Елена Горбачевская - Другая проекция

• Название: Другая проекция
• Автор: Елена Горбачевская
• Жанр: Научная Фантастика

Героиня романа, Елена Горбачевская, только что закончившая физический факультет Университета, попадает на работе более чем в неприятную ситуацию — получает сильнейший удар током. Однако Елена не погибает, а попадает в какие-то странные, непонятные миры, лишенные всех привычных очертаний. В частности, в одном из них перед ней как перед зрителем проходят эпизоды из ее жизни, и она должна догадаться, понять, что она в этом случае сделала правильно, а что — нет. В другом ей срочно приходится научиться летать. И, наконец, она попадает в совершенно фантастический мир, который является другой проекцией нашей, привычной Земли. Если допустить, что размерность мирового пространства гораздо больше, чем 3, то такое вполне может быть. Итак, этот мир населен очень милыми и обаятельными существами, целиком сотканными из чистой энергии и к тому же сплошь телепатами. Одна проблема — они имеют как бы общий единый разум, и поэтому их жизнь чрезвычайно бедна эмоциями. Поэтому сила эмоций обычных людей, таких, как героиня-недотепа, являются для них не только непостижимым явлением природы, но и возможностью спасти свой мир в минуту опасности. Изложенный сюжет здорово оживляют практически документальные и очень забавные сценки из жизни обычного советского НИИ эпохи поздней перестройки.

---

Действительно, воспоминание из самых глубин души. То, о чем я просто не позволяла себе думать, попав сюда. То, от чего на душе становилось тепло и грустно. Самое лучшее в моей жизни. Я и Сережа. Наше первое официально назначенное свидание.

То есть до этого мы встречались, но все больше вроде бы как случайно, причем эти случайности оба тщательно подготавливали. Также «случайно» попали на дискотеку, после которой Сережа, в очередной раз провожая меня домой, сказал, что любит меня. Просто так сказал, без рисовки и смущения. И поцеловал. Тоже как-то просто и совершенно естественно, как будто иначе и не могло быть. А потом, на следующий день, позвонил мне домой, и я назначила ему свидание.

В общем, все не как у людей. У всех нормальных, как правило, начинается со свидания, когда ни парень, ни девчонка толком не понимают еще, интересны ли они друг другу и на кой фиг им нужна эта встреча. И в 90% случаев до такого этапа развития отношений, как взаимные объяснения, просто не доходит. А тут поди ж ты.

Итак, «стрелка» была наброшена на углу Проспекта и Комсомольской. Я, как обычно, опоздала. Стояла как дура и озиралась по сторонам. Любой бдительный мент мог заподозрить меня в намерении совершить какой-нибудь теракт и арестовать. На мое счастье, все они были слишком заняты отловом пешеходов, сигающих через перекресток на красный свет и по диагонали.

По моему серебристому кокону снизу вверх пробегали беспорядочные фиолетовые волны сомнений и беспокойства.

Плохо, наверное, головой вертела. Я заметила Сережу, когда он уже почти вплотную подошел ко мне.

— Привет!

— Привет! Я опоздала, но ты еще больше опаздываешь, — оправдывалась я, улыбаясь.

— Да нет, я давно уже пришел. Тебя нету и нету, вот я и зашел в книжный, — ответило мое Солнышко. Привычным жестом забрал мою как обычно неподъемную сумку и закинул ее себе на плечо, словно перышко. Второй рукой привлек меня к себе и тихонечко, нежно поцеловал, — Ну, здравствуй, любимая!

— Здравствуй, — ответила я почти беззвучно. Казалось, все время только бы и смотрела в эти удивительные глаза, огромные, голубые, а вокруг самых зрачков — золотистые звездочки. Как солнышко в небе. Меня подхватила и окунула с головой волна совершенно немыслимого, фантастического счастья. Я ничего не видела вокруг, кроме Сережи, ничего не слышала, кроме его бархатного голоса.

Заново переживая самые лучшие воспоминания своей жизни, я с большим трудом могла воспринимать происходящее со стороны. Но вдруг с полнейшим изумлением увидела, что наши коконы, сверкая и пульсируя неистовым серебристо-розовым блеском, устремились навстречу друг другу. В том месте, где Сережина рука лежала на моем плече, коконы соприкоснулись и стали проникать друг в друга. Постепенно их пульсации синхронизировались, и нас уже окружал общий кокон. Его энергия, вобравшая в себя энергию обеих наших оболочек, была значительно больше простой их суммы. Они не только сливались в общем ритме, но и усиливали друг друга!

А дальше начались чудеса. Словно невероятный, диковинный цветок, наш общий кокон открылся сверху, и на нас, ничего не подозревающих, хлынул поток самой чистой, самой светлой энергии, закрывший и экранировавший нас от всего происходящего. А с коконом стало происходить что-то совершенно необыкновенное. Искрясь и переливаясь теперь уже почти всеми цветами радуги, он стал понемногу деформироваться. Что-то серебристо белое, жесткое, плотное, сильное стало скапливаться вдоль линии плеч каждого из нас, спускаясь к кончикам пальцев рук и разбрасывая от них снопы разноцветных искр. Это что-то росло в своих размерах и вскоре стало напоминать небольшие накидочки.

Дальше произошло три события одновременно, так что непонятно, что из них было причиной, а что следствием: мы наконец оторвали взгляд друг от друга, завершилось формирование «накидочек», и прекратился светлый энергетический поток.

— Пойдем в кино, — предложил Сережа, — я тут билеты взял. Говорят, фильм неплохой.

— С удовольствием, — ответила я. В тот момент мне было абсолютно все равно, хоть смотреть кино, хоть играть в домино, — Конечно!

