Филипп Эриа - Ярмарка любовников

• Название: Ярмарка любовников
• Автор: Филипп Эриа
• Издательство: РИПОЛ классик
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-7905-2391-9

«Ярмарка любовников» – один из лучших романов о любви, созданный мастером французской прозы XX века, членом Французской академии Филиппом Эриа.

---

Особой доблести в ее глазах заслуживало совращение самых неподкупных из местных красавцев. Стоило ей только от кого-то услышать, что объявился «один, с кем нельзя договориться», чем менее он был, как она выражалась, «съедобным», тем активнее она старалась лишить его ореола неприступности. Так, ей удалось с помощью казначейских билетов сломить сопротивление одного морячка, слывшего до сей поры неподкупным. Молодой человек проходил морскую службу в Тулоне и часто появлялся во время увольнения в Сен-Руффине, где жила его невеста. Когда Магда поняла, что он уже готов ей сдаться, она сочла, что ей не помешает ввиду последних событий проявить некоторую осторожность и встретиться с ним ночью на пляже, расположенном за несколько километров от города.

Она без шофера отправилась на свидание в своей машине, а он приехал на велосипеде. Не успели они прилечь на песок, как из прибрежного леса послышался подозрительный шорох. Встревоженная парочка вскочила на ноги и стала поспешно натягивать одежды. Матрос поспешил навстречу опасности, а Магда побежала к дороге, где оставила свой автомобиль. Все четыре колеса были спущены, а приборная доска разбита камнем. Пока Магда разбиралась в темноте с причиненным ущербом, она потеряла драгоценное время. Со стороны пляжа послышались женские голоса и крики. Шум нарастал и приближался. Шомберг перешла на бег.

Вскоре она поняла, что ей не скрыться. Позади себя она услышала топот нагонявших ее быстрых ног, обутых в сандалии. Свернув с дороги, она побежала в сторону каких-то сараев и навесов, располагавшихся по соседству с небольшой эстакадой. Однако ее преследовательницы оказались хитрее: они угадали ее маневр и отрезали путь к бегству. Наконец они ее нагнали. Она увидела перед собой шесть или семь местных девушек и молодых женщин. Пока невеста матроса выясняла отношения со своим женихом, ее подружки набросились на Шомберг и без обиняков заявили, что давно хотели с ней расправиться. Они не стеснялись в выражениях: оскорбления так и сыпались на голову несчастной. Магда хотела было вступить с ними в переговоры. Но тщетно. Как ни старалась Магда, ей не удалось ни запугать, ни уговорить, ни подкупить поборниц справедливости.

В конце концов бойкие бабенки, подняв ее на эстакаду, подтолкнули вниз. Шомберг стала звать на помощь. Но они ее успокоили, заявив, что она может не бояться утонуть: здесь совсем неглубоко. И Шомберг шлепнулась в воду под их напутствие:

– Вымой свою задницу!

XX

Как раз к этому времени Реми уже вернулся в Париж. В Ламалуке остались, по всей видимости, примирившиеся Пекер и Эме в компании с переехавшими к ним Борисом и Манери. Не успев распаковать чемоданы, Лулу заявил, что ему необходимо их общество, а им сказал, что в Сен-Руффине «в последнее время стало сильно вонять».

Мадам Гоннель и Шомберг наконец уехали. Что же касалось Бебе Десоля, то он в сопровождении Жесси Роулинсон и парочки чилийско-датского происхождения отправился заканчивать летний сезон в Италию.

Бебе Десоль жил на Марсовом поле в квартире, расположенной на двух этажах и занимавшей целый особняк. Небольшой бассейн, физкультурный зал, оснащенный различными тренажерами, вместе с садовым участком представляли собой настоящий спортивный клуб на дому. Иногда втроем, а чаще всей компанией молодые люди собирались к десяти часам утра потренироваться под руководством Бруно, личного тренера Бебе. Самыми дисциплинированными из них были хозяин дома, Жожо Манери и Реми. Если первые два молодых человека приходили потому, что в течение дня им просто нечем было заняться, то Реми забегал по утрам потому, что работал во второй половине дня и вечером. Борис и Пекер нередко пропускали занятия. И Бруно им выговаривал:

– Господин Борис, к тридцати годам вы непременно обзаведетесь брюшком, тем более что к этому вы предрасположены природой. И тогда у ваших дам вы не сможете вызывать ничего, кроме отвращения. Что же касается вас, господин Лулу, вам никогда не удастся нарастить мускулы, и как вы будете выглядеть, если вас попросят раздеться на съемках фильма?

