Анна Муратова - Беглая книга

• Название: Беглая книга
• Автор: Анна Муратова
• Жанр: Детектив

Анна Муратова Беглая книга Одна-единственная книга, никогда не изданная, неожиданно объединила таких разных людей: французского священника XVIII столетия, немецкого офицера и русского солдата времен второй мировой войны, московских и питерских студентов начала XXI века. Эту книгу похищали, теряли и находили, из-за нее совершались кражи, обман, убийства. И никто бы так и не узнал, что это за книга и почему вокруг нее кипят такие страсти, если бы не скромный научный сотрудник Маргарита Надежкина, которая не побоялась подергать за хвост самого дьявола. Детективный роман под названием "Беглая Книга" был написан в 2004 году. В 2005 от издательства Форум поступило предложение издать его в серии приклоченческо-фантастичнской литературы "другая сторона". В настоящий момент роман находится в типографии, и в ближайщее время появится в продаже. Первоначально планировалось, что он станет первым из серии романов о тайнах, которые раскрывает Маргарита Надежкина, скромный научный сотрудник, у котрого внезапно открывается тяга к опасным приключениям. Началось все банально – с убийства. Да и не убийства даже, а несчастного случая. Отравился алкаш паленой водкой, ну с кем не бывает? В милиции даже дело не открыли, и только сын погибшего сомневается в официальной версии. Завязка для очередного криминального романа, скажете вы. Причем тут фантастика? А дело в том, что алкоголик был не из простых пролетариев, а потомок обнищавших французских дворян, и в доме у него хранился весь рукописный семейный архив и библиотека раритетов, за которыми охотятся не только любители древности, но даже потусторонние силы. Набирая сюжетного мяса, повествование становится интереснее с каждой прочитанной страницей. Этому весьма способствует живая картинка, рисуемая Анной. Экскурсы в прошлое сухи, и автор, чувствуя свою неуверенность в материале, стремится распрощаться с ними, как только будут сделаны необходимые пояснения. Совсем другое дело современность. За счет введения в текст бытовых подробностей, жаргонизмов и ненавязчивого юмора, оттеняющих основную линию, история преображается, обретает объем, осязаемость. И когда такой родной и знакомый тебе район становится местом столкновения темных и светлых сил, поневоле начинаешь сопереживать. Перелом наступает незаметно. Кажущиеся поначалу полноправными героями персонажи уходят на второй и третий планы, а то и вовсе забываются автором, десяток страниц назад так скрупулезно создававшим их образ. Все так бы грустно и закончилось, но в несовершенных раковинах тоже можно найти жемчужину. И эту жемчужину, а точнее книгу надо насильно заставлять читать родителей толкиенутых, кельтанутых и прочих -нутых, считающих, что их детей втянули в какую-то секту с пока неясными, но точно далеко идущими планами. Рассказывая про одну из таких “сект”, Анна разрушает миф таинственности, придуманный родителями. Она разделяет подобное увлечение на простую жажду развлечений и истинную веру. Опасностью, но не для окружающих, а для самого индивидуума, объявляется второе. Но опасностью не большей, чем любая другая “слепая” любовь. Например, материнская. Писательница в хорошем стиле доказывает, что умеет сочинять увлекательные истории, вот только в цельный роман они так и не складываются. Получается зарисовка, этюд, обрывающийся на пике своих возможностей. Да, вероятно, все задуманное к тому моменту уже сказано, но не нужно путать раскрытие внутренней идеи с логическим завершением сюжетной линии. Они вовсе не обязаны оканчиваться одновременно.

---

– Ну теперь твоя душенька довольна?

– Нет, ну ты представляешь, нахалка какая? Он ее в Питер повез. Там ее водил по музеям. Развлекал, в кафе угощал, а она взяла и его бросила?

– Тань, меня не интересуют любовные похождения твоего мальчика.

– А меня интересуют! Потому что они гуляли там на мои деньги!

– И что ты собираешься теперь делать?

– Нет, ну ты прикинь, она же такая нахалка! Бросила его!

– А если бы она его не бросила, то ты думаешь, она вернула бы тебе эти деньги?

– Ну при чем тут деньги?

– Ты сама о них только что говорила.

– Я говорила?!

– Ну не я же!

– Ты не понимаешь, я совсем не об этом говорила! Вечно ты передергиваешь! Я тебе об одном, а ты мне сразу про другое…

– Таня, скажи, а для чего ты мне позвонила?

Как всегда, мой вопрос застал Таньку врасплох, и она сначала помолчала, потом всхлипнула и прошипела свое вечное.

– Рит, ну какая ты в самом деле…

– Да, я такая.

– Папа мой прямо бушевал, насилу его уговорила Димку не трогать. Мальчик приехал такой расстроенный.

