Джон Голсуорси - В ожидании

• Название: В ожидании
• Автор: Джон Голсуорси
• Издательство: Знаменитая книга
• Жанр: Классическая проза
• Год: 1992

Трилогия "Конец главы" примыкает к циклу о Форсайтах. Читатель снова встретит здесь знакомых ему по "Саге" героев: Флёр, Майкла, леди Монт и других. Главная героиня трилогии, Динни Черрел, олицетворяет для автора саму Англию. Доброта и самоотверженность, преданность интересам семьи и нравственным устоям помогают героям Голсуорси преодолеть серьёзные испытания. "Конец главы" – последняя работа писателя. В этом произведении, как и во всём творчестве Голсуорси, есть присущий ему мягкий юмор и мудрость, и оптимизм. Устами одного из героев романа он говорит: "Разве человеческая жизнь, – а она ведь такая хрупкая, – сохранилась бы вопреки всем нашим бедам и тяготам, если бы жить на свете не стоило?"

---

"Венчаюсь Джин Тесбери сегодня два часа церкви святого Августина в Лугах тчк Буду счастлив видеть вас тётей Эм Хьюберт".

Войдя в ресторан, сэр Лоренс сказал метрдотелю:

– Бате, я тороплюсь на свадьбу племянника. Срочно подкрепите меня.

Двадцать минут спустя баронет уже мчался в такси к церкви святого Августина. Он прибыл за несколько минут до двух и встретил Динни, поднимавшуюся по ступеням.

– Динни, ты выглядишь бледной и очень интересной.

– Я всегда бледная и очень интересная, дядя Лоренс.

– Этот брак кажется мне несколько поспешным.

– Работа Джин. Я ужасно боюсь: на мне теперь вся ответственность. Это я её ему нашла.

Они вошли в церковь и направились к передним рядам. Пока что народу было немного: генерал, леди Черрел, миссис Хилери и Хьюберт, привратник и двое зевак. Чьи-то пальцы перебирали клавиши органа. Сэр Лоренс и Динни заняли отдельную скамью.

– Я рад, что Эм не приехала, – шепнул баронет. – Обряд до сих пор действует на неё. Когда будешь выходить замуж, вели напечатать на пригласительных билетах: "Просят не плакать". Почему на свадьбах всегда так влажно? Судебные приставы и те всхлипывают.

– Всему виною фата, – ответила Динни. – Сегодня её нет, и слез не будет. Смотрите – Флёр и Майкл!

Сэр Лоре не направил на вошедших свой монокль. Его невестка и сын шли по боковому проходу.

– Восемь лет назад я был на их свадьбе. В целом всё получилось у них не так уж плохо.

– Да, – подтвердила Динни. – Флёр вчера сказала мне, что Майкл – чистое золото.

– В самом деле? Это хорошо. Было время, Динни, когда я начал сомневаться.

– Не в Майкле, надеюсь?

– Нет, нет. Он – первоклассный парегнь. Но Флёр раза два переполошила их курятник. Впрочем, после смерти отца она ведёт себя примерно. Идут!

Заблаговестил орган. Ален Тесбери шёл по проходу под руку с Джин.

Динни залюбовалась его спокойной осанкой. Джин казалась воплощением яркости и живости. Когда она вошла, Хьюберт, который стоял, заложив руки за спину, словно по команде "вольно", обернулся, и Динни увидела, как его хмурое, изборождённое морщинами лицо посветлело, словно озарённое солнцем. Что-то сдавило девушке горло. Затем она увидела Хилери, уже в стихаре: он незаметно вошёл и стоял на алтарной ступени.

"Люблю дядю Хилери!" – воскликнула про себя Динни.

Хилери заговорил.

Против своего обыкновения девушка слушала священника. Она ждала слова «повиновение» – оно не раздалось; ждала сексуальных намёков – они были опущены. Хилери попросил кольцо. Надел его. Теперь он молится. Вот молитва уже окончена, и они направляются к алтарю. До чего же все это быстро!

Динни поднялась с колен.

– Безусловно удивительно, как сказал бы Бобби Феррар, – шепнул сэр Лоренс. – Куда они потом?

– В театр. Джин хочет остаться в городе. Она нашла квартиру в доходном доме.

– Затишье перед бурей. Хотелось бы, Динни, чтобы вся эта история с

Хьюбертом была уже позади!

Новобрачные вышли из алтаря, и орган заиграл марш Мендельсона.

Глядя на идущую по проходу пару, Динни поочерёдно испытывала чувства радости и утраты, ревности и удовлетворения. Затем, заметив, что Ален Тесбери посматривает на неё так, словно и сам питает известные чувства, она поднялась со скамьи и направилась к Флёр и Майклу, но увидела Эдриена у входа и повернула к нему.

– Что нового, Динни?

– Пока всё благополучно, дядя. Я сразу же обратно.

У церкви, с присущим людям интересом к чужим переживаниям, толпилась кучка прихожанок Хилери, проводивших пискливыми приветствиями Хьюберта и Джин, которые уселись в коричневую дорожную машину и укатили.

– Я подвезу вас в такси, дядя, – предложила Динни.

– Ферз не возражает против твоего пребывания у них? – спросил Эдриен, когда они сели в автомобиль.

– Он безукоризненно вежлив, но всё время молчит и не спускает глаз с Дианы. Мне его ужасно жаль.

Эдриен кивнул.

– А как она?

– Изумительна. Ведёт себя так, словно всё идёт как обычно. Вот только он не хочет выходить. Сидит целыми днями в столовой и за всем наблюдает.

– Ему кажется, что все в заговоре против него. Если он продержится достаточно долго, это пройдёт.

– А разве он обязательно должен опять заболеть? Бывают же случаи полного выздоровления.

– Насколько я понимаю, это не тот случай, дорогая. Против Ферза наследственность и темперамент.

– Он мне даже нравится – у него такое смелое лицо. Но глаза страшные.

– Видела ты его с детьми?

– Пока что нет, но они говорят о нём очень любовно и непринуждённо, так что он, видимо, их не напугал.

– В лечебнице я наслушался всякой тарабарщины – комплексы, одержимость, депрессия, диссоциация, но всё-таки понял, что болезнь проявляется у него в крайней подавленности, которая перемежается приступами крайнего возбуждения. В последнее время эти симптомы настолько смягчились, что практически он превратился в нормального человека; однако нужно следить, не усилятся ли они снова. В Ферзе всегда сидел бунтарь: во время войны он восставал против диктаторских замашек правительства, после войны – против демократии. Теперь, вернувшись, он опять против чего-нибудь восстанет. Динни, если в доме есть оружие, его надо спрятать.

– Я скажу Диане.

Такси свернуло на Кингз-род.

– По-моему, мне лучше не подъезжать к дому, – печально вымолвил Эдриен.

Динни вылезла вместе с ним. С минуту постояла, глядя, как он удаляется – высокий, сутуловатый, – потом повернула на Оукли-стрит и вошла в дом. Ферз стоял на пороге столовой.

– Зайдите ко мне, – попросил он. – Хочу поговорить.

Комната с панелями была отделана в зеленовато-золотистые тона. Завтрак уже кончился, посуду убрали. На узком столе лежали газета, коробка с табаком и несколько книг. Ферз подал Динни стул и встал спиной к камину, где поблёскивал слабый намёк на пламя. Он смотрел в сторону, поэтому девушке впервые представилась возможность хорошенько разглядеть его. На это красивое лицо было тяжело смотреть. Высоко посаженные скулы, решительный подбородок, вьющиеся волосы с проседью лишь оттеняли его голодные, горящие, синевато-стальные глаза. Сама его поза – Ферз стоял прямо, упёршись руками в бёдра и наклонив голову вперёд, – и та лишь оттеняла эти глаза. Испуганная Динни со слабой улыбкой откинулась на спинку стула. Ферз повернул голову и спросил:

– Что говорят обо мне?

– Я ничего не слыхала: я была на свадьбе брата.

– Вашего брата Хьюберта? На ком он женился?

– На девушке по имени Джин Тесбери. Вы её видели позавчера.

– Как же, помню! Я её запер.

– Зачем?

– Она показалась мне опасной. Знаете, я ведь сам согласился уйти в лечебницу. Меня туда не увезли.

– Это мне известно. Вы находились там по собственному желанию.

– Не такое уж плохое место. Ну, довольно об этом. Как я выгляжу?

Динни ответила мягко:

– Знаете, я раньше видела вас только издали. Но, по-моему, сейчас выглядите вы хорошо.

– Я здоров. Я сохранил мускулатуру. Мой служитель в лечебнице за этим следил.

– Вы много там читали?

– В последнее время – да. Так что же обо мне говорят?

Услышав этот повторный вопрос, Динни взглянула Ферзу в лицо:

– Как могут люди говорить о вас, если вы с ними не встречаетесь?

– По-вашему, это нужно?

– Не мне об этом судить, капитан Ферз. Впрочем, почему бы и нет? Вы же встречаетесь со мной.

– Да, но вы мне нравитесь.

Динни протянула ему руку.

– Только не говорите, что жалеете меня, – торопливо сказал Ферз.

– За что мне вас жалеть? С вами же все в полном порядке.

Он прикрыл глаза рукой:

– Надолго ли?

– Почему не навсегда?

Ферз отвернулся к огню.

Динни робко заметила:

– Если вы не будете расстраиваться, с вами ничего не случится.

Ферз круто обернулся:

– Вы часто видели моих детей?

– Нет, не очень.

– Есть у них сходство со мной?

– Нет, они похожи на Диану.

– Слава богу! А что она думает обо мне?

На этот раз его глаза впились в Динни, и девушка поняла, что от её ответа может зависеть все, – да, все.

– Диана просто рада.

Он яростно замотал головой.

– Невероятно!

– Правда часто бывает невероятной.

– Она меня очень ненавидит?

– За что ей вас ненавидеть?

– Ваш дядя Эдриен… Что между ними? И не уверяйте, что ничего.

– Мой дядя боготворит её, – невозмутимо ответила Динни. – Поэтому они только друзья.

– Только друзья?

– Только.

– Это всё, что вы знаете?

– Я знаю это наверняка.

Ферз вздохнул.

– Вы славная. Как бы вы поступили на моём месте?

На Динни опять навалилось беспощадное сознание своей ответственности.

– Думаю, что поступила бы так, как захочет Диана.

– Как?

– Не знаю. Пожалуй, она сама тоже не знает.

Ферз отошёл к окну, затем вернулся обратно.

– Я обязан что-то сделать для таких горемык, как я.