Фрэнсис Чичестер - В пустыне волн и небес

• Название: В пустыне волн и небес
• Автор: Фрэнсис Чичестер
• Жанр: История

---

Ночью я с хорошей скоростью шел вдоль Лонг-Айленда в нескольких милях от берега. Спать хотелось страшно, но я опасался оставлять яхту на "Миранду": ветер медленно заходил по часовой стрелке и мог погнать нас к побережью. Спустя 45 минут после полуночи можно было менять галс. Я сделал поворот - теперь мы шли в море, курсом на Багамы - и тут же упал в койку и заснул. В 5.25 утра проснулся и скосил глаза на каютный компас. Стрелка указывала на букву "N", то есть на север, и это означало, что мы шли прямо на Лонг-Айленд. Расстояние от койки до кокпита я преодолел в рекордное время, Земля действительно была прямо по курсу, но, слава богу, до нее еще было около 2 миль. Ночью ветер продолжал менять направление, и "Джипси Мот", сохраняя курс относительно ветра, поворачивалась вместе с ним. "Удивительно, - подумал я, - как сработало чутье. Проснись я на полчаса позднее..." Я полагаю, что инстинкт опасности, самосохранения в обычной жизни притуплен. Во время долгого одиночества он обостряется, как вообще все чувства. И сейчас, и раньше - на Большой банке, когда я чуть не столкнулся с траулером, этот инстинкт сработал безупречно.

Ветер зашел против часовой стрелки, но не настолько, чтобы я мог, не меняя галса, идти вдоль южного побережья Лонг-Айленда. Я продолжал идти короткими галсами, стараясь не подходить слишком близко к берегу, но в то же время иметь возможность любоваться загорающими на пляже красотками. На флагштоке одного изломов развевался звездно-полосатый флаг. Это меня заинтриговало: уж не приняли ли мою "Джипси Мот" за начало британского вторжения? Мне, невежественному англичанину, было невдомек, что сегодня - 4 июля - Америка празднует свой День независимости.

Вот и конец Лонг-Айленда, здесь "Джипси Мот" начнет плавно огибать его с юга. Я посмотрел карту, убедился, что препятствий впереди нет, и стал готовить себе ланч, намереваясь потом немного вздремнуть. Что-то побудило меня высунуться из люка и осмотреться (Божий промысел, не иначе), и я увидел, что яхта идет прямо на длинный ряд каких-то шестов. Они торчали из моря под всевозможными углами и растянулись поперек моего курса на добрые полмили. Шесты связывали друг с другом ряды толстой проволоки, обвешенной большой сетью. Положись на карту, я неминуемо угодил бы в эту ловушку.

В сумерках увидел вспышки плавучего маяка Амброуз - финиш. Вызвал Лондон, Джона Фэрхолла, и сообщил ему об этом. Говорил с ним, а сам думал: "Какое счастье, что больше не надо возиться с этой связью!" На дистанции в 3 тысячи миль именно эта работа - связь - оказалась для меня самой трудной, изматывающей. Но Джон вывел меня из состояния эйфории. "Пожалуйста, - сказал он в конце связи, - позвони еще, когда пересечешь линию финиша". В течение месяца я ежедневно в самых разных

условиях связывался с Джоном, и между нами установились особые отношения. Я не мог отказать ему.

Вызвал маяк Амброуз и попросил оператора засечь точное время моего финиша. Два катера встретили меня, но в сгустившихся сумерках я не разобрал, кто был на борту. Финишную линию я пересек в 9.07 вечера, и тут пошла потеха.

Ветер крепчал, и к маяку Амброуз я шел лавируя: обогнул маяк и пошел на Нью-Йорк уже по ветру; пришлось переустанавливать паруса и перенастраивать "Миранду". Стало темно, а я понятия не имел, куда надо идти, - карту заранее не посмотрел, так как был уверен, что меня встретят и все объяснят. Катеров подходило много; один, большой, пристроился у меня за кормой. Я решил, что этот как раз меня и встречает, но он не приближался, держал все время определенную дистанцию, словно у меня на борту была чума. Я суетился на палубе, работал с парусами и пытался разглядеть, что происходит у меня по курсу. Казалось, что суда повсюду. Мне вспомнилась Алиса в Стране Чудес: как и она, я пробирался в темноте сквозь неизведанное, а кругом горели красные и зеленые огни, словно злобные глаза волков, готовых кинуться на обессилевшую жертву. Я не забыл, что обещал связаться с Лондоном, поэтому настроил антенну и ринулся вниз. Вызвал Лондон, резко бросил им: "Пересек финишную линию, некогда разговаривать!" - и тут же отключился.

