Лилия Беляева - Загадка миллиардера Брынцалова

• Название: Загадка миллиардера Брынцалова
• Автор: Лилия Беляева
• Издательство: АСТ
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1997
• ISBN: 5-7390-0422-5

Яркая, неординарная личность миллиардера Владимира Брынцалова внезапно стала известна всей стране. Он баллотировался на пост Президента России, о нем в изобилии ходят слухи, легенды, домыслы. Каков же он на самом деле, «скандальный» миллиардер? Откуда у него взялись «бешенные» деньги? Готов ли он поделиться опытом со всеми нами? В книгу вошли беседы автора с Владимиром Алексеевичем Брынцаловым, его пресс — секретарем Александром Васильевичем Толмачевым, многими другими сотрудниками АО «Ферейн», впечатления от встречи с женой миллиардера Натальей Геннадиевной, а также материалы из газет «Комсомольская правда», «Аргументы и факты», «Коммерсантъ», «Московский комсомолец», «Независимая газета», «Известия» и т. д.

---

Да мало ли, что и вдруг, и как совершается вопреки всякой логике, смыслу и поверх всяких красивых законов-постановлений, в нынешней России! Мне только обидно было бы, если бы мой герой и впрямь исчез, а я бы так и осталась с разинутым ртом, не получив ответа на свой вопрос, который одновременно волнует и почти все население страны: «Как становятся миллиардерами?»

… Владимир Алексеевич Брынцалов как ни в чем не бывало прошел в свой кабинет, и скоро мы опять сидели тет-а-тет. После того, впрочем, как он снял с себя пиджак, в котором приехал, а ему поднесли и надели на него другой, в мелкую клеточку. Возможно, опять же все это были какие-то жутко дорогие пиджаки, но я в этом не разбираюсь. И подозреваю, что если бы на моем месте был молоденький журналист, он, как в свое время все мы в этом возрасте и качестве, не преминул бы в своем очерке о миллиардере вставить липучую фразу-восторг: «разве мог черкесский строитель, выгнанный из рядов КПСС, мечтать, что когда-нибудь…» Ну и так далее. Тут — беспредел.

Подергав плечами, чтобы пиджак сел получше, поудобнее, Владимир Алексеевич тотчас приступил к делу:

— Что там у нас?

— Вы построили себе в Черкесске дом, а вас выгнали из партии.

— Исключили из рядов КПСС за мелкобуржуазные тенденции.

— Как это происходило?

— Очень просто происходило. Я всю жизнь мечтал иметь свой дом, любой человек мечтает свой дом иметь. Некоторые ждут, что даст государство или оставят родители в наследство. У меня ни того ни другого варианта не было. Я взял и быстро построил свой дом. У меня была трехкомнатная квартира, которую дало мне государство. Я ее поменял на кусок земли с хибарой, в центре города.

— Там же, в Черкесске?

— Да. Разрешение получил официальное, от городских властей, от областных властей, и проект утвердили на строительств. Построил дом за три месяца, быстро. Сказали, что коммунисту дом не нужен. Почему же коммунисту дом не нужен?

— Куда вызывали, что говорили?

— В горком КПСС.

— Какой секретарь, можете помянуть? Или не хотите?

— Рыков тогда был.

— Молодой, старый?

— Да не очень, пятьдесят лет где-то было.

— Один говорил? Один на один с вами?

— Да все говорили со мной.

— Какая аргументация была?

— Аргументация была, что есть программа КПСС, и частная собственность там не котируется. А я — коммунист. Вообще-то они правы были, формально, разумеется, они правы, а по жизни, конечно, я прав — я должен был размножаться, должен был вить себе гнездышко. Я сейчас, с этой точки зрения, смотрю, что со мной правильно поступили, конечно, что исключили из партии. А в то время считал, что неправильно.

Здесь я остановлюсь. Ну хотя бы потому, что, честно говоря, не ожидала от Владимира Алексеевича такого вот виража. Сколько помню тех, кого по тем или иным причинам прогоняли из партии, увольняли, — никакого снисхождения своим «притеснителям», одно раздражение и злость на них, даже если по фактам выходило — за дело пострадали, по закону. Человеку вообще трудно примириться с истиной, если задето его самолюбие, честолюбие…

А тут — нате вам — «не жалею, не зову, не плачу», получил поделом, раз нарушил нормы коммунистической морали…

Через затянувшуюся паузу спросила:

— На свои деньги дом построили? Не придирались?

— Нет, не дал такой возможности. Проверили все накладные, конечно. Если так, со стороны, смотреть, дом за три месяца рядовому человеку невозможно построить. Я же был управляющим строительного управления! Конечно, кран выпишу в рабочий день — кран через пять минут у меня. А простой человек пока кран выпишет… Или выписать кирпич. У нас был дефицит строительных материалов. За деньги, но все равно, в общем итоге не каждый мог достать кирпич, бетон, раствор… Наверное, помните это время? Мне полегче было. Я же строитель. И сапожнику легче себе сапоги сделать. Ну, в общем-то, не только в строительстве моего дома была моя личная независимость. Подчинялся законам, а независимость была определенная. Почему это? Я финансово независимый человек был. Я чем только тогда не занимался: разводил песцов, пчеловодством занимался…

— И все выходило?

