Шэна Эйби - Столетнее проклятие

• Название: Столетнее проклятие
• Автор: Шэна Эйби
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-699-00045-3

Столетнее проклятие тяготеет над кланом Кинкардин: не знать этому роду ни процветания, ни счастья, пока сын лэрда не возьмет в жены отважную деву-воина с волосами словно лунный свет и глазами цвета вереска. Маркус Кинкардин готов всем пожертвовать ради своего клана, но вначале ему предстоит выиграть почти безнадежную битву — завоевать сердце Красавицы Авалон де Фаруш, которая поклялась никогда не выходить за него замуж.

---

Нет, Зивы здесь не было — ни на лугу, который остался позади, ни среди людей, толпившихся впереди.

Авалон даже не знала, радоваться этому или огорчаться. Стала бы Зива там, в долине, смеяться над ней? Или же промолчала бы, вспомнив маленькую, вечно избитую девочку, которая ненавидела темноту? Быть может, одна только Зива и могла ее понять.

Шагая по дороге к замку, Авалон размышляла о том, как посмеялась над ней судьба. Много лет, уже покинув Шотландию, сохраняла она свои истинные чувства за броней бесстрастного равнодушия — и что же? Явился Маркус Кинкардин, самый опасный для нее человек, — и надо же было случиться, что именно ему удалось пробить брешь в ее броне!

По дороге навстречу Авалон галопом скакал всадник. Тартан Кинкардинов развевался у него за спиной, точно родовой стяг.

Всадник явно был взволнован. При виде его толпа на лугу выжидающе всколыхнулась. Перехватив его смятенные мысли, Авалон поняла, что это один из дозорных. Если он скачет галопом, стало быть, везет важное известие.

И это известие касается ее, Авалон.

Дозорный понимал, что привлек всеобщее внимание, и отчасти наслаждался этим, но не забывал о своих обязанностях. Он должен поскорее найти лэрда и рассказать ему об отряде, который подъезжает к замку.

Химера встрепенулась и показала Авалон то, что видел дозорный: десяток всадников под тремя разными штандартами, один из которых принадлежал самому королю Малькольму. Два других штандарта были незнакомы дозорному, зато их сразу узнала Авалон: герб короля Генриха Английского и красный крест папы римского.

Волнение, которое передалось ей от дозорного, сплелось в душе Авалон с ее собственным ликованием.

Спасена! Короли и Церковь спешат ей на помощь!

На тропе появился Маркус. Он сделал едва заметный жест, и один из горцев тотчас встал рядом с Авалон. Остальные тесным кружком обступили дозорного и лэрда.

Спешившись, дозорный поклонился Маркусу и заговорил. Вокруг них собиралось все больше народу, и мужчины, и женщины. Слушая рассказ дозорного, женщины громко заахали и поглядели на Авалон. Она ощутила их страх. Мужчины вели себя более сдержанно, но и они встревожились не на шутку.

Только Маркус, казалось, сохранял полное спокойствие. Он ни разу не прервал рассказ дозорного, лишь коротко кивал в нужных местах. Когда дозорный смолк, Маркус что-то сказал ему и направился туда, где, окруженная людьми, стояла Авалон.

— Уведите ее в комнату, — повелительно бросил Маркус и пошел прочь.

7.

Авалон не нуждалась в помощи химеры, чтобы понять, что происходило в замке. Судя по тому, какая тишина стояла за стенами комнаты, внимание всех обитателей Савера было приковано к незваным и нежданным гостям — посланнику короля Генриха, представителю короля Малькольма, двоим служителям Церкви и шестерым солдатам, которые охраняли важных путников.

Солдаты Малькольма отнюдь не чурались общения с обитателями замка. Они охотно приняли угощение и выпивку, и вид у них был превеселый, во всяком случае, так сказала Нора, одна из женщин, приставленных к Авалон. Нора без устали сновала туда-сюда, исполняя поручения невесты лэрда, а заодно разузнавая новости.

Другая — по имени Грир, сообщила Авалон, что лэрд говорит с приезжими вот уже добрый час, и никто пока не слышал ни криков, ни ругани.

— Может, они только хотят убедиться, что тебе, миледи, тут хорошо? — с надеждой предположила она, глядя на невесту, которая стояла у очага.

— Может быть, — отрывисто согласилась Авалон — и тут же прикусила язык, чтобы удержать рвущееся наружу ликование. Спасение! Свобода! Избавление от всяческих пророчеств!

Грир поставила на единственный в комнате столик миску с горячей похлебкой.

— Поешь-ка, — предложила она. — Нельзя же весь день голодной сидеть.

— Я поем, — нехотя обещала Авалон.

Грир, однако, не успокоилась до тех пор, пока Авалон не проглотила ложку похлебки. Горячее варево показалось ей совершенно безвкусным, но она похвалила вслух искусство стряпухи, и Грир искренне обрадовалась этой похвале.

Едва она ушла, Авалон отставила миску и отошла к окну. Легкие утренние облачка теперь сгустились, потемнели, набрякли скорым дождем. Ледяной промозглый ветер дул в лицо Авалон, остужая разгоряченные щеки.

