Кэтрин Довиль - Глазами любви

• Название: Глазами любви
• Автор: Кэтрин Довиль
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-04-000102-9

Покоренный красотой золотоволосой красавицы, рыцарь Айво похищает ее из монастыря, чтобы выдать замуж за виллана и сделать своей любовницей. Но на пороге церкви жених падает замертво. Так начинаются загадочные приключения юной Идэйн, обладающей необычным даром – даром предвидения. Короли Анг­лии и Шотландии, могущественный орден тамплиеров стремятся заполучить ее. Но от всех врагов девушку защищает влюбленный в нее рыцарь Магнус. Но чтобы завоевать простое и великое счас­тье – любить друг друга, им придется пройти нелегкий путь и преодолеть немало преград.

---

Асгард напал на двух других. Одного он схва­тил за руку и, рванув, выбросил из седла. Сила Асгарда была огромной, и тот шлепнулся прямо в ручей. Рука Асгарда в металлической перчатке, усеянной для большей мощи шипами там, где находились костяшки пальцев, поднялась и нанесла удар по голове второго нападавшего, и, несмотря на шлем, удар оглушил его. Молодой рыцарь упал головой на шею своей лошади.

Все закончилось мгновенно, без кровопроли­тия. Королевский рыцарь спрятал меч в ножны, а Асгард свой даже не вынимал.

Один из рыцарей эскорта взял коня Идэйн под уздцы и повел через ручей. Она не вскрикну­ла, старалась сдерживать свои чувства, но теперь, когда все миновало, не могла унять дрожь. Рыца­ри предлагали за нее серебро. Их слова все еще стояли у нее в ушах. Они, все трое, предлагали деньги за право провести с ней всего час. Именно это сказал их предводитель. И им было известно, что она в Честере у короля. В армии слухи рас­пространяются быстро.

Когда они выехали на дорогу, Асгард при­шпорил коня и поравнялся с ней. Склонившись и заметив ее бледность и то, что плечи ее трясутся, он посадил Идэйн впереди себя.

Сидеть на боевом коне Асгарда было все рав­но что ехать на живой горе. С минуту Идэйн не могла перевести дух. Потом со вздохом прильнула к его груди. Даже сквозь белый плащ тамплиера и сквозь металлическую кольчугу она чувствовала трепет его сильного поджарого тела.

И постепенно она перестала дрожать.

Приют на ночь они нашли у фермера, заломившего непомерную цену за право переночевать у него на сеновале над амбаром. Сейчас на дороге было не так людно. По слухам, войска Уильяма Льва проникли далеко в глубь английской терри­тории, и армия сделал рывок на восток от Честе­ра, чтобы перехватить их.

Идэйн, не привыкшая к столь длительной вер­ховой езде, очень устала. Тело ее так затекло, что она с трудом смогла идти, когда Асгард помог ей спешиться. Жена фермера, пожиравшая глазами прекрасный плащ Идэйн, предложила ей соломен­ный тюфяк у огня на кухне, но девушка отказа­лась: она была не против того, чтобы спать рядом с рыцарями, если среди них был Асгард. Люди короля были анжуйцами, как и большинство са­мых надежных и преданных слуг Генриха Плантагенета, и предпочитали держаться особняком. Идэйн знала только их имена – Жискар и Дени. После того как они отведали горячей стряпни хо­зяйки, состоявшей из похлебки, и закусили хлебом и сыром, все отправились на покой. Беловолосый оруженосец зарылся в солому на сеновале, свер­нулся клубочком и тотчас уснул.

Стемнело, дождь прекратился, но поднялся влажный и теплый ветер, в котором уже чувство­валось дыхание весны. Идэйн лежала, завернув­шись в плащ, прислушиваясь к шуму ветра в вет­вях деревьев. Недалеко от нее, между оруже­носцем и другими рыцарями, Асгард преклонил колена в вечерней молитве. Свет на чердаке был тусклым, потому что жена фермера не позволила им взять наверх свечу. В этом сумеречном свете Идэйн могла различить только белый плащ и тем­ный крест да бледный ореол волос Асгарда.

Он молился долго. Лежа на боку и глядя на него, Идэйн размышляла, о чем он мог так пла­менно и долго молиться, а также что за удоволь­ствие нашел в суровой монашеской жизни столь красивый мужчина.

Должно быть, удовлетворение. Да, это было самое подходящее слово. Уж, конечно, не счас­тье – в этом безупречном лице с тонкими чекан­ными чертами не было радости. Да она и не дума­ла, что монахи, даже такие воинственные, как он, созданы для радости.

Наконец Асгард закончил молиться, поднялся с колен и снял тяжелые доспехи. Старательно рас­правил латы и положил на солому рядом с мечом и поясом. Потом и сам лег на спину и завернулся в свой синий плащ.

– Сэр Асгард! – окликнула его Идэйн, прежде чем он закрыл глаза. Асгард тотчас по­вернулся к ней. Когда эти ярко-голубые глаза встретили ее взгляд, Идэйн опешила и замолчала.

