Анатолий Доронин - Художник Константин Васильев

• Название: Художник Константин Васильев
• Автор: Анатолий Доронин
• Издательство: Молодая Гвардия
• Жанр: Культурология
• Год: 1985

Былинно-мифологическая тема – основная в творчестве художника Константина Алексеевича Васильева (1942 – 1976). На его картинах оживает поэтическая сказка, заставляющая зрителей погрузиться в мир истории, вспомнить о том, кем были их предки, каким богам поклонялись, к каким нравственным идеалам стремились. Художник серьезно изучал древнерусские былины, песни, сказания, результатом чего явились картины `Северная легенда`, `Нечаянная встреча`, `Плач Ярославны`, `Ожидание`, `Северный орел`, `Человек с филином`. Он писал также на темы скандинавского эпоса, индийской эпической поэзии. Наличие символов, необычное цветовое решение полотен – использование серебристо-серого цвета и его оттенков, делают картины Константина Васильева узнаваемыми, а его личный путь вискусстве – самобытным.

Книга содержит большое число репродукций.

Оригинал файла с несжатыми иллюстрациями приличного качества расположен по адресу:

http://publ.lib.ru/ARCHIVES/D/DORONIN_Anatoliy_Ivanovich/Hudojnik_Konstantin_Vasil'ev.[doc].zip

---

Картина утверждает великую ценность самой жизни, неумолимого ее движения, развития. Она предвещала начало некой новой живописи. Художник, завершив полотно, сам это ясно почувствовал и, может быть, впервые испытал острую потребность в уединении, чтобы глубже осмыслить найденное направление.

Вместе с братом Анатолия Кузнецова Юрием, заядлым охотником, Константин ушел в Марийские леса. Четверо суток находились они в тяжелейших условиях: спали при десятиградусном морозе в палатке без какого-либо утепления, а из пищи у них был только лук да немного спирта, больше ничего, собирались то они наспех и надеялись в дороге прикупить продуктов. Но, на их беду, в марийских дебрях они не встретили ни одного человека. По сути дела, это очень мрачные места. Сохранившиеся в первозданном виде, они как бы независимы от человека, который, попадая туда впервые, оказывается на пределе выживания. Суровое испытание выпало на долю друзей. Охота сопровождалась и недобрым предзнаменованием: они случайно убили ворона.

Первым, кто повстречался им по возвращении с охоты, был Анатолий Кузнецов. На все его вопросы Константин отвечал односложно и смотрел поверх его головы, отрешившись от всего… Только на следующий день художник сказал зашедшему навестить его другу и матери: «Я теперь понял, что надо писать и как надо писать». Сила, заложенная в его словах, говорила о том, что он действительно вступает в новую фазу жизни и творчества. Но это происходило всего за несколько дней до гибели художника.

В октябре 1976 года в Зеленодольске была организована объединенная выставка художников района и города, где Константин представил три свои работы: «Нечаянная встреча», «Ожидание» и «Портрет Лены Асеевой». Судя по многочисленным записям в книге отзывов, картины его очень понравились зрителям. После закрытия выставки, 29 октября, в 18.00 часов решено было устроить обсуждение работ с присутствием художников.

Константин в этот вечер казался очень бодрым. Собираясь на встречу, приводил в порядок свой парадный коричневый костюм и напевал в такт военному маршу, гремевшему с пластинки. Когда все было готово и Константин направился уже к выходу, к нему неожиданно зашел казанский знакомый Аркадий Попов. Узнав, что Константин едет на выставку, захотел присоединиться к нему. Вдруг увидел «Человека с филином» и остановился, словно завороженный. Тогда Константин вернулся, поставил на проигрыватель пластинку со вступлением к третьему действию «Парсифаля» Вагнера.

Уходя, сказал Клавдии Парменовне: «Я долго не задержусь, после обсуждения – сразу домой…»

Только через три дня сообщили матери о его гибели. В тот вечер на железнодорожном переезде обоих друзей сбил проходящий поезд. Смерть эта потрясла многих.

Похоронили Константина в березовой роще, в том самом лесу, где он любил бывать, подчас превращаясь в беззаботного ребенка, где в пору прежних увлечений конкретной музыкой находил неожиданные, поражавшие его звуки, а, возмужав, открывал для себя мир красоты. Друзья выносили Константина из дома в последний путь под звуки траурного марша Вагнера «На смерть Зигфрида»…

В его комнате вдоль стен сиротливо остались стоять незавершенные им работы: «Отечество», портрет сестры Людмилы, детский групповой портрет племянниц, портрет племянницы Наташи среди цветущих ирисов. Никогда уже не претворятся в жизнь планы художника: написать грандиозное полотно «Битва», посвященное сражению на Курской дуге, закончить всю военную серию по разработанным эскизам и в том числе большой портрет маршала К. Рокоссовского, начать серию портретов «Великие женщины России», от княгини Ольги – до Валентины Терешковой. Сам художник говорил, что на эту серию ему потребуется много сил, уйдет несколько лет. Но судьба не дала ему этого времени.

