Борис Четвериков - Котовский (Книга 1, Человек-легенда)

• Название: Котовский (Книга 1, Человек-легенда)
• Автор: Борис Четвериков
• Жанр: История

---

4

Теперь Котовский жил открыто. Теперь пусть они прячутся, нетопыри, летучие мыши, охвостье прошлого!

Нет, они не прятались. Они еще надеялись на что-то. "Сфатул-Цэрий" поддерживал связь с Украинской центральной радой, вел таинственные переговоры с румынской "Национальной лигой".

- Мне точно известно, - с возмущением рассказывал Котовский Гарькавому, - они получают от "Национальной лиги" субсидии. Как это вам нравится?

- Идемте-ка, идемте ко мне в кабинет, - заторопился Гарькавый, слегка подталкивая его к обитой кошмой и клеенкой двери. - Я вам расскажу кое о чем посерьезнее.

И они скрылись за дверью, провожаемые любопытными взглядами машинисток и секретарей.

В кабинете уже сидел начальник революционного штаба Венедиктов и другие фронтотдельцы. Здесь же был комендант станции. Они оживленно обсуждали что-то. Вскоре и Котовский включился в беседу.

Серьезное дело заключалось, оказывается, в том, что в Кишиневе подготавливался, как удалось выяснить, вооруженный переворот.

- Понимаете, подлецы какие! - басил Гарькавый. - Украинская рада собрала трансильванских пленных, соответственно обработала их, снабдила оружием и теперь якобы отправляет на родину транзитом через Кишинев. Здесь господа из "Сфатул-Цэрия" только ждут сигнала. Трансильванцы выскочат из вагонов с оружием в руках, их поддержат так называемые национальные полки "Сфатул-Цэрия". А через час мы с вами будем болтаться на телеграфных столбах, что лично мне совсем не улыбается. Таков, по крайней мере, у них план.

- Ловко придумано. Но ничего у них не выйдет, - усмехался Венедиктов.

- Эшелон находится уже в пути.

- Мы его встретим, не беспокойтесь насчет этого. Нас ведь тоже не так мало.

- Мы все пойдем! - с воодушевлением говорил Котовский. - И не забывайте, что Пятый Заамурский конный полк - наша надежная опора и сила.

- Да и железнодорожники нас поддержат, - напомнил комендант станции Кишинев.

- Ну, давайте действовать, - заключил Гарькавый. - Конечно, ничего у них не получится с их хитроумным планом.

Но времени оставалось в обрез. Котовский справился у дежурного по станции - эшелон был уже в Раздельной.

- Получайте, товарищи, оружие! Стрелять умеете? - распоряжался, придя в железнодорожное депо, командир Пятого Заамурского конного полка, с первых дней перешедшего на сторону революции.

Машинисты, стрелочники, рабочие депо подходили, брали винтовку и две обоймы и уступали место следующим. Заняли позиции и заамурцы, деятельно распоряжались и комиссар Рожков и комендант станции.

Котовский установил наблюдение за "Сфатул-Цэрием". Там явно готовились, стараясь сделать все незаметно. И Котовский тоже позаботился, чтобы никто не видел их истинных приготовлений к встрече "гостей".

- Поезд проследовал через Бендеры, - сообщил дежурный по станции.

Было припасено десятка два букетов - роскошных, пышных, из оранжерей. Поставили на перроне духовой оркестр, но у каждого музыканта были в карманах револьверы. Вывесили огромное полотнище "Добро пожаловать!" по-русски, по-молдавски и по-украински. Прибыло на вокзал по меньшей мере пятьдесят коммунистов. Приехали Гарькавый и Милешин. Выслушали доклад Котовского, усмехнулись, посмотрев на плакат, на букеты, на духовой оркестр.

Соглядатаи из "Сфатул-Цэрия" докладывали:

- Подумайте! Эти головотяпы встречают с букетами наших трансильванцев!

- Они им покажут букеты, - проворчал Херца и снова повторил указания: - Один эскадрон сразу же захватывает телеграф, второй эскадрон ликвидирует "советчиков". По улицам - патрули. Разгонять любые сборища и, пожалуйста, без этих телячьих нежностей: стрельба в воздух и прочее. Ничего не случится, если будет немножечко жертв. Коммунистов расстреливать без суда и следствия, не водить их туда и сюда. Никаких арестов. Приканчивать. Проверьте сами, все ли поняли мои распоряжения. Можете идти.

- Эшелон прибудет в два сорок, - сообщил дежурный по вокзалу Котовскому.

Голос раздраженный, глаза холодные. Котовский посмотрел на него внимательно: свой человек не будет так озлоблен. Отыскал знакомого телеграфиста:

- Как там с трансильванцами?

- Подходят к семафору.

Соврал дежурный, когда сказал, что поезд придет в два сорок! Интересно, с какой целью? Не было еще и двенадцати, а поезд уже был тут!