— А чего? Разрешена была индивидуальная трудовая деятельность. Я днем на работе работал, а ночью работал на себя. Днем на государство, а ночью на себя. Мало спал, зато хорошо кушал, хорошо одевался. Мог шикануть, машины часто менял, то есть знал, что, если хочешь в жизни быть первым, нужно много трудиться. Трудишься, особенно на себя, — получаешь деньги и тратишь. Это удовольствие — тратить деньги. Покупаешь что-то, радуешься… Радуетесь вы, когда покупаете?

— Ну, есть и другие радости…

— Какие?

— Любовь…

— Ну. Любовь… Ест разные способы получит любовь. В молодости я бесплатно получал, в старости, конечно, уже нужно быть этим… А есть третий способ получить — через ненависть, как говорится, ненавидит сперва, а потом будет любить. Как вот меня — я третьим способом хочу у народа получить любовь. Увидят — богатый, смотри, как парень живет и работает, может быть, так будем?

— А у вас, простите мой «детский» вопрос, был пример для подражания?

— Да их полно! По целеустремленности — Ленин. Он сидел как крот… Сидел за рубежом, мечтал, мечтал, писал, бегал, ждал, дождался, и пусть злое дело. Но довел до конца. Еще по целеустремленности, по способности дело доводить до конца — Сталин. Тридцать один год правил железной рукой, может быть, гнул по-крутому, но его рукой Бог покарал тех, которые поубивали людей в революцию семнадцатого года, творцов Советского Союза. Ленин и вся его команда — это же все бандиты чистой воды были. Кто отвечает за разрушения в стране нашей? Убийства, террор, страшные дела?..

— Вы имеете в виду тридцать седьмой год?

— Да какой тридцать седьмой! Семнадцатый, восемнадцатый! Да это, видимо, провидение руками Сталина их так же поубивало. Ну еще как смотреть, если со стороны? Они творили зло, и зло их все равно настигло. Другие люди есть, которые нормально, творчески подходили к руководству государством. Посмотрите, они тоже зло великое совершали. Но в ответ на зло, они вынуждены были. На четыре срока был избран Рузвельт — беспрецедентно, так? Чтобы демократическим путем шестнадцать лет править Америкой!

— А что вы скажете о промышленниках? Вы «Финансиста» читали?

— Да ну, это все выдумано там! Наивное это дело, так же не было там. Жизни, которая описана Теодором Драйзером, не было. Если он написал там — великая депрессия, человек, который на конках по пять центов собирал, это все чепуха. Депрессия вызвана другими способами. И ест другие способы разбогатеть. Люди богатели там, но не так, на самом деле не так все это было. Мы читали, восхищались гениальным писателем, а все это чепуха. Все гениальные люди, которые его так называют, аферисты просто.

— А вы как?

— А как курочка, каждый день клюю по зернышку. Я — человек не гениальный, великого гения тут нет никакого. У меня есть работоспособность — раз, и работоспособность эта дает результат. Второе — может, немножко, удачливость есть. А удачливость… Что такое успех? Это запланированная закономерность. Планируешь, делаешь — и получаешь успех. Думаешь — удача, а это запланировано.

— Но, видимо, у тех бизнесменов, которых почем зря отстреливают в нашей стране, было все запланировано, а кончили они плохо…

— Все зависит от образа жизни. Не давай поводов. Предугадывай последствия своих поступков. Я, например, не езжу ни по ресторанам, ни по кабакам, то есть я в экстремальную ситуацию не лезу. Моя ситуация — работа. Я здесь контролирую ее, тушу пожары, реагирую, слежу за рынком. И каждый бизнесмен, который нормальную жизнь ведет, у него удача бывает. А вот Бойко, упал с подоконника, разбился…

— А это кто такой?

— Ну, Олег Бойко, концерн «Олби», видите? Вот где-то в Монте-Карло разбился, с подоконника упал, что ли, пишут, проиграл деньги в казино. А возьмите Бориса Федорова. Ночью возвращается из кабака с женщиной, которая не жена его, а ведь у него жена есть, — и в него стреляют, ножом… Листьев возвращается в одиннадцать часов ночи … его убивают. Я — в девять на работе, в шесть — дома. Один маршрут: дача — работа, дача — работа. Это жена меня давит — давай в театр… Я говорю: «Наташа, это не моя жизнь. Моя жизнь — созидать».

— То есть потерпевшие, несчастные, убитые сами создавали себе такие условия, чтобы наскочить на беду?

— Конечно. Деньги тратят. А деньги тратишь — выходишь из бюджета, должен какие-то делать аферы. Аферы сопровождаются разными жизненными ситуациями. Если ты перерасходовал бюджет — значит, ты отвечаешь перед государством, перед налоговой инспекцией. Или, действительно, что-то украл. И к тебе приходят бандиты — поделись. Вот представьте — ко мне подойти. Я скажу — за что платить? Ну, он начнет насчет охраны. А охрана у меня собственная. Если подойдут ко мне, скажут государству платить, я опят скажу — за что?