Оксана Духова - Белая волчица князя Меншикова

• Название: Белая волчица князя Меншикова
• Автор: Оксана Духова
• Издательство: Крылов
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2006
• ISBN: 5-9717-0184-3

Юный князь Александр Александрович Меншиков, сын опального Светлейшего князя, умершего в Березове, стал свидетелем гибели неизвестного у собора Петра и Павла. А затем ему привиделся жуткий призрак. Он предрек приход царства Тьмы и исчезновение Петербурга.

Князь попытался бежать от отвратительно реального для него, безжалостного призрака, и покинул Северную Пальмиру. Но где бы он ни скитался, где бы ни прятался на просторах России, – всё было безнадежно. Князь решился вступить в единоборство с «тенями» и выяснить, кто и зачем сводит его с ума, и кому выгодно опустошение столицы. Рядом с ним верная и таинственная помощница, неподвластная самой императрице Анне Иоанновне…

---

Они вернулись на праздничные торжества.

За Мартой внимательно следили серые глаза. Анат.

Что такое, что за дрожь охватила его внезапно, что за непонятный жар нарастает в нем, когда глядит он на Тринадцатую Богиню? Ведь она – враг. Так говорит отец.

На Марте обычная белая одежда, и волосы белые – белее не бывает! – распущены, как прежде. Странное ощущение – Марта перестала быть ребенком. Анат почувствовал ясно, что должен подобраться к ней поближе, ощутить ее тепло, ибо вокруг – одни враги, невозмутимые, белые, холодные. Те, которых не подчинить себе никогда. С ними холодно, знобко, и лишь она одна есть тепло, есть Жизнь.

Анат коснулся руки Марты.

– В один из дней я стану здесь владыкой, – прошептал он. – А ты – моей царицей.

Марта улыбнулась. Ей было жаль Аната. Да, в один из дней она станет его царицей, но ему не быть здесь владыкой. Время сжалось для них до размеров храма на одинокой скале.

В голове ее внезапно зазвенел хрустальный прозрачный голос:

«Твой избранник придет с западной стороны земли, оттуда являются все дурные предзнаменования, его язык будет похож и непохож на язык борейский. Волосы его цвета зрелой пшеницы, глаза покажутся синими-синими, как ясное небо ярким зимним днем. Он станет тенью всей твоей жизни».

Марта судорожно затрясла головой.

Анат ничего не заметил.

…Духовное мое бунтарство окончательно вызрело к началу эры Козерога. Я стал антимиром мира белых вещунов.

Отныне мы стали друг для друга чем-то вроде страшного сказанья. Однако сказанье было реально…

Борейцы носились со своим цветом-символом. Белые! Ну да, конечно! Земля, ставшая теперь для меня бывшей, называлась иначе – Страной Белых Вод. Именно такими казались все ее многочисленные ручьи, реки и озера под непрекращающимся никогда матовым свечением воздуха.

Я же был черным! Карис, милейшая моя, всеразрушающая женушка, окрасила меня в свой цвет, заставляя считать ее – и только ее! – первоверховной.

Белые волхи совершенствовались в своей чудной, дивьей магии. Я созерцал их на почтительном удалении и совершенствовал вместе с сыном наше колдовство. И их, и наша власть мысли над веществом и энергией была абсолютной. Почти абсолютной…

Воды времени текли… Идея Карис использовать волшбу в качестве идеального оружия разрушения, представлявшаяся мне еще недавно страшной и дикой, все более овладевала моим сердцем. Карис умела тешить ущемленную гордость и оскорбленные чувства лаской всеуничтожения.

Анат тоже стал на сторону богини-матушки.

– Война – это ужас и безысходность, – вещал сын с видом мрачного мудреца. – Она нужна нам, ибо какие бездны откроет в себе душа любого белого борейца, низвергнутого в кошмар? Вот именно, душа потемнеет, затуманится тьмой от боли!

Но спровоцировать белых вещунов на такую войну – войну на уничтожение — было невозможно. Бора был не глуп, а уж Япеткой, братцем моим родным, я в иной ситуации мог бы гордиться. Ох, и многоумен братушка! Но и я тоже не прост.

Битвы не получалось. Мои воины попадали в искусно наведенный Япетом туман, и, блуждая, отклонялись от цели, бесследно растворялись в нем. Словно и не было никогда темных воинов. Белый цвет поглощал все остальные оттенки мирочувствований.

Он был всесилен.

Борейцы признавали только поединки. Волк на волка, белый вещун на темного вещуна. И тут уж кто кого, то желтые глаза повергнут в прах черного волка, то – наоборот. Вот так и продолжалась эта странная война.

Война нетерпимого экстаза со всеохватным покоем.

Но в поединках ратных всегда гибнут лучшие….

Ветер, задувавший со стороны Великого Вращающегося Озера, принес с собой звуки и голоса смерти.

Небо закрылось, тучи, летевшие над озером, злорадно предвещали бурю.

Но, несмотря на это, процессия богов и верных им белых волхов двигалась к Храму Странствий.

Марта задыхалась от неприятного ощущения: за ней наблюдают, наблюдают издалека и враждебно. Побледнев, Белая Богиня обернулась: никого, кто смог бы предвещать угрозу. Музыка флейт и крики борейской толпы, сопровождавшей торжественное шествие богов, испуганно замолкали пред шипением теней, угрожающе надвигающихся с Озера.