Котовский доложил обо всем этом Венедиктову и подал знак музыкантам. Сигналом "Приготовиться" был бравурный марш духового оркестра. Оркестр грянул. За вагонами, в воротах депо, в киосках прохладительных напитков, в зале ожидания, в камере хранения ручного багажа - всюду поблескивало оружие.

Паровоз ревел, дымил, выпускал пары. Эшелон принят на первый путь. Добро пожаловать!

Как только поезд остановился, перрон наполнился вооруженными. Солдаты держали винтовки наперевес. В каждый вагон вскочило по нескольку человек из отряда железнодорожников и из Пятого Заамурского полка.

Трансильванцы увидели, что поезд окружен. Котовский лично наблюдал, чтобы был отцеплен паровоз.

- Сдать оружие!

- Сдать оружие!

- Руки вверх!

- Бросайте оружие на пол! Побыстрее, я не буду сто раз вам повторять!

- Что? По-русски не понимаете? А вот револьвер видите? Это хороший переводчик!

В каждом вагоне происходило одно и то же. Ни одного выстрела не было сделано.

Один офицер-трансильванец пытался спорить:

- Вы поступаете незаконно... есть международное право...

- А заговоры устраивать - тоже международное право? - спросил его Рожков.

Дежурный удивленно смотрел на эту дружную работу. Груды карабинов, ручных пулеметов быстро увеличивались. Затем все это исчезло в воротах депо.

- Размещайте дорогих гостей в номерах отеля! - весело распоряжался Котовский. - Всех запереть и поставить охрану!

Трансильванцев, все еще не успевших опомниться, запирали на гауптвахте, в складских пустых помещениях. Офицеров отвезли во фронтотдел.

- Сколько их в общем и целом? - спрашивал Котовский, когда пустой эшелон медленно уполз с первого пути.

- Всего-то? Шестьсот без малого.

- Арестуйте дежурного! - приказал Венедиктов. - Тоже отправить во фронтотдел.

Ночная мгла окутала Кишинев. Была тревожная, настороженная тишина.

Музыканты, кроме медных труб имевшие еще и револьверы, не спеша покинули вокзал. По указанию фронтотдела всю ночь разъезжали по городу патрули, только не от "Сфатул-Цэрия", как предполагал господин Херца, а назначенные большевиками.

Ни один эскадрон "Сфатул-Цэрия" не выступил. Они были разагитированы и перешли на сторону большевиков. Херца молча выслушал бежавшего от расправы солдат кавалерийского полковника.

- Поверьте, - доказывал полковник, все еще бледный от пережитого, они все в душе большевики.

Ночью Херца составлял длинный доклад. Куда он намеревался его отправить? В докладе он утверждал с присущим ему красноречием, что своими силами с большевиками никогда не справиться, нужна помощь извне.

5

Это учреждение без вывески помещалось в Яссах, на одной из тихих боковых улиц, где оно не так бросалось в глаза.

Окна трехэтажного здания были тщательно занавешены. Даже днем там горел электрический свет. В двери непрерывно входили и выходили люди в штатском, люди в военном. Некоторые прогуливались перед зданием и курили сигары. Одни разговаривали на английском языке, другие на русском, на румынском. Молодые и старые, толстые и худые, они болтали о том о сем и шли в ближайшее кафе посидеть за столиком и потянуть через соломинку из огромных бокалов, которые с феноменальной быстротой и ловкостью разносили официанты.

Внутри здания были длинные коридоры и множество дверей. В одном из кабинетов сидел, потягивая крепкий коктейль, рослый, мускулистый военный, голубоглазый, розовый, с повадками, свидетельствующими, что он привык приказывать. Это и был глава оффиса Гарри Петерсон.

Перед ним сидел русский офицер.

Гарри Петерсон только что ознакомился с докладом о положении дел в Бессарабии. По-видимому, в курсе дел был и русский офицер, капитан Бахарев, стройный, подтянутый, с красивыми, немножко неприятными глазами. Оба они молчали и молча пили. Затем Бахарев сказал:

- Мы и не должны были ожидать другого. Бунтовать - любимое занятие русских.

- Вы, однако, не бунтуете? Подонки общества, безработные, кому терять нечего, - другое дело, - возразил Петерсон.

- Сэр, вы не знаете России! Там всем терять нечего.

- И вам, Юрий Александрович? Лично вам?

- Ну, я не говорю о тех, кого ограбила революция. Имущие объявлены сейчас вне закона. А ведь в руках имущих были сосредоточены все богатства, мы и были Россией, ее славой, ее величием, мы - дворянство, которое правило, руководило, владело, даже, если хотите, поставляло мастеров кисти и пера! За нами тянулось купечество, духовенство, наиболее жизнеспособные крестьянские хозяйства. Около нас отлично жила интеллигенция, чиновники, военная каста. Капиталы, постройки, имущество... На несколько лет хватит, чтобы жить, потроша наши сейфы и сундуки.