Густав Эмар - Приключения Мишеля Гартмана. Часть 2

• Название: Приключения Мишеля Гартмана. Часть 2
• Автор: Густав Эмар
• Издательство: Терра
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1995
• ISBN: 5-300-00151-1

---

И прежде чем два спутника его, вовсе не ожидавшие такого крутого поворота, успели опомниться от изумления, барон юркнул в толпу и был таков.

— Мы остались в дураках, — вскричал генерал, — этот человек надул нас!

— Он пронюхал, кто мы, — ответил другой, — что делать?

— Идти напролом, отступать уже нельзя.

— Да, борьба завязана, надо выдерживать ее до конца, во что бы ни стало и храбро пасть, если мы будем побеждены.

— На Божью волю. А ведь началось так хорошо!

— Правда, но мы неосторожно натянули веревку, она и порвалась в наших руках. Пойдемте.

Они крепко пожали друг другу руки и вернулись в гостиницу.

Общая зала была полна народа.

Крестьянин подошел к генералу и шепнул ему на ухо несколько слов.

— Там! — ответил генерал, указывая на дом, где заключены были пленницы.

Крестьянин тотчас ушел.

Генерал сделал знак угрюмому унтер-офицеру и вышел из залы с товарищем, который преспокойно курил свою громадную трубку.

Едва они вошли в свою комнату, как унтер-офицер появился вслед за ними.

Генерал сделал, было движение, чтоб затворить дверь.

— Напротив, оставьте ее настежь, — сказал унтер-офицер, — никогда не знаешь, что кроется за затворенною дверью, другое дело, если она отворена, можно остеречься: видишь, кто идет.

— Правда, — согласился генерал.

— Ну, что нового? — спросил унтер-офицер. — Дело идет как по маслу, не правда ли? Я связал мнимого трактирщика и поместил его в погреб освежиться, этот молодец страшно сердил меня.

— Друг Оборотень, дело вовсе не идет как по маслу, — сказал адъютант.

— Ба! Что же случилось, господин Петрус? Ведь все шло отлично.

— Чересчур отлично, мы позволили себе немного лишнее, и машина испортилась.

— Да, подлец Поблеско почуял нас и ускользнул из рук как настоящая змея.

— Отчасти по вашей вине, господин Отто, он был в руках у вас, выпускать не следовало.

— Вы правы, — согласился молодой человек со вздохом, — но сделанного не вернешь.

— Ба! Еще не все потеряно, — с живостью сказал Петрус, — я не отчаиваюсь в успехе. Что Штанбоу чует измену, это очевидно, но до уверенности далеко. Не верю я, чтобы попытка такая смелая, так ловко начатое дело рушилось жалким образом.

— Будем надеяться, впрочем, всегда нам останется средство умереть с честью.

— Хорошо утешение! — засмеялся Оборотень. — Надо спасти дам.

— Увы! Теперь это трудно.

— Вот капитан Шимельман с двумястами человек выходит на площадь, — объявил Петрус.

— Ладно! Держите ухо востро, Оборотень, а нам надо приняться за наши роли.

Я вижу Поблеско, — сказал Петрус, не отходивший от окна, — он говорит с капитаном.

— Не беспокойтесь насчет этого, любезный Петрус, я знаю Шимельмана с давних пор, это дурак, от него Поблеско ничего не добьется.

— Дай-то Бог! Капитан вводит свой отряд в дом на площади, он уходит от Поблеско, который идет вслед за отрядом, а сам направляется в эту сторону.

— Хорошо! Будем готовы принять его. Оборотень возвратился в общую залу.

Протекло несколько минут, потом на лестнице раздались тяжелые шаги, дверь отворилась и капитан Шимельман показался на пороге.

— Войдите, капитан Шимельман, — сказал Отто с самым любезным видом.

— Ваше превосходительство изволите знать меня! — вскричал колосс, польщенный тем, что был назван по фамилии.

— Разумеется, я знаю вас, капитан, — подтвердил Отто, — ведь я и указал вас полковнику.

— Знаю, ваше превосходительство, покорнейше благодарю.

— Я хотел иметь при себе храброго воина. Что делает полковник?

— Господин полковник собрал все отряды, стал во главе их и пошел как будто на Бельфор.

— Так, так, капитан, сведения ваши верны, с этой минуты вы принимаете командование здесь в деревне. Помните, что я выбрал вас преимущественно перед всеми другими, ваше производство в ваших руках, исполните в точности мои приказания и вскоре вы будете уже не капитаном более. Поняли?

— Понял, ваше превосходительство.

— Идите, капитан.

Офицер взял руку под козырек и, повернувшись на каблуках, направился к двери.

— Стой! Направо кругом! — скомандовал генерал. Капитан повиновался с точностью машины.

— Остерегайтесь барона фон Штанбоу, — прибавил генерал, — на него были доносы.

