Вадим Степанцов - Орден куртуазных маньеристов (Сборник)

• Название: Орден куртуазных маньеристов (Сборник)
• Автор: Вадим Степанцов
• Жанр: Поэзия

Орден куртуазных маньеристов создан в конце 1988 года Великим Магистром Вадимом Степанцевым, Великим Приором Андреем Добрыниным, Командором Дмитрием Быковым (вышел из Ордена в 1992 году), Архикардиналом Виктором Пеленягрэ (исключён в 2001 году по обвинению в плагиате), Великим Канцлером Александром Севастьяновым. Позднее в состав Ордена вошли Александр Скиба, Александр Тенишев, Александр Вулых. Согласно манифесту Ордена, «куртуазный маньеризм ставит своей целью выразить торжествующий гедонизм в изощрённейших образцах словесности» с тем, чтобы искусство поэзии было «возведено до высот восхитительной светской болтовни, каковой она была в салонах времён царствования Людовика-Солнце и позже, вплоть до печально знаменитой эпохи «вдовы» Робеспьера».

---

* * *

Здравствуй, Михал Пантелеич,
Здравствуй, мой друг дорогой.
Вот я к тебе и приехал –
Нищий, несчастный, нагой.

Много из бочек познанья
Смог ты вина нацедить,
Стало быть, сможешь с народом
Честно меня рассудить.

Я ведь на благо народа
Сызмальства рифмы плету, –
Как же, Михал Пантелеич,
Снова я впал в нищету?

В горле моем от обиды
Горестный бьется комок.
Хоть бы Михал Пантелеич,
Ты мне забыться помог.

Из холодильного шкафа
Тяжкий достань полуштоф,
Но помни: не всякою водкой
Я угощаться готов.

Чтобы назавтра похмелье
Нас не вдавило в кровать,
Ты зарубежную водку
Не торопись открывать.

Можно ли грязной несушке
С мощным тягаться орлом?
Так и тевтонскому шнапсу –
С хлебным российским вином.

Часто за добрую водку
Нам продают самопал,
Так постарайся, чтоб мертвым
Я от него не упал.

Труп стихотворца в квартире
Нынче иметь не с руки…
Если же в водке уверен –
Закуси к ней посеки.

К розовотелому сальцу –
Хлебушка и чесночку,
Сладкого перцу – к ветчинке,
А помидоров – к сырку.

В пышных узорчатых листьях
Зелени выложи пук:
Киндзу, укроп и петрушку,
И сельдерей, и латук.

Смачно, Михал Пантелеич,
Вскоре наш стол заблестит.
А о народе не думай:
Бог его, дурня, простит.

* * *

Судьба моя не печальна,
Смешно говорить об этом,
Пускай я с детства фатально
Был вынужден стать поэтом.

Вы спросите, сострадая:
Как сжиться с жизнью такою,
Довольства собой не зная
И даже просто покоя?

Нет повода к состраданью,
Хоть вчуже оно и дивно:
Ведь эти два состоянья
Мне с детства были противны.

Я отдал им дань, не скрою,
Но так, как праздничным платьям,
Которые по покрою
Нейдут к привычным занятьям.

* * *

Словно теплое масло – полуденный свет
И листва умащенная жирно блестит.
Отчего ты так рано напился, сосед?
Ведь такого супруга тебе не простит.

Если дома тебя не погубит гроза,
То на службе вонзит тебе молнии в тыл.
Встали дыбом седые твои волоса,
Взгляд с испугом в неведомой точке застыл.

Что ж, я знаю, как страшно перечить судьбе
И течению времени противустать.
Ты нетвердо бредешь – но я вижу в тебе
Непростую закалку, бойцовскую стать.

В небе плавятся тучные кроны дерев
И над ними недвижно стоят облака,
Но покой ты отверг, выбрав вопли и гнев,
Оплеухи, щипки и тычки под бока.

Не поддашься ты ходу унылой судьбы,
И мятежный твой дух не приемлет оков.
Карбонарий вина, якобинец гульбы,
Завтра в заговор снова ты втянешь дружков.

О бунтарь, ты за то уж достоин похвал,
Что восстаньем на смерть никого не обрек.
Как скалу, обтекал тебя медленный вал –
Не спеша наплывающий тягостный рок.

И не власти земные ты вызвал на бой –
Эту плесень ты только забвенью обрек,
И тебя затопил, но не сплавил с собой
Не спеша наплывающий тягостный рок.

* * *

С запада тянутся тучи, клубясь,
Утро мрачней, чем итог перестройки,
Рыжая сука по кличке Чубайс
Праздно слоняется возле помойки.