И мы пошли вдоль Проспекта, вдоль нашей любимой улицы нашего любимого города. Неожиданно наши так называемые «накидочки» напружились, расправились и потянули нас вверх. Ничего не замечая, мы шли, едва касаясь земли. Боже мой, ведь это же крылья, самые настоящие крылья!

* * *

И все. Всему хорошему приходит конец, и даже самый интересный фильм имеет обыкновение заканчиваться. Но никогда до этого окончание «урока» не было для меня столь тягостным. Это было похоже на то, как я однажды, будучи на сборах в Москве, не попала в команду и вынуждена была возвращаться домой. В поезде мне приснился сон, что я там, в команде, готовлюсь к соревнованиям. Рядом наши девчонки, ребята. Мне здорово и весело, легкий предстартовый мандраж гонит адреналин по венам. И вот я просыпаюсь под стук вагонных колес, и муторность ситуации наваливается с удвоенной силой.

То же самое было и сейчас. Только что я была счастлива, как никогда в жизни, рядом был мой любимый, и вот я снова одна, ни живая, ни мертвая. В общем, неизвестно кто, неизвестно где. Тоска. Зеленая, как моя плоть. И ведь не скажешь «хоть вешайся» — даже с этим проблема! Вместо полноценного глубокого вздоха, который также был мне недоступен, пришлось ограничиться тем, что мысленно сказать: «Эхе-хе…»

Любовь… Самое чистое, светлое, прекрасное чувство. Только сейчас стали понятны слова и выражения, ставшие уже почти банальными: «лететь на крыльях любви», «ног под собой не чуять», «быть окрыленным»… Это-то все как раз понятно, более однозначных выводов просто не может быть.

Сережа… Как он там? Хороший мой, милый, любимый. Впервые за время моих приключений я смогла думать о нем спокойно, без того ощущения обрыва в душе, когда внутри не остается ничего, кроме жгущей пустоты. Наверное, переживает из-за меня. Мне вдруг стало жалко его, как бывает жалко маленького беззащитного ребенка. Солнышко мое, пусть бы у него все было хорошо. Я ведь так его люблю.

Истина, простая и древняя, как мир, вдруг вспышкой озарила мое сознание. Я люблю!!! Сколько людей прожили жизнь до глубокой старости, так и не узнав, что такое любовь! Сколько мужчин отдало свою любовь паразиткам, а сколько женщин — негодяям, которые растоптали это великое чувство, этот дар Божий, своей грязью и цинизмом.

Я ведь самая счастливая на свете! «Я люблю, а значит — я живу», как пел Высоцкий. И пусть жизнь у меня сейчас странная даже и на жизнь совсем-таки не похожая, моя любовь со мной. И сколько бы мне не осталось, в этом ли мире, в другом ли, я пронесу ее с собой. Ведь и он меня любит! И что бы не произошло дальше в его жизни, с ним всегда будет моя любовь.

Я люблю! У меня есть самое огромное, неисчислимое богатство на свете. Это сокровище никто не может отобрать. Только сам человек может потерять его, разбить, ведь крылья любви, сильные и мощные, такие хрупкие!

* * *

Только через некоторое время до меня дошло, что я уже давно слышу сзади легкий мелодичный звук. Отставив в сторону руку, я заглянула себе за плечо. Тонкие, нежные, как у бабочки, от кончиков пальцев до плечевых суставов, соединяясь на спине, формировались у меня серебристые крылья. Как завороженная, я следила за тем, как они увеличивались в размерах, расправлялись, наливались упругой силой. И вот, вздрогнув, выпрямились и стали тянуть меня вверх. Абсолютно не задумываясь о том, что будет дальше, я оттолкнулась, что было силы, разведя руки как можно шире.

Я тут же взмыла вверх. Хорошо, что в этом мире потолки не предусмотрены, а то сотрясения мозга или, как минимум шишки, было бы не миновать. Я неслась вверх, словно выпущенная из катапульты, туговато соображая, долго ли так буде продолжаться. Рассеянно глянула я вниз, где мой сырный туман или туманный сыр, в общем, мой школьный класс, выглядел маленьким розовым пятнышком.

Я постаралась выпрямить полет, логично рассудив, что раз тебе дали крылья, было бы неплохо научиться ими пользоваться. Только я попыталась слегка пошевелиться, как стремительный подъем сменился столь же стремительным падением. Да, похоже, что любая курица-несушка даст мне сто очков вперед в плане высшего пилотажа. Я все время пыталась выправиться, раскорячилась, как свастика, но падение продолжалось. Хорошо, хоть в штопор не сорвалась, а то как бы я тут стала тошнить?

Меня несло совершенно непонятно куда. На мое счастье, сохранялось ощущение верха и низа, но розового пятнышка тумана уже и в помине не было видно, меня окружало что-то бесцветно-серое, более темное снизу.

Я достаточно хорошо умела плавать, поэтому решила лететь, плывя, то есть не просто растопыривать конечности в разные стороны, а задать себе какой-то ритм движения. Сконцентрировавшись, я послала импульс движения от спины, даже от самых пяток, вперед и вверх к рукам. И почувствовала Пространство. Как дельтапланерист чувствует потоки воздуха, так и я ощущала энергетические течения. Одни поднимали вверх, другие сносили куда-то в сторону, но постепенно я стала более-менее координировать свои движения. Со стороны, наверное, это была умора: ноги в растопырку, руки в раскорячку, глаза с перепугу по 8 копеек одной монетой. Я сама себе напоминала не птицу, даже не насекомое, а изрядно потрепанный в бою допотопный самолет-«этажерку», который боком, кое-как пытается дотянуть до аэродрома. Но все-таки я летела!