Гектор Манро - Открытая дверь

• Название: Открытая дверь
• Автор: Гектор Манро
• Жанр: Юмористическая проза

"Саки" — псевдоним известного юмориста начала века Гектора Хью Манро. В его рассказах знаменитый английский юмор, с его мягкостью и беззаботностью, предстал в ином качестве, приобретя оттенок жутковатого розыгрыша.

---

Саки (Гектор Хью Манро) Открытая дверь

— Тетя сейчас придет, мистер Натл, — сказала весьма самоуверенного вида юная особа лет пятнадцати.

— А пока придется уж вам поскучать в моем обществе.

Фрэмтон Натл попытался сказать, что положено, с таким расчетом, чтобы польстить наличной племяннице, однако же не обидеть и маячущую на горизонте тетку. Про себя же он лишний раз усомнился в том, что визиты к совершенно незнакомым людям действительно помогут ему подлечить нервы, с каковой целью он и прибыл в эти места.

— Знаю я, что из этого выйдет, — сказала его сестра, когда он сообщил ей о своем намерении удалиться в деревенскую глушь. — Зароешься там, ни с одной живой душой словом не перекинешься, и от скуки нервы твои окончательно сдадут. Давай-ка я снабжу тебя рекомендательными письмами ко всем, кого я в тех краях знаю. Среди них, помнится, были вполне приятные люди.

Фрэмтон спросил себя, входит ли в эту категорию миссис Сэплтон, та дама, к которой он сейчас явился с одним из своих писем.

— У вас здесь много знакомых? — спросила племянница, видимо, решив, что молчаливое общение длилось достаточно долго.

— Почти никого, — отвечал Фрэмтон. — Моя сестра года четыре назад гостила здесь, у священника, и дала мне письма кое к кому из здешних жителей. В последней фразе явственно прозвучало сожаление.

— Значит, про мою тетю вы, в сущности, ничего не знаете? — продолжала самоуверенная юная особа.

— Только ее имя и адрес, — признался гость.

Он вспомнил, что даже не знает, замужем миссис Сэплтон или вдова. По каким-то неуловимым признакам в доме ощущалось присутствие мужского начала.

— Ее страшная трагедия произошла три года назад, — сказала девочка, наверно, уже после того как ваша сестра здесь гостила.

— Трагедия? — изумился Фрэмтон, этот мирный уголок как-то не вязался с трагедиями.

— Вас, может быть, удивляет, почему мы в октябре держим эту дверь настежь открытой, — сказала племянница, указыкая на высокую стеклянную дверь, выходящую на лужайку.

— Нет, отчего же, октябрь нынче теплый, — сказал Фрэмтон, — но какое отношение это имеет к трагедии?

— Через эту дверь ровно три года назад, день в день, ее муж и два ее брата, совсем еще молодые, ушли на охоту. И не вернулись. Когда они пересекали болото к тому месту, где больше всего любили стрелять бекасов, их всех троих засосало в предательскую трясину. Лето в том году, помните, было ужасно дождливое, и там, где в другие годы проходить было совершенно безопасно, ничего не стоило провалиться. Даже тел их так и не нашли. Это самое ужасное. — Тут ее голос утратил уверенные интонации и задрожал совсем по-детски. — Бедная тетя все думает, что они еще вернутся, и они, и маленький рыжий спаниель, который погиб вместе с ними, и войдут в дом через эту дверь, как всегда входили. Потому дверь и стоит открытая до самого вечера, пока не стемнеет. Бедная тетечка, сколько раз она мне рассказывала, как они уходили, у ее мужа был перекинут через руку белый макинтош, а Ронен, ее младший брат, напевал: "Берги, что ты скачешь?", он всегда пел эту песенку, чтобы ее подразнить, потому что она жаловалась, что эта мелодия действует ей на нервы. Вы знаете, в такие вот тихие вечера, как сегодня, у меня бывает жуткое чувство, что вдруг сейчас они все войдут в эту дверь… Она поежилась я умолкла. Фрэмтон вздохнул с облегчением, когда в комнату торопливо вошла тетушка, рассыпаясь в извинениях, что заставила ждать.

— Надеюсь, Вера вас тут хорошо занимала?

— Мне быдо очень интересно, — сказал Фрэмтон.

— Вы, надеюсь, не против, что дверь открыта, — бодро продолжала миссис Сзплтон. — Мой муж и братья сейчас должны вернуться с охоты, они всегда входят в дом с этой стороны. Сегодня они пошли на болото стрелять бекасов, так что бедным моим коврам достанется. Все вы, мужчины, такие грязнули. Она оживленно болтала про охоту, и что дичи мало, не то что раньше, я как еще будет зимой с утками. Для Фрэмтона все это было полно неизъяснимого ужаса. Он сделал отчаянную, но не вполне удавшуюся попытку перевести разговор на не столь душераздирающую тему, но сознавал, что хозяйка дома уделяет ему лишь малую долю своего внимания и взгляд ее то и дело скользит мимо него, к открытой двери и лужайке за ней. Да, не повезло, надо же ему было явиться сюда с визитом как раз в эту трагическую годовщину.

— Врачи все как один предписали мне полный отдых, отсутствие умственного напряжения и поменьше каких бы то ни было физических нагрузок, — изрек Фрэмтон, разделявший довольно-таки распространенное заблуждение, будто люди вовсе вам не знакомые или встреченные случайно с жадным интересом относятся к вашим болезням и недомоганиям, к их причинам и лечению. — В вопросе диеты они, впрочем, не столь единодушны, — продолжал он.

— В самом деле? — сказала миссис Сэплтон, и в голосе ее уже слышался в последний момент подавленный зевок. Но вдруг она словно ожила в вся обратилась в слух. Только это не имело никакого отношения к тому, что говорил Фрэмтон. — Вот они наконец! — воскликнула она. — Чуть не опоздали к чаю и выпачкались, конечно, по самые брови!

Фрэмтон вздрогнул и обратил на племянницу взгляд, долженствовавший выразить сочувственное понимание. Девочка смотрела на открытую дверь, и в глазах ее застыл ужас. В безотчетном страхе Фрэмтон резко повернулся вместе со стулом и тоже посмотрел в ту сторону. В сгущающихся сумерках по лужайке двигались к дому три фигуры, под мышкой они несли ружья, у одного был накинут на плечи белый макинтош. По пятам за ними устало тащился рыжий спаниель. Они бесшумно подходили все ближе, и вдруг хриплый молодой голос пропел из полумрака: "Верти, Верти, что ты скачешь?" Не помня себя, Фрэмтои схватил свою шляпу и трость. Парадная дверь гравий подъездной аллеи — ворота парка — таковы были этапы его стремительного бегства. Проезжавший по шоссе велосипедист врезался в живую изгородь, чтобы избежать неминуемого столкновения.

— Вот и мы, дорогая, — сказал, входя в дверь, обладатель белого макинтоша. — Измызгались порядком, но уже подсохли. А кто это дал стрекача при нашем появлении?

— Очень странный человек, некий мистер Натл, — ответила миссис Сэплтон. Без конца говорил о своих болезнях, а тут вскочил и убежал не прощаясь, даже не извинился. Можно подумать, увидел привидение.

— Это он, вероятно, из-за спаниеля, — произнесла племянница спокойно. — Он мне рассказал, что безумно боится собак. Один раз где-то на берегах Ганга целая стая бродячих собак загнала его на кладбище, и он провел всю ночь в только что вырытой могиле, а они сверху рычали на него и скалили зубы, а с зубов капала пена. От такого у кого угодно может сделаться нервное расстройство.

Она была великая мастерица на романтические импровизации.