– Успокойся, он себе еще девушку найдет. На Филфаке их как собак нерезаных…

– Ой, да причем тут девушка? Там же такая беда случилась! У Димочки такое потрясение… Там, где он жил, и квартиру ограбили, и человека убили…

– Что, все так серьезно?

– А ты думаешь, я шучу? Он приехал депрессивный и подавленный.

– А что произошло-то? Бандитские разборки?

– Нет, он у приятеля жил… с девкой с этой… А приятель историк, книги редкие собирал, какие-то архивы, видимо, что-то ценное. Весь дом в антиквариате, у него отец из старой интеллигенции, художник. Я так поняла, что в старые времена семья была очень состоятельная. Они нашли какие-то письма об одной старинной книге… Странная какая-то история. Вроде была какая-то книга, кажется, Библия на твоем несчастном бретонском языке, и вроде кто-то из родственников этого приятеля эту книгу то ли видел, то ли в руках держал аж в восемнадцатом веке… В общем, в доме было что красть, понимаешь? Ну и украли!

– Так-так… Не может быть… Тань, расскажи подробнее!

Но Танька настолько была увлечена своим рассказом, что не слышала моей реплики. Впрочем, она была и не нужна.

– … И вот оказалось, что эта книга – жуткая редкость, что ее ищут по всей Европе уже сто лет, что она стоит диких денег. И вот какие-то охотники за антиквариатом пришли к этому приятелю, взломали дверь, отца отравили, все вверх дном перевернули, вынесли все ценное. Ты представляешь, какое потрясение для мальчика?

– Да, представляю.. ну и как он там, ничего после смерти отца-то?

– Да я не про этого, я про Димочку! Приехал отдохнуть, поразвлекаться, а тут – ограбления, трупы! И девка эта, мерзавка, хвостом повертела и от Димки к тому парню сбежала: ей, видите ли, жалко его стало, он теперь сирота! А Димка приехал сам не свой, я так из-за всего этого переживаю…

– Тань, это ему урок. В следующий раз будет думать, прежде чем вот так срываться, ехать в чужой город и жить по каким-то сомнительным квартирам. Мне кажется, он вполне за свою глупость наказан. Ладно, Бог с ним с этим Питером. Мне надо срочно поговорить с Димкой. Дело в том, что эта история с книгой, похоже, не кончилась.

– Это ты о чем? Что ему угрожает?

– Я не могу тебе сейчас ничего сказать определенно, но…

– Рит, ну ты как всегда… ничего определенного.. не тяни резину…

– Мне нужны все сведения об этой книге. Срочно. Обязательно.

– Слушай, я не понимаю…

– Честно говоря, я тоже. Ты говоришь, что в Питере искали Библию на бретонском языке? Ты ничего не путаешь?

– Ну Димка так сказал…

– Так вот, эта книга, кажется, где-то здесь, в Москве.

– Значит, они могу добраться до Москвы?

– Кто – они?

– Убийцы!

– Какие убийцы?!

– Ну те самые, которые отравили отца приятеля, у которого Димка… Говорят, там в Питере каждый второй – бандит.

– Ну да, а Питерцы говорят, что в Москве каждый второй – миллионер. Не забивай себе голову ерундой. Просто мне нужно отыскать эту книгу.

– Зачем?

– Володька просил.

– Я не хочу, чтобы Димочка опять впутывался в какие-то криминальные истории.

– Да Димка твой уже впутывался во все, что мог. С чем тебя и поздравляю. А криминальные наклонности у него у самого имеются.

– Это ты о чем?

– А деньги кто у тебя утащил?

– А, это…

– Мелочи, конечно… Ладно. Он сейчас дома?

– Да, сидит, занимается. Учится.

– Свежо предание, а верится с трудом… Позови его к телефону, пожалуйста.

– Рит, только ты Бога ради, не напоминай ему об этой ужасной истории, он так переживает!

– Давай его сюда! – рявкнула я. В Таньке меня удивляла ее почти детская покорность. Она могла обзываться на меня, говорить гадости, но стоило только цыкнуть на нее как следует, она беспрекословно выполняла приказания.

– Теть Рита, здрасьте, – раздалось в трубке через какое-то время.

– Здравствуй Димочка, с приездом.

– Спасибо. Мама уже все Вам рассказала, да?

– Да, рассказала.

– Вы извините, тетя Рита, что я Вас так напряг…

– Ничего страшного, Дима, все бывает. Я, собственно, по делу хочу с тобой поговорить. Твоя мама мне сказала, что там у твоего приятеля искали какую-то книгу и не нашли, так?

– Да, – сдержано ответил Дима. Видимо, ему и правда не очень приятно было говорить на эту тему.

– Расскажи мне, пожалуйста, поподробнее, что это за книга.

– Это Библия, рукописная, переведенная на бретонский язык в восемнадцатом… Нет, в семнадцатом веке. В восемнадцатом ее нашли…

– Кто нашел, ты не знаешь? Как звали?

