Джейн Фэйзер - Тень твоего поцелуя

• Название: Тень твоего поцелуя
• Автор: Джейн Фэйзер
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-019199-5

Прелестная аристократка Пиппа, леди Нилсон. блиставшая при дворе королевы Марии Кровавой, могла выбрать себе возлюбленного среди достойнейших кавалеров. Однако единственным, кто заставил дрогнуть сердце этой холодной кокетки, стал, как ни странно, Лайонел Аштон – мужественный, смелый, но вовсе не самый красивый и не самый любезный человек, чье прошлое было окутано ореолом тайны. Он, и только он, сумел пробудить в Пнппе пламя страсти и подарить ей счастье и блаженство любви…

---

– Ты считаешь, что Лайонел не тот, кем притворяется? – не отставала Пиппа, хватая его за руку.

– Не знаю. А ты как думаешь?

Пиппа выпрямилась. Не предаст ли она доверие Лайонела, признавшегося, что играет в некие тайные игры?

– Ты скорее всего прав, – вздохнула она. – Но я не знаю, кто он на самом деле.

Робин кивнул. Что бы там ни было между Пиппой и Аштоном, на безусловную честность сестры это не влияет.

– Вот и я тоже. Поэтому и хочу посекретничать с де Ноайем.

– По-моему, Лайонелу можно доверять, – очень тихо прошептала она. – Только не спрашивай, почему мне так кажется.

– На этот счет я должен иметь собственное мнение, – сурово ответил Робин.

– Да, – согласилась Пиппа. – И поэтому гадаю, так ли уж мудро просить лодочника Лайонела высадить тебя у причала французского посла.

Робин тихо присвистнул, проклиная себя за столь дурацкую ошибку. Это все Аштон виноват: совершенно сбил его с толку своими"разговорами про скарабеев.

– Ты права. Я провожу тебя до твоей спальни, а уж потом пойлу по своим делам.

Остаток пути Пиппа провела в хмуром молчании. Столь дилетантские промахи совсем не в характере Робина. Должно быть, у него имелся серьезный повод для расстройства. Недаром он даже про прекрасную Луизу забыл!

Глава 17

Гейбриел накинул на шею кожаный ремень. Лира была тяжелой, а ремень, на котором она висела, чересчур коротким и врезался в плечо. Спеша на свидание, Гейбриел не додумался как следует его поправить…

Вечерняя звезда ярко сверкала над поблескивающей серой рекой, видневшейся в конце дорожки. Гейбриел тихо напевал себе под нос мелодию, сочиненную им для Стюарта. Сегодня он сыграет ее для любовника в благословенной анонимности таверны.

Стюарт согласился провести ночь там, а не в маленькой дворцовой каморке. Гейбриел никак не мог расслабиться в этом ужасном месте. Хотя Стюарт велел установить надежный замок и крепкий засов на двери, Гейбриел нервничал и подскакивал каждый раз, когда слышал шаги в коридоре, воображая уши, прижатые к замочной скважине, взгляды, проникающие сквозь толстые дубовые доски. В таверне не было шпионов: каждый старался хранить собственные тайны.

Они поужинают в мансарде под самой крышей, той мансарде, которую Гейбриел считал своим убежищем. В отличие от Стюарта он не позволял себе думать о тех других парах, которые также пользовались этим местечком. Гейбриел знал, как оно не нравится любовнику, но для него самого это особого значения не имело. Зато там будет огонь в очаге, вино во фляжке, восковые свечи в стенных кольцах. И Гейбриел сыграет музыку своей души.

Но тут что-то ударило его в спину. Мелодия умерла на губах. Он недоуменно обернулся. Футах в двадцати стояла компания мужчин, смотревших на него злобными, налитыми кровью глазами из-под низко надвинутых шапок. Грубые лица, искривленные рты…

Один из них поднял руку, и в воздухе просвистел камень, врезавшийся Гейбриелу в плечо. Тот вскрикнул от боли. Примеру первого последовал второй. На этот раз камень попал в щеку. Теплая струйка кровь потекла из раны. На какой-то момент музыкант оцепенел, не в силах понять, что происходит.

Постепенно к группе присоединялись все новые люди, появлявшиеся из переулков и дверных проемов. И все пялились на Гейбриела голодными хищными глазами. Кто-то наклонился, чтобы подобрать камень с грязной дорожки.

Очередной снаряд поразил лиру. Гейбриел услышал, как треснуло позолоченное дерево, и этот звук привел его в чувство. Повернувшись, он бросился бежать. Помощи все равно не дождаться. Это Лондон, где на улицах правит толпа. Даже если повезет встретить случайного ночного сторожа, он все равно отведет глаза и пройдет мимо, чтобы самому не стать жертвой насилия.

Сзади слышался топот подкованных сапог. Тяжелый камень едва не вышиб дух из Гейбриела. Он споткнулся, упал на колени в глубокую лужу, и тут его настигли. Он закрыл голову руками, ожидая ударов, но вместо этого на него обрушился поток непристойностей. Самым гнусным языком сточных канав ему объяснили, кто он такой в их глазах: мерзкое, извращенное животное, недостойное прикосновения честного человека. Кто-то наклонился над ним, перевернул на спину и плюнул в лицо.