Скоро, скоро все кончится! Посланники королей и Церкви требуют освободить ее, и Маркус рано или поздно вынужден будет сдаться.

Авалон уедет — и никогда, никогда больше не вернется сюда. Отыщет себе подходящий монастырь, удалится туда и будет ждать, когда настанет время вернуться в Трэли…

И тут в ее ликующие мысли ворвалось непрошеное воспоминание.

Та девочка в долине была искренне взволнована тем, что Авалон уколола палец о шип ежевики. Она забыла о собственных бедах, чтобы позаботиться о невесте лэрда. То, что было для нее привычными неприятностями, не пристало сносить Авалон. Девочка так горячо сострадала невесте, словно это она, а не Авалон уколола палец.

Надо будет послать в Савер помощь. Овец, зерно, деньги — все, что получится. Авалон знала, что не может, не хочет бросить клан на произвол судьбы. Эти славные люди не в ответе ни за тяготы ее детства, ни за жестокий нрав прежнего лэрда… ни за легенду, которая одна и питает их надежды на лучшее.

«Да, — решила Авалон, — я помогу клану. Когда окажусь в Англии».

Дверь открылась. Вошел маг и по своему обыкновению низко поклонился.

— Тебя хотят видеть, леди, — сказал, он. — Пойдешь?

Наконец-то!

Авалон почти не видела замка. Залы, через которые вел ее Бальтазар, были ей совершенно незнакомы, хотя выглядели они так же, как главный зал, — сводчатые потолки, черно-серые колонны. Почти все двери по пути были закрыты. В конце очередного зала маг остановился у одной из таких дверей. Тут толпились люди, ближе к дверям — мужчины, поодаль — женщины. Авалон заметила Нору, которая вполголоса болтала о чем-то с незнакомой Авалон женщиной. Остальные по большей части молчали, напряженно прислушиваясь к тому, что происходит за дверью.

Толпа расступилась перед магом, который вел за собой Авалон. У двери стояла стража — солдаты Генриха и Малькольма. Шотландцы небрежно привалились к стене, явно мечтая о доброй выпивке, англичане держались прямо и мрачно. Заметив Авалон, все часовые разом дерзко уставились на красавицу, чье похищение вызвало переполох среди столь высокопоставленных особ.

Авалон направилась к двери и сама распахнула ее. Быстро пройдя мимо застигнутых врасплох солдат, она решительно вошла в комнату.

За длинным столом сидели четверо мужчин. За их спинами стояли еще двое солдат — на сей раз из церковной гвардии и вооруженные до зубов. Перед всей этой компанией стоял Маркус, и Авалон, едва она шагнула в комнату, охватило предчувствие неотвратимой беды.

Маркус был вне себя от ярости. Гнев его извивался бесплотной змеей, пронизавшей все его существо; казалось, еще немного — и эта змея обретет плоть, вырвется наружу, раздирая тело своего хозяина.

Авалон оцепенела. Она видела то, чего не мог увидеть никто из присутствующих — ни солдаты, ни надменные гости, ни даже Бальтазар.

Маркус был на грани срыва. В нем точно натянулась до предела тонкая дрожащая нить; еще миг — и она, не выдержав напряжения, лопнет, и тогда случится нечто страшное. Маркус даст волю своей ярости, и солдаты Церкви зарубят его прежде, чем успеют вмешаться воины Кинкардинов.

Авалон смутно понимала, что бесплотная змея, овладевшая Маркусом, тварь иного рода, чем живущая в ней химера. Прежде всего, химера никогда не пыталась овладеть ею всецело. Она была по сути своей безвредна. Змея, с которой приходилось бороться Маркусу, совершенно завладела им и вот-вот погубит его окончательно.

Авалон не знала, что ей делать. Она думала только о собственном спасении, но сейчас надо было спасать положение. Маркус, одержимый демоном, которого не видит никто, кроме Авалон, мог натворить бог знает что.

Услышав ее шаги, он повернул голову. Из его глаз на Авалон с тупым, звериным бешенством воззрилась змея.

Авалон шагнула к нему и, выдержав немигающий взгляд змеи, посмотрела на четверых гостей клана — посланников Малькольма и Генриха и двоих людей Церкви.

Люди Церкви — вот где опасность. Вот кто пробудил демона.

На них были белоснежные туники с вышитыми красными крестами, из-под туник виднелись кольчуги. То были мужчины средних лет, с одинаково поджатыми губами и ханжескими глазами. С виду они казались совершенно безвредными. Но все же именно они ухитрились пробудить в Маркусе эту зловещую змею!

— Леди Авалон де Фаруш? — слегка гнусаво осведомился один из них.

Змея, овладевшая Маркусом, угрожающе поигрывала кольцами.

— Да, — ответила Авалон.

Она остановилась рядом с Маркусом, так, чтобы он мог краем глаза видеть ее. Отчего-то ей казалось крайне важным оставаться в поле его зрения.