Эдуард Геворкян - Темная гора

• Название: Темная гора
• Автор: Эдуард Геворкян
• Издательство: АСТ
• Жанр: Научная Фантастика
• ISBN: 5-237-03558-2

Тогда… много тысяч лет назад величайший из героев Эллады повстречал в своих странствиях Темную Гору могущественной, таинственной расы — расы, которую могли бы назвать атлантами, но не назвали.

Сейчас… человечество обитает в симбиозе с пришельцами — Менторами. Сейчас покоряют Вселенную не звездолеты, но пирамиды, машины пространства. Сейчас — все по — другому, все не так.

Что — то странное случилось ТОГДА… что — то, что, случившись, изменило СЕЙЧАС. И все пошло не как должно БЫЛО БЫТЬ, но как МОГЛО БЫ БЫТЬ.

---

— Я тоже не фиалками пахну!

Мы встали с широких каменных ступеней и пересекли площадь, выйдя к переулку Медников. Уличные фонари уже светили ровным желтым светом. Где-то далеко над морем полыхали зарницы, в их бледных вспышках темными иглами Проступали острые шпили башен — жилищ ночных и дневных соратников.

По дороге Варсак признался, что еще перед нашим походом на мир Воителя он встретил дальнего родственника, тот и познакомил с одним важным лицом из герусии, ну а последний обещал внести его имя в нужный список взамен своего увечного сына. И внес.

— Откуда только у тебя родственники берутся! — воскликнул я. — Ты же недавно говорил, что родных и близких на тысячи стадий вокруг нет!

— Я тоже так думал, а оказалось — есть, — ответил Варсак.

Он мне как-то рассказал о своей родне. Две или три дюжины лет назад почти вся его родня жила в небольшом поселке где-то в Двуречье. Потом всем поселком они переселились аж за край света, а точнее — в Восточную Гиперборею, соблазнившись большими земельными наделами и освобождением от налогов на дюжину дюжин лет. А еще задолго до того на те края упал большой небесный камень. Столичный город Тангас Ка разнесло в пыль. Людей и соратников побило без счета. Переселенцам там живется вольготно, они прижились на новом месте, пустили корни. Повезло им, жребий мог выпасть и на заселяемый мир. Звали Варсака к себе, да только скучно ему в земле ковыряться. В гости однажды съездил. Рассказывал, что леса там густые, дикие, охотиться можно, не рискуя нарваться на укоризненный взгляд блюстителя жизни. Правда, в последние годы беглые чинцы стали пошаливать на дальних границах, были случаи угона оленей, а близ озера Байгабаала чуть до смертоубийств не дошло, менторы вовремя вмешались, вправили мозги…

Варсак родню свою не забывал, но когда моя жена все пытала его, почему родичи ему хорошую девушку не сосватают, отшучивался и говорил, что хороших девушек надо беречь для обстоятельных домоседов, а ему вполне хватает толстозадых шлюх, потому что семейная жизнь для него вроде как ромашка для соратников.

Что ж, теперь, если удача не оставит его, путь в касту воинов ему открыт.

Нос от меня и семейства моего воротить он, конечно, не станет, да только у него новые знакомые появятся, к тому же гоплиты редко покидают свои лагеря.

Проводив меня до перекрестка Трех Фонтанов, Варсак махнул рукой, прощаясь, и свернул вниз, к большим коробкам многоярусных домов для бессемейных и малоимущих, откуда доносилась разудалая музыка вперемешку с женским визгом и хохотом. Он шел, не оборачиваясь, и вскоре исчез в темной аллее. А я поспешил к своему дому.

Как славно после тяжелой работы упасть в свое любимое сиденье и откинуться головой на мягкую подушку, расшитую желтыми и пурпурными цветами. Жена подносит охлажденное питье, Бубастис трется о ноги и мурчит, что твой двигатель, сыновья скачут вокруг и требуют подарков, а из кухни плывет аромат шипящего на вертеле большого куска рощеного мяса, нашпигованного солеными каперсами да основательно натертого чесноком и базиликом… Я представил себе, как ворчит, расставляя посуду, старая Нефер, которая прислуживала еще моему отцу и отцу моего отца, как вносят блюда с овощами и крепко наперченным рыбным супом, в животе у меня заурчало, и я прибавил ходу.

Миновав фонтаны, я подошел к ограде моего дома. Окна второго яруса темны, значит, дети спят, а в людской горит, как положено, свет. Мне по средствам иметь привратника, но чин не позволяет. Если через пару лет, к сорока годам выслужусь до кибернейоса группы, тогда можно будет держать и привратника, и носильщиков. По мне — сидел бы дома да жирок нагуливал — только домоседу чинов не видать. А значит, и дом плохонький полагается в Старых Микенах, далеко от моря, прислуги никакой — разве каких увечных выделят, а стоящую изымут, даром что кое-кто в семье нашей вырос. Не для того мои служилые предки горбатились, чтобы я на ветер пустил достояние рода!

