Вадим Степанцов - Орден куртуазных маньеристов (Сборник)

• Название: Орден куртуазных маньеристов (Сборник)
• Автор: Вадим Степанцов
• Жанр: Поэзия

Орден куртуазных маньеристов создан в конце 1988 года Великим Магистром Вадимом Степанцевым, Великим Приором Андреем Добрыниным, Командором Дмитрием Быковым (вышел из Ордена в 1992 году), Архикардиналом Виктором Пеленягрэ (исключён в 2001 году по обвинению в плагиате), Великим Канцлером Александром Севастьяновым. Позднее в состав Ордена вошли Александр Скиба, Александр Тенишев, Александр Вулых. Согласно манифесту Ордена, «куртуазный маньеризм ставит своей целью выразить торжествующий гедонизм в изощрённейших образцах словесности» с тем, чтобы искусство поэзии было «возведено до высот восхитительной светской болтовни, каковой она была в салонах времён царствования Людовика-Солнце и позже, вплоть до печально знаменитой эпохи «вдовы» Робеспьера».

---

НА ЛУННОМ БЕРЕГУ

«…сегодня продавщица кондитерской, завтра жена полкового командира, послезавтра сиделка Красного креста, а в промежутках – фарсовые актрисы, цирковые наездницы и гимназистки старших классов. Всё это в конце концов приелось, и минутами кажется неинтересным даже обладание королевой».

Анатолий Каменский, рассказ «Четыре».

На лунном берегу мы целовались –
В беседке, на безлюдном берегу,
А волны, что из звёздной тьмы рождались,
Бежали к нам и гасли на бегу.

Я был тогда восторженным и юным,
А ты была прелестна: вся дрожа,
Дарила губы мне в сиянье лунном,
Смеялась, шаловлива и свежа.

На веках у тебя мерцали блёстки,
А у меня кружилась голова –
Всё было внове, были мы подростки
И жаркие шептали мы слова.

И это всё – мы просто целовались.
И этим я был счастлив в те года!
Тебя я проводил – и мы расстались,
И больше не встречались никогда.

Я издали смотрел, как шла ты к маме,
Как мать твоя свою ругала дочь, -
А я, твоими пахнущий духами,
Ворочался, не мог заснуть в ту ночь.

Пришёл рассвет – я долго просыпался,
и в свете солнца, радостный, лежал…
С тех пор я очень много раз влюблялся
И многих женщин нежно обожал.
Но стало всё немножко приедаться –
Увы, и женщин чары, и луны…
А раньше так хотелось целоваться!
Так чувства были все обострены!

Душа – она ничуть не огрубела,
Но сгинуло куда-то волшебство,
И женщины пленительное тело
Люблю привычно я, узнав его.

Привык к тому, что люди – только люди,
Мир делится на женщин и мужчин,
И о любви, как о каком-то чуде,
Я не мечтаю – что искать причин?

Но вдруг пахнёт волшебными духами
И женщины поймаешь странный взгляд –
Опять земля качнётся под ногами,
Как с той подружкой, десять лет назад.

ПУНКТУАЛЬНОСТЬ

Я пунктуален неизменно.
Пусть было мне нехорошо,
Я должен выйти был на сцену –
Я встал, оделся и пошёл.

Да, с бодуна меня мотало,
И во дворе в сей поздний час
Овчарка на меня напала
И укусила пару раз!

Я дёрнулся, кривясь от боли,
И улицу перебежал –
Ногой овчарку отфутболил,
Но рядом тормоз завизжал:

Меня машина сбила, смяла,
Вдруг вылетев на тротуар,
Все кости мне переломала –
Настолько страшным был удар.

Водитель, матерясь ужасно,
Меня в машину затащил,
И мы на свет рванули красный –
Ох, в этом он переборщил.

Внезапно врезались мы в стену,
В машине взрыв раздался тут –
А ведь до выхода на сцену
Мне оставалось пять минут!

И я, как некий терминатор,
Восстал из дыма и огня,
И сделал шаг – но экскаватор,
Рыча, наехал на меня.
А я на сцену был обязан
Через минуту выходить!
Я вновь восстал, хоть был размазан
По мостовой, и во всю прыть

Сюда сквозь парк помчался с криком, –
Пусть ветки по лицу секут, -
И счётчик в голове затикал:
Осталось двадцать пять секунд.

Вот и ступеньки – хоть недаром
Я так спешил… Что за дела!
Меня здесь обварили варом,
И потекла по мне смола.

Я только заскрипел зубами
И дальше поволок себя,
Вертя руками и ногами,
Дверные ручки теребя.

Вдруг рухнул лист стекла, блистая,
И срезал голову мою –
Нет, так я точно опоздаю!
Вновь терминатором встаю,

Приладив голову обратно,
Решаю – это ничего,
Успеть – успею, вероятно…
Осталось пять секунд всего!

В порядок привожу мгновенно
Себя…Ура! Всё хорошо!
Я должен выйти был на сцену –
И я, как видите, пришёл.

