Николь Джордан - Повелитель желания

• Название: Повелитель желания
• Автор: Николь Джордан
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-697-00071-5

Алисон Викери, богатая, красивая, презирающая условности англичанка, оставляет Францию, чтобы отправиться вместе с дядей в Алжир, где идет война между завоевателями-французами и туземным населением. Думала ли она, что встретит там свою судьбу — Николаса Стерлинга, прославленного золотоволосого мятежника?..

---

— Ты меришь справедливость европейскими мерками, Эхереш. Совет видит мой поступок в ином свете… в лучшем случае это, по их мнению, слабость, в худшем — предательство. Слабый вождь недостоин править. Предатель — недостоин жить.

— Ты не предатель! — яростно воскликнула Алисон, стиснув кулаки.

— Неужели? — угрюмо усмехнулся он. — Я клялся отомстить за гибель родителей и отступил в самый последний момент. Предал священный обет.

Он поднял на нее глаза, и Алисон потрясенно затаила дыхание при виде нескрываемой боли и отчаянной просьбы о понимании в его взгляде.

И она попыталась понять его. Конечно, Алисон не знала правил, обычаев, законов гор и с Джафаром была близка лишь так, как бывают близки женщина и мужчина. Но видела, какую тоску, печаль и сожаление он носит в душе, чувствовала их, словно собственные. Неудача потрясла Джафара не только из-за возможной потери положения и власти, но оттого, что, по его мнению, он обесчестил свои убеждения и опозорил принципы.

И все это из-за Эрве. Только из-за Эрве жизнь Джафара может быть разбита. От этой несправедливости ныла душа. Как ей хотелось сделать что-то, облегчить его боль, залечить раны!

— Но ты спас жизнь человека! — гневно пробормотала она. — Это не может быть плохим поступком!

Джафар устремил свой взгляд вдаль.

— Не может! — настаивала Алисон.

Джафар снова покачал головой. Попытка выступить в его защиту застала вождя врасплох, но одновременно тронула, как ничто и никогда в жизни. Однако он не мог принять утешения, которое пыталась предложить Алисон.

Молчание продолжалось, напряженное, недоброе.

— Ну… — беспомощно пролепетала Алисон, — мне, наверное, пора. Прости, пожалуйста, за то, что помешала. — Она медленно поднялась, направилась к двери, но у самого порога оглянулась. — Джафар, — спросила она, слушая, как отдается эхом ее голос в пустом зале. — Что случится после того, как пленных обменяют?

Джафар не хотел отвечать ни на этот вопрос, ни на другие, с ним связанные. Что сделает Алисон, когда ее жениха отвезут в Алжир? Потребует отпустить и ее тоже? Дать свободу, которую не мог и не хотел вернуть ей Джафар?

Но, услышав встревоженные нотки в ее голосе, Джафар осознал необходимость дать девушке хоть какой-то ответ.

— Я уже говорил, что твоему драгоценному Эрве ничего не грозит, — проворчал он, пытаясь не глядеть на нее. Но Алисон, как ни странно, казалось, вовсе не испытывала облегчения.

— Ты все еще намереваешься мстить за то, что его отец сделал с твоим?

Неотвязный страх за судьбу ненавистного врага взбесил Джафара, однако он вынудил себя спокойно ответить:

— Нет… больше я не собираюсь мстить.

— Но никогда не прекратишь борьбу, верно?

Джафар покачал головой. Пока он дышит и живет, война для него не закончена. Даже лишенный власти, он по-прежнему будет стремиться избавить страну от иноземных угнетателей. Это краткое пребывание в горах в обществе Алисон всего лишь небольшая передышка. Скоро он снова вернется на поле боя.

— Изменник не был бы так искренне предан делу, — мягко сказала она, прежде чем уйти, оставив его в одиночестве. Эти полные убежденности слова долго еще звучали, убаюкивая угрызения совести. Он не мог согласиться с ее доводами, хотя невыразимо жалел об этом.

А в это время Алисон мучилась тем, что не в силах была убедить совет племени отказаться от абсурдных обвинений.

Джафар не способен быть предателем — он благороден и великодушен! И пойдет до конца в своей ненависти к захватчикам, ведя заведомо проигранную битву. Должны, обязательно должны найтись доказательства его невиновности!

Алисон все еще терзалась из-за явной несправедливости, когда два дня спустя сделала невероятное открытие, от которого голова пошла кругом. Джафар охотился со своими людьми и, конечно, не подумал пригласить ее, хотя Алисон втайне мечтала об этом. По-видимому, женщины в Берберии не охотятся.

Однако после недавней долгой прогулки Алисон и не подумала расстраиваться, что ее оставили дома. Она еще не полностью восстановила силы после болезни. К тому же день выдался дождливым и отвратительно холодным: темные тучи нависали над горами, совсем как в Шотландских нагорьях, — напоминание о том, что скоро пойдет снег.

