Марио Пьюзо - Четвертый К.

• Название: Четвертый К.
• Автор: Марио Пьюзо
• Издательство: Россия - Великобритания
• Жанр: Детектив
• Год: 1994
• ISBN: 5-87365-003-9

Писатель М.Пьюзо хорошо знаком отечественному читателю своими романами «Крестный отец» и «Сицилиец», которые выдержали много изданий, но пользуются неизменным успехом у читателя.

Новый роман — это триллер, который захватывает с самых первых страниц. Интриги, погони и неожиданные повороты сюжета переплетаются с искусно написанными эротическими сценами.

Добро или зло возносит человека на вершину власти? Бог или дьявол ведут его по дороге славы и признания? И что случается с тем, кто, мечтая осчастливить человечество, вдруг срывается в бездну отчаяния и увлекает за собой весь мир? Марио Пьюзо знает ответы на эти вопросы. И поэтому 'Четвертый К' — это прививка от властолюбия для тех, кто имеет власть, и лекарство от доверчивости для тех, кого имеет она.

---

— Элен, — сказал он игриво, — ни за что на свете я не хотел бы оказаться на вашем месте. Вы представляете, скольких врагов вы нажили, отказавшись подписать бумагу об импичменте? Вы могли стать первой женщиной-президентом Соединенных Штатов. Конгресс вас ненавидит потому, что без вашей подписи они не могут теперь обойтись без голосования. Мужчины возненавидят вас за великодушие, феминистки увидят в вас предательницу. Бог ты мой, как это такой профессионал в политике, как вы, попали в такое затруднительное положение? Между прочим, я хочу поблагодарить вас за лояльность.

— Они ошибаются, господин президент, — отозвалась Элен Дю Пре. — И продолжают ошибаться, преследуя свою цель. Есть ли какой-нибудь шанс на переговоры с конгрессом?

— Я не могу вести переговоры, а они не хотят. — Он обратился к Дэйзи. — Как выполняются мои приказы? Направились ли авианосцы к Даку?

— Да, сэр, — ответил Дэйзи и заерзал в кресле, — но начальники штабов не отдали окончательного приказа. Они ждут голосования в конгрессе. Если пройдет импичмент, они повернут авианосцы домой. — Он замолк на мгновение. — Они не то что не подчиняются вашим приказам, а просто прикидывают, как отменить всю операцию, если вы сегодня проиграете.

Кеннеди обернулся с Элен Дю Пре, лицо у него было мрачным.

— Если импичмент пройдет, — сказал он, — вы станете президентом. Вы можете отдать приказ начальникам штабов продолжать операцию с целью уничтожения Дака. Вы отдадите такой приказ?

— Нет, — ответила Элен Дю Пре. В кабинете воцарилось напряженное молчание. Элен Дю Пре с сосредоточенным выражением лица продолжала, обращаясь непосредственно к Кеннеди. — Я доказала свою преданность вам. Как вице-президент я поддержала ваше решение в отношении Дака, это был мой долг. Я не пошла на требование подписать декларацию об импичменте. Но если я стану президентом, а я всем сердцем надеюсь, что это не произойдет, тогда я буду действовать в соответствии с моей совестью и принимать собственные решения.

Фрэнсис Кеннеди кивнул и улыбнулся ей. Эта ласковая улыбка больно ударила ей в сердце.

— Вы совершенно правы, — тепло сказал он. — Я задал этот вопрос только для того, чтобы получить информацию, а не затем, чтобы убеждать. — Он обратился ко всем присутствующим? — Теперь самое главное подготовить основные тезисы моего выступления по телевидению. Юджин, ты договорился с компаниями? Они передали сообщение, что сегодня вечером я буду выступать?

Юджин Дэйзи осторожно ответил:

— Здесь находится Лоуренс Салентайн, чтобы поговорить с вами на эту тему. Это подозрительно. Пригласить его? Он в моем офисе.

— Они не посмеют, — тихо произнес Кеннеди, — открыто демонстрировать свои зубы. — Он помолчал. — Позовите его!

В ожидании Салентайна они принялись обсуждать, насколько продолжительной должна быть речь президента.

— Не более получаса, — объявил Кеннеди, — я добьюсь своего за это время.

Они все понимали, что он имеет в виду. На телеэкране Фрэнсис Кеннеди мог завоевать любую аудиторию. Поразительные синие глаза и завораживающий его волшебный голос, в котором звучали мелодии великих ирландских поэтов творили чудеса. Помогало и то, что его мысли, логика изложения всегда были кристально ясными. И все это впечатление подкреплялось магическими воспоминаниями о его двух убитых дядях. А конгресс и Сократов клуб будут выглядеть монстрами.

Когда Лоуренс Салентайн торопливо вошел в кабинет, Кеннеди, не здороваясь, обратился к нему:

— Я надеюсь, вы не скажете мне того, что я предполагаю.

— Я не знаю, что вы предполагаете, — холодно возразил Салентайн. — Руководители телекомпаний уполномочили меня сообщить наше решение не предоставлять вам сегодня эфир. Для нас это было бы равносильно вмешательству в процесс импичмента.

Кеннеди улыбнулся и сказал:

— Мистер Салентайн, импичмент, даже если он удастся, продлится только тридцать дней. А что потом?

