Робин Доналд - Осторожно, тигр!

• Название: Осторожно, тигр!
• Автор: Робин Доналд
• Издательство: Радуга
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-05-004632-7

Они похожи друг на друга, как близнецы. Откуда это сходство? Неужели они брат и сестра? Это возможно, если кто-то из них незаконнорожденный. А ведь их так тянет друг к другу! Косые взгляды окружающих, недовольство родных, то радость и надежда, то полное отчаяние… Что-то их ждет впереди?

---

Но эти два слова из всех человеческих слов самые бесполезные.

– Не знаю, как ты, мама, а я не прочь выпить чаю.

– Лесия… – неуверенно начала Моника.

– Все в порядке.

– Нет, неправда. – Моника взглянула на свои руки, на золотое кольцо Рика и на обручальное колечко с камнем, которые весело блестели в наполненной светом комнате. – Твое зачатие стало возможным потому, что твой отец сумел все же преодолеть депрессию и мы оба страстно хотели иметь ребенка. А через несколько недель он скончался на моих руках от разрыва аорты… – Моника прерывисто вздохнула. – Это было последним проявлением его жизненных сил.

– О, мамочка…

– Мы не знали наверняка, но были уверены, что я забеременела. И он очень сильно волновался, не мог поверить в такое счастье… – Она посмотрела на дочь. – Я никогда раньше не понимала толком место в Библии, где сказано, что грехи отцов падут на головы детей. Но сейчас наконец поняла. Я не могу изменить то, что совершила много лет назад, но могу поклясться, что ты не дочь Стюарта.

– Больше ни слова об этом! – воскликнула Лесия, крепко обняв мать. – Кто я такая, чтобы бросить камень? Мы все ошибаемся, а для меня ты всегда самая лучшая из всех мам, какие только существуют на свете.

У Моники задрожали губы.

– Значит, ты мне веришь?

Лесия нежно погладила ее по щеке.

– Да, – ответила она просто. – Я тебе верю. Я же тебя так давно знаю и не помню, чтобы ты мне когда-нибудь лгала.

– Кин вернется? – спросила Моника.

– Если сумеет доказать, что ты и его отец не имели возможности встречаться в течение девяти месяцев до моего рождения, то, вероятно, да, – проговорила она ровным и безжизненным тоном.

Моника закрыла глаза, потом открыла их снова.

– Ты очень сильно любишь его, – сказала она с глубоким сочувствием.

– Ничего, все как-нибудь обойдется.

Но, едва произнеся эти слова, Лесия уже не могла больше сдерживаться и заплакала – беззвучно и горько, непрошеные слезы лились и лились по щекам. Моника долго обнимала ее и гладила по спине, прежде чем приступ отчаяния миновал. Потом Лесия вытерла лицо и несколько раз глубоко вздохнула, остро ощущая холод и пустоту.

– Ты преодолеешь это, я знаю, – задумчиво сказала мать. – Да, сначала будет тяжело, и никакая новая любовь не сможет полностью заменить тебе прежнюю. Но время и правда лечит. Я люблю Рика так же сильно, как любила твоего отца, пусть и по-другому. И еще, милая, хотя тебе и очень плохо сейчас, я рада, что Кин пробудил тебя ото сна. Я боялась, что ты так навсегда и останешься в своей башне, опасаясь покинуть ее и причинить страдания какому-нибудь мужчине. Не стоит возвращаться в нее снова. Одно из многого, что можно сказать в пользу любви, – то, что она никогда не бывает напрасной. Надо только понять, что боль – ее неизбежная спутница, и смириться с этим.

В течение последовавших затем наполненных мраком дней Лесия цеплялась за эту мысль и повторяла мамины слова бесконечными ночами, стараясь хоть немного успокоиться.

Она заставила себя вести прежнюю жизнь – навещала друзей, развлекалась и позволяла развлекать себя, и работала – так много, что под глазами у нее появились темные круги.

А ночами она ходила взад-вперед по комнате, до тех пор, пока в изнеможении не валилась на постель и не впадала в глубокое, не приносившее облегчения забытье.

Однажды ей позвонила Дженни.

– Все отлично, дело сдвинулось с мертвой точки, мы с Брайеном сегодня подписали бумаги. Приходите к нам ужинать, мы разопьем бутылку шампанского и отметим это событие.

– Извините, но к ужину я никак не успею, – машинально ответила Лесия.

– Тогда завтра пообедаем вместе.

Лесия замешкалась с ответом. Но, разумеется, Кина там не будет.

– Большое спасибо, это очень мило с вашей стороны.

Все и правда было довольно мило, Дженни, как видно, немало потрудилась, чтобы обставить встречу как можно торжественнее. И она знала толк в винах – на столе стояло самое лучшее французское шампанское, к которому сама Дженни, однако, не притронулась. Лесия, помня о том, что ей предстоят сборы в дорогу, выпила всего один бокал и заставила себя съесть как можно больше, несмотря на комок в горле, по-видимому поместившийся там навсегда.

