Робин Хэтчер - Гордая любовь

• Название: Гордая любовь
• Автор: Робин Хэтчер
• Издательство: Олма-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-224-00148-Х

Ремингтон Уокер был готов на что угодно, лишь бы найти Либби, – ради денег, которые платит ее отец. Ему нужны эти деньги, чтобы отомстить отцу Либби, человеку который разрушил жизнь его собственного отца. Но ему предстоит узнать, что месть не может быть главным чувством в жизни и что признание может оказаться роковым для любви.

Устоит ли любовь против лжи, станет ли они единственной правдой, способной объединить их жизни?

---

И все-таки именно такая улыбка играла в уголках ее губ!

Она что-то шепнула виконту и направилась прямо к Ремингтону через всю комнату.

– Мистер Уокер, – тихо сказала она. – Как приятно снова вас встретить.

«Что еще за розыгрыш?» – недоумевал он.

– Позвольте представить вам Спенсера Ламберта, виконта Челси.

Неужели она хотела наказать его за вероломство таким вот образом, выставив ему навстречу своего жениха?

Она повернулась к стоящему рядом с ней человеку.

– Спенсер, это Ремингтон Уокер. Его отец, как мне рассказывали, до войны выращивал великолепных лошадей прямо у нас на Юге. И мистер Уокер стал продолжателем этой традиции, хотя и переехал в Нью-Йорк. Я видела, на каком скакуне он ездит, и могу вам сказать, лучшей лошади я в жизни не встречала.

Мужчины обменялись рукопожатием, но Ремингтон едва взглянул на виконта.

– Рад познакомиться с одним из друзей Оливии, – сказал Спенсер. – Может, вы как-нибудь покажете ваших лошадок?

– Да, конечно, – буркнул в ответ Ремингтон, все еще внимательно глядя на Либби и пытаясь разгадать, что означает ее выражение лица.

Она окинула взглядом зал.

– О, Спенсер, посмотрите-ка! Вон стоят Пенелопа и Александр. – Она снова повернулась к Ремингтону. – Извините нас, пожалуйста, мистер Уокер, но мы должны поприветствовать Харрисонов.

– Конечно.

Парочка двинулась прочь, но Либби на секунду задержалась и, оглянувшись, шепнула:

– Я должна поговорить с тобой. С глазу на глаз.

Такая возможность выдалась им, когда джентльмены удалились в курительную комнату после ужина, а леди перешли в гостиную. Ремингтону и Оливии достаточно было обменяться одним быстрым взглядом, чтобы понять, что следует предпринять. Через минуту каждый потихоньку покинул свою компанию и поднялся вверх по лестнице. Они встретились в небольшой гостиной на втором этаже, едва освещенной одной-единственной газовой лампой.

Оливия почувствовала, как все внутри у нее переворачивается и нервно дрожит. Она вдруг поняла, что не знает, что собирается сказать и как начать разговор. Наконец она спросила:

– Как Сойер?

– Прекрасно. Он очень по тебе скучает. – Его синие глаза; казавшиеся почти черными в слабом свете гостиной, напряженно всматривались в девушку.

– Ремингтон, я… – Она облизала пересохшие губы и попыталась начать сначала: – Ремингтон, я… я хочу, чтобы ты рассказал мне, как все было. Я хочу все знать. Мне необходимо все знать.

Он протянул руку, чтобы коснуться ее руки, но она отступила назад. Она пока еще была не готова к его прикосновению. Она все еще боялась; что ее хрупкие надежды могут разбиться вдребезги на тысячу мелких осколков.

Он заговорил, голос его звучал тихо и мягко:

– Хорошо, Либби, я не буду к тебе прикасаться. – Он направился к двум стульям. – Давай сядем. Это долгая история.

Она первая села на краешек резного деревянного стула. Сердце ее бешено стучало.

Ремингтон запустил пальцы одной руки в пышную шевелюру и слегка нахмурился.

– Трудно решить, с чего начать.

«Скажи, что любишь меня. Начни с этого», – но она знала, что именно с этого начинать и не следует. Она еще не в состоянии была выслушивать объяснения в любви.

– Ты знаешь, что много лет назад наши отцы были друзьями? – Он не стал дожидаться ответа. – Это было до войны.

Она слушала его рассказ о Нортропе и Джеф-ферсоне, о довоенных и послевоенных годах, об отчаянии Джефферсона и его самоубийстве. Ее не удивило то, какую роль сыграл отец в уничтожении Джефферсона Уокера и его железной дороги. Ей слишком часто за последние годы приходилось видеть, как Нортроп делает то же самое с другими людьми.

– Когда твой отец пригласил меня в «Роузгейт» и попросил найти тебя, я сначала подумал, что он знает, кто я такой, и решил, что таким способом он хочет как-то компенсировать мои потери. Но, оказывается, он меня не знал. Он забыл моего отца, словно его никогда и не существовало. Когда я потребовал выплатить мне премию, в случае если найду тебя раньше, чем истечет год, то никак не ожидал, что он согласится. Но, поскольку он дал свое согласие, я решил, что это мой единственный шанс отомстить. Я не мог уничтожить его так, как он уничтожил моего отца, но был уверен, что найду способ мщения.

