя, как мы ее отряхиваем; они перегибались с виртуальных эскалаторов, посмотреть, как мы несем ее по бетонным ступенькам.

- Взгляните на этих жутиков! - сказал один из прохожих, когда мы помогали Клариссе сесть в пикап Ричарда. - Какие безобразные у них рожи! У них что, нет никакого самоуважения?

Ответом ему стал общий гул согласия. Как правило, виртуальцы боятся нас, людей Извне, и наших жутковатых способностей в их мире (в особый трепет повергает их Ричард - с его огромным ростом, пышной гривой седых волос и манерой надменно проходить сквозь виртуальные стены). Но в тот момент мы мало кого могли напугать: два отдувающихся раскрасневшихся старика помогают колченогой сбрендившей старухе сесть в древний пикап.

- Не забудьте мою коляску! - взвыла вдруг Кларисса. Каким-то образом мы умудрились затолкать инвалидное кресло

через задние дверцы. Один бог знает, почему мы на это согласились, а ведь с полным правом могли бы возразить, что оно слишком тяжелое, и оставить его в сквере. Но приказы Клариссы, как правило, действовали на нас магически. Мы могли ворчать, роптать, но неизменно поступали так, как она велела.

- Только не надейся, что мы снова будем тебя спасать, - сказал ей Ричард уже у нее дома, туго забинтовывая старухе ногу. - В следующий раз это будут Агенты.

Никто из нас не знал точно, что собой представляют Агенты, известно было лишь, что они подручные Сердцевины в физическом мире. У них не было различимых лиц. Их гладкие головы и тела покрывал скафандр или кожа особого голубого оттенка, который не улавливали сенсоры Поля, и потому для виртуальцев они оставались невидимками. Одни из нас считали их просто роботами, другие - новой разновидностью людей, выведенных и выращенных для собственных целей Сердцевины. Но кем или чем бы они ни являлись, мы боялись их почти так же, как и виртуальцы, которые знали о них лишь по слухам, и их присутствие могли определить только по косвенным признакам.

- Я бы этого не перенесла, - пробормотала Кларисса. - Только не Агенты, которые придут за мной в темноте.

- Решать тебе, - отозвался Ричард. - Если снова попадаешь в переплет, другой помощи не жди.

Когда-то, в эпоху до Теренса, он был женат на ней. Как бы абсурдно это ни звучало, раньше они любили друг друга. И даже сейчас Кларисса попыталась рассеять его гнев кокетством.

- Ричард, дорогой, я знаю, что была глупой девочкой, но обещаю впредь вести себя хорошо.

Я обдумываю написанное: «Большинство из нас рано или поздно приходило к выводу, что подобные контакты нам неприятны, а цифровой мир считали неизбежным злом…»

Воображаю, как издевательски фыркнет Кларисса, прочтя эти строки.

- А ты бы предпочел, чтобы были только мы и никакого виртуального мира?

На самом деле происходит как раз обратное.

Виртуальные урбанистические конструкты создавались ради того, чтобы извлечь людей из окружающей среды, находившейся на грани полного уничтожения, и было решено, что эти города будут соответствовать старым физическим. На то имелись три причины. Во-первых, многих смогли уговорить принять консенсусный, или в просторечии виртуальный, статус, лишь пообещав, что у них сохранится доступ к тому, что они тогда еще считали «реальным миром». Во-вторых, проектировщики сочли необходимым оставить виртуальцам возможность контактировать с теми из нас, кто купил себе исключение из процесса «обесфизичивания», уплатив огромные штрафы и позволив себя стерилизовать (ведь в те дни физические и виртуальцы жили бок о бок, могли быть братьями и сестрами, отцами и сыновьями, однокашниками и давними друзьями). Третья причина была связана с мощностями самой Сердцевины: при всей огромности процессоров ее возможности были небезграничны, и виртуальный мир, который опирался на физический, требовал гораздо меньше системных ресурсов, чем выдуманный от начала и до конца.