ДЕЛЬТАПЛАН ИЛОНЫ

Прошлым летом мы с Симоной, взяв билеты до Херсона,
К морю Чёрному махнули, где я в клуб один вступил:
На изящном дельтаплане я слетал с крутого склона,
И над кромкою прибоя я парил, парил, парил…

В клубе дельтапланеристов как-то встретил я Илону –
Удивительно красивой эта девочка была!
Боже, я влюбился сразу, позабыв свою Симону,
Я кружился над Илоной в небе на манер орла.

И однажды утром с нею мы, как две большие птицы,
Понеслись на дельтапланах над волнами в небесах.
Как хотелось мне с Илоной в поцелуе страстном слиться –
Но мешала эта штука, рама скользкая, в руках.

Полетали и вернулись, и Илона вдруг спросила:
«Не сходить ли нам сегодня в ресторан? Ты очень мил…».
Помню, я тогда ответил: «Небо нас соединило!» –
И, клянусь, друзья, Илону страстно ночью ублажил.
…Уезжали мы с Симоной и разглядывали фотки,
что нащёлкали на море, сидя в поезде, смеясь.
Вдруг Симона показала фотокарточку красотки
И сказала мне серъёзно: «У тебя была с ней связь».

Я оправдываться начал: «Ах, Симона, что ты, крошка?» –
Но спустя минуту понял, что бессмысленно враньё,
И тогда ответил твёрдо: «Да, увлёкся я немножко,
Да, влюбился я в Илону – что ж, ты видела её».

Хлопнул дверью, вышел в тамбур, закурил там и подумал:
«Сколько в мире баб красивых! Страстью всех испепелю!
А ведь я б не отказался от Илоны и под дулом!
Но Симону ведь я тоже обожаю и люблю…

Ах, подруги наши – гири по рукам и по ногам нам,
Но порой мы всё ж взлетаем и парим, парим, парим!
Я хочу быть моногамным, не могу быть моногамным,
Как увижу я красоток – прям-таки бегу я к ним!».

ПЕЙ, ПОКА ПЬЁТСЯ!

Пей, пока пьётся! Пей вволю, дружище!
Всё хорошо – водка, пиво, коньяк.
Рано иль поздно снесут на кладбище,
В землю зароют тебя абы как.

И над тобой будут птички красиво
Петь-заливаться и гнёздышки вить…
Пей, пока можешь, и водку, и пиво,
Пей – позже могут врачи запретить.

Пей без оглядки и без опасенья,
Звон хрусталя – самый сладостный звук.
Пей без сомненья и до окосенья,
Пей в окруженьи друзей и подруг.

Смерть между нами неслышно крадётся
С остро наточенной страшной косой.
Вспомни, что всем умирать здесь придётся,
Выпей – и быстро заешь колбасой.

Развеселись и забудь про заботы –
Завтрашний день их решит сам собой.
Женщин не бойся, знакомься, чего ты?
Хочешь – танцуй, развлекайся с любой.

Ешь, пока естся, люби, пока можешь,
В культ возведя наслажденье, живи.
Всё перепробуй – потом подытожишь,
Сколько какой испытал ты любви.

Будешь лежать-помирать на подушках,
Радуясь: «Вволю я пожил, ха-ха!
Ел за троих, пил-гулял на пирушках –
И избежал я унынья греха…».
Пей, пока пьётся! Пей вволю, дружище!
Всё, как ты верно заметил, «ништяк»…
Пусть нас однажды снесут на кладбище,
Ну, а сейчас нас заждался кабак!

ЗВЁЗДНАЯ ИДИЛЛИЯ

Мысль была простой до гениальности –
Долларов побольше накопить
И, уладив разные формальности,
Астероид в космосе купить.

Я – купил, провёл там освещение,
Атмосферой глыбу окружил.
У меня такое ощущение,
Будто бы всегда на ней я жил.

Каждый день встаю я по будильнику
И тружусь в забое золотом,
Вечером спешу я к холодильнику,
Что стоит в вагончике моём.

Отбираю вкусности для ужина,
Радуясь, что выполняю план.
Вспоминаю с нежностью о суженой,
Наливая водочку в стакан.

Вспоминаю, как в года тяжёлые
Обещал я ей разбогатеть…
До чего же классно, что нашёл я
Платину, и золото, и медь!

Для неё, любимой, рад стараться я,
Хорошо б сейчас её сюда…
Эх, вернусь, куплю себе плантацию,
Чтобы не работать никогда!

Мы сидим с помощником-андроидом
На камнях, я поднимаю тост,
И горят над нашим астероидом
Миллионы ярко-синих звёзд.

Я хочу сегодня опьянения –
И включаю я магнитофон:
Невозможно слушать без волнения
Смех прелестный той, в кого влюблён.

Я устал – и, рухнув, как подрубленный,
Спать ложусь в вагончике своём.
Снятся мне глаза моей возлюбленной
Плюс её улыбка плюс наш дом.

Слышу я сквозь сон шаги андроида –
Он сказал, что я во сне храплю…
Как вернусь на Землю с астероида,
Я ему андроидку куплю.
Всё нормально. Кстати, создаёт уют
Мысль, что просчитал всё до секунд…
И машины во дворе работают,
Без конца просеивая грунт.

СЕМЕЙНАЯ СЦЕНКА