Джо Беверли - Зимнее пламя

• Название: Зимнее пламя
• Автор: Джо Беверли
• Издательство: АСТ, АСТ-Москва, Хранитель
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 5-17-041265-7, 5-9713-3930-3, 5-9762-2056-8

Дженива Смит славилась умом и независимостью характера. Но в высшем свете такая особа может найти жениха разве что чудом! Однако чудо случается, и Джениву объявляет своей невестой самый знаменитый повеса и ловелас Лондона — неотразимый маркиз Эшарт. Какую цель преследует соблазнитель? Дженива обязана узнать это раньше, чем окончательно запутается в сетях колдовских чар Эшарта…

---

Мужчины начали собирать свою одежду, и, когда Эш подошел к ней, Дженива вернула ему камзол и перчатки, а заодно задала вопрос, давно мучивший ее:

— Разве вам не надо в Рождество находиться в собственном имении?

— Моя бабушка позаботится обо всем.

— Вы не отвечаете на мой вопрос.

Эшарт мгновенно принял вид настоящего маркиза.

— Потому что это неуместный вопрос.

— И все равно ответьте.

Он с удивлением покачал головой, но Джениву это не смутило. В их новом мире он не был маркизом и ничем не отличался от молодых флотских офицеров, с которыми она дружила.

— Моя бабушка живет только работой по имению. Если бы я стал вмешиваться, она бы зачахла.

— Но как это получилось?

Словно делая уступку душевнобольному, маркиз пояснил:

— Она вышла замуж за моего деда шестьдесят лет назад, мисс Смит. С тех пор вся ее жизнь — это Чейнинтс. Дед мало интересовался делами имения, он был солдатом и придворным. Мои дядя и отец тоже не заботились о своей собственности, довольствуясь доходами, которые от них получали.

— Ваша бабушка вырастила сыновей. Она могла бы научить их что-то делать.

— Вы никогда не соблюдаете никаких границ? Она не отступила:

— С друзьями — никогда.

Что-то — недовольство? — промелькнуло в его глазах, и он отвернулся.

— Нас вооружили ножами и корзинами.

Понимая, что наговорила лишнего, Дженива поплелась за корзиной. Когда она вернулась, то увидела рядом с собой Эша с садовым ножом в руках.

— Не знаю, как воспитывали моего дядю, — сказал он, — но мой отец никогда не думал, что унаследует титул. Его уделом стала армия. — Маркиз помолчал. — Мне было всего восемь, когда отец умер, и слава Богу, что бабушка сумела управиться с моим наследством.

Но кажется, вдовствующая леди Эшарт отнюдь не стремилась вырастить из Эша замену себе, как, впрочем, и из своих сыновей. Подумав об этом, Дженива осторожно спросила:

— Разве она не устала от трудов? Ей, должно быть, не меньше лет, чем Талии…

— Она живет этим. О каких невероятных вещах вы сейчас думаете, Дженива Смит?

Она вынужденно призналась:

— Пора бы вам освободить ее от трудов.

Она приготовилась к тому, что он рассердится и прогонит ее, но маркиз только отвернулся, и она услышала, как он прошептал:

— Знали бы вы, каково это — отнять у нее жизнь…

Она все лучше понимала его, и ее понимание росло весь этот день. Ей вдруг захотелось обнять его, захотелось сесть и поговорить с ним обо всем. Ей хотелось…

Голос леди Аррадейл врезался в ее мысли, как кинжал в шелк:

— А где же зеленые ветки?

Дженива растерянно оглянулась, голова ее кружилась, словно она слишком долго пробыла на солнце. У всех дам имелись корзины, а у всех мужчин — ножи.

Отчего-то у нее мелькнула смутная мысль, что вооруженные мужчины опасны, однако она не могла допустить, что опасность грозит Эшу. Если бы было возможно, она бы завернула его во фланель и никогда не позволила ему подвергать себя риску.

Боже, она сошла с ума!

Люди разбрелись по лесу, срезая длинные побеги плюща и ветки остролиста. Дженива делала то же самое, но чувствовала какую-то отрешенность, как будто ее лихорадило. Эш шутил, поддразнивал ее и флиртовал, словно находился среди друзей.

Всем хотелось поскорее добраться до омелы, но леди Аррадейл была неумолима, никакой омелы, пока повозка не заполнится.

— Вот теперь, — разрешила она, — мы можем пойти в сад. Раздались радостные крики, и кто-то запел песню об омеле:

Хей, хоу, за омелой Мы идем в зеленый лес…

— Будьте осторожны, — предупредил Эш, когда песня замолкла, — омела может погубить даже непобедимых героев.

Небольшими веселыми группами они выходили из леса. Вдалеке возвышался дом, и им предстояло обогнуть его, чтобы попасть в сад.

Дженива и Эш шли вместе с лордом Родгаром, Дамарис Миддлтон и не терявшим надежды лейтенантом Ормсби. Дженива снова оказалась между двумя маркизами. Расстроенное воображение по-прежнему возбуждало в ней предчувствие опасности, но она подумала, что, вероятно, причиной тому — сгущающиеся сумерки.

