Александр Щёголев - Хозяин

• Название: Хозяин
• Автор: Александр Щёголев
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-91181-29

---

Следующим утром наш герой шагал на службу второй раз после отпуска. Здесь надо отметить, что жутковатое серое пятно в паховой области к тому времени отслоилось и сошло, сменившись гладкой розовой кожицей. Что касается крайне неудобной банки на боку, то Ковалев давно уже сменил ее плоской фляжкой, которую под формой было совершенно не заметно. Так что двигался он беспрепятственно, и даже бегать мог при необходимости.

Таковая необходимость настала быстрее, чем он предполагал. Метров за тридцать до главной резиденции клопинских милиционеров Ковалев обратил внимание на машину, остановившуюся возле парадного входа. Из черного «Мерседеса» вылез некто в форме полковника — небольшого росточка, с папкой-органайзером под мышкой. Вспорхнул по ступенькам и скрылся за дубовой дверью…

Он.

ОН!!!

Как Ковалев домчал до Управления — не запомнил. Никогда в жизни он так быстро не бегал. Влетел в холл, просвистел мимо дежурной части… На вахте его тормознули:

— Ты к кому, Ковалев?

— Да вот, тут… передо мной… кто это сейчас вошел?

Дежурный оскорбительно засмеялся и крикнул своим:

— Слышь, он спрашивает: кто только что вошел!

За пластмассовым стеклом тоже засмеялись.

— Андрюха, — взмолился Ковалев. — Ну, правда!

Сержант посерьезнел.

— Это, товарищ прапорщик, наш новый Главный. Новый начальник Управления. И я не советую тебе говорить о нем в таком тоне… Эй, Ковалев, что с тобой?

— Нашел…

— Чего-чего?

— Я его нашел! — заорал Ковалев.

Он чуть не умер от счастья.

…Надо встретиться и поговорить, понял он. Надо объясниться. Пора кончать с этим недоразумением.

Увы, пробиться на прием к новому Главному оказалось не так-то просто. По личным вопросам, да еще человеку со стороны — запись на четверг. Прием — всего два часа. Попадете, если успеете. Ковалев, правда, был не совсем со стороны и имел здесь изрядное количество знакомых, но, во-первых, все знакомые при одном упоминании о Новом начинали трястись (и чем выше чин, тем сильнее был их испуг), во-вторых, посмотрим правде в глаза, кто такой Ковалев? Прапор-вохровец, никто. С какой стати товарищу полковнику принимать каких-то там прапоров? Для служебных вопросов у Главного есть замы, для личных — два присутственных часа в четверг…

Плюнув на службу, рискуя получить выговор, наш герой долго болтался в коридоре чужого Управления, не выпуская из поля зрения стеклянную приемную начальника. И был вознагражден. Новый вышел и бодренько зашагал куда-то, листая на ходу папку; а следом за ним, как две тени, следовали два здоровенных омоновца.

Хозяин… — на секунду обмер Ковалев. Ноги его вдруг стали ватными. Из головы вымело все заготовленные фразы. Позвал слабым голосом:

— Товарищ полковник!

Хозяин услышал. Остановился, взглянул вопросительно. Милицейская форма смотрелась на Нем потрясающе органично: как будто не она для Него, а Он для нее был создан. «Ишь ты, каким гоголем ходит», — мелькнула неожиданная мысль.

Хозяин был прекрасен…

— Я знаю, я виноват, — заговорил Ковалев, сбиваясь. — Но, ей-богу, поверьте… Всей душой! Лишь о вашем благополучии пекусь, день и ночь о вас думаю…

— Не понимаю, — оглянулся начальник на своих омоновцев. Те придвинулись. — Изъясняйтесь внятней, товарищ прапорщик. О чьем благополучии печетесь?

— Так о вашем же! Вот вам крест! — в порыве искренних чувств Ковалев осенил себя крестным знамением.

— Вы верующий? — строго спросил начальник.

— Да, — ответил Ковалев и тут же испугался. Да-то да, но… Какой из него верующий? Как из сумоиста балерина. А Хозяин видит его насквозь — бесполезно казаться лучше, чем ты есть…

— Вера — это хорошо. Возвышает. Помогает смириться с потерями. Что вы, собственно, хотели? Только кратко и конкретно.

— Так ведь… вернулись бы вы. Без вас — и жизнь не жизнь.

— Вернуться?! — недобро сощурился Новый. — Это ваша личная просьба или мнение коллектива?

— Моя! — Ковалев истово ударил себя в грудь. — Моя просьба! Умоляю вас… умоляю…

— Меня поставили на это место, чтобы я выполнял свою работу. И ваша провокационная реплика ничего не изменит. Впредь я попрошу вас, молодой человек, — нет, настоятельно порекомендую, — не подходите ко мне и не беспокойте подобной ахинеей.

Хозяин проследовал дальше, а Ковалев остался, чувствуя себя оплеванным.

