Джойс Данвилл - Хозяйка Эдамленда

• Название: Хозяйка Эдамленда
• Автор: Джойс Данвилл
• Издательство: Русич
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-88590-361-1

Действие романа Джойс Данвилл происходит в наши дни в экзотической Австралии. Героиня романа, Элис, выросла избалованной и высокомерной, но нашелся человек, который сумел изменить всю ее жизнь…

---

Однако это длилось недолго. Элис собралась уходить, но Барк удержал девушку, положив руку ей на плечо.

– Только уборка постели вас так огорчает?

– Нет, – подумав, ответила она, – вы сами. Я не могу вас понять. Вы притворяетесь, что она вам не нужна, а когда доходит до дела, вы ее не отпускаете. И еще, – сказала она, – я чувствую себя неуютно там, где сейчас живу.

– Вы уверены, что это все?

– Разве этого недостаточно?

– Не знаю. Но мне кажется, Элис, что вам не хватает женственности.

– Я уже это слышала раньше. Не стойте на моем пути, мистер Уолш. Кухня зовет. Ведь работа там отражается на работе в туннеле. Отец сказал мне, что вчера вы побили рекорд Экумбина. А какой рекорд вы побили сегодня?

– Мировой рекорд, – но Барк сказал это довольно неуверенно. – Мы не можем потерпеть неудачу после того, как добились больших успехов.

Элис сказала назидательно:

– Идите и следите за своим рекордом.

Он раздраженно повел плечами и хмуро подчинился, а Элис вернулась в лагерь, постелила постель. Потом, памятуя слова Уолша, пошла к Альфреду.

Лихорадка охватила всех работников в Эдамленде. Альфред не был исключением. Он отключил отопление на кухне и грелся своим собственным энтузиазмом. Это все, что он мог сделать.

– Займитесь этими бобами, мисс Элис, – дал указание Альфред.

Она все еще чистила стручки, когда вошел отец. На его щеках лежал яркий румянец, и поэтому Элис не заметила ни посиневших губ, ни усталых глаз пожилого человека.

– Семь основных дамб, пятнадцать силовых станций, наисложнейшее гидроэлектрическое оборудование за всю историю. Эдамленд получит наивысшую награду! – ликовал он.

«Да, и Нона перережет ленточку», – подумала Элис.

Альфред налил профессору кофе и поставил перед ним кусок пирога. Тот с воодушевлением продолжал:

– Здесь семь месяцев в году нет снега. Мы обеспечим эту безводную страну миллионами кубометров воды и…

– И тремя миллионами киловатт электроэнергии, – со знанием дела добавила Элис.

Папа всегда приводил ей цифры… в отличие от кое-кого.

В этот момент резко загудела сирена. Ее звук ударил по ушам, и они в смятении уставились друг на друга. Элис, однако, замерла лишь на мгновенье, а затем со всех ног бросилась бежать. Слишком хорошо она знала этот высокий, настойчивый, дрожащий звук. Это была чрезвычайная ситуация. Что-то случилось. Она неслась так быстро вниз, к платформе, что не слышала предостерегающих криков отца и Альфреда.

Но внизу все было нормально, и маленький вагончик, как обычно, спускался вниз по игрушечной железной дороге, как будто не было этого леденящего душу воя.

Да нет же, он не спускался, а поднимался. И в нем был только один человек – Барк Уолш. Он увидел лицо Элис и выскочил из вагончика еще до того, как тот остановился.

– В чем дело? – отрывисто спросил он, подумав сразу о профессоре.

– Я… я услышала сирену… и решила, что… Ах, Барк!

Элис заплакала. Он нежно потрепал ее по плечу.

– Выходит, вы не такая уж бесчувственная, Элис из Эдамленда.

Облегчение от того, что с Барком ничего не случилось, вернуло ее к реальности.

– В конце концов, – сказала она, – я знаю тут всех уже довольно давно, они мои друзья.

– Тогда порадуйтесь вместе с ними, Элис! Только что мы побили мировой рекорд. Я поднялся, чтобы сообщить эту радостную весть.

– А как же печальная весть, эта сирена? – настаивала она.

– Вы ошибаетесь, или у вас нервы не в порядке. Разве вы не помните, что по средам мы проверяем наш аварийный сигнал, чтобы поддерживать его в рабочем состоянии?

Вот сейчас она вспомнила. И папа, и Альфред должны были это помнить, поэтому-то они и кричали ей вслед. Она вспыхнула и почувствовала себя неловко.

А Барк Уолш опять долго и изучающе посмотрел на нее. Она молчала, и тогда он сказал:

– Ну, что же, пойдемте со мной, послушаем аплодисменты.

Они вернулись в лагерь, и там уже Барк Уолш включил другую мелодию лагерной сирены – торжествующий рокот в честь достигнутого рекорда.

– Уже все сделано?

– Осталась одна тонкая прослойка, скоро можно будет ленточку перерезать. Этим займутся завтра. – Барк удовлетворенно улыбнулся.