Что она хотела ему сказать? – недоумевала Идэйн. Что хотела бы стать его другом? Она вспоминала все дни, проведенные рядом с ним, когда он лежал раненый, как меняла ему повязки и одежду, мыла его и приносила ему горшок для удовлетворения его естественных нужд. Могла ли она ему сказать, что, несмотря на безупречный образ рыцаря и тамплиера, она чувствовала, что он очень одинок?

Как и я, подумала Идэйн. Ей хотелось поговорить с кем-нибудь о том, что она возвращается в монастырь и будет теперь навсегда отрезана от мира. Ее жизнь так сильно изменилась. Король изгнал ее, потому что она воспользовалась магией, чтобы сказать ему о смерти сына. Но по-своему он был добр к ней. Даже в глубокой скорби он не назвал ее «ведьмой». И оставил ей жизнь.

Наконец Идэйн сказала:

– Я, думаю, здесь, в сене, есть мыши. Асгард поднял голову, опираясь на локоть и хмурясь.

– Благородная девица, я пойду к фермеру и попрошу у него кошку. Все фермеры держат ко­шек.

– Нет-нет, благодарю, все обойдется.

Ей следовало знать заранее, что он попытает­ся что-нибудь предпринять.

Разочарованная, Идэйн снова легла. Разговор с Асгардом ничего ей не дал. Ей нужен был Маг­нус. Где он сейчас?

Он обручен, с горечью твердила она. Идэйн представляла, как он проводит время, болтая и танцуя со своей невестой. Он говорил ей, что не пропускает рыцарских турниров и что он поэт. Возможно, он пишет стихи и читает их ей в саду замка или в другом укромном месте. Возможно, участвует в турнире, сражаясь с другими рыцаря­ми, чтобы показать ей свою удаль и воинскую доблесть.

Но и эти занятия не удержат его долго в сто­роне от войны на границе, думала она злорадно и сама стыдилась своих мыслей. Шотландские армии движутся на юг, и ему придется покинуть Честер вместе с армией своего отца. И двинуться на вос­ток. Все дальше и дальше от нее.

Идэйн отвернулась. Асгард все еще смотрел на нее, ожидая, когда она заговорит снова. Идэйн поворочалась на своей подстилке, потом поверну­лась к нему спиной. И закрыла лицо руками, что­бы скрыть слезы.

К северу от Уигана на дорогах было совсем пустынно, и им удалось остановиться на ночлег в гостинице, двухэтажном строеньице с общей ком­натой, предназначенной для благородных гостей, и другой – для лучников, вилланов и гуртовщи­ков. Асгард заплатил за дополнительные удобст­ва – несколько скамеек и одеял.

Наверху была еще общая комната для жен­щин, где стояли две широкие постели, одну из ко­торых Идэйн пришлось делить с женой мельника и двумя дамами, родственницами местного барона, направлявшимися в Лондон.

По мере приближения к монастырю Сен-Сюльпис они встречали все больше и больше лю­дей, слышавших о ней. Монахини словно обезуме­ли, когда Айво де Бриз так внезапно и бесцере­монно забрал ее из монастыря, поэтому новость эта быстро распространилась далеко за пределы их округи.

Жена мельника, направлявшаяся с мужем в Честер, сказала Идэйн, что слышала о девушке из монастыря, которую держали в замке Бистон, когда там гостил королевский двор, и о том, что она привлекла внимание самого короля. Но мель­ничиха и две почтенные дамы хотели узнать не столько об Идэйн, сколько о смерти молодого прин­ца Генри и о том, как король Англии принял это известие.

– Все изменилось, – заявила одна из дам, – с тех пор, как король заточил в темницу ее вели­чество королеву. Говорят, Элинор Аквитанская умела обуздать Генриха, но она горько просчита­лась. Если бы король разрешил мальчику править вместе с собой, как обещал, молодой Генрих ос­тался бы дома, в Англии, и прожил бы все эти годы мирно и счастливо, вместо того чтобы вое­вать в Нормандии против отца.

Другая почтенная дама нетерпеливо ждала, пока ее сестра закончит свою речь.

– Верно, – пискнула она, – то, что они го­ворят? Что молодого короля отравили?

Идэйн покачала головой. Она все еще не мог­ла об этом говорить. Мысль о собственном учас­тии в этой истории, о том, что она предсказала смерть принца, сковывала ее, что-то поднималось к горлу и начинало душить. Увидев выражение ее лица, тетки барона обменялись многозначитель­ными взглядами.

– А куда ты направляешься теперь? – по­желала знать одна из них. – Следуешь за нашим благословенным королем Генрихом? Говорят, что то, что во Франции его не любят, помешает ему поехать на похороны сына. Вместо этого он пойдет сражаться с шотландским королем. На мгновение Идэйн закрыла глаза. Как и все, обе дамы воображали, что она одна из фавориток короля. Сделав над собой усилие, Идэйн ответила:

– Я возвращаюсь в монастырь Сен-Сюльпис. Туда, где я прежде была воспитательницей в классах для девочек.

Все три женщины уставились на бархатное платье, в которое она была одета, и на ее оторо­ченный мехом плащ и не проронили ни слова. Но когда Идэйн выходила из комнаты, она услышала, как одна из них сказала:

– Красивая девушка, но ясно, что она ему не угодила. Я отдала бы целое пенни, чтобы узнать, почему король отослал ее от себя.

21