— Прикажете арестовать его, ваше превосходительство?

Генерал задумался.

— Нет, — сказал он спустя минуту, — только следите за ним, не надо допускать, чтобы он имел сообщение с пленницами.

— Слушаю, ваше превосходительство.

В эту минуту на площади поднялся страшный шум, мужики, по-видимому, обуреваемые страхом, бегали, толкались и кричали — суматоха была невообразимая.

Когда капитан отворил дверь, чтоб выйти, громадная собака бросилась на него и схватила за горло, человек и собака грохнулись оземь.

Борьба длилась недолго. Оборотень, который входил в эту минуту, кинулся на растерявшегося капитана, всунул ему кляп в рот и связал его в одно мгновение.

— Вот и товарищи! — вскричал Петрус. — Они входят с трех сторон под командою Мишеля, Ивона и Людвига, они захватили полковника Экенфельса и ведут его пленником, наши, которые вошли сюда крестьянами, схватили оружие и забирают прусских солдат, переряженных мужиками.

— А Поблеско? — спросил Отто.

— О нем ни слуху ни духу.

— Тем хуже.

— Мы найдем его.

— Быть может, поздно, — пробормотал Петрус.

— Долой немецкие мундиры, — скомандовал Отто, — пленников запереть, если сопротивляться будут, стрелять их без пощады! В десять минут, чтоб в нижней зале было пятьдесят человек. Живо, Оборотень! Это последняя ставка!

— И мы выиграем, командир! Да здравствует республика!

— Да здравствует республика! — подхватили два остальных, проворно сбрасывая немецкие мундиры.

Через пять минут Петрус и Отто фон Валькфельд, с обычною уже своею наружностью, появились в общей зале, где пятьдесят вольных стрелков в крестьянской одежде, но хорошо вооруженные, встретили их с восторгом и неумолкаемыми восклицаниями: «Да здравствует республика!»

Между тем в деревне сражались повсеместно, все солдаты, которых не успели захватить, а это была большая часть, сомкнулись в плотную группу под командою пяти-шести офицеров и отбивались от вольных стрелков, со всех сторон нападавших на них с отчаянною решимостью людей, которые считают себя погибшими и пожертвовали жизнью.

— Вперед! — вскричал Отто, размахивая длинною шпагою.

— Вперед! — повторили вольные стрелки.

И вслед за ним они ринулись очертя голову в самую свалку.

Дамы в своей темнице выносили пытку, которой не передать словами: они видели и слышали все, что происходило на площади, и попеременно переходили от надежды к отчаянию, смотря по обороту, который принимала борьба.

Вдруг отворилась дверь их комнаты и на пороге остановился человек.

Это был барон фонШтанбоу.

За ним несколько солдат стояли мрачно и неподвижно. Дамы отвернулись с чувством ужаса и вместе отвращения.

— Час прошел, — сказал барон ледяным тоном, — я пришел за ответом.

— Смерть скорее, чем позор, — гордо сказала госпожа Гартман, — убейте меня, презренный человек!

— И дочь ваша того же мнения? — спросил барон с злою усмешкою.

— Подлец! Подлец! — вскричала Лания и залилась слезами, бросившись на шею к матери, которую долго и крепко обнимала.

— Разлучить этих женщин! — вскричал барон в бешенстве.

Солдаты подошли.

Госпожа Гартман запечатлела долгий поцелуй на бледном лбу дочери и, опустив руки, которыми обвивала ее, сделала шаг вперед и гордо сказала солдатам:

— Пойдемте.

— Пойдемте, — повторила и госпожа Вальтер, смело, становясь возле нее.

Молодые девушки, точно смертельно пораженные, опустились на пол и оцепенели.

— Вперед! — громко крикнул барон.

При звуке этого ненавистного голоса они содрогнулись всем телом, встали, грозные, и, высоко подняв голову, в порыве возвышенного самоотвержения бросились вперед заслонить собою матерей и вскричали с твердостью:

— Нам следует умереть!

Солдаты замялись, даже эти грубые натуры, сохранившие, быть может, какое-нибудь человеческое чувство, испытывали жалость к прекрасным созданиям, которые, бледные и с распущенными волосами, молили о смерти вместо матерей.

— Ну же, кончать скорее! — грубо крикнул Штанбоу, поняв, что месть уйдет от него, если медлить долее.

Солдаты подались вперед.

— Колите их штыками, когда они не отходят! — крикнул он.

Вдруг в нижних этажах дома поднялся страшный гвалт, крики и угрозы вперемежку с выстрелами и стонами.

— Скорей! Скорей! Идут! — крикнул барон солдатам, которые было, попятились, поняв, быть может, наконец, к какому ужасному преступлению их побуждали.

— А! Так-то! — вскричал Штанбоу в безумной ярости. — Хорошо же, я сдержу свою клятву, она не будет принадлежать никому!