Я у помойки люблю постоять,
Нравится мне созерцанье отбросов,
Только ведь сука пристанет опять,
Ей не понять, что такое философ.

Смотрит в глаза, ничего не боясь –
Кто же тут правильно мысли оформит?
Прочь, беспардонная сука Чубайс,
Пусть тебя, суку, Америка кормит.

Каждый стремится хоть что-то урвать –
Бабы, политики, дети, собаки.
Выстроить всю эту жадную рать
И показать на помойные баки:

“Там даровая таится жратва,
А не в дырявых карманах поэта.
Место вам всем на помойке, братва,
Нынче же в жизнь воплощается это.

Вот они где, даровые харчи,
А о моих позабудьте доходах.
Рьяно в тухлятине ройтесь, рвачи –
И обретете питанье и отдых.

Ну-ка, на первый-второй рассчитайсь!
Знайте – ленивым не будет поблажки:
Рыжая сука по кличке Чубайс
Будет кусать их за толстые ляжки”.

* * *

О Господи, пошли мне сил,
А лучше – хлебную идейку,
Чтоб я свой дар не угасил,
Надсаживаясь за копейку.

Я работящий человек,
Не назовешь меня тупицей,
И странно думать, что вовек
Не побывать мне за границей.

О Господи, к чему скрывать –
Весьма обидно знать заране,
Что мне вовек не побывать,
К примеру, в классном ресторане.

Богатства я не смог стяжать,
Покуда находился в силе –
Теперь уж мне не разъезжать
На собственном автомобиле.

Я отдаю поклон земной
Всем тем, кто не судил по платью,
Не раззнакомился со мной
И не подверг меня проклятью.

Бедняк любому надоест –
Такой никчемный от природы;
Ему один смиренный крест
Дает забыть про все невзгоды.

Он осенит крестом чело
И видит словно с возвышенья:
Бессильно всё людское зло
И мало значат все лишенья.

* * *

Опыт нашего духа бесценен,
И познанье не терпит прикрас.
Порнофильм под названием “Ленин”
Мерой правды нас просто потряс.

О героях мы быстро смекнули,
Всем нутром – не одной головой:
Траектория пущенной пули
Продлевает их член половой.

А убийство – не только событье
В политической жизни страны:
Это также и форма соитья,
И при ней не помеха штаны.

Если враг у бойца под прицелом,
То в секунду нажатья курка
Наш герой обладает и телом,
И превратным сознаньем врага.

Акт убийства есть акт обладанья,
Но не пошлый мещанский оргазм:
Он – как вход в гармоничное зданье,
В социальный блестящий фантазм.

Только пуля житейскую скуку
Позволяет вполне побороть
И с глухим сотрясающим стуком
Пробивает набрякшую плоть.

И, по праву партийного членства
Над врагом совершив приговор,
В этот миг достигает блаженства
В порнофильме заснятый актер.

Враг по стенке сползает бессильно,
И, взлетев над земной суетой,
В это время герой порнофильма
Завершает соитье с мечтой.

* * *

Конечно, он вас полюбит,
Иначе и быть не может,
Ведь похоть неутоленно
Его по-прежнему гложет.

Поймете – и вас подхватит,
Как ветром пушинку, счастье,
Но разума не теряйте,
Своей воспользуйтесь властью.

Чтоб скотскому беспорядку
Вся сила чувств не досталась,
Добейтесь, чтобы законно
У вас любовь развивалась.

Всё так и осуществится,
Как в вашей мечте келейной:
Заснете на брачном ложе,
Чтоб встать для жизни семейной.

Но сон не будет спокоен –
Разбужены вдруг кошмаром,
Очнетесь – и чувство краха
Вас словно окатит варом:

Поднялся он почему-то
И молча с кроватью рядом,
Досадливо озираясь,
Лишь вас избегает взглядом.

* * *

Необходимо всё учесть,
Не упуская ничего,
Нельзя, чтоб пострадала честь,
Когда наступит торжество.

Нельзя, чтобы любой дурак
Себя мог ставить надо мной,
Но неизбежно будет так,
Когда я соглашусь с виной,

Когда признаю, что меня
Не благо общее влекло,
Что, только мзду властей ценя,
Вокруг я сеял только зло.

Понадобился тяжкий труд,
Чтоб ласку власти обрести,
Так неужель меня ваш суд
Глаза заставит отвести?

Страстей и похотей клубок,
В душевном мраке зрим едва,
Особый выделяет сок,
Родящий мысли и слова.

Из тайной низости немой
Я честь и правоту создам,
И будет твердым голос мой,
Когда я снова вас предам.

* * *