– Один священник по фамилии Пеллетье…

– Ле Пеллетье… Где он ее нашел?

– В Бретани на ферме какой-то…

– А точнее? При каких обстоятельствах?

– Ну это… – Димка замялся… – Он был в туалете…

– В туалете! Замечательно! В смысле, замечательно, что все сходится. Так, скажи, ты видел тот самый французский текст, где это рассказывается?

– Да…

– Где ты его видел в первый раз?

– Мне подарил копию Сашка Денье, тот самый приятель, у которого мы жили в Питере, и у которого отца отравили. Там еще было два письма, но они пропали.

– А копия первого письма? – А я ее Машке отдал… – Маше Петровой? – Да, но только я теперь не смогу у нее его взять обратно.

– Не надо. Копия у меня.

– У Вас?!

– Да, но сейчас не об этом речь. Ты знаешь, где сама книга? Библия?

– Нет. Это никто не знает.

– Не может быть. У меня есть ксерокс с одной страницы этой Библии.

– Да-а?! Откуда?

– От Иры Черемис. Ты с ней знаком?

– Не-а…

– Это подруга Маши Петровой.

– Ну я ж не могу знать всех ее подружек…

– Понятно. Значит, ты ничего не знаешь про книгу?

– Нет, там в Питере все из-за нее с ума посходили.

– Здесь, кажется тоже. Хотя, наверное, некоторые и до этого были слегка того. Что ты мне можешь рассказать про Мишу Колбаскина?

– А, он точно какой-то долбанутый.

– Ты хорошо его знаешь?

– Ну типа того… Бывал у него там такие вечеринки.. Он стихи читал. Истории которые сам сочинял, ирландские саги.

– И вы ездили на пикники под Москву.

– А да, он нас всех достал там со своей священной поляной.

– Мне он тоже что-то про это тоже рассказывал. Но к нашему делу это не относится. Кто собирался у него?

– Ой, да разные люди… Каждый раз разные. Но был так такой постоянный костяк: я, Сашка Стрешнев, он же Фергус, Маша, Андрей, Костя…

– Кто из них интересовался бретонскими текстами?

– Никто. Все за ирландщину тащились…

– Хорошо. Спасибо. Я еще раз выясню у Иры.

– Да не за что.. Вы это… извините, что так получилось.

– Ничего.

– Маму позвать?

– Ни в коем случае!

Димка тихонько рассмеялся на том конце провода и повесил трубку.Теперь мне оставалось только каким-то образом выйти на роковую красавицу Машу Петрову. Похоже, что Книга была где-то здесь, рядом и мне достаточно было протянуть руку и взять ее… Звонить Кобаскину?

Нет, пора с этой дурацкой историей завязывать! И чего я с этим всем ношусь, а, лягуши? Я повернулась к аквариуму. Лягушки сбились в кучку где-то в дальнем углу и не обращали на меня никакого внимания. Я взяла денег, накинула мое любимое драповое пальто, и пошла в "любимые продукты". Хотелось себя побаловать. Только вот чем – я еще не придумала.

Я никогда не жалела о том, что стала одинокой женщиной. Почему-то принято считать, что одинокая женщина – это несчастное, всеми брошенное существо, которое так и не смогло приспособиться к жизни. И почему? Ведь жить с самой собой, жить для себя одной, ни с кем не связываться и ни на чем не завязываться – это ж просто сказка какая-то! Ни мужа, ни детей, ни кухонной каторги! Захотела себе приятное сделать – пожалуйста. Только вот чего бы такого купить, недорогого и вкусненького?

Пока я спускалась по лестнице, поняла: я хочу курить. Иду в магазин не за творожками "Даниссимо", а за сигаретами. И это после того, как не курила полгода! Уж совсем, казалось бы, завязала, и вот на тебе. Так обычно и бывало. Держусь, креплюсь, а потом – то какая-то внештатная ситуация, то просто устала, и по рассеянности (или по привычке?) купила пачку сигарет – не выбрасывать же! Сколько я читала всяких умных медицинских статей о вреде табака, и о том, что привычка мусолить во рту сигарету – это удовлетворение сосательного рефлекса и еще много про что… Убеждала себя, ругала, а все равно… курить хочется. И никакие жуткие последствия курения меня не пугали. Впрочем, если бы я знала, какие последствия будут от той самой сигареты, которую я собиралась просмаковать через пять минут, то, наверное, справилась бы со своей слабостью. Отдаленные последствия типа рака легких кажутся нереальными – сколько курильщиков умирает в глубокой старости по совсем другим причинам? А вот если бы мне кто-то мог сказать, какая дурацкая цепочка событий потянется за этой злосчастной сигаретой… как в детском стишке "Не было коня – подкова пропала,/ не было подковы – лошадь захромала. /Лошадь захромала – командир убит./Армия разбита, конница бежит. /Враг вступает в город, пленных не щадя, оттого что в кузнице не было гвоздя".