Все рабочие, поднимающиеся из шахты, пожимали друг другу руки. Ланс и Пол не упустили случая поцеловать Элис, другие пристроились за ними в очередь.

Элис с тревогой посмотрела, стоит ли Грант в этой очереди. Оказалось, что нет, но там стоял кое-кто другой.

Тем не менее, когда очередь дошла до Барка Уолша, он всего лишь пожал ей руку и сказал:

– Поздравляю, мисс Эннан!

Но когда Нона с радостным возгласом:

– Барк, ты сделал это! – поцеловала его, он в ответ не стал пожимать eй руку.

В общем, единственным, кто пожал ей руку в тот день, был Уолш. И этим потряс Элис до глубины души.

Но никто ничего не заметил. Все веселились: рекорд был побит, победа одержана. А Элис никогда в своей жизни не чувствовала себя такой несчастной.

Глава девятнадцатая

На следующий день предстояло взломать скорлупко-образную стенку в туннеле. Элис не знала о том, кому выпадет почетная миссия – перерезать ленту, однако, судя по всему, это должен был сделать кто-то из непосредственных участников строительства. Элис ничего не слышала насчет прибытия специальных должностных лиц, а Альфред по секрету сообщил, что не получал никаких указаний относительно подготовки к встрече какой-либо высокопоставленной особы.

– И правильно, мисс Эннан, – я считаю, пусть сперва заслужат такую честь.

Каким образом эту честь заслужила Нона Уолш, Элис не имела представления, однако не сомневалась, что та отлично справится с почетной задачей. Накануне Элис увидела, как Нона вынимала из сумки чудесное платье.

Нона заметила ее взгляд и лениво протянула:

– Париж, дорогая. Только вряд ли знаменитому кутюрье когда-нибудь снилось, что этой вещи предстоит спуститься в шахту.

И она издала свой обычный короткий смешок.

Теперь, когда сопутствующая завершению контракта лихорадка осталась позади, все, казалось, хотели лишь одного – перевести дух. Элис ожидала увидеть незамедлительные сборы к отъезду, но Альфред покачал головой:

– Они хотят передохнуть, мисс Элис. Люди управились с работой на три недели раньше срока, и теперь их первое желание – расслабиться.

Элис проворчала, что, как ей представлялось, расслабляться, пожалуй, можно было бы в Сиднее, Париже или Риме.

– Так оно и будет, – ухмыльнулся Альфред, – после того, как перережут ленточку.

И чего ради они так носятся с этой ленточкой? Почему им так не терпится покончить с этим? Ей почему-то казалось, что не полагается ставить крест на каком-то деле сразу же после его завершения. А полагается посидеть и мысленно оценить сделанное, получить от него удовлетворение, насладиться достигнутым.

Беркли Уолш, однако, был явно иного мнения. Он считал, что все слишком затягивается.

– Церемония состоится ровно в девять, – объявил он за обедом. – Все должны присутствовать.

Его взгляд быстро обежал всех присутствующих, на самую короткую долю секунды остановившись на Элис.

В эту ночь девушка не могла уснуть. Она поняла, что все дело в тишине. Годами ее жизнь текла в деловом ритме, и вот теперь этот ритм прервался. Она невольно старалась уловить в ночи рев компрессоров, равномерный стук машин, пронзительный звук сигнала переключения режима. Ничего этого не было.

Ворочаясь на узкой импровизированной койке, она думала о многом. О том, что после десяти лет будет непривычно жить где-то еще, а не на вырубленной в горном склоне террасе. Никто больше не назовет ее принцессой… А эти стычки с Барком Уолшем? Они тоже кончатся. И единственный мужчина, который останется рядом с ней, – это отец. Но это только поначалу, убеждала она себя. Все дело в привычке. Говорят, можно привыкнуть даже к кожной сыпи.

Сон все не приходил. Она видела Нону в чудесном парижском платье, разрезающую ленточку, и вдруг ощутила приступ ярости. Затем ярость сменилась печалью – каким-то слабым, необъяснимым тоскливым ощущением. Элис прекрасно понимала, что оно вызвано мыслями о Ноне, тем, что Нона была – теперь или прежде, а возможно, собиралась стать снова – женой Беркли Уолша.

– Мне-то ничего, это не моя забота, – говорила Элис, обращаясь к кому-то невидимому в темноте. – Просто мне хочется, чтоб было не так, вот и все.

Разрозненные, несвязные воспоминания беспорядочно лезли ей в голову: о том, как равнодушно реагировал Барк Уолш на ее попытки научиться секретарскому делу; о такой же его реакции на ее усилия освоить кулинарное искусство… «Он считает меня совсем безмозглой», – подумала Элис.

Ну, ничего, она ему еще покажет. Вот только устроится на хорошую работу. Руководство Сноуи может предложить немало подходящих мест для девушек, и Элис была уверена, что сумеет занять одно из лучших.