Борис Четвериков - Котовский (Книга 1, Человек-легенда)

• Название: Котовский (Книга 1, Человек-легенда)
• Автор: Борис Четвериков
• Жанр: История

---

"Ну, ничего! Во всяком случае, общий вид - с парком, с беседками, с оранжереей, с широкой аллеей, ведущей к парадному крыльцу, - не может не понравиться княгине..."

Скоповский сиял. Скоповский был преисполнен гордости. Княгиня Долгорукова собственной персоной! И главное - запросто, без официальности. Вот уж подлинно можно сказать: не было бы счастья, да несчастье помогло.

Скоповский вызвал управляющего - вертлявого, бесстыдного грека, смотревшего на хозяина преданными, собачьими глазами. Управляющий шепотом назвал имена тех крестьян, которые особенно шумно радовались отъезду помещика и даже пытались произвести порубку в его лесу.

- После, после, - поморщился Скоповский, - этим мы займемся впоследствии. А сейчас важно принять именитых гостей, не ударить лицом в грязь... Как у нас конюшни?

- Не хотел вас расстраивать... Угнали Копчика и Грозного...

- Как так угнали?!

- Явились... под страхом оружия... Что я мог поделать?

- Да ты рассказывай толком, эфиопская образина! Кто явился? Куда явился?

- Их было пятеро, на конях. Я им говорю: "Представьте документы, по какому праву и тому подобное". А они смеются: "Передашь барину, если вернется, привет от Котовского".

- Опять Котовский! А говорили, что повешен. Спасибо, еще не всю конюшню угнали и дом цел. Ну, любезнейший, запомни: чтобы все блестело, чтобы все было в порядке! Ясно?

- Ясно.

Когда управляющий ушел, Скоповский прошелся по кабинету, как бы стряхивая неприятные сообщения.

"О чем я думал - таком интересном? Ах да! Княгиня. Что значит все-таки происхождение! И как держится! Мила, проста - и повелевает... Королева!"

И тут же Александр Станиславович вызвал повара, дал ему наказ, чтобы стряпал самые изысканные блюда:

- Не опозорь меня, голубчик, чтобы после княгиня не говорила, что мы не умеем как следует людей принять. А сейчас пришлешь ко мне Фердинанда, надо ему указания дать. Теплицы целы? То-то! А как винный погреб? Вина чтобы только французские! Понял? Местной кислятины не давать! Фазанов каких-нибудь готовь, пулярок... А этот, княгинин повар, как он, ничего?

- Важничает очень.

- Ну и пускай себе важничает. Скажи Дарье Фоминичне, чтобы отпускала на кухню все беспрекословно. Иди.

И Скоповский стал озабоченно бегать взад и вперед по кабинету. Он даже напевал и прищелкивал при этом пальцами. И все мотивы подвертывались легкомысленные, из кафешантанных песенок, из оперетт:

Смотрите здесь, смотрите там,

Понравится ли это вам...

"И ведь ведет свой род, - думал Скоповский, - можно сказать, от самых истоков! От Рюрика, Синеуса и Трувора!.. И вот вам, пожалуйста, - у меня в гостях!.."

Тем временем капитан Бахарев развлекал княгиню. Он понимал, что, если хочешь ухаживать за дочкой, старайся понравиться ее мамаше. Он показал княгине несколько новых пасьянсов. Он недурно сыграл на рояле шопеновские вальсы. А когда стали приглашать к столу и по всему дому поплыли дразнящие запахи супов, одна из тетушек застала капитана Бахарева и Люси в оранжерее как раз в тот момент, когда они уж слишком внимательно разглядывали цветы, близко наклонившись друг к другу...

Обед проходил в торжественной обстановке. Садовник Фердинанд страшно гордился, что к столу были поданы свежие персики, выращенные им в оранжерее. Повар Скоповского и повар княгини, после того как изрядно приложились к рому, снизошли до полного взаимного признания и составили сногсшибательное меню.

За столом произносились тосты за освобождение России, и за здоровье княгини, и за присутствующих женщин, и за женщин вообще.

- Я, может быть, выболтаю маленькую тайну, - сказал между прочим Юрий Александрович, разглядывая на свет фужер, наполненный золотистым вином, но мне известно, и довольно точно, что Центральная рада в ближайшем будущем объявит в специальном постановлении, или, как они называют, в "универсале", об отложении Украины от России. Это, знаете ли, ход!

- Очень глупо! - отозвалась княгиня, и лицо ее стало злым. - Что такое Хохландия сама по себе? Игрушка в чьих-то руках. Кто-кто, а я-то уж знаю, слава богу, этих Опанасов и Петрусей, этих ленивых животных! У них всю работу вытаскивают на своих плечах женщины - Гальки да Марусеньки. А хохол лежит на печи и знает только люльку да горилку...

- Княгиня права, - примирительно сказал Скоповский, - нам нужна единая, неделимая Россия с централизованной и очень жесткой властью, лучше всего с монархией, хотя эта форма и устарела.