После его смерти был обнаружен листок (почему-то полуобгоревший) с записанными его рукой удивительными словами: «Художник испытывает наслаждение от соразмерности частей, наслаждение при правильных пропорциях, неудовлетворение при диспропорциях. Эти понятия построены по закону чисел. Воззрения, представляющие собой красивые числовые соотношения, – прекрасны. Человек науки выражает в числах законы природы, художник созерцает их, делая предметом своего творчества. Там – закономерность. Здесь – красота.

Искусство постоянно возвращается к своим истокам, пересоздавая все сызнова, и в этом новом возрождая жизнь. Наследное как спасающая сила…»

Создавать совершенные художественные произведения может лишь человек, наделенный высокими этическими идеалами. Совершенство, утверждали древние, рождается от равновесия, равновесие – от справедливости, справедливость же – это чистота души. Совершенство – равновесие – справедливость – эти понятия как нельзя лучше отвечали всему складу характера Константина Васильева.

Судьба, так часто внешне злая к великим людям, всегда бережно обходится с тем, что есть в них внутреннего, глубокого и задушевного. Мысль, которой предстоит жизнь, не умирает с носителями своими, даже когда смерть застигает их неожиданно и случайно. И художник будет жить, пока живы его картины.

Можно смело сказать, что Константин Алексеевич Васильев разрабатывал свою целину в живописи.

Он принял за исходный принцип творчества мироотношение народа. Художник ступил на путь мифотворчества в поисках героя, способного служить делу внутреннего преображения людей; искал в мифологии русского и соседних народов гармонического, идеального человека, а найденные и глубоко осмысленные художественные образы смело выражал в новых формах, создавая глубоко символические полотна.

Сегодня мы видим, какое разнообразие характеров – угрюмых, светлых, исполненных практической заботы или тонкой поэзии – создано художником. Всматриваясь в черты этих героев, живые и индивидуальные, лучше начинаем понимать свою историю, самих себя, окружающую жизнь, И словно лучик света, посланный из какого-то неведомого мира, освещает наши души. На время мы забываем свои мысли, желания и внимательно присматриваемся к этому лучу. Образы, знакомые раньше только снаружи, высвечиваются, и кажется, будто мы видим бьющиеся в них сердца.

Среди всей мудрости, которую мы впитываем в себя, пребывая на уровне своих устоявшихся понятий, вдруг останавливаемся и спрашиваем: а так ли чист наш внутренний мир, так ли тепло в нас сердце, как в тех людях, созданных художником, которых мы лишь раз увидели, но навсегда запомнили.

Жизненный путь художника измеряется не прожитыми годами, а оставленным им творческим наследием. И оно у Васильева внушительно – 400 живописных, графических работ и эскизов!

Около тридцати раз по инициативе Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры в Москве и Подмосковье открывались посмертные выставки этого мастера. Зрители часто спрашивают, в чем же секрет яркого дарования художника, каким образом удалось ему талант, данный от рождения, вознести до самобытного мастерства? Секрет этот – в народности! Васильев народный, национальный художник по сути своей.

И народ почувствовал, признал в нем своего художника. Каждой новой встречи с ним люди ждут с нетерпением. Что может быть выше такого гармоничного созвучия душ художника и зрителя?! Тяга людей к прекрасному – залог духовного здоровья нации, говорил Ф. М. Достоевский. А народ, имеющий здоровый дух, – неистребим.

Велико воспитательное и интернациональное значение его творчества. Его картины, особенно посвященные Великой Отечественной войне, служат делу укрепления патриотизма, прославляют мужество и героизм, пробуждают в молодых людях готовность повторить подвиг, что имеет особенно важное значение в сложной современной обстановке. Васильев не только русский, но одновременно и советский художник. Он черпал материал для творчества из жизни русского народа, которую знал лучше всего. Но эстетическая ценность его картин, та красота человека и природы, что они утверждают, является достоянием всего советского народа; они понятны зрителю любой национальности. Интересны они и для зарубежного зрителя. Истинно народное искусство всегда становится общечеловеческой принадлежностью.

Семь лет имя Константина Васильева не сходит со страниц центральной прессы. Издательства «Правда» и «Изобразительное искусство» выпустили наборы открыток-репродукций его картин, готовится и альбом репродукций.

Широкий резонанс творчество Васильева получило в среде ученых, деятелей искусств, литераторов. Близок он историку В. А. Рыбакову и дирижеру Большого театра Альгису Жюрайтису, художнику Н. А. Бенуа и писателю В. А. Солоухину…

В журнале «Молодая гвардия» при обзоре корреспонденции, поступившей на статью о художнике Васильеве, было напечатано письмо Евгения Комарова, жителя Коломны, с предложением создать постоянно действующий музей в этом городе. Исполком горсовета рассмотрел предложение. И вот уже коломинцы радушно встретили и разместили у себя на постоянное жительство семью Васильевых: Клавдию Парменовну, ее дочь с мужем и внучек. Сейчас выделены средства для реставрации дома писателя Лажечникова. В нем предполагается создать литературно-художественный музей, где и найдет наконец постоянную прописку вся экспозиция картин Константина Васильева.