Оливии казалось, что ее грудь зажата в тиски и каждый вздох отдается болью.

Взгляд Ремингтона устремился куда-то в дальний угол комнаты.

– Когда я очнулся в твоей комнате, в «Блю Спрингс» и впервые увидел тебя, то понял, что вернуть тебя к отцу будет нелегко. Я понял, что ты там счастлива. Но я дал слово у могилы отца, что он будет отмщен. Я хотел все завершить, отправить телеграмму и вернуться в Нью-Йорк. Мне хотелось как можно скорее убраться из Айдахо. – Он снова встретился с ней глазами. – Но я полюбил тебя, Либби. Месть потеряла смысл. Единственное, что имело значение, – быть с тобой. Когда я ездил в Вейзер с Питом Фишером, то отправил твоему отцу телеграмму, в которой сообщил, что у меня ничего не получилось и тебя отыскать невозможно. Я посоветовал ему отказаться от поисков.

– Как же он сумел меня найти? Почему он заплатил тебе?

– Он организовал за мной слежку, нанял другого детектива, чтобы отыскать меня, когда я вовремя не прислал очередной отчет, – глаза его сузились и зло заблестели, – А премию он заплатил мне, чтобы быть уверенным, что ты не останешься со мной. Твой отец очень хитрый, коварный человек.

Это звучало весьма убедительно и вполне могло быть правдой. Но как в этом убедиться?

– Почему же ты сразу на мне не женился? – прошептала она, проглотив комок горьких слов. – Почему ты хотел отложить свадьбу?

– Потому что не хотел, чтобы между нами стоял твой отец. Я не хотел быть его должником, ведь часть денег он мне выплатил перед моим отъездом из Нью-Йорка. Я хотел, чтобы все стало как должно быть, прежде чем мы поженимся.

– Но ты скрыл от меня правду. Не сказал, кто ты на самом деле, заставил меня поверить, что до сих пор живешь в «Солнечной долине». Заставил меня поверить многому, что на самом деле было неправдой.

Он наклонился вперед:

– Да, я не рассказал тебе правды и поступил неправильно. Мне не следовало молчать. Я должен был все тебе объяснить. Но между нами уже нагромоздилось столько лжи, и я боялся, что ты меня возненавидишь, если узнаешь правду.

– Ты боялся?

– Я боялся потерять тебя. – Он взял Оливию за руку, и на сей раз она не отняла ее. – Может, я в конце концов получил тот же результат, но надеюсь, что это не так.

Она закрыла глаза.

– А я боюсь, что да.

Его пальцы сжали ее ладони.

– Я люблю тебя, Либби. И хочу на тебе жениться. Я хочу увезти тебя назад в «Блю Спрингс». Мы были так счастливы там. И мы снова сможем быть счастливы.

Она посмотрела на него. Неужели он говорит правду? Неужели они могут опять быть счастливы? Отважится ли она поверить ему? Он так часто лгал ей, но ведь и она заслуживала того же упрека. Разве ее вина в случившемся была меньше? Смогут ли они перешагнуть через все, что легло между ними? Сможет ли она когда-нибудь снова безоговорочно ему верить?

Она высвободила руку и поднялась.

– Мне следует вернуться, прежде чем заметят мое отсутствие. Не хочу, чтобы люди болтали лишнее.

– Либби, подожди! – Он снова потянулся к ней.

Она покачала головой и подняла руку, чтобы остановить его.

– Мне необходимо время, чтобы все обдумать, Ремингтон. Я помолвлена со Спенсером и…

– Не позволяй отцу выдать тебя замуж насильно за того, кого ты не любишь. Даже если ты не можешь любить меня, Либби, не позволяй ему так поступить с тобой.

«Я люблю тебя», – хотело признаться ее сердце. Но она не могла произнести этих слов. Она пока еще очень боялась. Боялась поверить.

Оливия медленно покачала головой, отвернулась и покинула комнату.

К тому времени, когда Ламберт в собственном экипаже привез Оливию домой, «Роузгейт» стоял погруженный в тишину, все окна были темны. Спенсер проводил ее до прихожей и помог снять накидку.

– Вас что-то беспокоит, Оливия? – спросил он, взяв ее за локоток и поворачивая к себе лицом. – Вы были необыкновенно загадочны и молчаливы сегодня вечером.

Она не посмела посмотреть ему в глаза.

– Нет, Спенсер, я просто устала.

– Ну тогда ладно, мне следует отпустить вас. – Он небрежно поцеловал ее в щеку. – Спокойной ночи, дорогая.

– Спасибо. Спокойной ночи.

Как только за Спенсером закрылась дверь, Оливия подхватила лампу, стоящую на столике в прихожей, и пошла вверх по лестнице. Однако, сделав всего несколько шагов, Оливия остановилась.

«Я отправил твоему отцу телеграмму, в которой сообщил, что у меня ничего не получилось и тебя отыскать невозможно…»

Она посмотрела через холл в сторону кабинета отца.

«Оливия, мистер Уокер не обманул тебя насчет телеграммы. Я ее видела…»

Если бы ей только удалось убедиться…