После возвращения Бебе в Париж Пекер, признавая справедливость слов Бруно, стал более серьезно относиться к тренировкам. Долгое время он вел безрезультатные переговоры с одной американской кинокомпанией, как вдруг на горизонте замаячил настоящий контракт: наконец речь зашла о больших заработках и скором его отъезде. Лулу заверил руководство французского филиала компании, что может одинаково хорошо исполнять роли интеллектуалов и боксеров. И, подобно школьнику, грызущему в ночь накануне экзамена учебники, в которые до этого ни разу не заглядывал, он, прибежав в панике к Бруно, попросил:

– Дружище, мне теперь не до смеха: пора тебе тряхнуть стариной! Остался всего один месяц! Сделай мне такое тело, чтобы они там все в Голливуде усохли от зависти! Конечно, я не собираюсь переплюнуть Вейсмюллера. Однако мне надо быть хотя бы на уровне Кларка Гейбла или Гарри Купера. Не забывай, что в Америке, как только появляется новая звезда, она обязательно демонстрирует зрителям с экрана свои телеса.

Что же до Нино, то от него не было вестей с самой весны. Только Пекер виделся с ним на Балеарских островах. Он рассказал остальным приятелям, что несколько месяцев тому назад папаша Монтеверди предъявил сыну ультиматум и потребовал его приезда домой на зимний сезон. Вероятно, после неожиданной размолвки с мадам Маркез Нино, оказавшийся без су в кармане и не имея ни единого приглашения, был вынужден отправиться в Пьемонт, к родным пенатам.

В середине октября они получили от него письмо: вечером в понедельник он приезжает на несколько дней в Париж. И на следующее утро хочет навестить друзей у Бебе.

Наконец все приятели собрались. По мере того как прибывали Реми, Жожо, Аулу и Борис, они тотчас же переодевались и входили в тренажерный зал.

Бебе Десоль, первым приступивший к тренировке, дал себе короткую передышку, рассматривая себя с ног до головы в огромном зеркале.

– Мики, – обратился он к Реми, уже успевшему изрядно потрудиться над своей фигурой, – подойди-ка и оцени взглядом художника мышцы моего живота. Мне кажется, они стали рельефнее.– Затем, спустив на бедра трусы, добавил: – Струны моей лиры, как всегда, натянуты!

– Правда, – подтвердил Реми, – ты в прекрасной форме.

– Хорошо, но я могу тебе признаться, что мне это дается ценой огромного труда!

После этого они снова подошли к своим тренажерам. Бруно был с ними строг.

– Господин Борис, у вас одышка! Это результат вашего увлечения шампанским и коктейлями. Вы заметно сдали по сравнению с весной. Я имею в виду ваше дыхание. Все потому, что вы набрали лишний вес. Господин Лулу, втяните живот, перевернетесь. Нет… нет… не останавливайтесь, вы можете сделать двенадцать переворотов. Продолжаем: девять!.. десять!.. одиннадцать!.. Господин Мики, совсем неплохо, но взгляните на ноги господина Бебе. Вот это работа. Господин Лулу, вы отстаете от всех.

– Кажется, меня свела судорога, – ответил Лулу.

– Вам плохо? Если бы у вас была судорога, вы бы не сомневались, а кричали от боли. Какое же, право, несчастье быть таким хитрецом! Я напишу вашему Кларку Гейблу, что он может спать спокойно. Всем лечь на живот, ладонями на ковер, руки на ширине плеч! Начали: р-раз!.. Господин Лулу, разве я говорю на иностранном языке, когда прошу вас не сгибаться? Вдох! Ч-четыре…

Когда на пороге появился Монтеверди, Бруно разрешил своим подопечным немного передохнуть. Они обступили приятеля.

– Ну, – воскликнул Бебе Десоль, – рассказывай, что с тобой приключилось.

– Я был у отца, – ответил Нино.

– Ты как-то странно выглядишь, – сказал Пекер.– Ты не хочешь переодеться?

– Нет, я очень спешу. В моем распоряжении всего минуть десять. А еще столько надо сделать! – И добавил: – Еще со столькими друзьями распрощаться.

– Что?.. О чем это ты говоришь?.. Ты снова уезжаешь?! – воскликнули все в один голос.

– Да, я снова уезжаю, – ответил Нино.– Завтра вечером я возвращаюсь в мой Пьемонт и остаюсь там навсегда.

И ему пришлось им рассказать: про ультиматум отца, про обеспеченное существование, обещанное ему, если он не покинет родные края, и, наконец, про то, что он согласился.

– Ты принимаешь нас за дураков? – сказал Лулу.– Под этим что-то кроется. Ты что, подхватил известную болезнь?

– Нет, Лулу, дело в том, что, после того как прошел месяц с момента моего приезда домой, я с удивлением обнаружил, что мне там совсем нескучно.

– А чем же ты там занимался?

– Ну, там было чем заняться. А сколько раз мне приходилось брать на себя ответственность и принимать самостоятельные решения!

– Дорогой Муссолини!..– воскликнул Пекер.– Нет, вы только его послушайте! И на что же похожа твоя деревня, на ферму?

– На ферму! Лулу, какой же ты смешной! На ферму!.. У нас шесть, восемь, десять подворий! Ты представляешь, что это за хозяйство? Разве ты не знаешь, что мы владеем участком земли в триста гектаров?