«Какой он у нас демократ… — полз из открытых дверей восхищенный шепоток. — Надо же, с простыми прапорами в коридоре разговаривает…»

…Подумаешь — Новый! Подумаешь — Главный!.. Ковалев злился, прокручивая в голове незадавшийся разговор. Будем считать, собеседники друг друга не услышали. Или Хозяин дал понять, что в услугах носителя более не нуждается? От этого предположения тисками сдавливало грудь, и злость отступала…

А ведь Хозяин не случайно заговорил про веру и про смирение! Это был намек. Дескать, иди в монастырь, Ковалев, одна тебе туда дорога, другой не дано, — только там, смирившись со своей бесполостью, обретешь ты покой… Не хочу в монастырь! — он даже вскочил со стула, удивив сослуживцев, сидевших в той же комнате.

Нужна еще попытка. Еще разговор. Но не в Управлении, а где-нибудь в неформальной обстановке. Где именно? Скажем, в церкви, коли уж речь зашла о вере… нет, чепуха. Ковалев никогда в церковь не ходил, так с какой стати Хозяину это делать? Всю жизнь они посещали одни и те же места. Кафе, стадион, бассейн, тренажерный зал, боулинг… Вот оно! — понял Ковалев. Боулинг-клуб. Сколько вечеров они там провели, восхищая публику страйками и заодно цепляя девочек, — не сосчитать. Хозяин не пропустит это место, непременно появится…

Тем же вечером наш герой приоделся и засел в боулинг-клубе. Не играл, просто тянул пиво за столиком. Компаньоны из бывшей его лиги подходили, зазывали к дорожкам, — он не соглашался, не то настроение было.

Он очень волновался.

Хозяин явился как раз к турниру. Причем, не один — в сопровождении все той же пары омоновцев, переодетых в штатское. Оформился у центральной стойки, сменил обувь. Вынул из локера, то есть личного шкафчика, собственный шар (!), и сразу — в игровую зону.

Спортивный костюмчик, как и прежде погоны, дьявольски шел Хозяину.

Ковалев сдержал первый порыв (бежать, лететь к Нему!), не повторил прошлой ошибки. Наблюдал, выжидая. Фрэйм за фрэймом Хозяин отрывался от остальных игроков, точно посылая шар фирменным полуроллером. Это был любимый бросок Ковалева — полуроллер. Ковалев смотрел, переполняясь гордостью, узнавая в Хозяине себя, и непроизвольно дергал конечностями, вовлеченный в Его движения. Пятью страйками подряд Хозяин закончил гейм. Вокруг визжали и восторженно хлопали в ладоши. Разгоряченный победитель поклонился с небрежностью, принял в награду от клуба бутылку коньяка (которую тотчас же отдал своим телохранителям) и направился к бару. На губах Его блуждала улыбка.

Ждать далее было ни к чему. Ковалев подошел и пугливо встал чуть поодаль.

— Товарищ полковник, я хотел попросить у вас прощения…

Телохранители грозно сомкнулись. Хозяин обернулся и успокаивающе похлопал их по спинам.

— Ах, опять вы, — молвил он устало. — Сударь мой, я начинаю думать, что вы меня преследуете.

— Видите ли, случилось недоразумение… — начал было Ковалев, приблизившись. Хозяин нетерпеливо перебил его:

— Да, явное недоразумение. И мне казалось, что мы справились с ним еще в прошлую нашу встречу.

Ковалев растерялся.

— Подождите… Ситуация, право, странная. Такой конфуз… вы — сами по себе, я — сам по себе… как это, зачем это?.. — он не нашелся, чем продолжить.

— Послушайте, прапорщик, мое терпение не безгранично. Не сочтите за оскорбление, но вы меня утомляете.

Ковалев вдруг упал на колени.

— Товарищ полковник! Ваше превосходительство! Ведь мы с вами — плоть от плоти! Одно целое, неделимое… Вспомните, как вам было хорошо, как мы вместе…

— Никогда мы не были вместе, — сказал Хозяин надменно. — Что за «делимое — неделимое»? Дроби мне тут выдумываете… И встаньте живо!

— Позвольте мне остаться с вами…

— Встаньте, я кому сказал! Хорошо… Вы что, хотите на меня работать?

— Я хочу служить вам!

— У меня уже есть, кому служить, — Он показал на омоновцев. Те были непроницаемы. — Так что прощайте, милостивый государь. Прощайте.

Подплыла высоченная тощая девица, вплотную приблизилась к миниатюрному начальнику Управления и томно произнесла:

— Твой баггер был великолепен.

— У меня найдется, чем тебя удивить и кроме баггеров, ма шери, — откликнулся тот, обнял девицу за талию и развернулся вместе с нею к бару.

Разговор был кончен. Одинокая слеза ползла по щеке Ковалева.

— Вы все равно вернетесь! — простонал он.