Тени казались черными птицами, терпеливо выжидавшими того момента, когда можно будет налететь на свою добычу, заклевать…

Марта покосилась на Танату. Сестренка шла медленно, совершенно уйдя в свои мысли и не замечая ничего вокруг.

За богами захлопнулись врата Храма, словно их поглотило молчание. Чуть согревало лишь пламя факелов.

Храм Странствий был великолепен. Стены изукрашены листами золота, лампы и чаши с благовониями тоже из золота. Тяжелые ковры покрывали полы из белого камня, они съедали шаги, глушили любые звуки.

Это холодное великолепие было рождено царством мужчин. Оно кричало об их власти и силе. Здесь было неуютно богиням-женщинам.

А еще Марта никак не могла увидеть, разглядеть ту божественную нить, что связывает камень с землей, а человека с небом.

Легкая ледяная дрожь неприятно коснулась ее тела.

Неужели Храм Странствий, лучший и самый главный храм их благословенной земли, способен внушать ей, Богине Судьбы, тревогу?

Она с трудом перевела дыхание.

Церемония началась.

Внезапно Марту охватил липкий, омерзительно неприятный страх. Глаза вдруг заволокло красноватым туманом, а потом в нервно подрагивающем огне факела появилось лицо неизвестного, изрыгающего проклятия человека. В руках он сжимал окровавленный меч странной формы.

В ужасе Марта отшатнулась. Кажется, кроме нее, никто ничего не увидел и не услышал. Только великий волх, до сего момента стоявший чуть поодаль, бросился к ней.

– Следуй за мной! – кратко бросил он на ходу.

Не решаясь еще раз взглянуть на того человека с мечом, что родился из пламени факела, Марта молча двинулась за Япетом. Они пересекли темную галерею, вошли в тесную камору. Запах трав и благовоний туманил голову. Здесь не было зажжено никакого огня, камора казалась совершенно пустой.

Япет отбросил в сторону посох, скинул остроконечную шапку и роскошный плащ. Великий волх молчал, пристально вглядываясь в Тринадцатую Богиню Бореи. Она очень изменилась. Она была напряжена как остро отточенный клинок. Ее кожа излучала золотистое свечение, лицо казалось совершенным под копной белых волос, наколдовывающих нежный свет даже в самой непроглядной тьме. В ней не было мягкости Лиут, от Марты веяло решимостью. Она не была похожа ни на одного из борейских богов.

– Что ты увидела в огне факела, Марта? Голос Япета был глухим, усыпляющим и мирным, как нежное, ровное бормотание Великого Озера, высвобождающее мысли и язык. Он очень редко говорил так с окружающими, очень неохотно пользовался этой особой своей силой, ибо претило ему влиять на волю других существ. К тому же Япету было прекрасно известно, что, проникнув за покровы тайны другого человека, он впустит в себя чужие страхи и беды. И не всегда потом удается справиться с ними, не причинив вреда собственной душе.

Во времена своей юности Япет часто страдал из-за собственного дара, сурово расплачиваясь за умение проникать в самые дальние уголки мира теней.

– Смерть, – прошептала Марта. – Смерть, что придет с Озера…

– Значит, смерть… Я тоже чувствовал ее. Я предупрежу великого бога Ларифура, он усилит охранные заклятия.

Марта молчала. В этой пустой каморе, не имевшей, казалось, никакого отношения к Храму со всеми его церемониями, она почувствовала себя заживо возложенной в роскошный саркофаг, и жажда обрести воздушные легкие крылья, спокойную радость воли все нарастала и нарастала в ее душе.

Япет легко коснулся рукою ее лба, отогнал напряжение. А потом заговорил, лишь бы утешить:

– Слышал я, что говорят о тебе, будто в целительстве ты лучше своего учителя.

– Может и так. Это лишь его заслуга, – отозвалась Марта.

Япет удовлетворенно кивнул головой. Он хорошо воспитал свою ученицу, передал ей все свои знания, тайные и явные. Но он всегда знал, что она достигнет неизмеримо больших высот.

И день такой приближался. Марте не о чем было спрашивать Япета, он научил ее всему.

– Прислушивайся к голосам знаков небесных, – прошептал Япет.

Горькая улыбка скользнула по ее губам.

– О, не бойся, – вздохнула Марта. – Что еще остается Богине Судьбы, Волчьей Богине, как не прислушиваться к шепоту знаков, как не вынюхивать чьи-то следы на стезе Жизни?

Япет вздохнул. Страх, что проник сейчас к душе богини, постепенно начинал передаваться и ему…

Боги развлекались. Огромный зал Храма Странствий сиял от света бесчисленных факелов, оглушенный речами и смехом. С наступлением ночи с небес хлынули потоки дождя, освежающего душу и радующего сердца.

С Озера подул легкий ветерок.

Марта вздохнула полной грудью. Она покинула праздник и сейчас задумчиво бродила по галерее. Вроде бы, все было хорошо. Но темная, мрачная угроза начала пульсировать вдруг в ее голове, в ушах раздался пронзительный звон. Богиня увидела Аната.