- Я, пожалуй, готов согласиться с вами, - задумчиво произнес капитан, - но так называемый "Союз вызволения Украины", созданный в Вене еще в тысяча девятьсот четырнадцатом году, придерживается другой точки зрения, кстати поразительно совпадающей с точкой зрения Австро-Венгрии и Германии.

Обед длился долго. Сменялись блюда, из которых каждое носило звучное название и было необычайно вкусно. Тут были и кулебяки, и отварная севрюга, и жареная дичь, и бараний бок, и пудинги...

- Вы извините, - приговаривал Скоповский, - мы живем по-деревенски...

А сам сиял от удовольствия.

- Чем богаты, тем и рады, - подхватывала мадам Скоповская, тяжело дыша и с грустью думая, что опять не удержалась и поела лишнего.

Хозяин и хозяйка усердно потчевали гостей, то и дело приговаривая, что у них все запросто и, может быть, даже чем не угодили.

Остальные за столом безмолвствовали - востроносые тетушки, тихие приживалки, почтительные родственники. А княгиня была в отличном расположении духа, хвалила каждое блюдо и снисходительно выслушивала забавные истории, которые рассказывал Юрий Александрович.

Люси не вслушивалась в смысл его речей, она слушала только его голос, уверенный, звучный, бархатистый, и сама не могла понять, что такое творится с ней. Она была взволнована, бледнела, краснела и не смела поднять глаз, особенно на княгиню: та сразу бы поняла, что Люси влюблена, что Люси будет теперь бредить капитаном и что она с ее взбалмошной натурой может преподнести любую неожиданность...

После обеда у Бахарева и Скоповского завязался спор о будущем России. Они прошли в кабинет. Бахарев достал карту, выпущенную Государственным департаментом Соединенных Штатов Америки. Карта была специально отпечатана для того, чтобы весь мир знал, как намерена перекроить эту злосчастную Европу всемогущая заокеанская держава. Это был любопытный документ, в то время еще малоизвестный в широких кругах, и Скоповский не мог им не заинтересоваться, хотя мысли его то и дело отвлекались тем, что там поделывает княгиня... Однако откуда такие документы у этого молодого человека? И Скоповский поглядывал то на капитана, то на яркие пятна географической карты, развернутой на столе. Надписи были сделаны по-английски, и Скоповский не сразу мог разобраться в них.

- А что предусмотрено для Польши? - спросил он, с беспокойством думая, не наговорила бы княгине каких-нибудь глупостей его благоверная супруга.

- Гм... для Польши? Для Польши немного. Приблизительно то же самое, что предусмотрено пескарю, когда делят добычу акулы.

- Вот это ошибка. Уверяю вас, еще Польска не сгинела! О ней еще придется вспомнить, уверяю вас!

Бахарев вздохнул:

- Видите ли... как бы это вам сказать. Тут затевается драка большая, и вряд ли станут считаться со всякой мелюзгой. Вы не обижайтесь. Такова реальность.

- Не знаю, не знаю...

- Эта карта предназначается для предстоящей мирной конференции. Тут все учтено! Как видите, от России будут отторгнуты: ну, прежде всего, вся Прибалтика...

- Не говоря уже о Бессарабии? - усмехнулся Скоповский. - Ну что ж! Сами виноваты... Заварили кашу, хватили через край - извольте теперь расхлебывать!

- Белоруссия - это два, - загибал пальцы Бахарев, и нельзя было понять по его лицу, радуется он или печалится.

- Украина - это три, - заглядывал через плечо капитана Скоповский.

- Ну, и затем, - невозмутимо продолжал Бахарев, - разумеется, отторгаются раз и навсегда Крым, Кавказ, Сибирь и Средняя Азия.

- И от матушки России остаются рожки да ножки?

- Проще говоря, одна Вологодская губерния!

- А как же тогда с вашей горячей любовью к России? Вы давеча так красиво о ней говорили!

Бахарев пожал плечами:

- Не я составлял эту карту. Если бы от меня одного зависело...

- Что меня поражает, - бормотал Скоповский, опять и опять озирая разноцветные пятна и надписи, - уже и карта составлена! У них это живо! Как вам нравится? Не надо и к гадалке ходить. Все, кажется, стоит на местах, и Россия пока что целехонька, а оказывается - вон оно что! Нету России! Была Россия - и тю-тю Россия. И как - вы не знаете? Это уж окончательно решено?

Бахарев внимательно смотрел на Скоповского:

"Ага, разволновался все-таки полячишка! Дух захватило..."

Бахарев ответил не торопясь, свертывая карту и пряча ее в карман:

- Если Соединенные Штаты решили, значит, бесповоротно. Они шутить не любят. Я эту карту добыл с большим трудом. Ношу ее и все время о ней думаю... Перед какими огромными событиями мы стоим! Даже голова кружится!