Подобные угрозы не были свойственны Фрэнсису Кеннеди. Салентайну пришло в голову, что и он, и главы других телевизионных компаний ввязались в весьма опасную игру. Юридические основания федерального правительства выдавать лицензии телевизионным компаниям практически давно устарели, но сильный президент может показать свои зубы. Салентайн понимал, что должен вести себя весьма осторожно.

— Господин президент, — произнес он, — наша ответственность столь велика, что мы вынуждены отказать вам в эфирном времени. К моему сожалению и к огорчению всех американцев, вы находитесь сейчас накануне импичмента, это ужасная трагедия, и я выражаю вам свое сочувствие. Но телевизионные компании сошлись на том, что ваше выступление будет не в интересах народа или нашего демократического процесса. — Он сделал паузу и потом продолжил. — Но после голосования в конгрессе, выиграете вы или проиграете, мы предоставим вам телевизионный эфир.

Фрэнсис Кеннеди горько засмеялся и сказал:

— Вы можете идти.

Один из сотрудников Службы безопасности проводил Лоуренса Салентайна. И тогда Кеннеди обратился к своему штабу:

— Джентльмены, поверьте мне, — Кеннеди уже не улыбался, синева его глаз приобрела сероватый оттенок, — они переиграли. Они нарушили нашу конституцию.

Движение транспорта вокруг Белого дома было перекрыто, оставались только узкие проходы для правительственных машин. Все остальное пространство заполонили телекамеры и служебные автобусы. Конгрессменов на пути к Капитолийскому холму бесцеремонно перехватывали тележурналисты и допрашивали по поводу чрезвычайной сессии, потом по телевидению передали официальное сообщение, что конгресс соберется в одиннадцать вечера для голосования предложения об отстранении президента Кеннеди с его поста.

В Белом доме Кеннеди и его штаб сделали все возможное для отражения атаки. Оддблад Грей звонил по телефону сенаторам и конгрессменам, уговаривая их. Юджин Дэйзи обзванивал членов Сократова клуба, пытаясь заручиться поддержкой кого-нибудь из дельцов большого бизнеса. Кристиан Кли разослал лидерам конгресса памятную записку, обращавшую их внимание на то, что без подписи вице-президента отстранение Кеннеди будет незаконным. Но конгресс отказался считаться с этим.

Незадолго до одиннадцати Кеннеди и его штаб собрались в Желтой зале у специально поставленного телевизора. Хотя заседания конгресса не транслировались по коммерческим каналам, они записывались на пленку и по специальному кабелю передавались в Белый дом.

Конгрессмен Джинц и сенатор Ламбертино поработали на славу. Все было отлично спланировано. Патси Тройка и Элизабет Стоун тесно сотрудничали, прорабатывая все детали. Необходимые документы были готовы для вручения их правительству.

В Желтой зале Фрэнсис Кеннеди и его личный штаб наблюдали по телевизору за всей процедурой. Конгрессу, конечно, потребуется время, чтобы пройти через формальности, прежде чем он приступит к голосованию. Но они знали, каким будет результат. Конгресс и Сократов клуб обеспечили его мощным прессингом.

— Отто, вы сделали все, что могли, — сказал Кеннеди Оддбладу Грею.

В этот момент вошел один из дежуривших в Белом доме офицеров и передал Дэйзи записку. Дэйзи глянул в нее, и на его лице отразилось потрясение. Он передал записку Кеннеди.

На экране телевизора конгресс только что проголосовал за отстранение Фрэнсиса Кеннеди от власти. В Вашингтоне было одиннадцать вечера, а в Шерабене шесть часов утра, когда султан пригласил всех на ранний завтрак на открытой террасе. Вскоре появились американцы — Артур Викс и Берт Оудик. Ябрила привел с собой султан. Огромный стол был уставлен множеством фруктов, а также горячих и холодных напитков.

Султан Мауроби широко улыбался. Он не стал представлять американцам Ябрила, он даже не притворялся вежливым.

— Я счастлив сообщить вам, — заявил султан, — более того, сердце переполнено радостью, что мой друг Ябрил согласился освободить заложников. С его стороны не будет никаких новых требований, и я надеюсь, что их не последует и от вашей страны.

Артур Викс, обливаясь потом, ответил:

— Я не могу вступать в переговоры или заменять требования нашего президента. Вы должны выдать убийцу.

Султан улыбнулся и сказал:

— Он не является более вашим президентом. Американский конгресс проголосовал за его импичмент. Я получил информацию, что приказы о бомбардировке Дака уже отменены. Заложники будут освобождены, здесь вы одержали победу. Но больше просить вам не о чем.

Ябрил посмотрел в глаза Виксу и увидел в них ненависть. Перед ним был человек, занимавший самый высокий пост в мощнейшей армии и он, Ябрил, одержал над ним верх. Ябрил почувствовал прилив энергии — он сместил президента Соединенных Штатов. На мгновение перед его взором возникла картина, как он приставляет пистолет к шелковистым волосам Терезы Кеннеди. Он вновь припомнил испытанное им чувство утраты и сожаления, когда он нажал спусковой крючок, легкий ожог сострадания, когда ее тело взметнулось в воздух пустыни. Он поклонился Виксу и всем остальным.