Евгений Сухов - Один против всех

• Название: Один против всех
• Автор: Евгений Сухов
• Жанр: Боевик

Кулик — вор крутой, но справедливый. Он никогда никому не стрелял в спину, не бил лежачего, не совал нож исподтишка. Может, поэтому он стоит поперек горла не только милиции, но и кое-кому из братвы — уж очень независим и авторитетен. И майор Шевцов, и киллер братвы Носорог — люди серьезные, шутить не любят. Все же Кулика просто так не возьмешь. Он остается неуловим, а на удар отвечает двумя. Но даже бесстрашного Кулика достал беспредел — его загнали, словно раненого вол—ка, он — один против всех. Нет, Кулик не сломался, он просто решил изменить жизнь и сделал совершенно непредсказуемый шаг…

---

— Долей на два пальца, — жестко распорядился Стась.

Ковыль уверенно опрокинул горлышко бутылки в стакан.

— О закуси почему не позаботился? — поднял стакан Стась.

— Виноват, — честно признался Ковыль, — что-то не подумал.

Стакан водки Стась выпил в три глотка. Шумно выдохнул, а потом, уткнув нос в рукав, занюхал, как будто это была не материя, пропахшая табаком, а весомый кусок ветчины.

— Каждому по стакану водки! — распорядился Стась.

— Я бы не хотел, Стась, — попытался возразить молодой краснощекий парень.

Стась усмехнулся:

— Еще один спортсмен, который не хочет нарушать режим? А теперь слушай, что я тебе скажу. Выпьешь все до капли, чтобы потом, когда начнешь резать тех, — ткнул пальцем он в закрытую дверь, — тебя не блевануло от кровищи.

С пухлых, почти юношеских щек, медленно сошел румянец, оставив небольшой клубок переплетенных кровеносных сосудов.

— Ты это серьезно?

— Я тебе даю большие деньги, ты вкусно жрешь, имеешь красивых телок. А вкусный хлебушек всегда отрабатывается очень нелегким путем. Или ты думаешь, сынок, что я самолично буду выполнять грязную работу? Тогда на хрена вы мне все нужны? — неподвижным взглядом он посмотрел в лицо каждому бойцу. Глаза у Стася, обычно светло-голубые, теперь сделались чуть ли не белыми. Он напоминал хищную рыбу, изготовившуюся к решительной атаке. — Может, кто-то хочет возразить мне и сказать, что я не прав? Смелее, — почти подбодрил он, — думаю, мы сумеем поладить.

Бойцы, испытав тяжесть его взгляда, невесело опускали глаза. Привычки Стася они усвоили давно, от сладкоголосой любезности всегда попахивало трупным смрадом.

Пухлощекий пожал плечами и виновато заговорил, умудряясь не смотреть в лицо босса:

— Ну дурак я, Стась, ну что тут поделаешь. Говорю, не зная чего. Прости меня.

— Ладно, оставь, — смилостивился Стась, — в наших делах лишний базар тоже ни к чему. Возьми стакан.

Парень уверенно поднял стакан, потом взял его в другую руку, отряхнув пальцы от пролитой водки, и бодро, как если бы это была минеральная вода, выпил до капли. Гулко установил на тумбочку стакан.

— Убивать приходилось? — хмыкнул Стась.

— Не доводилось.

— Все в этой жизни начинается с первого раза. На, держи, — сунул Стась рукоять «вальтера» в ладони провинившемуся, — и смотри, не прострели себе что-нибудь сдуру.

— Постараюсь.

Выпитый стакан водки не пропал даром. Щеки парня налились, как и прежде, здоровым соком. В глазах радостный блеск, а обладание сильной игрушкой добавило ему куража.

— Вы меня все слышали?.. Если мы не сделаем этого сегодня, то до завтра нам уже не дожить. Ковыль, открой дверь, я хочу поговорить с ними.

Пленные сидели на полу, оперевшись спинами о стену.

— Кто за вами стоит? — спросил Стась у кавказца. — Вы чеченцы?

— Чеченец только я, — произнес черноволосый мужчина, — остальные русские. Неужели ты их убьешь?

На губах улыбка. Ее можно было бы принять за вызов, если бы не смертельная белизна кожи. В противоположном конце комнаты с перебитым позвоночником лежал белобрысый, безжизненно распахнув глаза, и каждый из присутствовавших насмотрелся на него достаточно.

— Я не разделяю врагов по национальности. Так кто за вами стоит? Вы пришли сюда, чтобы получить «капусту», насколько я понимаю, а не для того, чтобы вернуть права? Они для вас всего лишь предлог. Отвечай, если хочешь жить.

— Что тебе отвечать, если ты нас все равно решил убить.

— Ну что ж, раз ты так считаешь, — пожал плечом Стась и, кивнув на краснощекого, коротко распорядился: — Начинай с него. Старайся попасть в голову.

— Понял, — ответил тот, тряхнув желтыми кудрями.

И медленно, как если бы участвовал на поединке в эпоху галантных поступков, поднял руку с пистолетом.

— Поближе подойди, — в раздражении прикрикнул Стась. — В голову целься. Не прикрывай глаза, а то не попадешь.

Раздался выстрел, и кавказец, нелепо стукнувшись затылком о стену, скатился на пол.