В конце обеда Дженни сказала небрежно:

– Я думаю, вы согласны с Кином, который считает меня беспринципной охотницей за богачами, у которой вместо глаз – долларовые бумажки?

– Нет, – возразила Лесия, скрывая неловкость. – Я видела, как вы смотрите на Брайена.

Дженни сильно покраснела.

– Благодарю вас, – ответила она непривычным для нее нерешительным тоном и, покосившись на Лесию, заговорила торопливо: – Мне надо извиниться перед вами. Когда мне сказали, что Кин обедал с женщиной, которая, судя по всему, является его сестрой, я узнала, кто вы такая, и предложила вам заказ на проектировку дома – как приманку. Я хотела смутить Кина, напомнив ему о его отце, который не отличался разборчивостью в связях, – вот почему я устроила ту прогулку на остров. Но я не подумала о ваших чувствах, и потом мне стало стыдно. Особенно когда я узнала, что вы вовсе не дочь Стюарта Пейджета. А когда я посмотрела ваши рисунки, то поняла, что эту работу смогу доверить только вам. Но я, правда, вела себя очень скверно.

– Все в порядке, – сказала Лесия, стараясь казаться спокойной.

Дженни покачала головой.

– У Кина были причины не доверять мне, но он вывел меня из себя. Он держался со мной с ледяной вежливостью, которая глубоко уязвляла меня, и каждую секунду обдавал презрением. Он не рассказывал вам?.. Да, я вижу, что рассказывал. – Не ожидая ответа, Дженни продолжала: – Я увлеклась им и вообразила, что тоже ему небезразлична.

– Вам вовсе не обязательно все рассказывать, – сказала Лесия мягко.

– Но мне это необходимо! Конечно же, он меня рассчитал. Я вынимала из стола свои вещи и плакала, когда вошел Брайен. Я и раньше встречалась с ним, и мне было жаль его, потому что у него умерла жена и вид у него был такой потерянный. Вот так все и началось. А Кин, разумеется, решил, что я стала встречаться с Брайеном, чтобы отомстить ему.

– Но меня это вовсе не касается, – сказала Лесия.

– Я и правда сначала встречалась с Брайеном, чтобы добраться до Кина. Но очень скоро поняла, что Брайен – это как раз тот человек, который мне нужен: добрый, веселый, легкий – и, да, очень удачливый предприниматель. А деньги меня интересуют, не стану отрицать.

– Наверное, всех нас они интересуют в определенной степени, – подтвердила Лесия, пытаясь придумать, как прекратить этот разговор, не выдавая своих чувств.

– Значит, меня в большей степени, чем других. – Дженни пожала плечами. – Я решила выйти за Брайена и родить ему детей, чтобы он мог радоваться жизни. И мне было бы гораздо легче – и Брайену тоже, – если бы меня признала семья. В особенности Кин, потому что он много значит для Брайена.

– На вашем месте я рассказала бы Кину все то, что вы сейчас рассказали мне, – посоветовала Лесия.

– Я подумала, может быть, вы…

Тщательно подбирая слова, Лесия ответила:

– Я не могу, потому что мы с Кином больше не видимся.

– То-то я заметила, что вы очень бледны. Вот в чем дело. Извините меня, но почему?

С любой другой женщиной Лесия ни за что не стала бы откровенничать, но исповедь Дженни словно сдвинула некую преграду в ее сознании. Пусть потом и наступит раскаяние, но сейчас Лесия не успела опомниться, как уже рассказывала Дженни, как вышло, что она давно уже не видит Кина.

– О Боже, – выдохнула Дженни, когда Лесия замолчала. – Что за чертовщина! Надо же было случиться такому! Лесия, мне очень жаль. Вы не против, если я скажу Брайену? Больше об этом никто не узнает.

– Скажите, – устало отозвалась Лесия. – Я знаю, что Кин ужасно вел себя с вами, но он любил свою тетю.

– Да, мне это известно. Похоже, она была славной женщиной. Но она не могла иметь детей – еще и по этой причине они взяли к себе Кина.

Кин не звонил. Она, естественно, и не ждала звонка, но каждый раз, заходя в гостиную, с надеждой смотрела на маленькую красную лампочку на автоответчике.

Просто удивительно, до чего физически ощутимо горе. Оно болью отдавалось в костях, переворачивало внутренности, затуманивало зрение, и прохожие на улице казались ей бесформенными призраками, бесплотными видениями в угрюмом, зловещем мире. Слава Богу, остался всего один день, и она полетит через Тасманово море в страну, где родился и умер ее отец, на большой желтый материк, населенный причудливыми птицами и еще более удивительными животными. Еще до последней встречи с Кином она полностью оформила поездку и теперь спешила покинуть этот город, жить в котором вместе с Кином стало для нее слишком большим напряжением. Каждый раз, завидев впереди высокого широкоплечего мужчину, она чувствовала, как в ее сердце вскипает безрассудная радость, чтобы тут же смениться горечью и пустотой.