Гейбриел закрыл глаза, чтобы не видеть ухмыляющиеся, ненавистные физиономии. Застарелая нестерпимая вонь их одежды, немытых тел и дыхания вызывала тошноту. По лицу ползли сгустки слюны, брызгая на одежду, когда кто-то подходил слишком близко, чтобы выкрикнуть очередное ругательство. Носок сапога врезался ему в ребра, и Гейбриел словно откуда-то издалека услышал собственный стон. Вот теперь начнется…

Но не началось. Голоса вдруг стихли. Люди все еще толпились вокруг него, но Гейбриел чувствовал, как они отодвигаются. Он слышал их дыхание, но не смел открыть глаза. Только тело двигалось по собственной воле, как у покалеченной мыши, которая, думая, что кот о ней позабыл, пытается отползти. Он, шатаясь, поднялся на ноги, и ему позволили. Чуть приоткрыл глаза и двинулся прочь. И его отпустили.

Вырвавшись на свободу, он снова побежал, насколько хватало сил. В спину снова бил хор грязных ругательств, но на этот раз мучители не последовали за ним, и издевательства постепенно стихли, как только Гейбриел добрался до конца дорожки и свернул за угол.

Двое мужчин в темных плащах и низко надвинутых на лицо беретах отошли от окна на верхнем этаже дома, нависавшего над узкой дорожкой.

– Неплохо, – заметил один.

– Да, – согласился другой, сгребая со стола горсть монет. – Такое предупреждение трудно игнорировать. – Он вернулся к окну и высунулся наружу. – Эй вы, там!

Дождь серебра и меди просыпался на стоящих внизу. Оборванцы немедленно затеяли драку. Мужчина пожал плечами и отвернулся.

– Зверье.

– Но и они на что-то годятся, – равнодушно заметил компаньон. – Остается только доложить Ренару.

Гейбриел ввалился в дверь «Черного медведя» и упал прямо в проходе. Все тело ныло глубокой, пульсирующей болью, не только физической, но и моральной. Одежда разорвана и запачкана плевками и грязью канав, куда он несколько раз падал, лира безнадежно поломана. В ушах все еще звенели злобные выкрики толпы.

Но здесь он был в безопасности. Вот только отдохнет в темном проходе, пока не наберется сил вскарабкаться по лестнице в каморку, где ждет Стюарт.

Кабатчик, вышедший из пивного зала, едва не споткнулся в темноте о скорченную фигуру.

– Эй, кто тут?! Что ты тут делаешь? Проваливай!

Он уже поднял ногу, чтобы вышибить на улицу вонючего бродягу.

– Нет… нет… погодите!

Гейбриел встал, прижимаясь к стене, и хозяин, внезапно узнав его, присвистнул;

– Что это с вами, сэр?

– Несчастный случай, – пробормотал Гейбриел.

– Сейчас позову мистера Брауна.

Кабатчик поспешил наверх, на поиски Стюарта, известного ему под именем мистера Брауна.

Гейбриел продолжал стоять у стены. Ему показалось, что лицо распухло, и, поднеся к щеке пальцы, он ощупал неровные края пореза, на которых запеклась кровь. Но тут рядом очутился потрясенный Стюарт.

Пробормотав ругательство, он принялся отдавать приказы хозяину, прежде чем потащить Гейбриела наверх. Немедленно появились горячая вода, бинты, арника и гамамелис. Уже через полчаса Гейбриел, чья одежда к этому времени была выброшена в кучу мусора, сидел у огня, завернутый в одеяло, с кружкой вина с пряностями в руках.

– А теперь расскажи, что случилось, – мягко настаивал Стюарт, который буквально трясся от ужаса при виде состояния своего любовника.

Выслушав несвязное повествование Гейбриела, Стюарт ощутил, как ужас сменился ледяным бешенством. Он знал, в чем тут дело. Его предупреждают. Предупреждают, что выхода нет. Невзирая на беременность Пиппы, петля по-прежнему туго натянута. Только сделай неверный шаг, и пострадает Гейбриел.

– Не пойму, откуда они узнали, Стюарт, – бормотал Гейбриел, протягивая замерзшие ноги к огню. – Все эти гадости, которые они кричали мне… как могла уличная чернь проведать, кто я? Неужели при взгляде на меня все сразу становится ясно?

– Нет, конечно, нет, – уговаривал Стюарт, отворачиваясь, чтобы спрятать лицо, и наливая себе вина. – Ты просто попался какой-то сволочи, любимый. Они искали, с кем бы подраться, и тут подвернулся ты. Они выкрикивали бессмысленные непристойности. Для них это всего лишь ругательства.

Гейбриел нагнулся и подхватил с пола лиру.

– Я собирался поиграть для тебя сегодня, – пожаловался он, трогая струны. Прозвучал хриплый, нестройный аккорд.

– Я куплю тебе другую, лучшую в Лондоне, – пообещал Стюарт, становясь перед ним на колени и кладя голову на сложенные ладони музыканта, и тот стал гладить его по волосам длинными тонкими пальцами.

Так дальше продолжаться не может.

Стюарт понял, что достиг предела. Слишком долго он трусил и прятался. Он найдет выход… и сделает все, чтобы вырваться на свободу.