Небо потемнело, где-то за облаками садилось солнце. Похолодало, и промозглый воздух стал забираться в башмаки и под накидку.

А может, холодная дрожь пробегала по ее коже из-за замечания Эшарта о мертвых героях и тона, каким это было сказано?

— Потому что омела ядовита? — уточнила она. Ей ответил лорд Родгар:

— Потому что омела погубила Бальдура, а он был не просто героем, но и богом. Ты это имел в виду, не так ли, Эшарт?

— Именно это. Но можно сказать, что Бальдур погиб из-за поступков его матери.

Матери! Дженива поняла, что начался поединок.

— Каких поступков? — потребовала объяснений мисс Миддлтон, пристроившаяся к Эшарту с другой стороны.

— Сначала мать Бальдура просила богов позволить ей взять клятву со всех живых существ, что они не причинят ее сыну вреда.

— И что же в этом плохого? — удивилась Дженива. — Любая мать, если бы могла, сделала бы то же самое.

— Но мать Бальдура пренебрегла омелой, ибо считала, что та слишком слаба, чтобы быть опасной. Типичная женская глупость.

— При этом вечерами боги от безделья развлекались тем, что пытались убить его. Типичная мужская глупость.

— И что же случилось потом? — спросила Дженива, стараясь понять, какая скрытая опасность таилась в этом разговоре.

— Представьте, пожалуйста, — громко сказал Родгар, словно стараясь заинтересовать рассказом окружающих, — ночь в Асгарде, замке богов. Льется рекой медовый напиток, и веселье разгорается. Не найдя ничего лучшего, боги пускают стрелы в счастливчика и даже колют его острыми кинжалами.

Эш рассмеялся:

— Как это напоминает королевский двор в Сент-Джеймсе!

— Пожалуйста, помолчи! — Дженива заметила, как у Родгара дрогнули губы. — Бальдур не испытывает боли…

— Могу я высказать свои сомнения?

— …пока Локи, завидуя счастью Бальдура… Локи! Дженива чуть не вскрикнула.

— Счастье, заметьте, — вставил Эш, — это подвергаться постоянным нападениям. Как же это похоже на жизнь фаворита при дворе.

— Счастливчики должны все время быть начеку, — согласился Родгар. — Бальдур не обладал интуицией, и послушайте, что из этого вышло. Локи, думаю, вы помните Локи, единственным смыслом существования которого было затевать ссоры…

— Мы без труда узнаем в нем такого типа людей.

— Никаких имен, кузен.

У Дженивы кружилась голова.

— Локи срезал ветку омелы и сделал из нее копье. Хотел ли он убить, или это было всего лишь озорство?

— Но, — перебила его Дженива, — из омелы нельзя сделать копье, ведь это лиана…

— Железная логика. — Эш усмехнулся. — Это происходило еще до нашей эры, до рождения Христа. В одной истории говорится, что крест был сделан из дерева омелы, потом ее прокляли, и она стала такой, как сейчас, слабой и живущей только тем, что высасывает сок из других деревьев.

— В таком случае мать Бальдура не могла не знать об этом.

— Увы, смысл этой истории не подчиняется логике Дженива.

Она затеяла спор, потому что чувствовала, приближается нечто неприятное, но в конце концов ей пришлось заставить себя замолчать.

— Локи сделал копье, — продолжал Родгар, — но не воспользовался им сам, а уговорил метнуть его слепого брата Бальдура, Ходура, убедив его, что Бальдур хочет, чтобы он принял участие в игре. Затем Локи направил его руку. Бальдур умер, и все боги рыдали так, что слезы лились на их мед.

— Но в общем-то, как мы понимаем, несчастье произошло только из-за их собственной глупости.

— Кто в этом сомневается? — Лорд Родгар усмехнулся. — А они набросились на Локи.

— Это была его вина, — заметила Дженива.

— Иногда поступок имеет глубокие корни, мисс Смит, и нанесший последний удар оказывается не единственным виновником. Что касается Локи, боги поймали его, навеки заковали в цепи, а над его головой посадили змея, чей жгучий яд непрестанно капает на его лицо. Никто не бывает так жесток, как те, кого тяготит чувство вины.

Вины? Чьей вины? Матери Родгара? Его отца? В этом древнем мифе скрывалось что-то еще.

Молчание затянулось, и Дженива не выдержала:

— Почему матери в мифах так беспечны? Мать Ахилла оставила незащищенной его пятку. Мать Бальдура пренебрегла омелой. Немного добросовестности, и все было бы в порядке.

Во взгляде Эшарта она прочитала гимн своей логике и пожалела, что не придержала язык.

— Добросовестность дала бы нам непобедимых героев, — охотно пояснил лорд Родгар, — но именно наша уязвимость делает нас человечными.

— Возможно, — заметил Эш, — именно в этом причина того, что дети Каина и Авеля обречены нести бремя грехов своих родителей.

— Этим можно было бы многое объяснить, — согласился нисколько не смущенный. Родгар, — но жестокие боги умерли, а наш бог — Иисус Христос, который заповедовал нам прощать врагов наших.