Вера Крыжановская (Рочестер) - Гнев Божий.

• Название: Гнев Божий.
• Автор: Вера Крыжановская (Рочестер)
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

Именно в эпоху вырождения, когда падает вера, разлагается семья, а разврат и порок овладевают обществом, тогда-то с наибольшей силой и свирепствуют страшные эпидемии. Преграда, созданная вмешательством светлых сил, рушится, а всякого рода излишества и беспутства порождают смертоносные микробы повальных болезней, физических и духовных, проистекающих из преступных деяний.

В книге. «Гнев Божий» читатель вновь встретится с героями предыдущих оккультных романов В. И. Крыжановской «Эликсир жизни» и «Маги». Действие развивается в будущем – около середины третьего тысячелетия и пропитано духом грядущей катастрофы, коварные семена которой высеваются и в наши дни. Рецепт избежания трагедии в общем-то прост, и воспользоваться им можно и нужно уже сегодня.

---

…Далее рассказ касался подробностей владычества желтой расы и того страшного гнета, который вынесли порабощенные европейские народы.

– Боже мой, что за ужасное время! Я не могу даже себе представить подобное рабство целых народов в XXI веке и такое хладнокровное избиение нескольких миллионов людей, – сказал Супрамати, прерывая чтение.

Дахир отодвинул книгу и потянулся в кресле.

– Правда, – заметил он, улыбаясь, – скверные вещи творились на белом свете, пока мы оживляли пустынный остров. Но, откровенно говоря, разве европейские народы не заслужили этот тяжелый урок? И он принес им очевидную пользу: снова научил их работать, пробудил остаток дремавшей в них энергии, дал силы сбросить иго рабства и прогнать желтых в Азию. Несомненно, что с этого времени берет свое начало уменьшение народонаселения Европы; просто невероятно, сколько погибло тогда народа, особенно женщин и детей. Зато уцелевшие оживились новой энергией, верой и молчавшим в них чувством долга. Я только что прочел описание этого пробуждения белой расы.

Это был чудный порыв единодушия, и хоть на короткое время, но осуществилось братство народов. Конечно, продолжительно это быть не могло, потому что проснувшееся национальное чувство побуждало племена замкнуться в своем племенном составе. Тогда-то объединились славянские народы; Германия слилась с Голландией, Бельгией, частью Франции и Швейцарии; Италия дополнила свое объединение, а турки были отброшены в Азию. Это чрезвычайно интересно, и нам надо бы перечитать все это вместе.

– Здесь также есть крайне любопытные подробности о вторжении желтых и о европейской трагедии, которая была ужасна по количеству жертв, – сказал Супрамати.

– Разумеется, избиение зараз нескольких миллионов людей представляет собою факт, редко повторяющийся в истории, – заметил Дахир. – Но в то же время ясно, что эта упорная раса – неистребима; потому что даже такое кровопускание не помешало евреям, сплотившись вновь, образовать даже собственное государство, где они по-старому стали поклоняться сатане и немало, конечно, содействовали воскрешению всех пороков, предшествовавших вторжению желтых, и которые процветают теперь на наших глазах.

– Жаль очень, – прибавил Дахир со вздохом, – что твоей старой Англии не довелось дожить до этого времени и участвовать в славном пробуждении Европы. Она не вынесла своего падения, сознания неизбежности рабства, привыкнув сама всегда повелевать, и рухнула от стыда, похоронив в океане и победителей, и побежденных.

Супрамати ничего не ответил и только вздохнул, тоскливо глядя на седые косматые волны, разбивавшиеся об утес.

– Хотя надо сказать правду, – продолжал Дахир минуту спустя, – что у гордой царицы морей на счету грехов много. Без зазрения совести она всегда преследовала только свой личный интерес, принося ему в жертву народы и людей, выжимала соки из союзников, изменяла и управляла миром, опутав его целой сетью интриг.

– Тсс! De mortuis aut bene, aut nihil!. Англия руководилась правилом: «que la charite bien entendue commence par soi meme». А потому с точки зрения человеческой и политической она была права, – возразил Супрамати.

Дахир громко рассмеялся и, встав с места, похлопал друга по плечу.

– Браво, Ральф Морган! Я заключаю, что в тебе англичанин – выше мага, и предвижу, что на новой планете ты обоснуешь первую империю с девизом «La charite bien entendue» и т.д.

Оба весело посмеялись и снова принялись за чтение.

Глава четырнадцатая

Больше трех недель прошло с отъезда друзей из Царьграда, и они так хорошо чувствовали себя в старом замке, что и не думали покидать его. Они снова нашли тишину, спокойствие и уединение, к которым так привыкли.

Изучение истории заняло их и служило даже отдохновением, потому что не было столь тяжелым и требующим сосредоточенного внимания, как занятия, требуемые посвящением…

Дахир заметил было как-то, что им де следовало бы вернуться в мир; но Супрамати ответил, что, благодаря Богу, у них нет недостатка во времени и они успеют еще вдоволь насладиться чарующим современным обществом.