— Жаль, не получилось разговора, — печально протянул Стась и уже бодро, повернувшись к парню с крупными мясистыми чертами лица, поинтересовался любезно: — Ты тоже чеченец? Ты тоже пришел сюда за деньгами? Ну?

— Послушайте, давайте разберемся. Я ничего не знаю о чеченцах. Я работаю в этой фирме всего лишь полгода! Я приехал с Украины. Ну посмотрите на меня, разве я похож на кавказца?

— А вот и врешь, падла, под хохла заделался, а нос-то у тебя не нашенский. Говори, сука, кто за вами стоит?

— За нами никого нет, ну хотите, побожусь, — вытаращил от страха глаза парень. — Мы все из одной фирмы, а пришли мы потому, что наши люди не вернулись в назначенное время.

— Чем занимается эта фирма?

— Да ничего особенного. Строительством. Перевозом.

— Вы его охрана?

— Да. Но клянусь, у него больше никого нет.

— Ясно, значит, он не сможет никого отправить, если мы вас замочим? — поинтересовался Стась.

— Не делайте этого. Мы никому ничего не скажем, что здесь произошло. Мамой клянусь, что так и будет!

— Извини, друг, но я тебе не верю, — печально сообщил Стась, улыбнувшись.

— Прошу вас, не убивайте, — извивался парень, пытаясь освободиться от пут, — я вам расскажу все.

— Интересное предложение, — согласился Стась. — Здесь можно подумать. Ну, мы слушаем тебя.

— Как вы знаете, директора зовут Осянин Петр Павлович. На самом деле у него не одна квартира, а целых четыре. И нигде подолгу не живет, опасаясь наездов. Кроме нас, у него есть еще человек пять охраны, которых он постоянно держит при себе, но вряд ли он отправит их по этому адресу, он с ними не расстается практически никогда.

— Где его можно найти наверняка? — глаза Стася блеснули от дерзкой мысли.

— У него есть женщина. Любовница. У нее он бывает раза три в неделю. Мне пришлось сопровождать его несколько раз. Она живет на Маховой, дом три. Отпустите меня, я все сказал, — взмолился парень.

Остальные узники лежали неподвижно и с немым ужасом наблюдали за тем, как кудрявый поигрывает «вальтером». Он напоминал ковбоя из дешевого фильма, который, прежде чем прострелить противнику лоб, трижды прокрутит оружие вокруг пальца. Не хватало еще, чтобы он принялся дуть в прокопченный гарью ствол.

— Поверь, мне жаль, — посочувствовал Стась, — пристрели его, — распорядился он, посмотрев на пухлощекого.

Точно с такой же жалостливой улыбкой иезуит-инквизитор отправляет на костер еретика.

— Нет! Нет! — парень побледнел и на щеках, как на фотографической бумаге, отчетливо выступила трехдневная темная щетина. — Не убивайте!

Рука белокурого неумолимо, как приближение судного дня, поднималась все выше, пока не остановилась на тонкой переносице. Раздался выстрел. В этот раз он прозвучал несколько громче, заложил перепонки и заставил присутствующих вздрогнуть. На противоположной стене отпечатались грязноватые брызги.

— Не будем терять времени, пристрелить нужно всех! — жестко отдал приказ Стась. — Если мы сейчас дадим слабину, то тогда от них не избавимся никогда. Наказывать нужно не раздумывая, чтобы другим неповадно было. Эти кавказцы способны пролезть в любую щель, как тараканы, а потом их никогда не вытравишь.

Стась скользнул взглядом по комнате и, заметив автомат, беспризорно стоящий в самом углу, поднял за цевье. И как бы пробуя на вес, подбросил.

— Ты, — протянул он оружие невысокому худощавому бойцу с мрачноватым взглядом. Тонкие холеные усы делали его похожим на кота. — Стреляй в голову, чтобы не дергались.

— Понятно, — взял тот в руки автомат. Привычно оттянул затвор, металл угрожающе щелкнул. — Ну… Молитесь! — и короткими прицельными очередями принялся расстреливать лежачих.

В смертельном танце задергались подстреленные тела. Пороховая гарь мгновенно перебила приторный запах крови, и вонь, едкая, противная, выползла через приоткрытую дверь и свободно распространилась по всему залу.

С некоторого времени Осянин стал опасаться собственной тени. И, прежде чем выйти из подъезда, он долго наблюдал за передвижениями во дворе. Только убедившись в полнейшей безопасности, он отваживался выходить на открытое пространство.

Закрыв за собой дверь, Петр Павлович некоторое время прислушивался к шагам в подъезде. Где-то наверху громыхнула тяжелая дверь, и установилась привычная тишина. Осянин поднял воротник и, стараясь не особенно шуметь, стал спускаться вниз.

Прошлая неделя была для него удачной: во-первых, он подписал контракты на триста тысяч долларов, а во-вторых, сумел найти подход к двум премилым девочкам четырнадцати лет. Самое приятное заключалось в том, что для этого ему не понадобились услуги сутенеров, которые всегда становились невольными свидетелями его малых шалостей. Он встретил их в собственном здании — девушки, спрятавшись от ветра, мило ворковали в проходной. Ему достаточно было невзначай показать пачку долларов, чтобы проявить к своей персоне нешуточный интерес.