Неладное я заподозрил, обнаружив, что двери не заперты. Быстро прошел в гостиную залу и увидел в слабом свете уличного фонаря, что дом мой пуст! Пропал большой дубовый стол, исчезли скамьи, крытые Цветными покрывалами, а там, где стояло мое любимое кресло, — темная плешь каменных плит… Пропало все: вазы с цветами и стойки с праздничной посудой, светильники в углах и ковры на стенах, — словно ловкие воры пробрались в дом и не спеша очистили его до голых стен, забрав даже подушку Бубастиса. Страх обуял меня, когда я подумал о жене моей, благонравой Феано, и о детях. Но только я направился к спальням, как из арки, ведущей во внутренние покои, появились какие-то люди. В руках одного из незваных гостей был светильник, и я разглядел шитый золотыми нитями знак паутины на головной повязке. Не знаю, что меня напугало больше — внезапное опустошение моего жилья или неожиданное появление служителей Дома Лахезис…

В лунном свете мраморная колоннада выглядела зловеще, словно огромные свечи из белого сала подпирали ребристый потолок, грозящий смять их своей тяжестью, раздавить, размазать по полу. Меня торопливо влекли мимо высокой стены, с двух сторон учтиво, но крепко придерживая за локти. Впереди шел высокий чинец, тот самый, чья головная повязка ввергла меня в ужас. Я не знал за собой проступков, требующих к моей не столь значительной особе внимания таких высоких лиц, озабоченных безопасностью Троады. Возможно, недоразумение или навет, но и тени сомнения хватит, чтобы меня раздавили, как свечу.

Колоннада вела к многоярусной башне на скале Сераписа. Говорят, в ясную погоду из ее верхних смотровых щелей можно разглядеть африканские берега. Вряд ли служители Высокого Дома предаются столь бесполезному занятию. Их долг всматриваться в сердца людей и пресекать дурное, непотребное, злое… Но сердце мое чисто, ни в чем я не повинен, твердил я себе и гнал прочь шальную мысль вырваться, проскочить сквозь темный боковой проем к берегу и уйти вплавь. Это была плохая мысль — ночью со скал можно совершить прыжок только к праотцам. Да и угловатая тень соратника, мелькнувшая в боковом проходе, подсказала мне, что выбраться отсюда без дозволения никому не удастся.

Решетчатый подъемник скрипел и дергался. Наверно, двигатели здесь старые или плохо отлаженные, да и шкивы смазать не мешает, тросы визжат…

Меня ввели в большую комнату, ярко освещенную мертвенным сиянием новых светильников. Старец в оранжевой тоге, восседавший на высоком стуле за круглым столом, заваленном бумагами и свитками, поднял глаза и вялым движением пальца отослал служителей. Указал мне на скамью напротив, а когда я опустился на нее, спросил тихо:

— Таркос, сын Эвтимена, назовешь ли сам причины, которые привели тебя к нам?

Я хотел сказать, что привели меня сюда не причины, а здоровенные служители, но смолчал. Хоть не было на нем знаков службы и лицо у него было доброе, мои шутки ему могли не понравиться. Да и хотел бы я посмотреть на того смельчака, кто осмелится здесь балагурить.

Выждав немного, старец опять спросил:

— Поклоняешься ли ты Будде всеблагому, а может, Сыну Гончара, что вылепил человека из глины? Ходишь ли ты в храм Митры или на капища иных богов?

— Нелегко мне ответить на твои вопросы, достойнейший, — ответил я учтиво сводя ладони. — Судьба жены моей и детей больше волнует меня в столь позднее время, нежели вопросы веры. А что касается богов, то отец мой кадил Гефесту-кузнецу, покровителю нашего рода.

— Эх-хе-хе, хлопот с вами, неразумными, — закряхтел старец и, поднявшись с места, звякнул в колокольчик. — Знаю я механиков звездных машин, все вы безбожники! Ну идем, посмотрим, что за тобой числится…

И он заковылял к полкам, уставленным толстыми книгами и большими свитками, и даже не обернулся посмотреть, иду я за ним или нет. В арочном проеме возник соратник и последовал за нами длинным узким коридором, что открылся за неприметной дверью сбоку. Так мы шли — впереди шаркал старец, я же старался не наступить на края его тоги. Сзади неслышно перебирал своими шестью ногами крупный, размером с большую собаку, соратник. Его шипастые жвала были опущены, но я знал: одно неосторожное движение или беззвучная команда старца, как в тот же миг я лишусь ног или головы. Второе предпочтительнее, меньше мучиться.

Но я не безумец, чтобы в этих стенах угрожать кому-либо, тем более этому доброму старику. Что с него взять, мелкий служитель! Пустыми вопросами хотел меня смутить для строгости, а теперь препровождает к тому, кто разберется с недоразумением и велит отпустить. Проступков за мной нет, а потому скоро все разъяснится, я вернусь домой, а там все как прежде…

Коридор уходил все дальше и дальше, теряясь в полумраке, и с каждым шагом моя надежда на благополучное возвращение увядала, а страх рос.

Наконец мы остановились у двери, на которой были вырезаны три скорпиона один над другим. Соратник остался у входа, а мы оказались в комнате с низким потолком. Здесь были еще двери и отверстия в стенах, обитых тканью красного, а вернее даже — багряного цвета. Ох как не понравились мне эти стены! Сразу вспомнились слухи и неясные намеки на судьбу злодеев в узилищах Дома Лахезис. Доводилось мне общаться по работе не раз и не два со служителями золотой паутины. Всякое бывало в наших походах — то исчезнет в чужих землях кто из людей, то машины без причины ломаются, и надо выяснить, нет ли здесь какого умысла безумного. Служители разговаривали с нами учтиво, кичливости не выказывали. Простодушный Демен. спросил даже напрямик, правда ли, что у них в тайных подземельях имеются особо выращенные и на пытки натасканные соратники. Оба служителя долго и искренне смеялись, а отсмеявшись, пояснили, что лишь больные, то бишь безумные, могут зло творить, а больных лечить надлежит, а не пытать. Один из служителей даже предложил Демену зайти к ним, посмотреть, но мой помощник вовремя спохватился, шутке улыбнулся и больше вопросов не задавал, но только потом весь день ходил скаля зубы — судорога у него случилась с большого перепуга.