Однажды после полудня, с неделю времени после этого разговора, друзья сидели за кофе и вдруг увидали направлявшееся прямо к замку воздушное судно.

– Держу пари, что это к нам летит Нарайяна, – смеясь, сказал Супрамати.

И он не ошибся. Через несколько минут самолет спустился во двор замка и Нарайяна весело пожимал руки вышедшим ему навстречу приятелям.

– Я приехал взглянуть, что вы поделываете в этом старом совином гнезде, – сказал он, когда все трое очутились на балконе. – Или вы намерены провести здесь все время вашего пребывания в миру?

– Нет. Мы хотим только окончить наши занятия историей, а ты так устроил этот замок, что здесь чувствуешь себя превосходно; делай, что хочешь: мечтай, учись или производи опыты, – ответил Супрамати.

– Да, я всегда был недурным хозяином… Ну, а так как мне выпала честь быть вашим чичероне*', то я явился, чтобы нарушить ваше пустынножительство для прогулки, которая будет вам и приятна и полезна.

– Вполне полагаемся на твою опытность. Но куда ты хочешь везти нас? – засмеялся Дахир.

– В Сахару.

– Разве уж это будет так приятно?

– Даже очень, потому что вы не узнаете Сахары. Великая пустыня превратилась в одно из плодороднейших и богатейших мест на земном шаре. Там теперь масса воды и много больших городов; а городское население, равно как и сельское, представляет смесь всех рас, что дало в общем довольно некрасивый тип.

Этот народ «попурри», деятельный и предприимчивый; однако и там, как повсюду, столько злоупотреблений в эксплуатации сил природы, что уже замечается истощение.

– Странное и непонятное явление вспомнилось мне. В такое время, как теперь, когда известен и исследован всякий уголок на земном шаре, когда воздухоплавание устраняет горы и все препятствия, словом, все, что в прежнее время задерживало исследователей, наши гималайские дворцы остаются неизвестными и неоткрытыми, – заметил Супрамати задумчиво.

– И так останется до разрушения планеты, – ответил Нарайяна. – Помнится, я даже разговаривал однажды по этому поводу с Эбрамаром.

– Да, – сказал он мне, – дворцы Махатм, школы магов, вся подземная Индия с ее богатствами и тайнами никогда не осквернятся нескромными и невежественными любопытными. Несомненно, кое-какие секреты будут украдены и проданы, но это не важно. Толпа будет злоупотреблять ими, но использовать их не сумеет, а все-таки никто не переступит порога наших храмов посвящения. Могучая воля высших магов сделала эти места навсегда невидимыми для взора профана, и тот никогда не увидит ничего, кроме диких, недоступных скал, бездонных пропастей, и никогда не нарушит покой наших счастливых приютов.

– Это высочайшая степень гипноза, – добродушно заметил Дахир.

– Однако вернемся к вопросу, – сказал Нарайяна. – После объезда новой Сахары я свезу вас в Египет. Там вы тоже найдете много любопытного, и если пожелаете, то увидите восстановленные Фивы, Мемфис и Гелиополь, перестроенные спекулянтами в древнем стиле для любителей. У меня тоже есть дворец в Александрии, выстроенный по модели отцовского, моего настоящего отца, друга и сподвижника Птолемея Лага.

– Решено! – ответил весело Супрамати. – Мы отправимся в Сахару и Египет и двинемся, когда ты только захочешь. А после куда ты повезешь нас?

– Я думал, что вы вернетесь в Царьград, где вам еще много осталось кое-чего посмотреть.

– Только бы не слышать больше разговора о люциферианах. Одна мысль о подобного рода толках меня выводит из терпения.

– Об этом, правда, еще болтают пока немного ввиду многочисленных случаев отступничества; но надо надеяться, что к приезду нашему что-нибудь новое займет праздное людское любопытство, – ответил Нарайяна.

– Кстати, раз уж мы заговорили о Царьграде. Что там нового? Что поделывают интересный Хирам и очаровательная амазонка m-lle Ольга? – лукаво улыбаясь, спросил Дахир.

– Добродетельный Хирам излечился наконец от своих спазм, но кипит бессильной злобой, потому что не смеет подходить к Ольге, в которую влюблен до безумия. Ревность делает проницательным, и он не без основания подозревает, что ты, Супрамати, виновник его неудачи, а потому замышляет отомстить тебе.

– Пусть попробует!

– Я думаю, что он все-таки попробует или над тобою, или над нею. Бедняжка только и мечтает добиться для тебя отпуска у Нары! – объявил Нарайяна.

Он захохотал, видя, что Супрамати стремительно выпрямился и в изумлении, пристально смотрел на него.

– Что ты такое мелешь?

Нарайяна передал то, что молодая девушка говорила ему по поводу старой книги, изданной триста лет тому назад, в которой писалось о них.

– Какая глупая история! – заметил Дахир. – Если эта девочка примется теперь болтать, то наше «инкогнито» быстро откроется и кто-нибудь явится с предложением показывать нас как ученых пуделей с объявлением: вот, мол, настоящие бессмертные.