Девушка провела утро, читая дяде вслух, а потом, перевернув последнюю страницу, со скуки отправилась на второй этаж, в то крыло, где находились покои Джафара, решив поискать в его библиотеке другую книгу.

Библиотека оказалась еще роскошнее, чем остальной дом. К удивлению Алисон, среди арабских и французских книг отыскался томик поэзии Байрона, мрачного романтика, британского аристократа, который лет двадцать назад сражался вместе с греческими борцами за свободу против кровожадных турок.

Алисон уселась на диван, решив пролистать тонкий томик. Однако успела лишь открыть обложку. Рука ее замерла. На первой странице крупным, размашистым почерком было написано имя: Николас Стерлинг. В глазах Алисон потемнело, сердце, казалось, перестало биться.

«Стерлинг» — фамильное имя семейства герцогов Морлендских.

Семь лет назад она приехала с визитом в поместье герцога, и там светловолосый незнакомец долго утешал плачущую девочку.

Во время ужасной болезни она грезила об атом незнакомце — дорогой образ, который каким-то чудом перепутался с видениями Джафара.

Ошеломленная и потрясенная, Алисон смотрела на подпись, пытаясь наконец сложить вместе части головоломки. Но в этот момент послышались знакомые тихие шаги. Подняв глаза, она заметила стоявшего в дверях Джафара. Золотистые глаза пристально смотрели на нее; выражение лица было одновременно настороженным и непроницаемым.

Глава 20

— Это был ты в тот день! — негодующе прошептала она.

— Да, — кивнул Джафар, не мигая, встретив ее вопросительный взгляд.

— Не понимаю…

— Моя мать была англичанкой. Ее отец, мой дед — Роберт Стерлинг, герцог Морлендский.

Алисон не могла опомниться. Джафар говорил на английском. Безупречном, правильном, чистом английском языке, который нельзя выучить, пробыв в стране несколько недель.

— Но как ты попал сюда… стал вождем племени… — недоуменно бормотала она.

Джафар, вздохнув, шагнул ближе и сел рядом с Алисон.

— Это довольно необычная история. Давным-давно, когда моя мать была молода, она отказалась выйти замуж по желанию своего отца и, сбежав из дома, села на корабль, идущий в Сицилию, где намеревалась остаться, пока герцог не передумает. Судно захватили берберские пираты. Девушку привезли в Алжир, где и продали в рабство.

— Рабыня! — вздрогнув, повторила Алисон. — Как ужасно!

В голову мгновенно пришли ужасные истории о европейских женщинах, запертых в восточных гаремах.

— Говоря по правде, ее судьба оказалась счастливой. Она была молода и красива. Ее за огромные деньги купил берберский вождь и привез в свой дом в горах. Потом он полюбил ее и сделал своей женой, хотя она была христианкой. Позже англичанка родила ему сына.

— Тебя?

Джафар кивнул. Он, казалось, смотрел куда-то вдаль, словно воскрешая старые воспоминания.

— Меня назвали Джафаром в честь того пирата, что взял в плен мать.

— Тебя назвали в честь пирата ?!

Джафар еле заметно улыбнулся.

— Так называл меня отец. Мать же звала Николасом. Меня с детства растили, как берберского воина, но мать никогда не позволяла забыть мое английское происхождение.

Немного помолчав, он добавил:

— Я знаю, она была счастлива здесь, но всегда надеялась когда-нибудь вернуться домой и навестить отца. Ее любимой фразой было: «Когда мы поедем в Англию…»

Джафар снова улыбнулся, на этот раз грустно.

— Только она не желала ехать одна, а отец меня не отпускал. Наверное, боялся, что мне слишком понравится жизнь европейского аристократа, спокойная и роскошная, которой я был лишен здесь.

— Но ты все-таки оказался там?

— Да, — коротко бросил он. — После гибели родителей, когда стало известно, что я наполовину англичанин, меня отправили домой, к моему деду-аристократу. Я оставался там десять лет.

«Десять лет… целая вечность», — подумала Алисон, слыша отзвуки былой тоски маленького мальчика в угрюмом голосе мужчины.

— Но ты, возможно, сумеешь понять, — продолжал Джафар, пристально глядя на Алисон, — что деньги и титулы, которые предлагал дед, ничего для меня не значили. Я воспитывался здесь, в другом мире. И был наследником отца. Здесь я ни в чем не нуждался, стоило лишь приказать: «сделай это» — и можно было ни о чем не беспокоиться. Здесь я находился среди семьи, друзей, знакомых обычаев. Англия же была чужой страной, где все относились ко мне холодно и презрительно.

Алисон сочувствующе кивнула. Ей самой пришлось много страдать из-за предрассудков и пренебрежения со стороны надменной английской аристократии. Она знала, как относятся в Англии к детям смешанной крови. Ее, дочь незнатных родителей, тоже старались не замечать.