Вытащил карту и стал изучать ее в кокпите при свете фонарика. То и дело приходилось отрываться и смотреть вперед, чтобы не столкнуться с судами или огромными бакенами, указывающими фарватер на Нью-Йорк. Эти бакены беспокоили меня даже больше, чем движущиеся корабли. Я понимал, что мне следует убрать паруса и попытаться получить какую-нибудь информацию или, по крайней мере, убрать часть парусов и уменьшить скорость. Но решил ничего не менять - уж очень хорошо шла "Джипси Мот". Подгоняемая свежим попутным ветром, она мчалась во тьме к Нью-Йорку - я бы сказал, как летучая мышь в преисподней. Меня охватило радостное возбуждение. Вокруг - бессчетное количество огней: на берегу, в воде от катеров, пароходов, бакенов. И я не пробирался сквозь них, я - летел, а это требовало высшего пилотажа. Вдобавок небо впереди озарилось фейерверком. Я решил, что здесь так развлекаются по вечерам, опять же совершенно не подумав о Дне независимости. Я шел к острову Статен, до него от маяка Амброуз 16миль. Берега стали ближе - я вошел в реку Гудзон. "Джипси Мот" продолжала идти с сумасшедшей скоростью, и требования к вождению возросли до максимума. Огни сверкали со всех сторон, повсюду, в том числе и сверху. Внезапно мое внимание привлек белый огонек впереди по правому борту - среди тысяч ярких огней он казался каким-то невыразительным, слабоватым, странным. Затем почему-то я отметил красный навигационный огонь по левому борту. Что-то в этих огнях озадачило меня - я не мог понять, что именно. Стал вглядываться в темноту и увидел впереди черный силуэт чего-то длинного, пересекающего мне путь. Оказалось - целый ряд неосвещенных барж общей длиной, наверное, с четверть мили. Только крайние, были обозначены теми самыми странными огоньками. Я шел прямо в середину этой мрачной стены. "Нет уж, хватит", - сказал я себе и повернул на ветер.

Так я закончил этот отрезок гонки - 1000-мильное плавание вдоль восточного побережья Северной Америки, лучшее, вероятно, в своей жизни.

Глава тридцать вторая

ДОМОЙ - И К НОВЫМ ГОРИЗОНТАМ

В середине ночи я подошел к причалу на острове Статен, где меня встретила Шейла. С нею были двое наших друзей - Лаури Гамильтон и писатель Алистар Кук. Лаури объявил, что у него есть для меня важная телеграмма. Я стоял на палубе "Джипси Мот", а он, возвышаясь надо мной на причале и светя фонариком, зачитал это весьма лестное для меня послание:

"Я бы хотел сердечно поздравить вас с новым успешным и рекордным пересечением Атлантики тчк Ваше мастерство и храбрость моряка хорошо известны, но это новое достижение, безусловно, увенчает вашу карьеру тчк Нам особенно приятно, что вы прибыли в Соединенные Штаты 4 июля, в этот великий день нашей истории, когда мы отмечаем нашу независимость = Джон Ф. Кеннеди".

Я всегда испытывал смущение, когда кто-нибудь из великих мира тратил свое драгоценное время на то, чтобы приветствовать меня. Утром Лаури вручил мне еще одну волнующую телеграмму, на этот раз - от принца Филипа. Она гласила:

"Чрезвычайно рад тому, что вы достигли своей цели и побили свой собственный рекорд тчк Все члены гильдии и миллионы других почитателей шлют свои самые сердечные поздравления в связи с вашим великолепным достижением - Филип".

В то же утро я шел под двигателем вверх по Ист-Ривер с Шейлой на борту, и тут не выдержала залатанная выхлопная труба. Вся каюта наполнилась едким дымом, будто от вулканического извержения. Мы как раз проходили Статую Свободы, и в это самое время с нами разминулась "Королева Елизавета [Queen Elizabeth" - пассажирский лайнер британской компании "Кыонард"; водоизмещение 83673 тонны. Спущен на воду в 1938 году], выходившая из нью-йоркской гавани.

Лайнер приветствовал "Джипси Мот" тремя гудками. Это был один из величайших моментов моей жизни.

Я не достиг своей цели, уступил 3 дня 15 часов 7 минут тому пределу, который я поставил сам себе. Но свое прежнее достижение улучшил почти на неделю, а точнее, на 6 дней 21 час 3 минуты. Нет худа без добра: если бы мне сейчас удалось пересечь Атлантику за 30 дней, я лишился бы стимула предпринять следующую попытку, а значит - и тех переживаний, которые составляют суть настоящего спорта.

Наши старые друзья на верфи Миннефорд, - Сити-Айленд, отремонтировали двигатель "Джипси Мот", и мы с Шейлой совершили прекрасный круиз по проливу Лонг-Айленд до Кейп-Код. У острова Фишерз к нам подошла маленькая яхта, и человек, стоявший, за рулем, приветствовал нас:

- Я пастор с этого острова, - сказал он, - и мне очень приятно встретить "Джипси Мот". Знаете, в своей последней воскресной проповеди я говорил о "Миранде" и ее путеводной роли.

Спустя несколько дней мы вышли из Станингтона. Ветер, и без того свежий, усиливался. Справа впереди шла нашим курсом еще одна яхта, и мы вместе дошли до мыса Юдифь, где проходят гонки 12-метровых яхт на Кубок Америки. Здесь Шейла сказала: